«Кто это омрачает Мой промысел
речами безрассудными?
Опояшься, как муж, приготовься;
Я буду спрашивать тебя, а ты вразуми Меня!
Где был ты, когда основания земли Я полагал?
Скажи, коли ведаешь.
Кто размеры ее определил? Ты ведь знаешь!
Или мерный шнур над нею кто протянул?
На чем покоятся ее устои,
кто заложил ее краеугольный камень,
когда хор утренних звезд ликовал
и все сыны Божьи радостно восклицали?
Кто запер море вратами,
когда вырывалось оно из утробы,
когда Я облек его в тучи,
в туман густой запеленал?
Я воздвиг границы для него,
засовы наложил, врата поставил
и сказал: „Лишь до этого предела дойдешь,
но не далее,
здесь твои гордые волны уймутся“.
Повелевал ли ты когда-либо
в жизни своей утру,
указывал ли заре ее место,
чтобы она землю взяла за края1
и скинула с нее нечестивцев,
чтобы земля преобразилась,
как глина под печатью,
словно одеянье, окрасилась,2
чтобы отнят был у нечестивцев свет их
и рука занесенная сломалась?
Достигал ли ты истоков моря?
Проникал ли в глубины бездны?
Открывались ли пред тобою ворота смерти?
И врата мрака видел ли ты?
Ведома ли тебе вся ширь земная?
Поведай, коли знаешь что об этом!
Где путь к чертогам света
и тьма где обитает?
Или можешь ее вернуть в ее пределы
и дорогу к дому ее знаешь?
Конечно же, знаешь! Ведь ты тогда родился,
и несть числа дням твоим…
А входил ли ты в хранилища снега
и видел ли хранилища града,
что припас Я для грядущих дней бедствия,
на время войны и битвы?
По каким путям разбегается свет
и восточный вихрь над землей разносится?
Кто русла прорубил для ливня,
проложил путь для грозовых облаков,
чтобы оросить необитаемую землю,
пустошь безлюдную,
чтобы напоить пустынную пустыню,
чтобы пробилась свежая зелень?
Есть ли отец у дождя
и кто рождает капли росы?
Из чьей утробы выходит лед,
и иней небес кто порождает?
Тогда камнем становится вода, замерзая,
и застывает поверхность бездны.
Можешь ли ты завязать узел Плеяд,
ослабить путы Ориона?3
Выведешь ли в свой срок созвездия,
поведешь ли Большую Медведицу4
с ее детенышами?
Разве знаешь ты законы неба,
разве ты утвердил его власть над землею?
Можешь ли ты так громко возгласить к облаку,
чтобы хлынул на тебя поток воды?
Или ты посылаешь молнии,
и они послушно бегут,
говорят тебе: „Мы здесь“?
Кто мудрость вложил в сердце,5
разуму дал понимание?6
Кто мудростью своей тучам счет ведет
и сосуды небесные кто опустошает?
Тогда пыль течет жидкой грязью
и слипаются комья земли.
Или ты львице даешь добычу,
чтобы львята голод утолили,
когда в укрытии они притаились,
в зарослях сидят в засаде?
Кто ворону еду посылает,
когда птенцы его взывают ко Мне7
и мечутся без еды?
IV. ОТКРОВЕНИЕ ГОСПОДА (38:1 — 42:6)
А. Первый упрек Господа Иову (38:1 — 39:32)
1. Вступление (38:1−3)
Теперь Сам Господь отвечает Иову из бури (это достаточно частая форма богоявления в Ветхом Завете). Речи Бога приносят желанное облегчение после утомительных словопрений в предыдущих главах. Иов затемнял премудрость Божию словами без смысла, то есть, он безрассудно сомневался в справедливости отношения к нему Бога. Теперь вопросы будет задавать Господь, и пусть Иов приготовится отвечать!
В следующих далее вопросах Бог не дает подробного разъяснения проблемы страданий. Вместо этого Он обозревает вселенную, указывая в ней сияющие отблески Своего величия, Своей славы, мудрости и могущества. По сути дела, Он говорит: «Прежде чем брать на себя смелость судить о Моих путях, ты должен спросить себя, сможешь ли владычествовать над творением так же хорошо, как Я». Разумеется, это только показывает Иову, насколько он бессилен, невежественен, ничтожен, беспомощен, несведущ и ограничен.
Здесь, как отмечает Райдаут, мы слышим глас Господень:
«Мы слышим уже не домыслы естественного разумения, как в речах друзей Иова; и не громкие стоны израненной веры, как в речах самого Иова; и даже не ясные, трезвые речи Елиуя — мы находимся в присутствии Самого Иеговы, Который обращается к нам». Слушая вопросы Господа, мы начинаем догадываться, что они могут быть аллегорическими, то есть заключать в себе более глубокий духовный смысл, и что даже сам порядок вопросов может иметь значение. Но пока мы смотрим сквозь тусклое стекло.
