Судьи 19 глава

Книга Судей израилевых
Под редакцией Кулаковых → Синода́льный перево́д

В те времена, когда не было царя в Израиле, на дальнем краю Ефремова нагорья жил человеком пришлым один левит. Взял он себе наложницу из Вифлеема Иудейского.

В те дни, когда́ не́ бы́ло царя́ у Изра́иля, жил оди́н леви́т на скло́не горы́ Ефре́мовой. Он взял себе́ нало́жницу из Вифлее́ма Иуде́йского.

Но наложница рассердилась на него1 и ушла от него в свой отчий дом, в Вифлеем Иудейский. Спустя четыре месяца2

Нало́жница его́ поссо́рилась с ним и ушла́ от него́ в дом отца́ своего́ в Вифлее́м Иуде́йский и была́ там четы́ре ме́сяца.

левит взял с собой слугу и пару ослов и отправился за ней, чтобы уговорить ее вернуться. Она привела его в дом своего отца, и тот, увидев зятя,3 принял его с радостью.

Муж её встал и пошёл за не́ю, что́бы поговори́ть к се́рдцу её и возврати́ть её к себе́. С ним был слуга́ его́ и па́ра осло́в. Она́ ввела́ его́ в дом отца́ своего́.

Тесть, отец молодой женщины, уговорил левита погостить у него: три дня они ели, пили и ночевали у него.

Оте́ц э́той молодо́й же́нщины, уви́дев его́, с ра́достью встре́тил его́, и удержа́л его́ тесть его́, оте́ц молодо́й же́нщины. И пробы́л он у него́ три дня; они́ е́ли и пи́ли и ночева́ли там.

На четвертый день левит встал рано утром и собрался было в путь, но отец молодой женщины сказал ему: «Сначала подкрепись, поешь, а потом иди!»

В четвёртый день вста́ли они́ ра́но, и он встал, чтоб идти́. И сказа́л оте́ц молодо́й же́нщины зя́тю своему́: подкрепи́ се́рдце твоё куско́м хле́ба, и пото́м пойдёте.

Оба они сели есть и пить, и отец молодой женщины сказал левиту: «Останься на ночь да насладись отдыхом!»

Они́ оста́лись, и о́ба вме́сте е́ли и пи́ли. И сказа́л оте́ц молодо́й же́нщины челове́ку тому́: оста́нься ещё на ночь, и пусть повесели́тся се́рдце твоё.

И хотя тот собрался было идти, тесть уговорил его остаться еще на одну ночь.

Челове́к тот встал бы́ло, чтоб идти́, но тесть его́ упроси́л его́, и он опя́ть ночева́л там.

Поднялись они утром пятого дня, чтобы выступить в путь, но отец молодой женщины сказал: «Подкрепись, подожди до заката». И оба они сели есть.

На пя́тый день встал он поутру́, чтоб идти́. И сказа́л оте́ц молодо́й же́нщины той: подкрепи́ се́рдце твоё хле́бом, и поме́длите, доко́ле преклони́тся день. И е́ли о́ба они́.

Наконец левит собрался в путь вместе со своей наложницей и слугой, а тесть, отец молодой женщины, всё уговаривал его: «Вечереет, солнце скоро сядет — оставайся на ночь! День подходит к концу, переночуй здесь, насладись отдыхом, а завтра встанете вместе пораньше и отправитесь в путь к себе домой».

И встал тот челове́к, чтоб идти́, сам он, нало́жница его́ и слуга́ его́. И сказа́л ему́ тесть его́, оте́ц молодо́й же́нщины: вот, день преклони́лся к ве́черу, ночу́йте, пожа́луйте; вот, дню ско́ро коне́ц, ночу́й здесь, пусть повесели́тся се́рдце твоё; за́втра пора́ньше вста́нете в путь ваш, и пойдёшь в дом твой.

Но левит не хотел больше оставаться там на ночь. Он собрался, отправился в путь и дошел до Евуса (то есть Иерусалима), с ним пара навьюченных ослов и наложница.

