Толкование Далласской семинарии
Д. Народ отрекается от Царя (главы 26−27)
I. СОБЫТИЯ В КАНУН РАСПЯТИЯ (26:1−46)
а. Заговор составлен (26:1−5) (Мк 14:1−2; Лк 22:1−2; Ин 11:45−53)
Мф 26:1−5. Выражения, подобные тем, которыми начинается 26 глава, — Когда Иисус окончил все слова сии… до этого встречаем в повествовании Матфея четырежды (7:28; 11:1; 13:53; 19:1); они всегда означают поворот к следующей теме. Итак, окончив беседу с учениками на горе Елеонской (или на горе Олив), Иисус напомнил им, что до Пасхи остается всего два дня, и что Сын Человеческий предан будет на распятие. События, описанные в 26:1−16, произошли в среду.
О реакции учеников на слова Иисуса не сказано ничего, но Матфей отмечает, что к тому времени религиозные вожди уже составили заговор, чтобы убить Его. Собравшись во дворе первосвященника Каиафы, они порешили взять Иисуса хитростью и убить, но сделать это после праздника Пасхи, чтобы не вызвать возмущения в народе. Заговорщики хотели подождать, пока разойдутся по домам паломники, пришедшие в Иерусалим на праздник. И лишь затем потихоньку разделаться с Иисусом. Но время, избранное ими, не совпало с тем, которое избрал Бог. «Корректива» в их план была внесена Иудой Искариотом, добровольно предавшим Иисуса.
б. Помазание миром (26:6−13) (Мк 14:3−9; Ин 12:1−8)
Мф 26:6−9. В последнюю неделю Своей земной жизни Иисус проводил ночи в Вифании, расположенной восточнее Иерусалима, на южном склоне Елеонской горы. Матфей описал случай, происшедший в доме Симона прокаженного в один из таких вечеров. Иоанн это же событие описывает более подробно (Ин 12:1−8) и приводит некоторые имена.
Женщиной, возлившей драгоценное миро на голову Иисуса, была Мария (Ин 12:3), а первым, кто вознегодовал по этому поводу, был Иуда Искариот (Ин 12:4). Миро действительно было очень дорогим составом; Иоанн уточняет, что оно стоило 300 динариев — почти годовую плату поденщика (Ин 12:5). Поистине это было дорогим свидетельством любви.
Мф 26:10−13. Для Господа не остались в секрете ни недовольные замечания учеников («к чему такая трата?»), ни истинные мотивы Иуды Искариота, который, конечно, не о нищих заботился (Ин 12:6). Он был вором и сожалел о том, что такие большие деньги не попали в общую кассу, которой заведовал он.
Что смущаете женщину? — сказал ученикам Иисус, — она доброе дело сделала для Меня. И напомнил им, что нищих они всегда будут иметь, а, значит, и возможность являть им сострадание, а вот Он, Иисус, не всегда будет с ними.
Великодушный поступок Марии был подготовкою Христа к погребению (Мф 26:12). Господь не раз уже говорил ученикам о приближении Своей смерти (, к примеру, 16:21; 17:22; 20:18), но они, по-видимому, просто не верили этому. А вот Мария поверила и совершила то, что совершила, во свидетельство своей преданности Ему. Посему о высоком и жертвенном ее поступке в целом мире сказано. Возможно, именно этот поступок Марии и одобрение его Иисусом подтолкнули Иуду к его предательскому акту. Ибо сразу после этого он отправился к первосвященникам с предложением выдать Иисуса.
в. План предательства (26:14−16) (Мк 14:10−11; Лк 22:3−6)
Мф 26:14−16. Может быть, первосвященники сочли появление Иуды Искариота ответом на их молитвы. Ведь тот предложил им нечто большее, чем просто указать римским солдатам на Иисуса, чтобы те могли Его схватить. Подразумевалось, что он будет свидетелем против Иисуса на судебном разбирательстве. Ради денег он пошел бы на все (Ин 12:6). Предложение Иуды было принято. Обещанные ему тридцать серебренников были, по-видимому, ценой раба (Исх 12:32). Та же сумма была предсказана пророком Захарией — как цена за служение отвергнутого Пастыря (Зах 11:12).