Кое-кто может с гордостью заявить, что мы, благодаря современной науке, знаем ответы на многие вопросы, которые задает здесь Бог. По этому поводу барон Александр Хамбольдт признается:
«На вопросы, на которые не мог ответить Иов, все еще не могут ответить и люди науки. Для них это совершенно недоступно; ведь людей науки, весьма сведущих в отношении вторичных причин, всегда останавливают причины первичные. Они никогда не могут дойти до великой первопричины и не стремятся к ней».
2. Требование ответить о чудесах неодушевленного творения (38:4−38)
38:4−7 Господь, в поэтических описаниях непревзойденной красоты, рассказывает о сотворении мира, когда Он положил основания земли, определил размеры ее и строение, утвердил ее (разумеется, движущейся в пустом пространстве); когда ликовали ангелы. Он спрашивает: «Где был ты, когда это все происходило?»
38:8−11 Переходя от космологии к географии и океанографии, Бог указывает, что заключил море в предназначенные ему берега, запретив вторгаться за эту границу, и окутал его воды, как пеленают дитя, облаками и мглою.
38:12−18 Далее Бог красочно повествует, как распоряжается наступлением утра — рассветное сияние озаряет небеса и высвечивает все на земле; вспугивая нечестивых, творящих свои дела в темноте, словно стряхивая их; оттеняет на земле рельеф, подобный оттиску печати на глине; и раскрашивает пейзаж, делая его похожим на разноцветную одежду. Темнота, этот «свет» для нечестивых, отступает, и их злодейские замыслы рушатся. Бог вопрошает Иова, знает ли тот что-нибудь о глубинах моря, о тени смертной и широте земли.
38:19−24 Теперь Бог допытывается у Иова ответа на вопрос о происхождении и природе света. Ссылка на солнце не будет ответом, потому что свет был (Быт 1:3) еще до того, как появилось солнце (Быт 1:16). Достаточно ли Иову лет, чтобы знать ответ? А что он знает про снег и град, которые Бог иногда снаряжает во время смут и войн? Каким образом свет и восточный ветер, исходящие, как кажется, из одной точки, распространяются по поверхности земли?
38:25−30 Далее Иов экзаменуется по теме погоды — о дождях и грозах, о том, как дожди выпадают в пустыне, рождая в ней буйную поросль, а также об источниках дождя, росы, льда с инеем. Почему вода становится твердой, как камень, и поверхность бездны замерзает?
38:31−33 Ни одна наука не в состоянии так явно показать человеку его незначительность, как астрономия. И Бог интересуется способностью Иова управлять звездами и созвездиями, удерживать их на их орбитах, определять их влияние на землю.
На фоне предполагаемой власти современного человека, вооружившегося наукой, над силами природы, слова Сперджена, основанные на тексте стиха 31 в переводе КИ, предстают отрезвляющим контрастом:
«Можешь ли ты связать узел Хима [Плеяд] и разрешить узы Кесиль [Ориона]?» (Иов 38:31). «Если мы начнем хвалиться своими возможностями, величие природы может очень скоро показать нам, насколько мы ничтожны. Мы не в силах сдвинуть с места самую маленькую из мерцающих звездочек или погасить хотя бы один из утренних лучей. Мы говорим о могуществе, но небеса лишь посмеиваются над нами. Когда Плеяды радостно засияют весной, мы ничем не сможем ограничить их влияние, а когда Орион восходит высоко над горизонтом, и природа скована узами зимы, мы не можем ослабить эти ледяные узы. Времена года сменяют друг друга в согласии с божественным предначертанием, и весь род человеческий не в силах что-либо здесь изменить. Господи, что такое человек?»
38:34−38 Очевидно, каждый, кто имеет смелость усомниться в мудрости и могуществе Бога, должен быть в силах вызвать дождь, прикрикнув на облака, и повелевать молниями, так чтобы они мгновенно подчинялись! Может ли Иов рассказать Богу, как действует разум, откуда у человека берется мудрость и понимание всех этих вопросов? Ни у одного человека не достанет мудрости, чтобы счесть облака, не говоря уже о частицах влаги, из которых они состоят. И никто не может предсказать время, когда дождь прольется на безводную землю, которая ссохлась комьями и глыбами.
3. Требование ответить о чудесах одушевленного творения (38:39 — 39:32)
38:39−41 Теперь Бог переходит от неодушевленного творения к одушевленному. Продолжая задавать вопросы, Он напоминает Иову о Своем провидении — что Он из Своей руки кормит каждую живую тварь, от царственных львов на их лежбищах и в засадах до невзрачного ворона с его птенцами.