Судьи 16 глава

Книга Судей израилевых
Под редакцией Кулаковых → Елизаветинская Библия

Однажды, будучи в Газе, Самсон увидел там женщину-блудницу и был с ней.1

И҆ и҆́де самѱѡ́нъ въ га́зѹ, и҆ ви́дѣ та́мѡ женѹ̀ блѹдни́цѹ и҆ вни́де къ не́й.

И когда жителям Газы сообщили, что Самсон объявился в городе,2 они собрались у городских ворот и всю ночь прождали его там в засаде. Они, затаившись, всю ночь предвкушали: «Подождем, когда рассветет, тогда и убьем его».

И҆ повѣ́даша га́зѧнѡмъ, глаго́люще: прїи́де самѱѡ́нъ сѣ́мѡ. И҆ ѡ҆быдо́ша и҆ подсѣдо́ша є҆мѹ̀ всю̀ но́щь ѹ҆ вра́тъ гра́дныхъ, и҆ ѹ҆таи́шасѧ всю̀ но́щь, глаго́люще: до́ндеже ѡ҆свѣта́етъ ѹ҆́тро, и҆ ѹ҆бїе́мъ є҆го̀.

А Самсон спал до полуночи, а в полночь, проснувшись, встал, подошел к городским воротам, выломал их вместе с обоими косяками и засовом, взвалил на плечи и отнес на вершину горы, что перед Хевроном.

И҆ спа̀ самѱѡ́нъ до полѹ́нощи: и҆ воста̀ въ полѹ́нощи, и҆ восхи́ти двє́ри ѹ҆ вра́тъ гра́да со ѻ҆бѣ́ими вереѧ́ми, и҆ под̾ѧ̀ ѡ҆́ныѧ съ заво́рою, и҆ возложѝ ѧ҆̀ на ра́мена своѧ҄, и҆ вознесѐ ѧ҆̀ на ве́рхъ горы̀, ѩ҆́же пред̾ лице́мъ хеврѡ́на, и҆ положѝ и҆̀хъ та́мѡ.

Некоторое время спустя Самсон полюбил женщину, жившую в долине Сорек, — звали ее Далила.

И҆ бы́сть по се́мъ, и҆ возлюбѝ женѹ̀ ѿ водоте́чи сѡри́ховы: и҆́мѧ же є҆́й далі́да.

Пришли к ней филистимские правители и сказали: «Выведай лестью, в чем его великая сила и как можно его одолеть, чтобы связать и усмирить! А каждый из нас даст тебе по тысяче сто шекелей серебра».

И҆ взыдо́ша къ не́й кнѧ҄зи и҆ноплемє́нничи и҆ реко́ша є҆́й: прельстѝ є҆го̀, и҆ ви́ждь, въ че́мъ є҆́сть крѣ́пость є҆гѡ̀ вели́каѧ, и҆ чи́мъ премо́жемъ є҆го̀, и҆ свѧ́жемъ є҆го̀, ѩ҆́кѡ смири́ти є҆го̀: и҆ мы̀ тебѣ̀ дади́мъ кі́йждо ты́сѧщѹ и҆ сто̀ сре́бреникѡвъ.

Далила спросила Самсона: «Скажи мне, прошу, в чем кроется твоя великая сила? Как можно тебя связать и усмирить?»

И҆ речѐ далі́да къ самѱѡ́нѹ: повѣ́ждь мѝ нн҃ѣ, въ че́мъ крѣ́пость твоѧ̀ (та́кѡ) вели́каѧ, и҆ чи́мъ свѧ́жешисѧ и҆ смири́шисѧ;

Самсон ответил ей: «Если связать меня семью свежими, еще не высохшими жилами, то я ослабею, стану как все прочие люди».

И҆ речѐ є҆́й самѱѡ́нъ: а҆́ще свѧ́жѹтъ мѧ̀ седмїю̀ тѧтива́ми сыры́ми неистлѣ́вшими, и҆ и҆знемогѹ̀, и҆ бѹ́дѹ ѩ҆́кѡ є҆ди́нъ ѿ человѣ҄къ.