Но муж не согласи́лся ночева́ть, встал и пошёл; и пришёл к Иеву́су, что ны́не Иерусали́м; с ним па́ра навью́ченных осло́в и нало́жница его́ с ним.

Когда они оказались возле Евуса, солнце уже садилось, и слуга сказал своему господину: «Может быть, свернем в этот город евусеев и заночуем там?»

Когда́ они́ бы́ли близ Иеву́са, день уже́ о́чень преклони́лся. И сказа́л слуга́ господи́ну своему́: зайдём в э́тот го́род Иевусе́ев и ночу́ем в нём.

Господин ответил ему: «Не пойдем мы в город чужаков, они же не израильтяне! Нет, мы дойдем до Гивы».

Господи́н его́ сказа́л ему́: нет, не пойдём в го́род иноплеме́нников, кото́рые не из сыно́в Изра́илевых, но дойдём до Ги́вы.

И добавил: «Дойдем до одного из этих селений и заночуем в Гиве или в Раме».

И сказа́л слуге́ своему́: дойдём до одного́ из сих мест и ночу́ем в Ги́ве, и́ли в Ра́ме.

Они продолжили путь и, когда солнце село, оказались около Гивы, что в земле Вениамина.

И пошли́, и шли, и закати́лось со́лнце по́дле Ги́вы Вениами́новой.

Они свернули в Гиву, чтобы переночевать там. Левит отправился на городскую площадь, но там не нашлось никого, кто приютил бы их, пустил на ночлег.

И поверну́ли они́ туда́, что́бы пойти́ ночева́ть в Ги́ве. И пришёл он и сел на у́лице в го́роде; но никто́ не приглаша́л их в дом для ночле́га.

В это время с поля шел один старик: он был родом с Ефремова нагорья и жил переселенцем в Гиве, а местные жители были из колена Вениаминова.

И вот, идёт оди́н стари́к с рабо́ты свое́й с по́ля ве́чером; он ро́дом был с горы́ Ефре́мовой и жил в Ги́ве. Жи́тели же ме́ста сего́ бы́ли сыны́ Вениами́новы.

Старик поднял глаза, увидел на городской площади странника и спросил его: «Куда ты направляешься, откуда пришел?»

Он, подня́в глаза́ свои́, уви́дел прохо́жего на у́лице городско́й. И сказа́л стари́к: куда́ идёшь? и отку́да ты пришёл?

Тот отвечал ему: «Мы идем из Вифлеема Иудейского к дальнему краю Ефремова нагорья. Сам я оттуда, но ходил в Вифлеем Иудейский, теперь иду в Святилище ГОСПОДНЕ,4 но никто сегодня не пригласил меня к себе.

Он сказа́л ему́: мы идём из Вифлее́ма Иуде́йского к горе́ Ефре́мовой, отку́да я; я ходи́л в Вифлее́м Иуде́йский, а тепе́рь иду́ к до́му Го́спода; и никто́ не приглаша́ет меня́ в дом;

Есть у нас, твоих слуг, солома и корм для ослов, еда и вино для меня самого, и для твоей служанки, и для юноши, который при слуге твоем.5 Мы ни в чем не нуждаемся».

у нас есть и соло́ма и корм для осло́в на́ших; та́кже хлеб и вино́ для меня́ и для рабы́ твое́й и для сего́ слуги́ есть у рабо́в твои́х; ни в чём нет недоста́тка.

Старик ответил ему: «Мир тебе! Чего тебе недостает, то сыщется у меня. Ни к чему тебе ночевать на площади».

Стари́к сказа́л ему́: будь споко́ен: весь недоста́ток твой на мне, то́лько не ночу́й на у́лице.

Он привел его к себе домой и задал корм его ослам; гости омыли ноги, и хозяин накормил и напоил их.

И ввёл его́ в дом свой и дал ко́рму осла́м его́, а са́ми они́ омы́ли но́ги свои́ и е́ли и пи́ли.

И лишь только они расположились на отдых и развеселились, как дом старика окружили беспутные люди, жители того города. Они стали ломиться в дверь и требовать от старика, хозяина дома: «Выведи нам своего гостя! Мы совокупимся с ним!»

