Послание к Римлянам 9 стих 31 — синодальный текст:
А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности.
Послание к Римлянам 9 глава » Римлянам 9:31 — толкование отцов церкви.
Сравнение переводов, параллельные ссылки, текст с номерами Стронга.
Толкование отцов церкви.
Израиль же гоня закон правды, в закон правды не постиже
Закон правды, начертанный в естестве человека, есть, — как сказано выше, помня Бога и страх Божий содержа, жить по воле Его, совестию извещаемой, в чаянии блаженного будущего. Сей закон правды и язычниками был сознаваем, но смутно, и был перепутан ложью в понятиях и о Боге, и о достодолжном, и о будущей жизни. Израиль имел верное богопознание, имел закон, точно и подробно определявший все достодолжное, и будущую жизнь разумел разумнее и яснее. Почему он мог верным путем тещи, или гнать вслед закона правды, чтоб его достигать. И конечно, достигал Ибо все у него было Божеское учреждение, которое не бывает тщетно. Святые и праведные, просиявшие в законе, все суть постигшие в закон правды. Богобоязненные, заповеди Божии хранившие и грехи свои очищавшие установленным от Бога порядком, все в лоне Авраамовом. Они были то богохранимое семя, ради коего хранима была и вся масса народа израильского и которое теперь проповедию Апостольскою призвано и введено в наследие Христово и составляет останок спасаемый. Когда Апостол говорит, что: Израиль в закон правды не постиже, — то разумеет того Израиля, который был пред лицом: масса народа с предержащими властями, духовными и гражданскими, и со всеми порядками подзаконной жизни, в Иерусалиме и по всем городам и селам, в Палестине и в рассеянии. Повсюду были уверовавшие в Господа; но их было везде понемногу, они были презираемы, и гонимы, и исключаемы из сонма сынов Израилевых, так что вообще справедливо было говорить: Израиль не веровал в Господа своего Избавителя. Сию-то преобладающую массу и разумел Апостол, когда говорил: Израиль в закон правды не постиже. Как же так сделалось, что эта масса не постиже, тогда как среди нее же хранимое семя немногочисленное постиже, и сей останок спасется? Зане не от веры, но от дел закона. Гнал и этот Израиль вслед закона правды, но не постиг; потому что гнал не в духе веры, а только делами закона. Но ведь и те немногие, постигшие теперь в закон правды, не чужды были дел закона, — они верно исполняли всякую законную правду, как и Сам Спаситель. В чем же тут разница столь большая, что одни, из одинаковых, постигли, а другие — нет?
Апостол характеризует сию разницу словами: зане не от веры, но от дел закона (Рим 9:32). У этих, многих, одни дела закона, а у тех, немногих, не одни такие дела, но и вера, которая и прежде жила в их сердце, как сень, а теперь осуществилась и приняла свой истый, твердый образ.
В делах надобно различать собственно дела, видимо, в своем месте и в свое время творимые, затем расположения, с каким они творятся, а еще глубже — дух, с коим творятся. Возьмем пример: подана милостыня добрая, тому-то, там-то, тогда-то. Это — видимое дело. Расположение, которое под ним, невидимо: могло же это быть по естественному чувству сердоболия, по сознанию долга и заповеди, по тщеславию или для временного зарекомендования себя пред людьми, нужного еще для чего-либо. Правы первые два, а последние неправы, в них совсем нет милостивости, и милостыня является без милостивой души. Дух, с которым делаются дела, обнимает обыкновенно множество расположений и дел, а иногда, или большею частию, и все, — это то, что движет действующего: самость, мир, Бог, и притом — из страха, или из-за воздаяния, или из любви. Эти возбудители, то поодиночке, то попарно, то сопутствуя друг другу, то перекрещиваясь между собою, составляют дух жизни каждого. Дух, естественною правдою требуемый, есть все делать для Бога и по Богу. В какой бы силе это ни делалось, все право. Первые же два неправы.
