2 Царств 15 глава

Вторая книга Царств
Под редакцией Кулаковых → Елизаветинская Библия

После этого Авессалом завел себе колесницу с лошадьми и пятьдесят человек, чтобы бежали впереди нее.

И҆ бы́сть по си́хъ, и҆ сотворѝ себѣ̀ а҆вессалѡ́мъ колєсни́цы и҆ ко́ни и҆ пѧтьдесѧ́тъ мѹ҄жъ текѹ́щихъ пред̾ ни́мъ:

Он поднимался рано утром и становился у дороги возле городских ворот. И всякий раз, когда кто-либо шел к царю, чтобы тот рассудил его тяжбу, Авессалом подзывал проходящего и спрашивал: «Из какого ты города?» Тот отвечал: «Слуга твой из такого-то колена Израилева».

и҆ востава́ше ра́нѡ а҆вессалѡ́мъ, и҆ стоѧ́ше при са́мѣмъ пѹтѝ вра́тъ: и҆ бы́сть всѧ́къ мѹ́жъ, є҆мѹ́же бѧ́ше прѧ̀, прїи́де пред̾ царѧ̀ на сѹ́дъ, и҆ возопѝ къ немѹ̀ а҆вессалѡ́мъ, и҆ глаго́лаше є҆мѹ̀: ѿ ко́егѡ гра́да ты̀ є҆сѝ; И҆ речѐ є҆мѹ̀ мѹ́жъ: ѿ є҆ди́нагѡ колѣ́нъ ї҆и҃левыхъ ра́бъ тво́й.

Тогда Авессалом говорил ему: «Видишь ли, дело твое верное и справедливое, но у царя некому выслушать тебя».

И҆ речѐ къ немѹ̀ а҆вессалѡ́мъ: сѐ, словеса̀ твоѧ҄ бла҄га и҆ ѹ҆дѡ́бна, но слѹ́шающагѡ нѣ́сть тѝ ѿ царѧ̀.

И добавлял Авессалом: «Если бы судьей в стране поставили меня, тогда всякого, кто обратился бы ко мне со своей тяжбой, я бы судил справедливо!»

И҆ речѐ а҆вессалѡ́мъ: кто́ мѧ поста́витъ сѹдїю̀ на землѝ, и҆ ко мнѣ̀ прїи́детъ всѧ́къ мѹ́жъ и҆мѣ́ѧй прю̀ и҆ сѹ́дъ, и҆ ѡ҆правда́ю є҆го̀;

А когда кто-нибудь подходил к Авессалому, чтобы поклониться ему, он сам протягивал руку, обнимал и целовал подошедшего.

И҆ бы́сть є҆гда̀ приближа́шесѧ мѹ́жъ поклони́тисѧ є҆мѹ̀, и҆ простира́ше рѹ́кѹ свою̀, и҆ прїима́ше є҆го̀, и҆ цѣлова́ше є҆го̀.

Так Авессалом вел себя со всяким, кто бы ни приходил к царю рассудить свое дело, и тем Авессалом завоевывал сердца израильтян.

И҆ сотворѝ а҆вессалѡ́мъ по глаго́лѹ семѹ̀ всемѹ̀ ї҆и҃лю приходѧ́щымъ на сѹ́дъ къ царю̀ и҆ приѹсво́и а҆вессалѡ́мъ сердца̀ сынѡ́въ ї҆и҃левыхъ.

По прошествии четырех1 лет Авессалом попросил у царя: «Разреши мне пойти в Хеврон исполнить обет, который я дал ГОСПОДУ.

И҆ бы́сть ѿ конца̀ четы́редесѧти лѣ́тъ, и҆ речѐ а҆вессалѡ́мъ ко ѻ҆тцѹ̀ своемѹ̀: пойдѹ̀ нн҃ѣ и҆ возда́мъ ѡ҆бѣ́ты моѧ҄, ѩ҆̀же ѡ҆бѣща́хъ гд҇ѹ въ хеврѡ́нѣ:

Слуга твой, еще живя в Гешуре арамейском, дал обет: если вернет ГОСПОДЬ меня в Иерусалим, я пойду поклониться ГОСПОДУ».2

занѐ ѡ҆бѣ́тъ ѡ҆бѣща̀ ра́бъ тво́й, є҆гда̀ жи́хъ въ гедсѹ́рѣ сѷрі́йстѣмъ, глаго́лѧ: а҆́ще возвраща́ѧ возврати́тъ мѧ̀ гд҇ь во ї҆ер҇ли́мъ, и҆ послѹжѹ̀ гд҇ѹ.

