принимает1 законы, угнетающие народ,
неимущего2 не допускает в суд,
бедняков Моих правосудия лишает,
делает вдов добычей своей
и сирот обирает.
Что в день суда3 будете делать,
когда нагрянет погибель ваша издалека?
К кому броситесь за помощью,
где спрячете богатство свое?
Будете ли стоять на коленях среди пленных,
лежать среди убитых?4
Но и на этом не иссякнет гнев Божий,
рука Его всё еще простерта.
«Увы, Ассирия — скипетр Моего гнева,
жезл в ее руке — Мое негодование!
Я пошлю Ассирию5 на племя неверное,
на народ, что разгневал Меня, —
грабить грабительски, добывая добычу,6
попирать их, словно грязь на улице.
Но у нее другие намерения,
и не то замышляет Ассирия в сердце своем.
Она думает, как бы погубить,
истребить побольше народов.
Кичится она: „Все мои вожди — не цари ли?
И Калне не равен ли Каркемишу,
Хамат — Арпаду, а Самария — Дамаску?7
Одолела я царства с их идолами,
которые превосходили тех резных идолов,
что в Самарии и Иерусалиме.
Разве не расправлюсь я так же
с Иерусалимом и его идолами,
как я поступила с Самарией
и с ее резными кумирами?“»
«Это моя рука всё осилила,
и мудрость моя всё измыслила!
Стер я границы меж народами,
богатствами их завладел
и правителей их, как исполин,9 низверг.10
Захватил я богатства народов,
будто гнездо разорил;
как оставленные яйца забирают,
так забрал я себе всю землю —
никто и крылом не пошевелил,
клюва не раскрыл и не издал ни звука».
Превозносится ли топор над дровосеком?
Надмевается ль пила перед столяром?
Поднимет ли жердь того, кто ее держит,
и посох обопрется ли на того, кто держит его в руке?11
Посему Владыка,12 ГОСПОДЬ Воинств,
нашлет изнуряющую болезнь
на Своих крепких воинов,
запалит под их славой огонь,
как костер разводят.
Свет Израиля вспыхнет огнем,
его Святыня пламенем заполыхает,
в один день сожжет, истребит
колючки и терновник,
величественный лес и сады —
и ничего живого не останется, истает всё,
как чахнет человек от болезни;
и деревьев так мало останется,
что даже ребенок сосчитать13 их сможет.
Идут на Аят,19 проходят Мигрон,
в Михмасе оставляют запасы,
минуют проходы, в Гиве ночуют,
трепещет Рама, бежит Гива Саулова.
Во весь голос кричи, дочь Галлима:
«Слушай, Лайша! В Анатоте несчастье!»
Разбежались обитатели Мадмены,
попрятались жители Гевима.
Только день простоит в Нове враг,
погрозит оттуда рукой горе Сионской,
холму Иерусалима.
Владыка, ГОСПОДЬ Воинств,
ударом сильным отсечет ветви,
срублены будут стволы, ввысь взметнувшиеся,
и падут — вознесенные.
Посечет лесные заросли Его топор железный,
падут могучие20 кедры Ливана.
Толкование Далласской семинарии
г. Горе жестоким и несправедливым (10:1−4)
Ис 10:1−4. Исаия всеми силами пытался пробудить уснувшую совесть своих соплеменников, и речи его становились все более резкими, беспощадными. Слово горе звучало в них как лейтмотив. В этой речи-пророчестве он обличает неправедных судей и жестокие решения (под ними понимаются не только судебные приговоры, но и вновь вводившиеся законы, направленные против бедняков и малосильных (беспомощных), которых эти законы лишали элементарных человеческих прав).
Вместо того, чтобы помогать вдовам и сиротам, что прямо предписывалось Моисеевым законом (Исх 22:22; Втор 15:7−8; 24:17−18; сравните с Ис 1:17), богатые и власть имущие грабили их, делали добычею своею. Что вы будете делать в день возмездия, вопрошает пророк, когда придет гибель издалека (со стороны Ассирии)? У кого станете искать помощи? И где спрячете сокровища ваши? (При нападении врагов богачи старались запрятать свои ценности в надежном месте.)
