Откровение 10 глава

¹ И я увидел другого ангела сильного, сходящего с неба, облечённого облаком; и радуга над головой его, и лицо его словно солнце, и ноги его словно столбы огня;

² и держал он в руке своей книжку раскрытую. И поставил он ногу свою правую на море, левую же на землю,

³ и воскликнул голосом великим, как лев ревёт. И когда он воскликнул, проговорили семь громов голосами своими.

⁴ И, когда проговорили семь громов, я намеревался писать; и услышал я голос с неба, говорящий: запечатай то, что проговорили семь громов и не пиши этого.

⁵ И ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою правую к небу,

⁶ и поклялся Живущим во веки веков. Который сотворил небо и то, что на нём, и землю и то, что на ней, и море и то, что в нём, что времени больше не будет;

⁷ но во дни, когда возгласит седьмой ангел, когда он будет трубить, тогда совершится тайна Божия, как Он благовестил Своим рабам пророкам.

⁸ И голос, который я услышал с неба, снова говорил со мной и сказал: иди, возьми книгу раскрытую в руке ангела, стоящего на море и на земле.

⁹ И я пошел к ангелу, говоря ему дать мне книжку. И говорит мне: возьми и съешь её, и произведет она горечь в твоем чреве, но в устах твоих она будет сладка, как мёд.

¹⁰ И взял я книжку из руки ангела и съел её, и была она в устах моих словно мёд сладкий; и когда я съел её, стало горько во чреве моем.

¹¹ И говорят мне: должно тебе снова пророчествовать о народах, и племенах, и языках и царях многих.

10:1 — 11:14 Интерлюдия между шестой и седьмой трубами

Когда речь шла о печатях, Иоанн как бы поставил скобки между шестой и седьмой печатями; такой же прием он использовал в промежутке между шестой и седьмой трубами. Однако если первая пауза была призвана дать людям время почувствовать, как Бог оберегает Свой народ в ходе мессианских судов, то в данном случае ее цель лишь упоминается в коротеньком пророчестве (11:1−2). Она совершенно иная. Во-первых, седьмая труба возвестила со всей определенностью о близости конца времени (1−7). Во-вторых, миссия Иоанна как пророка заново подтверждается и даже расширяется (он должен пророчествовать о народах, и племенах, и языках, и царях многих). В-третьих, задача, поставленная перед Церковью в годину испытаний, сформулирована ясно и просто: нести свидетельство Христа тем, кто не принял Его Благую весть (11:3−13). Здесь впервые появляется фигура антихриста (11:7), и становится очевидной двойственная природа последнего испытания: суды Божьи над Его противниками и война против Церкви приверженцев антихриста. Не дается никаких обещаний по поводу того, что ее можно избежать, но конец истории — триумф Церкви и обращение в веру многих.

10:1−11 Близость конца. Ст. 1 Сильный ангел иногда отождествляется с Христом, однако маловероятно, что Иоанн говорил о Господе как об одном из ангелов. Язык этого видения отсылает нас к Дан 10:5−6 и 12:7. 2 Книжка раскрытая (малый свиток). Опираясь на ст. 11, можно говорить, что в ней записаны все другие видения Откровения. 3 Семь громов не исходили из уст ангела, но следовали за его восклицанием. Вероятно, они могли исходить от Бога или Христа (как и повеление в ст. 4).

Ст. 4 Иоанну запрещено записывать послание, связанное с громом. Что это была за весть и почему ее нельзя было открыть, интриговало комментаторов во все века. Возможно, подразумевается, что воля Божья гораздо выше того, что можно выразить в пророчестве.

Ст. 5 Ангел стоял на море и на земле, потому что его весть носила глобальный характер.

Ст. 6−7 Суть этого утверждения в том, что времени уже не будет. Замысел Бога относительно человечества, открытый пророкам, ныне готов к свершению; когда седьмой ангел протрубит, совершится тайна Божия. Тайна эта не есть нечто мистическое, но намеренно сокрытый Им от безбожного мира Его замысел. Его суть и содержание раскрываются и прославляются в 11:15−18.

Ст. 8−11 Сначала Иоанну было запрещено записать послание, теперь ему дается повеление возвещать все другие. Эта часть видения вызывает ассоциации с Иез 2:9 — 3:3. Как и у Иезекииля, съеденная книжка была и сладка, и горька одновременно, иллюстрируя (конечно, в Откровении) причудливую смесь радости и страдания как результата познания открывшихся благословений и судов Божьих.