Бытие 37 глава

Бытие, Пятикнижие Моисея
Под редакцией Кулаковых → Елизаветинская Библия

А что до Иакова, то он поселился в Ханаане — в стране, где в свое время жил его отец.

Всели́сѧ же ї҆а́кѡвъ въ землѝ, и҆дѣ́же ѡ҆бита̀ ї҆саа́къ, ѻ҆те́цъ є҆гѡ̀, въ землѝ ханаа́ни.

РАССКАЗ ОБ ИАКОВЕ И О ЕГО ПОТОМКАХ.1 Иосиф с семнадцати лет пас овец вместе с братьями — сыновьями Иакова, коих родили тому Валла и Зелфа, жены его. Он еще подростком помогал этим братьям, но и доносил отцу обо всем худом, что замечал сам или слышал о них.

Сі́и же ро́ди ї҆а҄кѡвли. Ї҆ѡ́сифъ же бѧ́ше седмина́десѧти лѣ́тъ, пасы́й ѻ҆́вцы ѻ҆тца̀ своегѡ̀ съ бра́тїею свое́ю, ю҆́нъ сы́й, съ сынмѝ ва́ллы и҆ съ сынмѝ зе́лфы, же́нъ ѻ҆тца̀ своегѡ̀: нанесо́ша же на ї҆ѡ́сифа ѕлѹ̀ клеветѹ̀ ко ї҆и҃лю ѻ҆тцѹ̀ своемѹ̀.

Израиль2 же любил Иосифа — сына, родившегося у него в старости, — более всех своих сыновей и даже позаботился о том, чтобы у Иосифа и платье было особое — разноцветное.3

Ї҆а́кѡвъ же люблѧ́ше ї҆ѡ́сифа па́че всѣ́хъ сынѡ́въ свои́хъ, ѩ҆́кѡ сы́нъ въ ста́рости є҆мѹ̀ бы́сть: и҆ сотворѝ є҆мѹ̀ ри́зѹ пе́стрѹ.

Когда братья Иосифа увидели, что отец любит его больше, чем их, они исполнились такой ненавистью к Иосифу, что уже не могли и разговаривать с ним по-доброму.

Ви́дѣвше же бра́тїѧ є҆гѡ̀, ѩ҆́кѡ лю́битъ є҆го̀ ѻ҆те́цъ па́че всѣ́хъ сынѡ́въ свои́хъ, возненави́дѣша є҆го̀ и҆ не можа́хѹ глаго́лати къ немѹ̀ ничто́же ми́рно.

Они стали ненавидеть его еще больше после того, как он рассказал им сон, который однажды приснился ему.

Ви́дѣвъ же ї҆ѡ́сифъ со́нъ, повѣ́да и҆̀ бра́тїи свое́й

«Послушайте, какой сон мне приснился, — сказал им Иосиф. —

и҆ речѐ и҆̀мъ: послѹ́шайте сна̀ сегѡ̀, є҆го́же ви́дѣхъ:

Мы вязали на поле снопы, и вот мой сноп поднялся и стал прямо, а ваши снопы окружили его и поклонились ему».

мнѣ́хъ ва́съ вѧ́жѹщихъ снопы̀ средѣ̀ по́лѧ: и҆ воста̀ мо́й сно́пъ и҆ ста̀ прѧ́мѡ, ва́ши же снопы̀ ѡ҆брати́вшесѧ поклони́шасѧ моемѹ̀ снопѹ̀.

«Не возомнил ли ты себя царем нашим? — съязвили братья. — Править нами собрался?» И ненавидеть стали его еще больше и за сны, и за слова его.

Рѣ́ша же є҆мѹ̀ бра́тїѧ є҆гѡ̀: є҆да̀ ца́рствѹѧ ца́рствовати бѹ́деши над̾ на́ми, и҆лѝ госпо́дствѹѧ госпо́дствовати бѹ́деши над̾ на́ми; И҆ приложи́ша є҆щѐ ненави́дѣти є҆го̀ снѡ́въ ра́ди є҆гѡ̀ и҆ ра́ди слове́съ є҆гѡ̀.

Увидел он еще один сон, который тоже поведал братьям. «Послушайте, — сказал он, — вот какой сон еще мне приснился! Представьте себе: солнце, луна и одиннадцать звезд поклонились мне!»

Ви́дѣ же со́нъ дрѹгі́й и҆ повѣ́да є҆го̀ ѻ҆тцѹ̀ своемѹ̀ и҆ бра́тїи свое́й, и҆ речѐ: сѐ, ви́дѣхъ дрѹгі́й со́нъ: а҆́ки бы со́лнце и҆ лѹна̀ и҆ є҆динона́десѧть ѕвѣ́здъ покланѧ́хѹсѧ мнѣ̀.