И все-таки точные размеры уплаченного Иуде установить невозможно, так как неизвестно, какую стоимость имели те тридцать серебряных монет, которые получил он. Но сумма эта явно была немалой. Итак, сделка состоялась, и первосвященники смотрели теперь на Иуду как на того, кто освободит их от Иисуса из Назарета, сделавшегося для них самой неразрешимой из проблем. Иуда же начал искать удобный момент, чтобы предать Его.
г. Празднование Пасхи (26:17−30)
Мф 26:17−19 (Мк 14:12−16; Лк 22:7−13) Большинство исследователей Библии полагает, что события, записанные в Мф 26:17−30, происходили в четверг на Страстной неделе. Это был первый день опресночный (т. е. первый день семидневного праздника опресноков). Именно в этот день полагалось приносить в жертву пасхального агнца и есть его (Мк 14:12). Праздник опресноков следовал сразу же после Пасхи, и восьмидневное это торжество порой называли пасхальной неделей (Лк 2:41; Лк 22:1, 7; Деян 12:3−4; толкование на Лк 22:7).
Учениками, которым Иисус поручил приготовить пасхального агнца, были Петр и Иоанн (Лк 22:8). Точное место, где состоялась трапеза, ни в одном из Евангелий не указано; известно только, что это было в городе (Мф 26:18), т. е. в Иерусалиме, вероятно, в доме кого-то, кто признавал Иисуса Мессией. То обстоятельство, что хозяин дома радушно открыл перед ними двери, свидетельствует, что он хорошо был знаком с Иисусом и Его учением. Ученики сделали, как повелел им Иисус, и приготовили пасху, т. е. купили все для этого необходимое и приготовили пасхальный ужин, на что, вероятно, потратили большую часть дня.
Мф 26:20−25 (Мк 14:17−21; Лк 22:14−23; Ин 13:21−30). Когда же настал вечер, Иисус с двенадцатью учениками вошел в приготовленную для них «верхнюю комнату» («горницу» — Лк 22:12), и они приступили к пасхальной вечере. Во время вечери Он сказал, что один из них близок к совершению акта предательства. Это свидетельствует о всезнании Иисуса (сравните Ин 2:25; Ин 4:29). Как это ни удивительно, но никто из учеников не стал при этом показывать пальцем на других, но все они сильно опечалились, и каждый задавался вопросом о себе: Не я ли, Господи?
В ответ Иисус лишь подчеркнул, что предающий Его — рядом с Ним: опустивший со Мною руку в блюдо… Господь добавил однако, что идет (на смерть), как писано о Нем (например, Ис 53:4−8; сравните с Мф 26:56). Но горе тому человеку, сказал Он, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться.
Иисус таким образом указал Иуде на последствия его предательства в то время, когда тот уже взял деньги, но самого акта предательства еще не совершил. И на вопрос Иуды: не я ли, Равви? — Иисус ясно дал ему понять, что знает о нем все: Ты сказал (подтекстом звучит: «Зачем же мне повторять?» — ред.). Примечательно, что на этот раз Иуда назвал Христа «Равви», а не «Господом» — как другие ученики (стих 22 сравните со стихом 25 и 49).
Другие же слов Господа не поняли, как это следует из Евангелия от Иоанна (Ин 13:28−29). Если бы они поняли, то вряд ли позволили бы Иуде выйти из комнаты. Между тем, он вышел не задержанный никем (Ин 13:30).
Мф 26:26−30 (Мк 14:22−26; Лк 22:19−20). Иисус затем предложил что-то новое в порядке совершения Пасхи: И когда они ели, Иисус взял хлеб и благословив преломил… Раздавая его затем ученикам, Он вложил в это особый смысл. И взяв чашу и благодарив, подал им, и этому опять-таки придал особое значение. Иисус сказал, что хлеб — это Его тело (Мф 26:26), а вино — это Его Кровь нового завета (стих 28). Хотя христиане расходятся в понимании этих слов Господа, для Него хлеб и вино были, по-видимому, зримыми символами предстоявшего события.
Хлеб и вино символизировали Его тело и кровь, готовую пролиться во искупление греха многих — согласно обещанию Нового Завета (Иер 31:31−37; Иер 32:37−40; Иез 34:25−31; Иез 36:26−28), пришедшего в те дни на смену завету Моисееву. Эту часть пасхального ужина христиане совершают и поныне, называя ее вечерею Господнею или хлебопреломлением.