В стихе 4 Исаия, говоря от имени Бога (в 1-м лице), напоминает тем, к кому обращается: Без Меня (т. е. без Моей помощи) ничего вам не останется, как согнуться под тяжестью колодок (которые надевали на гонимых в плен), либо погибнуть. Стих завершается повторением — уже в 3-ем лице — рефрена, завершающего и стихи 12, 17 и 21 в предыдущей главе.
4. ПРОРОЧЕСТВО О ПАДЕНИИ АССУРА И О ГРЯДУЩЕМ ВЕЛИКОМ ЦАРСТВЕ (10:5 — 12:6)
В этом разделе Исаия вновь противопоставляет друг другу два царства: Ассирийскую империю и грядущее Божие царство. Ассирия, которая «превысит свои полномочия» и, вместо того, чтобы только наказать Божий народ, попытается полностью подчинить его себе, погибнет. Ибо, несмотря на то, что она послужит «бичом» в руке Иеговы для наказания Израиля, сама Ассирия, по высокомерной сути своей, опьяненная кровью и возомнившая себя владычицей вселенной, отвратительна Господу. (Вновь та же тема возникает у Исаии в главах 13−23.) И хотя не сразу вслед за падением Ассирии, но славное царство Божие утвердится на земле.
а. О поражении Ассирийской империи (10:5−34)
1) В действиях Ассирии осуществится Божия воля (10:5−11). Миссия ее (стихи 5−6) и мотивы (стихи 7−11) в описании Исаии.
Ис 10:5−7. Для пророка нет случайных событий, и все, происходящее в человеческом обществе, исполнено для него высшего смысла. Так могущественный Ассур — лишь палица (жезл) гнева Господнего, и бич Его негодования (стих 5), которые Он опустит («пошлет»; по другим переводам — «послал», но, как уже не раз говорилось выше, для пророка границы времени нередко бывают как бы стерты, и то, что произойдет, он воспринимает как уже происходящее или происшедшее) на иудейский народ (стих 6). (Исследователи полагают, что здесь Исаией предсказан второй поход Сеинахирима в Иудею (первый имел место при царе Езекии, в 701 г. до Р. Х., а второй — приблизительно в 688 году); речь эта была произнесена пророком после гибели Северного царства в 722 году, судя по тому, что в стихе 11 о Самарии — столице Израиля — говорится как о городе, уже покоренном.)
Ис 10:8−11. Не все ли цари князья мои? (стих 8). Эти слова Исаия вкладывает в уста ассирийского царя, вероятно, Сеннахирима. Дело в том, что на 8-ой век, когда жил Исаия, пришелся наивысший расцвет Ассирии. (Могущество этого народа, происходившего от одного из сыновей Сима (Быт 10:22), который первоначально обитал лишь по восточному берегу р. Тигр, продолжалось 250 лет: с 900 по 650 гг.до Р. Х.) Одну за другой подчиняла она себе страны Востока: от Мидии и Персии до Средиземного моря и от Армении до Аравийской пустыни; и все они становились данниками ассирийцев, а их цари — вассалами ассирийского царя (его «князьями»).
Перечисление покоренных ассирийцами городов в стихе 9. Халие — то же, по-видимому, что Калие, упоминаемый Амосом (Ам 6:2), но местонахождение этого города не известно. Кархемис — хеттейский город, находившийся на западном берегу Евфрата; был покорен ассирийским царем Саргоиом в 717 г. до Р. Х. Емаф был главным городом северной Сирии. Севернее его находился Арпад. Дамаск был взят ассирийцами в 722 году.
Для ассирийцев, не сознававших величия и могущества Бога Израиля, еврейский народ был таким же, как все остальные. От числа кумиров, или идолов, и силы, которая им приписывалась, зависели в их представлении, как и по понятию древних вообще, сила и благополучие страны. Овладевший «кумирами» покоренного народа укреплял свою власть над ним и увеличивал свое могущество в целом.
