Екклесиаст 2 глава

Книга Екклезиаста, или Проповедника
Под редакцией Кулаковых → Синода́льный перево́д

Сказал я тогда себе самому:1 „Что ж, испытаю-ка я всякие радости и узнаю, не сулят ли они чего-нибудь отрадного!“ Но и тут мне тщета открылась.

Сказа́л я в се́рдце моём: «дай, испыта́ю я тебя́ весе́льем, и наслади́сь добро́м»; но и э́то — суета́!

О смехе подумал я: „Безумие сущее “, о радости: „Не дает она ничего“.2

О сме́хе сказа́л я: «глу́пость!», а о весе́лье: «что оно́ де́лает?»

Решил я тогда услаждать свою плоть вином, не отрекаясь, однако, в сердце своем от мудрости, задумал я вникнуть в глупость3 и понять: что же радует людей в отмеренной им жизни под небесами?

Взду́мал я в се́рдце моём услажда́ть вино́м те́ло моё и, ме́жду те́м, как се́рдце моё руководи́лось му́дростью, придержа́ться и глу́пости, доко́ле не уви́жу, что хорошо́ для сыно́в челове́ческих, что должны́ бы́ли бы они́ де́лать под не́бом в немно́гие дни жи́зни свое́й.

Посвятил я себя и великим делам: возводил дворцы,4 насаждал виноградники,

Я предпри́нял больши́е дела́: постро́ил себе́ домы́, посади́л себе́ виногра́дники,

разбивал сады и парки, сажал в них всякие плодовые деревья,

устро́ил себе́ сады́ и ро́щи и насади́л в них вся́кие плодови́тые дерева́;

водоемы устраивал для полива деревьев, что росли в моих рощах:

сде́лал себе́ водоёмы для ороше́ния из них ро́щей, произраща́ющих дере́вья;

купил я много рабов и рабынь, и служили уже мне их дети, рожденные в доме моем, а коров и овец у меня было больше, чем у кого бы то ни было в Иерусалиме.

приобрёл себе́ слуг и служа́нок, и домоча́дцы бы́ли у меня́; та́кже кру́пного и ме́лкого скота́ бы́ло у меня́ бо́льше, не́жели у всех, бы́вших пре́жде меня́ в Иерусали́ме;

Накопил я богатства несметные: золото и серебро, сокровища царские из разных стран, приобретал я певцов и певиц и красавиц, что одна другой краше,5 — усладу смертных.6

собра́л себе́ серебра́ и зо́лота и драгоце́нностей от царе́й и областе́й; завёл у себя́ певцо́в и певи́ц и услажде́ния сыно́в челове́ческих — ра́зные музыка́льные ору́дия.

И стал я так велик и богат, как никто прежде в Иерусалиме (мудрость же моя всегда при мне оставалась).

И сде́лался я вели́ким и бога́тым бо́льше всех, бы́вших пре́жде меня́ в Иерусали́ме; и му́дрость моя́ пребыла́ со мно́ю.

И чего бы ни жаждал взор мой, ни в чем я себе не отказывал, не отказывал в радостях сердцу своему, радуя его всеми приобретениями — то была награда мне за труды.

Чего́ бы глаза́ мои́ ни пожела́ли, я не отка́зывал им, не возбраня́л се́рдцу моему́ никако́го весе́лья, потому́ что се́рдце моё ра́довалось во всех труда́х мои́х, и э́то бы́ло мое́ю до́лею от всех трудо́в мои́х.

Но вот взглянул я на это всё, что своими руками делал, на все труды и свершения свои, и увидел, что и это всё тщета и погоня за ветром — нет в этом проку под солнцем.

И огляну́лся я на все дела́ мои́, кото́рые сде́лали ру́ки мои́, и на труд, кото́рым труди́лся я, де́лая их: и вот, всё — суета́ и томле́ние ду́ха, и нет от них по́льзы под со́лнцем!

Тогда решил присмотреться я к мудрости, а также к глупости и безумию. Но что может свершить наследник царя сверх того, чего добился тот до него?7

И обрати́лся я, что́бы взгляну́ть на му́дрость и безу́мие и глу́пость: и́бо что мо́жет сде́лать челове́к по́сле царя́ сверх того́, что уже́ сде́лано?

И понял я, что мудрость так же превосходит глупость, как свет — тьму:

И уви́дел я, что преиму́щество му́дрости пе́ред глу́постью тако́е же, как преиму́щество све́та пе́ред тьмо́ю:

зорок взор мудрого,8 глупец же блуждает во тьме. Но узнал я, что у того и другого — одна судьба.

у му́дрого гла́за его́ — в голове́ его́, а глу́пый хо́дит во тьме; но узна́л я, что одна́ у́часть постига́ет их всех.

И сказал я себе самому: „Не миновать мне той же судьбы глупца. Так зачем же мне столько мудрости?“ И повторил я себе самому: всё — тщета.