Филистимские правители принесли ей семь свежих, еще не высохших жил, и она связала его,

И҆ принесо́ша є҆́й кнѧ҄зи ѿ и҆ноплемє́нникъ се́дмь тѧти́въ мо́крыхъ неистлѣ́вшихъ, и҆ свѧза̀ є҆го̀ и҆́ми:

а в другой, внутренней комнате у нее притаилась засада. Только она крикнула: «Вот и филистимляне за тобой, Самсон!», как он разорвал эти жилы, как льняные веревки, охваченные огнем. Его сила так и осталась тайной.

и҆ подса́да є҆мѹ̀ сѣдѧ́ше въ хра́минѣ. И҆ речѐ є҆мѹ̀: и҆ноплемє́нницы на тѧ̀, самѱѡ́не. И҆ расто́рже тѧтивы҄, а҆́ки бы кто̀ расто́ргнѹлъ соска́нїе и҆згре́бїй, є҆гда̀ ко́снетсѧ є҆мѹ̀ ѻ҆́гнь: и҆ не ѹ҆вѣ́дасѧ крѣ́пость є҆гѡ̀.

Далила упрекнула Самсона: «Ты обманул меня, сказал мне неправду! Скажи, прошу, как можно тебя связать?»

И҆ речѐ далі́да къ самѱѡ́нѹ: сѐ, прельсти́лъ є҆сѝ мѧ̀, глаго́лѧ ко мнѣ̀ лжѹ̀: нн҃ѣ ѹ҆̀бо повѣ́ждь мѝ, чи́мъ свѧ́жешисѧ;

Самсон ответил ей: «Если связать меня новыми, не использованными еще веревками, то я ослабею, стану как все прочие люди».

И҆ речѐ къ не́й: а҆́ще вѧ́жѹще свѧ́жѹтъ мѧ̀ ѹ҆́жы но́выми, и҆́миже не дѣ́лано, и҆ и҆знемогѹ̀, и҆ бѹ́дѹ ѩ҆́кѡ є҆ди́нъ ѿ человѣ҄къ.

Далила взяла новые веревки, связала его и крикнула: «Вот и филистимляне за тобой, Самсон!» (а в задней комнате у нее притаилась засада). Но он порвал эти веревки, словно нитки.

И҆ взѧ̀ далі́да ѹ҆́жы нѡ́вы и҆ свѧза̀ є҆го̀ и҆́ми, и҆ речѐ є҆мѹ̀: и҆ноплемє́нницы на тѧ̀, самѱѡ́не. Подса́да же сѣдѧ́ше въ хра́минѣ. И҆ расто́рже ѧ҆̀ ѿ рѹкѹ̀ своє́ю а҆́ки ни́ть.

Далила снова упрекнула Самсона: «А ты всё обманываешь меня, говоришь мне неправду! Скажи мне, как связать тебя?» Он ответил ей: «Если вплести семь косичек моих в ткань и [прибить ее поперечиной к ткацкому станку, то я ослабею, стану как все прочие люди».

И҆ речѐ далі́да къ самѱѡ́нѹ: да́же до нн҃ѣ прельща́лъ мѧ̀ є҆сѝ и҆ глаго́лалъ ко мнѣ̀ лжѹ̀: повѣ́ждь мѝ ѹ҆̀бо, чи́мъ свѧ́жешисѧ; И҆ речѐ є҆́й: а҆́ще сплете́ши се́дмь плени́цъ вла҄съ главы̀ моеѧ̀ спрѧде́нїемъ и҆ вбїе́ши ко́ломъ въ стѣ́нѹ, и҆ бѹ́дѹ не́мощенъ ѩ҆́кѡ є҆ди́нъ ѿ человѣ҄къ.

Когда он спал, Далила взяла семь косичек его, вплела в ткань]3 и прибила ее поперечиной к ткацкому станку. Только она крикнула: «Вот и филистимляне за тобой, Самсон!», как он проснулся и выдернул косички вместе с тканью, прибитой к ткацкому станку.