Тогда́ как они́ развесели́ли сердца́ свои́, вот, жи́тели го́рода, лю́ди развра́тные, окружи́ли дом, стуча́лись в две́ри и говори́ли старику́, хозя́ину до́ма: вы́веди челове́ка, воше́дшего в дом твой, мы позна́ем его́.

Хозяин дома вышел к ним и стал их уговаривать: «Братья мои, не творите зла! Человек этот вошел в мой дом, так не допускайте такого безумия!6

Хозя́ин до́ма вы́шел к ним и сказа́л им: нет, бра́тья мои́, не де́лайте зла, когда́ челове́к сей вошёл в дом мой, не де́лайте э́того безу́мия;

У меня есть дочь-девушка, а у него наложница, так я выведу вам их, их насилуйте, поступайте с ними, как знаете, а с этим человеком не творите такого безумия!»

вот у меня́ дочь деви́ца, и у него́ нало́жница, вы́веду я их, смири́те их и де́лайте с ни́ми, что вам уго́дно; а с челове́ком сим не де́лайте э́того безу́мия.

Но толпа и слушать его не желала. Тогда левит схватил свою наложницу и вывел к ним на улицу, и толпа насиловала ее и издевалась над ней всю ночь до утра. Едва стало светать, ее отпустили.

Но они́ не хоте́ли слу́шать его́. Тогда́ муж взял свою́ нало́жницу и вы́вел к ним на у́лицу. Они́ позна́ли её, и руга́лись над не́ю всю ночь до утра́. И отпусти́ли её при появле́нии зари́.

На заре женщина пришла к дому приютившего их человека и упала у входа в дом, где был ее господин, и лежала там, пока не рассвело.

И пришла́ же́нщина пред появле́нием зари́, и упа́ла у двере́й до́ма того́ челове́ка, у кото́рого был господи́н её, и лежа́ла до све́та.

Утром ее господин встал, открыл двери дома, чтобы отправиться в дорогу, и видит, что его наложница лежит у входа с распростертыми на пороге руками.

Господи́н её встал поутру́, отвори́л две́ри до́ма и вы́шел, чтоб идти́ в путь свой: и вот, нало́жница его́ лежи́т у двере́й до́ма, и ру́ки её на поро́ге.

Он сказал ей: «Вставай, пойдем!» — но не было ответа.7 Тогда он положил тело на осла и отправился к себе.

Он сказа́л ей: встава́й, пойдём. Но отве́та не́ бы́ло, потому́ что она́ умерла́. Он положи́л её на осла́, встал и пошёл в своё ме́сто.

Вернувшись домой, он схватил большой нож, взял тело своей наложницы, разрубил на двенадцать частей и разослал их во все концы Израиля.

Придя́ в дом свой, взял нож и, взяв нало́жницу свою́, разре́зал её по чле́нам её на двена́дцать часте́й и посла́л во все преде́лы Изра́илевы.

Всякий, кто это видел, говорил: «Не бывало такого, не видали такого со времен исхода израильтян из Египта и до сего дня! Подумайте же, посовещайтесь между собой и скажите, как воздать за это зло! »

Вся́кий, ви́девший э́то, говори́л: не быва́ло и не ви́дано бы́ло подо́бного сему́ от дня исше́ствия сыно́в Изра́илевых из земли́ Еги́петской до сего́ дня. Обрати́те внима́ние на э́то, посове́туйтесь и скажи́те.

Примечания:

Под редакцией Кулаковых

2 [1] — Так в LXX и Вульгате; масоретский текст: оказалась ему неверна.

2 [2] — Или: и пробыла там около четырех месяцев.

3 [3] — Букв.: мужа своей девочки (в знач. дочери).

18 [4] — Букв.: дом Господень. LXX перевод: домой.

19 [5] — Отвечая так и называя свою наложницу «служанкой» повстречавшегося ему человека, левит тем самым намекает старику, что он рассчитывает на его милость и гостеприимство, хотя формально и отказывается.

23 [6] — Или: постыдного дела; то же в ст. 24.

28 [7] — LXX добавляет: потому что она умерла.

« 18 глава 20 глава »