Иисус поручил Церкви делать это с целью постоянного напоминания о подвиге, совершенном Им ради спасения человечества. «Творить сие в Его воспоминание» (1Кор 11:23−26) следует до тех пор, пока Он придет. Господь сказал также ученикам, что уже не будет с ними пить от плода сего виноградного, пока на земле не будет установлено Царство Отца Его Небесного.
После окончания ужина Иисус и Его ученики, воспевши, вышли из дома и пошли на гору Елеонскую.
д. Молитвенное борение (26:31−46)
Мф 26:31−35 (Мк 14:27−31; Лк 22:31−38; Ин 13:36−38). По дороге туда Иисус напомнил ученикам, что все они вскоре покинут Его. И так исполнятся слова, сказанные пророком Захарией: «Поражу пастыря и рассеются овцы стада» (Зах 13:7). Матфей часто или цитирует из книги этого пророка или ссылается на нее. Иисус однако пообещал, что одержит над смертью победу, сказав, что воскреснет из мертвых и первым из них придет в Галилею (Мф 26:32 сравните с 28:7). Все ученики были выходцами из Галилеи и служили там среди иудеев.
Неизвестно, услышал ли Петр слова Иисуса о Его воскресении, но сказанное Господом о том, что все оставят Его, он стал горячо оспаривать в том плане, что лично он не покинет Учителя никогда. На это Христос сказал ему, что в ту же ночь, прежде нежели пропоет на заре петух, он, Петр, трижды отречется от Него. Петр однако не мог этому поверить и продолжал настаивать, что пойдет за Христом и на смерть (26:35). То же самое чувствовали и другие ученики, и все они «говорили подобное». Ежели они не предали Его, то почему должны от Него отречься?
Мф 26:36−46 (Мк 14:32−42; Лк 22:39−46; Ин 18:1). Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания (что значит «пресс для выжимания масличных плодов»). В масличных рощах всегда устанавливали прессы для выжимания оливкового масла из оливок. Гефсимания представляла собой масличную рощу (сравните Ин 18:1, где она названа «садом»). Здесь Иисус оставил учеников и, взяв с Собою только Петра и обоих сыновей Зеведеевых (Иакова и Иоанна — Мф 4:21), стал, отошедши в сторону, молиться.
При этом смертельная скорбь (липейстаи — «скорбь, близкая к отчаянию») охватила Его. И такая тоска, какой Он не знал никогда раньше в Своей земной жизни. Он попросил трех взятых Им с Собою учеников бодрствовать с Ним и тоже молиться (26:38, 41). В этот час величайшей Своей нужды в человеческой поддержке Господь хотел иметь рядом тех, которые сочувствовали бы Ему и молились вместе с Ним.
Отошед немного от троих, Иисус молился Отцу, прося Его: если возможно, да минует Меня чаша сия… Он, по всей вероятности, подразумевал надвигавшуюся на Него смерть. Но мог также думать об ожидавшем Его отделении от Отца (27:46) и о неизбежном соприкосновении Своем со грехом — так как Он становился жертвою за грех человечества (2Кор 5:21). («Чаша» в Ветхом Завете нередко является образом гнева.) Очень важной частью этой молитвы Господа была Его готовность подчинить Свою волю воле Отца (стих 39).
ШЕСТЬ СУДОВ ИИСУСА
Суды религиозников над Ним
Анны Ин 18:12−14
Каиафы Мф 26:57−68
Синедриона Мф 27:1−2
Суды гражданских лиц над Господом
Пилата Ин 18:28−38
Ирода Лк 23:6−12
Пилата Ин 18:39 — 19:6
Вернувшись к Петру, Иакову и Иоанну, Иисус увидел, что они уснули. Он разбудил их и горько упрекнул Петра (не всех троих) за неспособность поддержать Его в молитве. Ведь незадолго до этого Петр дважды заверил Господа, что никогда не оставит Его (стихи 33, 35), но, вот, даже в минуту Его величайшей нужды, оказался неспособным молиться вместе с Ним…
Вполне сознавая слабость человеческой плоти, Иисус просит уже всех троих: Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение — ибо лишь дух вселяет бодрость в плоть, которая немощна (стих 41).