И сказа́л я в се́рдце моём: «и меня́ пости́гнет та же у́часть, как и глу́пого: к чему́ же я сде́лался о́чень му́дрым?» И сказа́л я в се́рдце моём, что и э́то — суета́;

И не вспомнят вовек ни мудрого, ни глупца: всем грядущие дни сулят скорое забвение — умирать и мудрому, и глупцу!

потому́ что му́дрого не бу́дут по́мнить ве́чно, как и глу́пого; в гряду́щие дни всё бу́дет забы́то, и увы́! му́дрый умира́ет наравне́ с глу́пым.

Опостылела жизнь мне, и злым показалось мне всё, что творится под солнцем, ибо это тщета и за ветром погоня.

И возненави́дел я жизнь, потому́ что проти́вны ста́ли мне дела́, кото́рые де́лаются под со́лнцем; и́бо всё — суета́ и томле́ние ду́ха!

И все приобретения мои, всё, что вершил я при свете солнца,9 опостылело мне, ведь всё накопленное мною перейдет к тому, кто будет после меня, —

И возненави́дел я весь труд мой, кото́рым труди́лся под со́лнцем, потому́ что до́лжен оста́вить его́ челове́ку, кото́рый бу́дет по́сле меня́.

и как знать, будет умен он иль глуп? Однако он будет распоряжаться всем тем, что приобрел я своими трудами и мудростью при свете солнца. И это тщета.

И кто зна́ет: му́дрый ли бу́дет он, и́ли глу́пый? А он бу́дет распоряжа́ться всем трудо́м мои́м, кото́рым я труди́лся и кото́рым показа́л себя́ му́дрым под со́лнцем. И э́то — суета́!

Тогда опечалилось сердце мое10 обо всём, над чем трудился я под солнцем.

И обрати́лся я, что́бы внуши́ть се́рдцу моему́ отре́чься от всего́ труда́, кото́рым я труди́лся под со́лнцем,

Вот ведь как получается: вкладывает человек в дела свои и мудрость, и познание, и прилежание, а переходит всё к тому, кто не трудился над этим. И в этом — тщета и великое зло!

потому́ что ино́й челове́к тру́дится му́дро, с зна́нием и успе́хом, и до́лжен отда́ть всё челове́ку, не труди́вшемуся в том, как бы часть его́. И э́то — суета́ и зло вели́кое!

И что человеку достается от всех усилий его, для чего, трудясь при свете солнца, томил он сердце свое,

И́бо что бу́дет име́ть челове́к от всего́ труда́ своего́ и забо́ты се́рдца своего́, что тру́дится он под со́лнцем?

так что все дни его — в скорбях, и тревожны все заботы его, так что нет покоя сердцу его даже ночью?.. Воистину — одна лишь тщета!

Потому́ что все дни его́ — ско́рби, и его́ труды́ — беспоко́йство; да́же и но́чью се́рдце его́ не зна́ет поко́я. И э́то — суета́!

Нет ничего лучшего для человека, чем есть и пить, ничто так не радует душу, как добрые плоды собственных трудов. Я убедился, что всё это от Бога.11

Не во вла́сти челове́ка и то бла́го, что́бы есть и пить и услажда́ть ду́шу свою́ от труда́ своего́. Я уви́дел, что и э́то — от руки́ Бо́жией;

Кому же еще есть, и пить, и наслаждаться, как не мне?12

потому́ что кто мо́жет есть и кто мо́жет наслажда́ться без Него́?

Угоден человек Богу — дарует Он ему мудрость, познание и радость, если же грешит человек — налагает на него заботы, чтобы усерднее он копил и собирал, но не для себя, а для другого человека, который Богу угоден. Но и тут воистину — тщета и за ветром погоня.

И́бо челове́ку, кото́рый добр пред лицо́м Его́, Он даёт му́дрость и зна́ние и ра́дость; а гре́шнику даёт забо́ту собира́ть и копи́ть, что́бы по́сле отда́ть до́брому пред лицо́м Бо́жиим. И э́то — суета́ и томле́ние ду́ха!

Примечания:

Под редакцией Кулаковых

1 [1] — Букв.: в сердце моем; то же в ст. 15; 3:17,18.

2 [2] — Букв.: что она делает / дает?

3 [3] — Друг. чтение: и не хватаясь за глупость.

4 [4] — Букв.: дома́.

8 [5] — Возможно, речь идет о гареме; или: и сундук за сундуком; или: музыкальные орудия. LXX: виночерпия и наливающих вино женщин; масоретский текст неясен.

8 [6] — Или: людей / сынов человеческих.

12 [7] — Или: наследник царя больше него, ведь то уже делали раньше; ср. 1:9,10.

14 [8] — Букв.: глаза мудрого — в голове его.

18 [9] — Или: на свете; букв.: под солнцем; то же в ст. 19 и 22.

20 [10] — Или: я отчаялся.

24 [11] — Букв.: от Божьей руки.

25 [12] — LXX и Пешитта: как не ему?

« 1 глава 3 глава »