Ассирийский царь, от имени которого говорит Исаия, полагал, что если он сумел овладеть царствами… в которых кумиров (а, значит, и силы!) было более, нежели в Иеруслиме и Самарии, то подавно покорит Иудею, тем более, что Израиль уже пал под его ударами (стихи 10−11). сравните с такой же похвальбой Сеннахирима в Ис 36:19−20; 37:12. Тогда как Ассирия руководствовалась в своих завоеваниях политическими мотивами и чисто земными целями, Бог пользовался этой державой для осуществления Своей цели.
2) О наказании Ассирии (10:12−19).
Ис 10:12−14. Дело Господа на горе Сионе (стих 12) — это наказание Иерусалима. По завершении его, предрекает Исаия, Господь накажет (в русском тексте посмотрю, но соответствующий евр. глагол часто означает «наказывать») царя Ассирийского за тщеславие его и надменность (каковые «раскрываются» в стихах 13−14; обращает на себя внимание неоднократное повторение «ассирийцем», полагавшим мудрым и всесильным себя, слов я и моя). Никто не пошевелил крылом (стих 14) — то же, что «никто не пошевелил и пальцем»; эта и следующая фраза свидетельствуют о панике, которая охватывала при приближении ассирийцев каждый древний город, не смевший оказать им серьезного сопротивления.
Ис 10:15−19. Однако Ассур — не более чем слепое орудие в руках Иеговы, и не вечно он будет торжествовать, потому что Наделивший его силой отнимет ее у него. В стихе 15 — язвительные образы орудия, «величающегося» перед тем, кто создал его и пользуется им по своему усмотрению. Третью фразу в стихе 15 правильнее читать так: «Пастушеский ли посох заставляет двигаться руку, которая поднимает его?» Смысл четвертой фразы, очевидно, в том, что палка «не больше» дерева.
Под «тучными» в стихе 16 понимаются те же ассирийские «знаменитые», т. е. могучие воины Ассирии, все ее знатные и богатые. Чахлость и пламя, которые Господь… пошлет на них, — образ всяческих бедствий. Иегова, Который назван в стихе 17 «Светом Израиля» и «Святым его», есть огонь, «поядающий» все нечестивое (Втор 9:3), включая ассирийцев, уподобленных тут «терну и волчцам» (колючим растениям, сорнякам); они будут уничтожены в одни день, т. е. раз и навсегда.
Падение Ассирийской державы произошло через сто с небольшим лет после этого пророчества Исаии: в 609 г. до Р. Х. Но прежде того «в одночасье» погибло много тысяч ассирийских воинов (иносказательно названы в стихах 18−19 «славным лесом и садом»), осаждавших Иерусалим (Ис 37:36−37). Полагают, что они стали жертвой какой-то эпидемии, внезапно поразившей их военный стан: недавно археологами обнаружено в этих местах огромное массовое захоронение.
Итак, Исаия предсказал падение исторической Ассирии, однако, в контексте его речей гибель ее является и прообразом гибели «всего и вся», что противится Богу и Его планам, в частности, относительно народа, избранного Им. Да, слышится в горестных и вместе утешительных словах Исаии в этих и последующих стихах, зло и беззаконие кажутся очень сильными, но полностью овладеть миром им никогда не удастся. Сколь слабыми и малочисленными ни были бы ростки добра, их невозможно будет вырвать и уничтожить. В конце-концов победителем будет Бог.
3) Об «остатке» Израиля.
Ис 10:20−23. Здесь под «Израилем» и «домом Иакова», по всей вероятности, понимается Иудея: пережив горький опыт «союзничества» с Ассирией, какая-то часть иудеев чистосердечно осознает, что полагаться следует только на Господа.
Тот, кто поразил их (стих 20), — это Ассирия. Фраза в тот день (стих 20), которая нередко относится к последним дням (второе пришествие Господа, суд над нечестивыми и утверждение праведного тысячелетнего Царства; сравните с Ис 4:2), тут, по-видимому, говорит о времени более близком к дням Исаии, а именно о том, которое наступит после окончательного поражения Ассирии (609 г. до Р. Х.).