Когда Господь молился в другой раз, то уже полностью смирился с мыслью, что чаша «не минует» Его, пока Он ее «не выпьет». Он во второй раз таким образом подтвердил, что воля Отца должна быть выполнена любой ценой (стих 39, 42).
Возвратившись к троим ученикам, Он опять обнаружил их спящими, но уже не стал их будить. И пока они спали, Он помолился в третий раз той же молитвой. Как контрастировали между собой их сон и Его мука, Его молитва до изнеможения и кровавого пота (Лк 22:43−44). Господь оставался в одиночестве, хотя ученики были рядом! Но и в этих условиях Он являл безоговорочное послушание Отцу.
Вернувшись к ученикам в третий раз, Иисус разбудил их, чтобы объявить им о том, что предающий Его приблизился.
2. ИИСУС СХВАЧЕН (26:47−56) (Мк 14:43−50; Лк 22:47−53; Ин 18:2−12)
Мф 26:47−56. И когда еще говорил Он, вот, Иуда… пришел в рощу, и с ним множество народа, включая римских солдат (Ин 18:3) и служителей от первосвященников и старейшин народных (или старейшин народа); судя по англ. тексту Библии, эти «служители» были начальниками храмовой стражи. Толпа была вооружена мечами и кольями; у некоторых были фонари и светильники (Ин 18:3). Такое множество народа было, видимо, послано первосвященниками для того, чтобы наверняка схватить Иисуса; возможно, они опасались, что паломники, пришедшие на праздник Пасхи в Иерусалим, смогут каким-то образом помешать этому.
Иуда договорился с официальными лицами о знаке, который подаст им.
Взять им следовало Того, Кого он поцелует. И вот он подошел к Иисусу со словами: Радуйся, Равви! И поцеловал Его.
Иисус, видимо, все еще любил его, судя по слову друг, с которым обратился к Иуде. Вероятно, римские воины оттолкнули при этом Иуду и схватили Иисуса.
Петр и здесь (в реакции на происходящее) оказался первым. (Лишь Иоанн называет его в этой ситуации по имени — Ин 18:10.) Только что пробудившись от сна и, возможно, не вполне еще сознавая, что происходит, он выхватил свой меч и, пытаясь защитить Учителя, напал на одного из группы, пришедшей взять Его; это был раб первосвященника по имени Малх (Ин 18:10).
Господь остановил Петра, осудив его за попытку прибегнуть к насилию. Он, конечно же, не нуждался ни в чьей помощи, так как мог бы умолить Отца, и Отец послал бы на подмогу Сыну более нежели двенадцать легионов Ангелов. (Римский легион насчитывал примерно 6 тысяч воинов — можно вообразить себе, каковой оказалась бы сила небесных существ числом более 70 тясяч!) Однако воли Божией не было на то, чтобы освободить Иисуса из рук Его врагов…
Матфей пишет о том, что Петр отсек ухо тому, на кого напал, однако он не упоминает, что Господь тотчас исцелил его от этого увечья; об этом читаем у Луки (Лк 22:51). Но так же, как у Луки и Марка, у Матфея записано короткое обращение Иисуса к пришедшим взять Его: как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями взять Меня; между тем, каждый день Я учил в храме, и вы не брали Меня. Очевидно, религиозные вожди боялись того признания, каким пользовался Иисус в народе… Однако так должна была исполниться воля Отца и сбыться написанное пророками о Его смерти (стих 54). В это-то время все ученики, оставивши Его, бежали — несмотря на клятвы свои, что не покинут Его! (26:33, 35). Овцы рассеялись (стих 31).
3. СУД НАД ЦАРЕМ (26:57 — 27:26)
а. На суде у властей иудейских (26:57 — 27:10)
Мф 26:57−58 (Мк 14:53−54; Лк 22:54; Ин 18:15−16). Иисус, взятый в Гефсиманском саду, был отведен к Каиафе первосвященнику. Но перед этим — для короткого «суда» — к бывшему первосвященнику Анне, тестю Каиафы (толкование на Ин 18:12−13, 19−24). Эта тактика «затягивания дела», видимо, дала Каиафе возможность быстро собрать синедрион (Мф 26:59; сравните Деян 4:15 — толкование на «синедрион»). Петр же следовал за Господом издали и вошел во двор дома первосвященникова, чтобы видеть, чем все кончится.