Когда он рассказал отцу и братьям этот сон, отец сказал ему с упреком: «Ну и сон же тебе приснился! Выходит, все мы: я, мать твоя и братья — придем и поклонимся тебе до земли?!»

И҆ запретѝ є҆мѹ̀ ѻ҆те́цъ є҆гѡ̀ и҆ речѐ є҆мѹ̀: что̀ со́нъ се́й, є҆го́же є҆сѝ ви́дѣлъ; є҆да̀ прише́дше прїи́демъ а҆́зъ и҆ ма́ти твоѧ̀ и҆ бра́тїѧ твоѧ҄ поклони́тисѧ тебѣ̀ до землѝ;

Братья со злобой и завистью смотрели на Иосифа, а у отца навсегда остались в памяти его слова.

Позави́дѣша же є҆мѹ̀ бра́тїѧ є҆гѡ̀: ѻ҆те́цъ же є҆гѡ̀ соблюдѐ сло́во сїѐ.

Когда братья Иосифа ушли со стадами отца своего, чтобы пасти их возле Шехема,

Ѿидо́ша же бра́тїѧ є҆гѡ̀ пастѝ ѻ҆́вцы ѻ҆тца̀ своегѡ̀ въ сѷхе́мъ.

Израиль сказал Иосифу: «Твои братья пасут овец вблизи Шехема. А что если я пошлю тебя к ним?» «Я готов», — ответил Иосиф.

И҆ речѐ ї҆и҃ль ко ї҆ѡ́сифѹ: є҆да̀ бра́тїѧ твоѧ҄ не пасѹ́тъ въ сѷхе́мѣ; грѧдѝ, да послю́ тѧ къ ни҄мъ. Рече́ же є҆мѹ̀: сѐ, а҆́зъ.

«Пойди, — продолжал отец, — и посмотри, всё ли благополучно с братьями и со скотом. Вернувшись, расскажешь мне обо всем». С этими словами отец послал его в путь, и Иосиф, покинув Хевронскую долину, пришел в окрестности Шехема.

Рече́ же є҆мѹ̀ ї҆и҃ль: ше́дъ, ви́ждь, а҆́ще здра́вствѹютъ бра́тїѧ твоѧ҄ и҆ ѻ҆́вцы, и҆ повѣ́ждь мѝ. И҆ посла̀ є҆го̀ ѿ ю҆до́ли хеврѡ́ни. И҆ прїи́де въ сѷхе́мъ:

Там, когда он, не зная куда идти, бродил по полю, встретился ему какой-то человек. «Что ты здесь ищешь?» — спросил он у Иосифа.

и҆ ѡ҆брѣ́те є҆го̀ человѣ́къ заблѹжда́юща на по́ли: вопроси́ же є҆го̀ человѣ́къ глаго́лѧ: чесогѡ̀ и҆́щеши;

«Я ищу своих братьев, — ответил Иосиф. — Не можешь ли ты сказать, где они пасут скот?»

Ѻ҆́нъ же речѐ: бра́тїи моеѧ̀ и҆щѹ̀: повѣ́ждь мѝ, гдѣ̀ пасѹ́тъ.

«Они ушли отсюда, — отозвался тот, — и я слышал, как они говорили: „Пойдем в Дотан“». Иосиф пошел в Дотан и нашел там своих братьев.

Рече́ же є҆мѹ̀ человѣ́къ: ѿидо́ша ѿсю́дѹ: слы́шахъ бо и҆̀хъ глаго́лющихъ: по́йдемъ въ дѡѳаі́мъ. И҆ и҆́де ї҆ѡ́сифъ в̾слѣ́дъ бра́тїи своеѧ̀ и҆ ѡ҆брѣ́те ѧ҆̀ въ дѡѳаі́мѣ.

Они заметили его издали и, прежде чем он подошел к ним, уже сговорились меж собой убить его.

Пред̾ѹзрѣ́ша же є҆го̀ и҆здале́че, пре́жде приближе́нїѧ є҆гѡ̀ къ ни҄мъ, и҆ ѕлѣ̀ ѹ҆мы́слиша ѹ҆би́ти є҆го̀:

«Сновидец идет сюда! — говорили они друг другу. —

рече́ же кі́йждо къ бра́тѹ своемѹ̀: сѐ, снови́децъ ѻ҆́ный и҆́детъ:

Случай удобный! Убьем его, бросим в яму, а отцу скажем: „Хищный зверь растерзал его“. Вот и увидим, как сбудутся сны его!»