Царь сказал ему: «Иди с миром», — и тот отправился в Хеврон.

И҆ речѐ є҆мѹ̀ ца́рь: и҆дѝ съ ми́ромъ. И҆ воста́въ и҆́де въ хеврѡ́нъ.

Оттуда Авессалом тайно разослал своих людей по всем коленам Израилевым и приказал им, когда они услышат звук трубящего рога, возглашать: «Авессалом царствует в Хевроне!»

И҆ посла̀ а҆вессалѡ́мъ соглѧда҄таи во всѧ҄ кѡлѣ́на ї҆и҃лєва, глаго́лѧ: є҆гда̀ ѹ҆слы́шите вы̀ гла́съ трѹбы̀ ро́жаны, и҆ рцы́те: воцари́сѧ ца́рь а҆вессалѡ́мъ въ хеврѡ́нѣ.

По приглашению Авессалома из Иерусалима пришли двести человек. Пребывая в полном неведении, они ничего не знали о его замысле.

И҆ и҆до́ша со а҆вессалѡ́момъ двѣ́сти мѹже́й ѿ ї҆ер҇ли́ма по́звани: и҆ и҆дѧ́хѹ въ простотѣ̀ свое́й, и҆ не разѹмѣ́ша всѧ́кагѡ глаго́ла.

Когда совершались жертвоприношения,3 Авессалом вызвал Ахитофела-гилонитянина, советника Давида, из его родного города Гило. Заговор набирал силу, и к Авессалому собиралось всё больше людей.

И҆ посла̀ а҆вессалѡ́мъ, и҆ призва̀ а҆хїтофе́ла галамоні́йскаго, совѣ́тника даві́дова, ѿ гра́да є҆гѡ̀ гѡла́мы, є҆гда̀ жрѧ́ше жє́ртвы. И҆ бы́сть смѧте́нїе крѣ́пко: и҆ люді́й мно́жество и҆дѹ́щихъ со а҆вессалѡ́момъ.

К Давиду пришел вестник и сообщил: «Сердце израильского народа на стороне Авессалома!»

И҆ прїи́де вѣ́стникъ къ даві́дѹ, глаго́лѧ: бы́сть се́рдце мѹже́й ї҆и҃левыхъ со а҆вессалѡ́момъ.

«Пора бежать, потому что не будет нам пощады от Авессалома, — сказал Давид всем слугам, что были при нем в Иерусалиме. — Надо немедленно отправляться, не то он захватит нас врасплох — и несдобровать нам, да и город он предаст мечу!»

И҆ речѐ даві́дъ всѣ҄мъ ѻ҆трокѡ́мъ свои҄мъ сѹ́щымъ съ ни́мъ во ї҆ер҇ли́мѣ: воста́ните, и҆ бѣжи́мъ, ѩ҆́кѡ нѣ́сть на́мъ спасе́нїѧ ѿ лица̀ а҆вессалѡ́млѧ: ѹ҆скори́те и҆тѝ, да не ѹ҆скори́тъ и҆ во́зметъ на́съ, и҆ наведе́тъ на на́съ ѕло́бѹ, и҆ и҆збїе́тъ гра́дъ ѻ҆́стрїемъ меча̀.

Царские слуги ответили ему: «Что бы ни решил владыка наш царь, мы — твои слуги!»

И҆ рѣ́ша ѻ҆́троцы царє́вы къ царю̀: всѧ҄ є҆ли҄ка заповѣ́сть госпо́дь на́шъ ца́рь, сѐ, мы̀ ѻ҆́троцы твоѝ.

Царь Давид в сопровождении всех своих домочадцев пешком отправился в путь, оставив присматривать за дворцом десять своих наложниц.