Мф 26:59−68 (Мк 14:55−65; Лк 22:63−65). Целью этих «судов» было найти какое-то законное основание для осуждения Христа на смерть. Решающим для религиозных вождей было бы свидетельство Иуды, но его нигде не могли найти. Тогда стали искать лжесвидетельства против Иисуса… и хотя много лжесвидетелей приходило, таких, чьи показания звучали бы «убедительно», не нашли. Но наконец пришли два лжесвидетеля, которые показали, что однажды Иисус сказал: «могу разрушить храм Божий и в три дня создать его».
Господь произнес эти слова года за три до того, вскоре после начала Своего служения (Ин 2:19), имея, однако, в виду не здание храма, а Свое тело. Любопытно, что об этом Его заявлении вспомнили незадолго до Его распятия и воскресения. Иисус отвечать на выдвинутые против Него обвинения не стал, потому что официально никогда в совершении какого-либо преступления не обвинялся. И тогда первосвященник попытался заставить Его говорить силою священного заклинания (стих 63). Заклинаю Тебя Богом живым, произнес он, Ты ли Христос, Сын Божий?
Иисус ответил ему положительно (русское «ты сказал» в англ. тексте Библии звучит примерно как «да, ты сказал то, что есть»); и Господь добавил, что отныне (в англ. тексте — «в будущем») Он сядет по правую руку силы (в англ. тексте «по правую руку Сильного»), и что на землю Он возвратится на облаках небесных (сравните 24:30). Это ясное свидетельство Иисуса о Его Божественной природе именно в качестве такового и было понято первосвященником, который тут же разодрал одежды свои (и тем нарушил закон; Лев 21:10) и провозгласил: Он богохульствует! на что нам еще свидетелей?
Перед людьми, окружавшими Христа, было два выбора: или, признав, что Он сказал истину, пасть перед Ним и поклониться Ему как Мессии, или отвергнуть Его как богохульника и обречь смерти. Они избрали второе, отрекшись от Того, Кто пришел к ним как их Мессия и Царь.
На этом «расследование» закончилось. Никто не пытался защитить Иисуса, никто не вспомнил о тех чудных делах, которые Он совершал среди них на протяжении трех лет. Синедрион добился, чего хотел. Стоявший перед ними произнес богохульные (с их точки зрения) слова, которые слышали все. И тогда, вопреки всем иудейским и римским законам, они взяли совершение расправы на себя. Они стали плевать Ему в лицо, бить Его кулаками (в русском тексте — «заушать»), бить по щекам. При этом они издевательски говорили: прореки нам («догадайся, узнай и скажи нам»), Христос, кто ударил Тебя?
Это продолжалось долго, и делавшие это, видимо, получали удовольствие. Но в процессе всего этого мучительного испытания Господь хранил молчание, целиком подчинившись воле Отца (сравните Ис 53:7; 1Пет 2:23).
Мф 26:69−75 (Мк 14:66−72; Лк 22:55−62; Ин 18:17−18, 25−27). Пока Иисус стоял перед судом синедриона, через серьезное испытание своих чувств и возможностей проходил и Петр. Он последовал за Господом, и ему удалось войти во двор дома Каиафы (Ин 18:15−16). Пока он сидел на этом дворе (26:58), ему три раза представлялась возможность выступить на стороне Господа. И все три раза он заявил, что знать не знает Обвиняемого и уж, конечно, ни в каких контактах с Ним не был. В первый раз он пред всеми отрекся от Иисуса, когда одна служанка сказала: и ты был с Иисусом Галилеянином (стих 69).
Второй — когда он выходил за ворота, и другая служанка в присутствии бывших там сказала: и этот был с Иисусом Назореем (стих 71). Наконец целая группа людей, подошедши к Петру, обвинила его в том, что он точно …из них, к тому же и его галилейский акцент выдает его (стих 73). При этом третьем обвинении Петр начал клясться и божиться, что не знает Сего Человека. А посредством клятвы обвиняемый в древней Иудее юридически защищал свою невиновность. И только отрекся Петр от своего Господа официально, как запел петух.
Тут же ученик Господа вспомнил Его слова: прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня (сравните 26:34). И осознал он, что предал Учителя. Он, утверждавший, что никогда не оставит Его, публично отрекся от Того, Которого любил. Мучимый угрызениями совести, вышел он со двора, горько плача. Слезы его были слезами раскаяния.