нн҃ѣ ѹ҆̀бо прїиди́те, ѹ҆бїе́мъ є҆го̀ и҆ вве́ржимъ є҆го̀ во є҆ди́нъ ѿ рвѡ́въ, и҆ рече́мъ: ѕвѣ́рь лю́тъ снѣдѐ є҆го̀: и҆ ѹ҆́зримъ, что̀ бѹ́дѹтъ сѡ́нїѧ є҆гѡ̀.

Рувим услышал это и вступился за Иосифа,4 прося братьев не убивать его.

Слы́шавъ же рѹви́мъ, ѿѧ̀ є҆го̀ и҆з̾ рѹ́къ и҆́хъ и҆ речѐ: не ѹ҆бїе́мъ є҆го̀ на дѹшѝ.

«Не проливайте кровь! — убеждал он их. — Бросьте его в ту яму, что здесь в пустыне, но руки не поднимайте на брата своего!» (Так говорил он, намереваясь спасти Иосифа и вернуть его отцу живым.)

Рече́ же и҆̀мъ рѹви́мъ: не пролі́йте кро́ве, вве́рзите є҆го̀ во є҆ди́нъ ѿ рвѡ́въ си́хъ, и҆̀же въ пѹсты́ни, рѹки́ же не возложи́те на него̀: (тща́шесѧ бо) ѩ҆́кѡ да и҆зы́метъ є҆го̀ ѿ рѹ́къ и҆́хъ и҆ ѿда́стъ є҆го̀ ѻ҆тцѹ̀ своемѹ̀.

Как только Иосиф подошел к своим братьям, они тут же сорвали с него одежду, то особое, разноцветное платье, что и в этот раз было на нем;

Бы́сть же є҆гда̀ прїи́де ї҆ѡ́сифъ къ бра́тїи свое́й, совлеко́ша со ї҆ѡ́сифа ри́зѹ пе́стрѹю, ѩ҆́же на не́мъ,

схватили его и бросили в яму.5 (Яма оказалась пустой — воды не было в ней.)

и҆ пое́мше є҆го̀ вверго́ша въ ро́въ: ро́въ же то́щь, воды̀ не и҆мѧ́ше.

А когда они сели поесть и посмотрели вдаль, то увидели, что со стороны Гилада по пути в Египет шел караван измаильтян, их верблюды везли благовонную смолу,6 бальзам и ладан.

И҆ сѣдо́ша ѩ҆́сти хлѣ́бъ, и҆ воззрѣ́вше ѻ҆чи́ма ви́дѣша, и҆ сѐ, пѹ҄тницы ї҆сма́илтѧне и҆дѧ́хѹ ѿ галаа́да, и҆ велблю́ды и҆́хъ пѡ́лны ѳѷмїа́ма и҆ риті́ны {тѹ́къ масти́тый и҆з̾ дрѣ́ва текѹ́щїй} и҆ ста́кти: и҆дѧ́хѹ же везѹ́ще во є҆гѵ́петъ.

Тогда Иуда сказал: «Послушайте, мы можем убить его и можем скрыть следы убийства,7 но что за прибыль нам от этого?

Рече́ же ї҆ѹ́да ко бра́тїи свое́й: ка́ѧ по́льза, а҆́ще ѹ҆бїе́мъ бра́та на́шего и҆ скры́емъ кро́вь є҆гѡ̀;

Давайте не упустим удобный случай! Продадим его измаильтянам и не обагрим своих рук его кровью.8 Как бы то ни было, а он — брат наш, плоть наша». Братья согласились с Иудой. ( А Рувима тогда не было с ними. )

грѧди́те продади́мъ є҆го̀ ї҆сма́илтѧнѡмъ си҄мъ: рѹ́цѣ же на́ши да не бѹ́дѹтъ на не́мъ, ѩ҆́кѡ бра́тъ на́шъ и҆ пло́ть на́ша є҆́сть. Послѹ́шаша же бра́тїѧ є҆гѡ̀.

И когда мимо них проходили мидьянские9 купцы, братья вытащили Иосифа из ямы и за двадцать сребреников10 продали его измаильтянам, а те повели его в Египет.

И҆ мимоидо́ша человѣ́цы мадїа́мстїи кѹпцы̀: и҆ и҆звлеко́ша и҆ возведо́ша ї҆ѡ́сифа и҆з̾ ро́ва, и҆ прода́ша ї҆ѡ́сифа ї҆сма́илтѧнѡмъ на два́десѧть златни́цъ. И҆ поведо́ша ї҆ѡ́сифа во є҆гѵ́петъ.

Спустя некоторое время вернулся Рувим, подошел к яме; но, увы, Иосифа там не было. В отчаянии Рувим разодрал на себе одежды.