Дела никогда не бывают без сокрытого под ними и в них расположения и духа. Но бывает, — и не большею ли частию? — что последние (расположение и дух) принадлежат совсем к другому роду, чем первые (дела); и тогда дела остаются одни, принадлежащими к своему роду. В приведенном примере милостыня, из своекорыстных целей, без милостивости сердечной и без мысли о Боге поданная, остается одна лишь, как видимое дело, принадлежащею к роду добрых дел, а расположение и дух не добры, суть другого рода. Между тем сделавший ее может опираться на нее для оценки себя самого, и другие тоже могут оценивать его по сему делу. Только око Божие иначе оценит его; и еще: если встречается какая проба ему, то и от других не укроется, что было внутри его. Обобщим сей случай и положим, что все дела закона делаются так, что в них с законом сообразна видимая только сторона дел, расположение же и дух несообразны. Тогда справедливо будет сказать, что у известного круга лиц есть только дела закона, и больше ничего; что внутри дел, то чуждо закона. Между тем и они сами могут, опираясь на сих делах, считать себя исправными, и другие тоже. Только Бог видит, насколько они исправны; да окажется это, если подвергнуть их какой-либо пробе, могущей вызвать и выказать, что кроется у них внутри. Приложим сие к словам апостола Павла. Почему иудеи, разумея под ними массу народа, не постигли в закон правды, тогда как и действовали по закону, и были уверены, что исправны и больше для них ничего не потребуется? Потому, отвечает Апостол, что у них только и было, что дела закона, а прочее все (дух и расположение), требуемое при сем, было не право, не сообразно с законом правды. Это недостающее Апостол совместил в слове: зане не от веры. Что этим требуется? В другом месте Апостол пишет: без веры невозможно угодити Богу: веровати же подобает приходящему к Богу, яко есть и взыскующим Его мздовоздатель бывает (ср.: Евр 11:6). Это общая всех вера, в естестве человеческом напечатленная. Есть Бог, от Коего мы всесторонне зависим и Коему должны всячески благоугождать, действуя пред лицем Его искренно, по внушениям данного Им закона в совести, в чаянии блаженной будущности. Это та естественная правда, о коей поминалось выше. И она-то есть дух, который должен проникать все дела и порождать все добрые расположения (добродетели), осуществляемые делами. Недоставало этого у народа, о коем идет речь, — он и не постиг в закон правды.
Но ведь сего недоставало и у язычников: как же говорится, что они постигли? Постигли потому, что, когда благовестие Евангелия раскрыло им, в чем существо дела, они тотчас восполнили сие недостающее, ибо им не на чем было опереться. И иудеи слышали о сем недостающем, но были обманчиво уверены, что оно у них есть, потому что есть дела закона. Они опирались на делах закона и, думая, что им больше ничего не потребуется, почили на сих делах, считая излишним всякое другое мероприятие, следовательно, и то, что предлагало Евангельское благовестие. Дух же у них был совсем другой, дух самости и миролюбия, которого суть — устроять и обезопашивать земное благобытие или счастие, обращая все в средство к тому, не исключая и Божеского. В сем смысле они на одной стояли линии с язычниками. На языке у них был и Бог, но на сердце не было Его, ни славы Его. Спаситель часто обличал сие. Обращик их фарисей, который говорил: Боже, хвалу Тебе воздаю (Лк 18:11). Но дальше что? На чем он опирался? На том, что явно не делал неправды, не похищал, не обижал, не прелюбодействовал; а делал что? Постился два раза в неделю и давал десятину. Все это, конечно, не худо. Но если нет при сем страха Божия, ревности о славе Его и желания все для Него делать, нет любви к братиям и желания делать им добро с самопожертвованием; то все то ничтожно. А очень возможно всему сему при высказанном не быть; возможно даже быть тому, что не только отнимает всю цену таких дел, но относит делателя совсем к противному делам разряду людей. И Спаситель указывал на это: я, говорил иной, отдал на храм, что бы следовало доставлять отцу, бессильному старику. Что же? И пусть умирает с голоду? Не явно ли, что такой совсем стоит в противной законникам части? В другой раз укорял их Господь, что славы Божией не ищут, а только славу человеческую. Выходит, общий дух тогда был таков, что Бога у них не было на сердце и никакой заботы о братиях, а лишь бы им было хорошо; и опирались они во всем на своих силах и способах и на внешних соотношениях, а Бог им не был нужен. Он был только на языке. Конечно, не все иудеи были таковы. Было между ними множество таких, у которых жива была указанная Апостолом вера (то есть что есть Бог и что Он есть мздовоздатель), составляющая сущность естественного закона правды. Они тоже творили все дела закона наряду с другими, но на них не опирались и делали их не себя ради, а ради Бога, ради славы Его и угождения Ему. Почему наравне с язычниками тоже не имели, на чем опереться. От того, когда услышали благовестие Евангелия, тотчас приняли его, как и язычники, с тою только от них разностию, что они, яко иудеи, сретили в сем чаемое, а язычники приняли нечаемое.