Остаток обратится (стих 21); хотя в стихе 20 он назван «остатком Израиля», по логике текста (стих 11, где о падении Израиля говорится как о событии, уже совершившемся), здесь, по всей вероятности, подразумевается остаток Иудеи, и речь идет о возвращении верных Иегове из вавилонского плена примерно 200 лет спустя после произнесения этого пророчества Исаией: Остаток… обратится в стихе 22 правильнее читать как «остаток возвратится».
Если этот стих и стих 23 читать в историческом контексте, то истребление, о котором в них говорится, относится к тому, что предстояло пережить Иудее в результате вавилонского вторжения. Оно, это истребление было определено Господом Всемогущим, руководствующимся высшей справедливостью (изобилующею правдою), для всей земли (тут, возможно, имеются в виду оба еврейские царства — и то, которое уже ушло в рассеяние, и то, которому это предстояло). Самое слово «истребление» понимается некоторыми в значении «рассеяния», т. е. уничтожения еврейской государственности.
4) Об освобождении от ассирийского ига.
Ис 10:24−34. И снова — от имени Господа — заверяет Исаия своих соплеменников, что ассирийское ярмо будет снято с шеи их (стих 27). И… снимется с рамен (с плеч) твоих бремя (ассирийское) и распадется ярмо от тука. Последняя часть этой фразы с трудом поддается пониманию: возможно, пророк называл гнет могучей Ассирии «ярмом тучных» … Либо имел в виду, что на смену чужеземному гнету вновь (на какое-то время) придут к иудеям благополучие и процветание (тук, жир, как известно, символизирует в Библии материальную достаточность).
Так или иначе, бояться Ассура не следует: пройдет немного времени, и он будет истреблен Господом. Судя по подчеркнутому пророком (стих 25) «пройдет… немного, очень немного (времени)», здесь он возвещал не об окончательном падении Ассирии в 609 г. до Р. Х., а о неудаче Сеннахирима в том его походе на Иудею, о котором повествуется в 4 Царств (глава 18); сравните Ис 37:36−37. (И, значит, фраза «в тот день» в стихе 20 и в стихе 27 не относится к одному и тому же времени.) Нет единого мнения о том, был ли упомянутый поход Сеннахирима первым или вторым.
Но на основании ряда соображений некоторые исследователи Библии приходят к выводу, что скорее вторым, ориентировочно относимом к 688 г. до Р. Х. Поражение, предсказанное Ассуру Исаией, будет, по словам пророка, подобно поражению мадианитян от руки Гедеона (Суд 7:1−25; сравните Ис 9:4; у скалы Орива (в русском тексте — «в Цур-Ориве») был убит Орив, одни из князей мадиамских), и поражению Господом Египта (простер на море жезл (стих 26) означает тут «повелел морю погубить войско фараоново»). Все это произойдет, однако, после того, как Ассур неоднократно поразит… жезлом, во исполнение воли Иеговы, народ Его (стих 24).
В стихах 28−34 Исаия подробно и, так сказать, «поэтапно» прослеживает шествие Ассура по земле Иудеи, начиная от северной границы ее в Аиафе (то же, что Гай; Быт 12:8) в направлении на юг до Нови (стих 32; то же, что Номва — 1Цар 22:19), которая находилась в 3-х примерно километрах от Иерусалима. Пророку рисуется маршрут ассирийского войска: вот, в Михмасе, или Мухмасе, в земле Вениаминовой, ассирийцы оставляют свой обоз (запасы), потому что дорога впереди все труднее, а Иерусалим, где их ожидает богатая добыча, — близок.
Вот они проходят теснины (узкий проход от Михмаса (1Цар 13:23) долиною Сувейиит) и достигают Гевы, где остановятся на ночлег. Паника и отчаяние владеют жителями городов, к которым приближаются, которыми проходят ассирийцы (стихи 29−32). В стихах 33−34 — образная картина того, что сделает Господь, Саваоф с ассирийцами: страшною силою Своею Он сорвет их, как ветви дерев, и, «величающихся» собой, «срубит» их, повергнет на землю. Аллегория леса, начатая в стихе 33, продолжена в стихе 34: ассирийцы уподоблены Ливану, славившемуся своими лесами (могучими высокими кедрами).