Возврати́сѧ же рѹви́мъ къ ро́вѹ и҆ не ѹ҆зрѣ̀ ї҆ѡ́сифа въ ро́вѣ: и҆ растерза̀ ри҄зы своѧ҄,

Возвратившись к братьям, он возопил: «Мальчика нет! А я!.. Куда мне теперь деться?»

и҆ прїи́де ко бра́тїи свое́й и҆ речѐ: ѻ҆́трочища нѣ́сть, а҆́зъ же ка́мѡ и҆дѹ̀ ктомѹ̀;

Братья взяли платье Иосифа и, зарезав козла, залили его кровью.

Взе́мше же ри́зѹ ї҆ѡ́сифовѹ, закла́ша ко́злище ѿ ко́зъ и҆ пома́заша ри́зѹ кро́вїю:

Потом велели одному из слуг отнести это платье их отцу и сказать ему:11 «Вот что мы нашли. Посмотри, не твоего ли сына это платье?»

и҆ посла́ша ри́зѹ пе́стрѹю, и҆ принесо́ша ко ѻ҆тцѹ̀ своемѹ̀ и҆ реко́ша: сїю̀ ѡ҆брѣто́хомъ: познава́й, а҆́ще ри́за сы́на твоегѡ̀ є҆́сть, и҆лѝ нѝ;

Иаков тут же узнал его и закричал: «Это платье сына моего! Хищный зверь напал на него, растерзан, растерзан Иосиф!»

И҆ позна̀ ю҆̀ и҆ речѐ: ри́за сы́на моегѡ̀ є҆́сть: ѕвѣ́рь лю́тъ снѣдѐ є҆го̀: ѕвѣ́рь восхи́ти ї҆ѡ́сифа.

В горе своем Иаков разодрал на себе одежды, покрыл себя власяницей12 и много дней оплакивал сына своего.

И҆ растерза̀ ї҆а́кѡвъ ри҄зы своѧ҄, и҆ возложѝ вре́тище на чрє́сла своѧ҄, и҆ пла́кашесѧ сы́на своегѡ̀ дни҄ мнѡ́ги.

Все сыновья и дочери Иакова пытались утешить его, но он отвергал всякое утешение. «Нет! — говорил отец. — В скорби великой сойду к сыну моему в могилу».13 И продолжал оплакивать Иосифа.

Собра́шасѧ же всѝ сы́нове є҆гѡ̀ и҆ дщє́ри и҆ прїидо́ша ѹ҆тѣ́шити є҆го̀: и҆ не хотѧ́ше ѹ҆тѣ́шитисѧ, глаго́лѧ: ѩ҆́кѡ сни́дѹ къ сы́нѹ моемѹ̀ сѣ́тѹѧ во а҆́дъ. И҆ пла́касѧ ѡ҆ не́мъ ѻ҆те́цъ є҆гѡ̀.

А мидьянитяне тем временем, приведя Иосифа в Египет, продали его Потифару, одному из придворных фараона, начальнику дворцовой стражи.

Мадїа́не же прода́ша ї҆ѡ́сифа во є҆гѵ́петъ пентефрі́ю є҆ѵнѹ́хѹ фараѡ́новѹ, а҆рхїмагі́рѹ.

Примечания:

Под редакцией Кулаковых

2 [1] — См. примеч. к 2:4.

3 [2] — Т. е. Иаков; см. примеч. к 32:28.

3 [3] — В евр. точное значение этого слова неясно. Иные переводят его как «цветная рубаха» или «рубаха до пят и с длинными рукавами». Слово это встречается в этой главе (ст. 23, 32) и в 2Цар 13:18,19.

21 [4] — Букв.: спас его от их рук.

24 [5] — Или: в колодец — имеется в виду резервуар для сбора и хранения дождевой воды.

25 [6] — Или: пряности.

26 [7] — Букв.: его кровь.

27 [8] — Букв.: и рука наша да не будет на нем.

28 [9] — «Измаильтяне» и «мидьянитяне» — вероятно, разные названия одной и той же группы купцов.

28 [10] — Или: серебряных (шекелей), т. е. за 200 г серебра.

32 [11] — Евр. текст неясен, он может быть понят и так, что сами братья принесли отцу платье Иосифа.

34 [12] — Букв.: положил вретище / власяницу на бедра свои. «Власяница», евр. сак — грубая ткань из козьей шерсти темного цвета; из нее шили как мешки, так и траурные одежды.

35 [13] — Евр. Шеол — место пребывания мертвых. Сопоставление всех случаев использования этого слова в книгах ВЗ показывает, что в Шеол попадают и праведники, и грешники; там нет ни деятельности, ни разумения, ни мудрости, ни знания (ср. Эккл 9:10).

« 36 глава 38 глава »