И҆ ѹ҆спѝ далі́да є҆го̀ на колѣ́нѣхъ свои́хъ, и҆ бы́сть внегда̀ ѹ҆снѹ́ти є҆мѹ̀, взѧ̀ далі́да се́дмь плени́цъ вла҄съ главы̀ є҆гѡ̀ и҆ сплетѐ спрѧде́нїемъ и҆ вонзѐ ко́ломъ въ стѣ́нѹ, и҆ речѐ: и҆ноплемє́нницы на тѧ̀, самѱѡ́не. И҆ возбнѹ̀ ѿ сна̀ своегѡ̀ и҆ и҆сто́рже ко́лъ сплете́нїемъ и҆з̾ стѣны̀, и҆ не ѹ҆вѣ́дасѧ крѣ́пость є҆гѡ̀.

Далила всё упрекала его: «К чему ты говоришь мне о своей любви, когда сердце твое не со мной? Три раза ты обманул меня и так и не сказал, в чем твоя великая сила».

И҆ речѐ къ немѹ̀ далі́да: ка́кѡ глаго́леши, возлюби́хъ тѧ̀, и҆ се́рдце твоѐ нѣ́сть со мно́ю; сѐ, тре́тїе прельсти́лъ є҆сѝ мѧ̀, и҆ не повѣ́далъ є҆сѝ мнѣ̀, въ че́мъ крѣ́пость твоѧ̀ вели́каѧ.

И так она умоляла его и мучила ежедневно, что ему и жизнь стала не мила.

И҆ бы́сть є҆гда̀ стѹжѝ є҆мѹ̀ словесы̀ свои́ми по всѧ҄ дни҄, и҆ ѹ҆бѣдѝ є҆го̀, и҆ и҆знемо́же да́же до ѹ҆ме́ртвїѧ.

Тогда он открылся ей4 и сказал: «Бритва не касалась моей головы, потому что я от чрева матери — назорей Божий.5 Если меня обрить, то сила оставит меня, я ослабею и стану как все прочие люди».

И҆ повѣ́да є҆́й всѐ се́рдце своѐ, и҆ речѐ къ не́й: желѣ́зо не взы́де на главѹ̀ мою̀, ѩ҆́кѡ назѡре́й є҆́смь а҆́зъ гд҇ѹ ѿ ѹ҆тро́бы ма́тере моеѧ̀: а҆́ще ѹ҆̀бо ѡ҆брі́юсѧ, ѿстѹ́питъ ѿ менє̀ крѣ́пость моѧ̀, и҆ и҆знемогѹ̀, и҆ бѹ́дѹ ѩ҆́коже всѝ человѣ́цы.

Далила поняла, что теперь он открылся, и передала филистимским правителям через гонцов: «Теперь приходите, он открылся мне, рассказав свою тайну! » Филистимские правители пришли к ней, захватив с собой серебро.

И҆ ви́дѣ далі́да, ѩ҆́кѡ повѣ́да є҆́й всѐ се́рдце своѐ, посла̀ и҆ призва̀ кнѧ҄зи и҆ноплемє́нничи, глаго́лющи: взы́дите є҆щѐ є҆ди́ною, ѩ҆́кѡ повѣ́да мѝ всѐ се́рдце своѐ. И҆ взыдо́ша къ не́й всѝ кнѧ҄зи и҆ноплемє́нничи, и҆ принесо́ша сребро̀ въ рѹка́хъ свои́хъ.

Далила убаюкала Самсона у себя на коленях и позвала одного человека срезать семь косичек с его головы. Так она положила начало его мучениям,6 и сила оставила его.

И҆ ѹ҆спѝ далі́да самѱѡ́на на колѣ́нѣхъ свои́хъ: и҆ призва̀ стригача̀, и҆ ѡ҆стрижѐ се́дмь плени́цъ вла҄съ главы̀ є҆гѡ̀: и҆ нача̀ смирѧ́тисѧ, и҆ ѿстѹпѝ крѣ́пость є҆гѡ̀ ѿ негѡ̀.

Она крикнула: «Вот и филистимляне за тобой, Самсон!», он проснулся и ответил: «Выйду я, как бывало, и стряхну их с себя!» Он не знал, что ГОСПОДЬ оставил его.