И҆ и҆зы́де ца́рь и҆ ве́сь до́мъ є҆гѡ̀ нога́ми свои́ми, и҆ ѡ҆ста́ви ца́рь де́сѧть же́нъ подло́жницъ свои́хъ храни́ти до́мъ.

Одолев пешком некоторое расстояние, царь и его люди остановились у одного из домов на окраине.

И҆ и҆зы́де ца́рь и҆ всѝ ѻ҆́троцы є҆гѡ̀ пѣ҄ши и҆ ста́ша въ домѹ̀ сѹ́щемъ дале́че:

Все слуги шли подле него, а керетеи, пелетеи и люди из Гата (шестьсот человек, вышедших вместе с ним из Гата) шли перед царем.

и҆ всѝ ѻ҆́троцы є҆гѡ̀ ѿ ѻ҆бою̀ странѹ҄ є҆гѡ̀ и҆дѧ́хѹ, и҆ всѝ хелеѳе́є и҆ всѝ фелеѳе́є и҆ всѝ геѳе́є, ше́сть сѡ́тъ мѹже́й ше́дше пѣ҄ши ѿ ге́ѳа пред̾идѧ́хѹ пред̾ лице́мъ царе́вымъ.

Царь спросил Иттая из Гата: «Зачем ты пошел с нами? Вернись и оставайся с новым царем! Ведь ты чужак, к тому же изгнанный из родных мест.

И҆ речѐ ца́рь ко є҆ѳѳе́ю геѳѳе́инѹ: почто̀ и҆ ты̀ и҆́деши съ на́ми; возврати́сѧ и҆ живѝ съ царе́мъ, ѩ҆́кѡ чѹ́ждь є҆сѝ ты̀, и҆ ѩ҆́кѡ пресели́лсѧ є҆сѝ ты̀ ѿ мѣ́ста твоегѡ̀:

Только вчера ты пришел — разве я заставлю тебя сегодня идти с нами в путь? Я пойду своей дорогой, а ты возвращайся обратно и уведи своих братьев. Да явит тебе Господь любовь Свою неизменную и верность!»

а҆́ще вчера̀ прише́лъ є҆сѝ, и҆ дне́сь ли подви́гнѹ тѧ̀ и҆тѝ съ на́ми; и҆ а҆́зъ и҆дѹ̀, а҆́може пойдѹ̀: и҆дѝ и҆ возврати́сѧ, и҆ возвратѝ бра́тїю твою̀ съ тобо́ю, и҆ гд҇ь да сотвори́тъ съ тобо́ю мл҇ть и҆ и҆́стинѹ.

«Клянусь ГОСПОДОМ и владыкой моим царем!4 — ответил царю Иттай. — Где бы ни оказался владыка мой царь, живой или мертвый, там будет и твой слуга».

И҆ ѿвѣща̀ є҆ѳѳе́й къ царю̀ и҆ речѐ: жи́въ гд҇ь, и҆ жи́въ господи́нъ мо́й ца́рь, ѩ҆́кѡ на мѣ́стѣ, и҆дѣ́же бѹ́детъ господи́нъ мо́й ца́рь, и҆лѝ въ сме́рти, и҆лѝ въ животѣ̀, та́мѡ бѹ́детъ ра́бъ тво́й.

Сказал на это Давид Иттаю: « Тогда выступай в путь!» Иттай из Гата выступил в путь вместе со всеми людьми и детьми, какие у него были.

И҆ речѐ ца́рь ко є҆ѳѳе́ю: грѧдѝ, и҆ прейдѝ со мно́ю. И҆ пре́йде є҆ѳѳе́й геѳѳе́инъ и҆ ца́рь и҆ всѝ ѻ҆́троцы є҆гѡ̀ и҆ ве́сь наро́дъ и҆́же съ ни́мъ.

И пока люди шли, все жители страны плакали в голос. Так царь перешел поток Кедрон, и весь народ отправился по дороге к пустыне.

И҆ всѧ̀ землѧ̀ пла́кашесѧ гла́сомъ вели́кимъ. И҆ всѝ лю́дїе прехожда́хѹ по пото́кѹ ке́дрскѹ, и҆ ца́рь пре́йде чрез̾ пото́къ ке́дрскїй, и҆ всѝ лю́дїе и҆ ца́рь и҆дѧ́хѹ къ лицѹ̀ пѹтѝ пѹсты́ннагѡ.