Такова мысль Апостола, если под словом: вера — разуметь один в естестве нашем напечатленный закон правды. Но у него в слове сем содержится нечто гораздо большее. Ветхий Завет, и явным словом, и устроением всех чинов своих, представлял указание на Грядущего, в Коем спасение не иудеев только, но и всех языков. Жившие в сем завете или в законе все имели веру в сие и все чаяли, что грядет Великий и Дивный, но не все в истинном духе веровали и чаяли. Та часть, которая жила только для устроения своего земного благобытия, как в закон правды не постигла, так тем паче не могла право веровать и чаять Грядущего. А другая часть, среди той сокрытая, как семя и останок, и в закон правды постигала, и в истинном духе веровала и чаяла Грядущего. Та часть чаяла, что Грядый приидет и сделает их счастливейшими на земле, — богатыми, славными, владыками всех народов; а эта чаяла, что когда приидет Он, то восполнится в них все то, чего они не успевают стяжевать при всем желании и при всех усилиях постигнуть в закон правды, иначе — чаяла, что Он удовлетворит вполне их духовные потребности и нужды и сделает их совершенными в духе, очистит от грехов и сделает святыми и благо-угодными пред Богом. Почему, когда явился Иисус, глаголемый Христос, предъявил, что Он есть Грядый и Обетованный, Коего пришествия они чают, и предлагал удовлетворение всех потребностей духовных тем, кои уверуют в Него и прилепятся к Нему, эти последние, томившиеся неудовлетворенностию духовных потребностей, тотчас уверовали в Него и прилепились к Нему. Какие не успели почему-либо уверовать в Господа при бытии Его среди них, тех собрала потом проповедь Апостольская. Те же, первые, ни по слову, ни по делам Его не поверили, что это Он — Обетованный, Грядый, потому что Он не обещал им ничего такого, чего, по своему духу, чаяли они от Грядущего. Дух у них другой был; почему не только не поверили, но теснили и гнали Его, и не только теснили, но потом и на смерть Его предали. Затем как в отношении к Нему они себя держали, так относились и ко всем, уверовавшим в Него. Произошло разделение резкое: стало явно, кто какого духа. Проповедь Апостольская была пробою, кто истинного есть духа, а кто — не истинного. И обличилось, что масса народа только видимостию дел была Израиль и семя Авраамово, а во внутреннем настроении совсем была иное; почему не приняла Пришедшего по обетованию отцам: преткнулась о Него. Преткнушася бо о Него, как о камень претыкания (Рим 9:33).
Претыкается о камень тот, кто слеп и не видит камня или, видя его, думает, что не поткнется, и шагает зря. Так и иудеи не видели, что пред очами их камень, о который могут поткнуться, и, устремясь на попрание его, преткнулись и сокрушились, как предрекал им Сам Камень — Христос (см.: Лк 20:18). «Претыкается тот, кто засматривается на что-нибудь стороннее и не обращает внимания на то, что у него под ногами. Так и иудеи, засмотревшись на закон, преткнулись о Христа, то есть не уверовали» (блаженный Феофилакт).
Язычники не получали обетования, потому и не чаяли Грядущего. Но те из них, которые стремились постигнуть в закон естественной правды, не менее первых томились неудовлетворенностию духовных своих потребностей: тяготились грехами и не знали, как избыть от них, жаждали помощи на доброе и не знали, откуда и как получить ее, полагали обеты быть исправными и всегда снова падали и падали. Почему, когда Евангельское благовестие дошло до слуха их, и они увидели, в ком можно получить удовлетворение таких потребностей, тотчас приступили к Нему с верою и, утолив духовную жажду свою в Нем, неотторжимо прилепились к Нему всем существом своим. И тут только постигли в закон правды надлежащим образом: ибо иного к сему пути нет. Что было у них прежде, было только начатком; теперь же все это пришло в совершенство, как и в тех, кои под руководством закона стремились постигнуть в закон правды. Уж само собою не все язычники были таковы; если иудеи не все, тем паче язычники. И среди них было свое семя, свой останок — спасаемый. Проповедь Евангельская из тех и других собрала истинных наследников обетования, истинное семя Авраамово, истинного Израиля.
Так вот как сделалось, что одни приняты в наследие обетования, а другие нет! Зане не от веры, но от дел закона (Рим 9:32). «Они думали, что для приобретения правды достаточно для них жития по закону, и пренебрегали веру. А поэтому не сделались причастниками даров веры и не приобрели правды оного жития» (блаженный Феодорит).
Источник: Толкование послания апостола Павла к Римлянам
А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности
Ясно, что Израиль искал закона праведности буквально, но не достиг закона. Какого закона? Без сомнения, духовного.
Источник: Комментарии на Послание к Римлянам
А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности
Вера — исполнение закона, и имеющие ее язычники выглядят как исполняющие весь закон. Иудеи же из зависти не уверовали в Спасителя, поскольку претендовали на праведность, заповеданную в законе, то есть на субботу, обрезание и т.д. Они к закону так и не пришли, то есть закон не исполнили. Не исполняющие закон законом же и обвиняются.
Источник: Комментарий на Послание к Римлянам
А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности
Закона праведности. Идеал, к которому стремились иудеи, была не самая праведность, а закон ее, — не существо, а тень, не дух, а буква. Если бы для них дело шло о праведности самой по себе, то им закон указал бы прямой путь к ней, именно через веру во Христа (ср. 10:4). А они, в своем стремлении к внешности, попали на ложный путь дел. — Апостол вовсе не хочет сказать, что падение Израиля совершилось вследствие его привязанности к закону Моисееву, а дает понять, что Израиль не понял смысла самого закона, который хотел вести его ко Христу. Какая величайшая трагедия для народа, который так гордился своим законом и все-таки внутренне оставался ему совершенно чужд!
См. также Толкование на Рим 9:30