И҆ речѐ далі́да: и҆ноплемє́нницы на тѧ̀, самѱѡ́не. И҆ возбѹди́сѧ ѿ сна̀ своегѡ̀ и҆ речѐ: и҆зы́дѹ ѩ҆́коже и҆ пре́жде, и҆ ѡ҆трѧсѹ́сѧ. И҆ не разѹмѣ̀, ѩ҆́кѡ гд҇ь ѿстѹпѝ ѿ негѡ̀.

Схватили его филистимляне, выкололи ему глаза, привели его в Газу, заковали в двойные медные цепи, и, плененный, он стал ходить по кругу, вращая жернова.

И҆ ѩ҆́ша є҆го̀ и҆ноплемє́нницы, и҆ и҆збодо́ша є҆мѹ̀ ѻ҆́чи, и҆ введо́ша є҆го̀ въ га́зѹ, и҆ ѡ҆кова́ша є҆го̀ пѹ҄ты мѣ҄дѧны: и҆ бѧ́ше мелѧ̀ въ хра́минѣ темни́чнѣй.

А тем временем остриженные его волосы начали снова отрастать.

И҆ нача́ша власы̀ главы̀ є҆гѡ̀ растѝ по ѡ҆стриже́нїи.

Филистимские правители собрались на великое жертвоприношение Дагону, своему богу, и устроили праздник. Они говорили: «Предал наш бог в руки нам Самсона, нашего врага!»

И҆ кнѧ҄зи и҆ноплемє́нничи собра́шасѧ пожре́ти же́ртвѹ вели́кѹ дагѡ́нѹ бо́гѹ своемѹ̀ и҆ возвесели́тисѧ, и҆ реко́ша: предадѐ бо́гъ на́шъ въ рѹ́ки на́шѧ самѱѡ́на врага̀ на́шего.

Народ, увидев его, прославлял своего бога и говорил: «Предал наш бог в руки нам нашего врага, который разорял нашу страну и многих из нас убил!»

И҆ ви́дѣша є҆го̀ лю́дїе, и҆ похвали́ша бо́га своего̀, ѩ҆́кѡ рѣ́ша: предадѐ бо́гъ на́шъ въ рѹ́ки на́шѧ врага̀ на́шего, ѡ҆пѹстоши́вшаго зе́млю на́шѹ, и҆ и҆́же ѹ҆мно́жи ѩ҆́звенныхъ на́шихъ.

В разгар веселья они попросили: «Позовите сюда Самсона нам на забаву!»7 Привели Самсона из темницы им на забаву и поставили между опорными колоннами дома.

И҆ бы́сть є҆гда̀ возблажа̀ се́рдце и҆́хъ, и҆ реко́ша: призови́те самѱѡ́на и҆з̾ до́мѹ темни́чнагѡ, и҆ да и҆гра́етъ пред̾ на́ми. И҆ призва́ша самѱѡ́на и҆з̾ до́мѹ темни́чнагѡ, и҆ и҆гра́ше пред̾ ни́ми: и҆ заѹша́хѹ є҆го̀, и҆ поста́виша є҆го̀ междѹ̀ стѡлпы̀.

Тогда Самсон попросил мальчика-поводыря: «Дай мне нащупать колонны, на которых держится крыша дома, и я обопрусь о них».

И҆ речѐ самѱѡ́нъ ко ю҆́ноши держа́щемѹ є҆го̀ за рѹ́кѹ: ѡ҆ста́ви менѐ, да ѡ҆сѧжѹ̀ столпы̀, на ни́хже до́мъ се́й ѹ҆твержде́нъ є҆́сть, и҆ ѡ҆прѹ́сѧ на ни́хъ. Ю҆́ноша же сотворѝ та́кѡ.

Дом8 тот был полон мужчин и женщин, были там и филистимские правители, и на крыше было около трех тысяч мужчин и женщин — и все они наблюдали, как забавляет их Самсон.