Был там Цадок, а с ним все левиты, носившие ковчег Завета Божьего. Они поставили ковчег Божий, и Эвьятар приносил жертвы, пока народ не закончил выходить из города.

И҆ сѐ, и҆ садѡ́къ ї҆ере́й и҆ всѝ леѵі́ти съ ни́мъ, носѧ́ще кївѡ́тъ завѣ́та гд҇нѧ ѿ веѳа́ры: и҆ поста́виша кївѡ́тъ бж҃їй: и҆ а҆вїа́ѳаръ взы́де, до́ндеже преста́ша всѝ лю́дїе и҆сходи́ти и҆з̾ гра́да.

Царь сказал Цадоку: «Возврати ковчег Божий в город. Если будет милостив ко мне ГОСПОДЬ, то возвратит и меня, чтобы мне увидеть его на прежнем месте.

И҆ речѐ ца́рь къ садѡ́кѹ: возвратѝ кївѡ́тъ бж҃їй во гра́дъ, и҆ да ста́нетъ на мѣ́стѣ свое́мъ: а҆́ще ѡ҆брѧ́щѹ блгдть пред̾ ѻ҆чи́ма гд҇нима, и҆ возврати́тъ мѧ̀, и҆ пока́жетъ мѝ є҆го̀ и҆ лѣ́потѹ є҆гѡ̀:

А если Он скажет: „Ты неугоден Мне“ — то я готов, пусть поступает со мной, как Ему будет угодно».

и҆ а҆́ще та́кѡ рече́тъ: не благоволи́хъ въ тебѣ̀: сѐ, а҆́зъ є҆́смь, да сотвори́тъ мѝ по бл҃го́мѹ пред̾ ѻ҆чи́ма свои́ма.

И еще сказал царь священнику Цадоку: «Послушай, лучше возвращайтесь5 с миром в город — ты, Эвьятар и оба ваших сына: твой сын Ахимаац и сын Эвьятара Ионафан.

И҆ речѐ ца́рь садѡ́кѹ ї҆ере́ю: ви́дите, ты̀ возвраща́ешисѧ во гра́дъ съ ми́ромъ и҆ а҆хїмаа́съ сы́нъ тво́й и҆ ї҆ѡнаѳа́нъ сы́нъ а҆вїа́ѳаровъ, два̀ сы́ны ва́ши съ ва́ми:

Знайте, что я остановлюсь у переправы через Иордан по дороге в пустыню и буду ждать от вас известия».

ви́дите, а҆́зъ вселѧ́юсѧ во а҆равѡ́ѳъ пѹсты́нный, до́ндеже прїи́детъ мѝ сло́во ѿ ва́съ, є҆́же возвѣсти́ти мѝ.

Цадок и Эвьятар возвратили ковчег Божий в Иерусалим и оставались там.

И҆ возвратѝ садѡ́къ и҆ а҆вїа́ѳаръ кївѡ́тъ бж҃їй во ї҆ер҇ли́мъ, и҆ сѣ́де та́мѡ.

А Давид поднимался на Масличную гору,6 он шел и плакал, голова его была покрыта, а ноги босы. Весь народ, что был с ним, также шел с покрытыми головами и плакал, поднимаясь на гору.

И҆ даві́дъ восхожда́ше восхо́домъ на го́рѹ є҆леѡ́нскѹю восходѧ̀ и҆ пла́часѧ, и҆ покры́въ главѹ̀ свою̀, и҆ са́мъ и҆дѧ́ше босы́ма нога́ма: и҆ всѝ лю́дїе и҆̀же съ ни́мъ покры́ша кі́йждо главѹ̀ свою̀, и҆ восхожда́хѹ восходѧ́ще и҆ пла́чѹщесѧ.

Давиду сообщили: «Ахитофел среди заговорщиков, с Авессаломом!» И Давид сказал: «Прошу, ГОСПОДИ, разрушь замыслы Ахитофела!»

И҆ возвѣсти́ша даві́дѹ глаго́люще: и҆ а҆хїтофе́лъ въ мѧте́жницѣхъ со а҆вессалѡ́момъ. И҆ речѐ даві́дъ: разрѹшѝ совѣ́тъ а҆хїтофе́левъ, гд҇и, бж҃е мо́й.

Когда Давид взошел на вершину, где поклонялись Богу, то навстречу ему вышел Хушай-аркитянин:7 одежда разорвана, голова посыпана прахом.

И҆ бѣ̀ даві́дъ грѧды́й да́же до рѡ́са, и҆дѣ́же поклони́сѧ бг҃ѹ. И҆ сѐ, на срѣ́тенїе є҆мѹ̀ (и҆зы́де) хѹсі́й пе́рвый дрѹ́гъ даві́довъ, растерза́въ ри҄зы своѧ҄, и҆ пе́рсть на главѣ̀ є҆гѡ̀.

Давид сказал ему: «Если ты пойдешь со мной, то будешь мне только в тягость.

И҆ речѐ є҆мѹ̀ даві́дъ: а҆́ще по́йдеши со мно́ю, и҆ бѹ́деши мѝ въ тѧ́гость:

Но если ты возвратишься в город и скажешь Авессалому: „О царь! Я слуга твой! Прежде я служил твоему отцу, а теперь стану служить тебе“, то ты сможешь расстроить замыслы Ахитофела ради меня.

а҆́ще же возврати́шисѧ во гра́дъ и҆ рече́ши а҆вессалѡ́мѹ: минѹ́ша бра́тїѧ твоѧ҄, и҆ ца́рь за мно́ю минѹ̀ ѻ҆те́цъ тво́й, и҆ нн҃ѣ ра́бъ тво́й є҆́смь, царю̀, пощади́ мѧ жи́ва бы́ти: ра́бъ бѣ́хъ ѻ҆тца̀ твоегѡ̀ тогда̀ и҆ досе́лѣ, нн҃ѣ же а҆́зъ тво́й ра́бъ: и҆ разрѹши́ ми совѣ́тъ а҆хїтофе́левъ:

С тобой там будут священники Цадок и Эвьятар; всё, что только услышишь в царском дворце, передавай священникам Цадоку и Эвьятару.

и҆ сѐ, съ тобо́ю та́мѡ садѡ́къ и҆ а҆вїа́ѳаръ ї҆ере́є: и҆ бѹ́детъ всѧ́къ глаго́лъ, є҆го́же ѹ҆слы́шиши и҆з̾ ѹ҆́стъ ца́рскихъ, и҆ ска́жеши садѡ́кѹ и҆ а҆вїа́ѳарѹ ї҆ере́ємъ:

Там с ними двое их сыновей: Ахимаац, сын Цадока, и Ионафан, сын Эвьятара. Передавай через них мне всё, что услышишь!»

сѐ, та́мѡ съ ни́ми два̀ сы҄на и҆́хъ, а҆хїмаа́съ сы́нъ садѡ́ковъ и҆ ї҆ѡнаѳа́нъ сы́нъ а҆вїа́ѳаровъ: и҆ посли́те рѹко́ю и҆́хъ ко мнѣ̀ всѧ́къ глаго́лъ, є҆го́же а҆́ще ѹ҆слы́шите.

Хушай, друг Давида, пришел в город как раз тогда, когда Авессалом вступал в Иерусалим.

И҆ вни́де хѹсі́й дрѹ́гъ даві́довъ во гра́дъ, и҆ а҆вессалѡ́мъ тогда̀ вхожда́ше во ї҆ер҇ли́мъ.

Примечания:

Под редакцией Кулаковых

7 [1] — Так в LXX, масоретский текст: сорока.

8 [2] — Или: я послужу / совершу (жертвоприношение) Господу.

12 [3] — Или: пока он (находился в Святилище и) совершал жертвоприношения.

21 [4] — Букв.: жив Господь и жив владыка мой царь.

27 [5] — Или: разве ты не провидец; или: провидец, возвращайся…

30 [6] — Или: Елеонскую гору.

32 [7] — Хушай из Арки (Нав 16:2) был другом царя (ср. ст. 37, 1Пар 27:33) — вероятно, один из придворных титулов.

« 14 глава 16 глава »