До́мъ же бѧ́ше по́лнъ мѹже́й и҆ же́нъ, и҆ та́мѡ всѝ кнѧ҄зи и҆ноплемє́нничи: на кро́вѣ же то́мъ до тре́хъ ты́сѧщъ мѹже́й и҆ же́нъ, зрѧ́ще рѹга́емаго самѱѡ́на.

Тут он воззвал к ГОСПОДУ: «Владыка ГОСПОДИ, прошу, вспомни обо мне, еще один только раз дай мне силы, Боже, и я отомщу филистимлянам сразу за оба моих глаза».

И҆ воззва̀ самѱѡ́нъ ко гд҇ѹ и҆ речѐ: а҆дѡнаї̀ гд҇и, гд҇и си́лъ, помѧни́ мѧ нн҃ѣ, и҆ ѹ҆крѣпи́ мѧ є҆щѐ є҆ди́ною, бж҃е, да возда́мъ мще́нїе є҆ди́но за два̀ ѡ҆́ка моѧ҄ фѷлїсті́мѡмъ.

Самсон уперся в две средних колонны, на которых держалась крыша дома: в одну он уперся правой, а в другую — левой рукой.

И҆ ѻ҆б̾ѧ̀ самѱѡ́нъ ѻ҆́ба столпа҄ срє́днїѧ, на ни́хже хра́мина бѧ́ше ѹ҆твержде́на, и҆ ѡ҆пре́сѧ на ни́хъ, держѧ̀ є҆ди́нъ рѹко́ю десно́ю, а҆ дрѹгі́й лѣ́вою.

Крикнул он: «Пусть погибну я вместе с филистимлянами!», изо всех сил надавил на столбы, и дом обрушился на правителей и на простой народ, находившийся внутри. При смерти своей Самсон погубил больше филистимлян, нежели убил за всю жизнь.

И҆ речѐ самѱѡ́нъ: да ѹ҆́мретъ дѹша̀ моѧ̀ со и҆ноплемє́нники. И҆ преклони́сѧ крѣ́постїю, и҆ падѐ хра́мина на кнѧ҄зи и҆ на всѧ҄ лю́ди и҆̀же въ не́й: и҆ бы́сть ме́ртвыхъ, и҆̀хже ѹ҆мертвѝ самѱѡ́нъ при сме́рти свое́й, мно́жае не́же и҆̀хже ѹ҆мертвѝ въ животѣ̀ свое́мъ.

Потом пришли братья его и весь дом его отца, унесли его и похоронили между Цорой и Эштаолом в гробнице отца его, Маноаха. Самсон был судьей в Израиле двадцать лет.

И҆ снидо́ша бра́тїѧ є҆гѡ̀ и҆ ве́сь до́мъ ѻ҆тца̀ є҆гѡ̀, и҆ взѧ́ша є҆го̀: и҆ взыдо́ша, и҆ погребо́ша є҆го̀ междѹ̀ сараѝ и҆ междѹ̀ є҆сѳао́ломъ во гро́бѣ манѡ́ѧ ѻ҆тца̀ є҆гѡ̀. И҆ се́й сѹдѝ ї҆и҃лю лѣ́тъ два́десѧть. (И҆ воста̀ по самѱѡ́нѣ є҆мега́ръ сы́нъ є҆на́нь, и҆ ѹ҆бѝ ѿ и҆ноплеме́нникѡвъ ше́сть сѡ́тъ мѹже́й кромѣ̀ скота̀, и҆ спасѐ и҆ ѻ҆́нъ ї҆и҃лѧ.)

Примечания:

Под редакцией Кулаковых

1 [1] — Букв.: вошел к ней.

2 [2] — Букв.: Самсон пришел сюда.

14 [3] — Заключенные в квадратные скобки слова есть в LXX, в масоретском тексте их нет.

17 [4] — Букв.: рассказал всё сердце свое; то же в ст. 18.

17 [5] — О назореях см. Чис 6:1−8.

19 [6] — LXX: он начал ослабевать.

25 [7] — Друг. возм. пер.: чтобы он нам станцевал.

27 [8] — Или: храм — возможно, речь идет о святилище Дагона.

« 15 глава 17 глава »