Иов 3 глава

Книга Иова
Библейской Лиги ERV → Толкование Далласской семинарии

Библейской Лиги ERV

1 И вот Иов стал проклинать день, когда он родился,
2 сказав:
3 «Хочу, чтоб день, когда я родился, навеки был потерян; чтоб никогда не наступала ночь, когда сказали: „Это мальчик!”
4 Хочу, чтоб тёмным был тот день навек. Хочу, чтоб Бог наверху забыл об этом дне. Хочу, чтоб свет в тот день не засиял.
5 Хочу, чтоб свет тот оставался тёмным, как смерть. Хочу, чтоб скрыли облака тот день. Чтоб испугался чёрных облаков свет дня, в который я родился!
6 Хочу, чтоб темнота удерживала ночь, чтоб не было её в календаре. Пусть месяц ни один её не примет.
7 Пусть ночь та будет бесплодной. Пускай не прозвучит в ней крик счастливый.
8 Некоторые чародеи полагают, что могут Левиафана разбудить. Так пусть они проклянут тот день, когда родился я.
9 Пусть в утро это будет тёмною звезда. Пусть утреннего света ждёт та ночь, но никогда прийти ему не даст. И первых солнечных лучей не дай ему увидеть.
10 Поскольку эта ночь не помешала рождению моему, чтоб не увидел я все мои несчастья.
11 И почему в момент рождения я не умер? И почему, родившись, я остался жить?
12 Зачем меня держала на коленях и вскармливала мать моя?
13 Ведь, если б умер я, родившись, сейчас бы был я в мире, в могиле бы я спал
14 со всеми мудрецами и царями, кто жил в далёком прошлом на земле. Те люди строили себе дома, которые сейчас стоят в руинах.
15 Хотел бы похороненным быть с теми, кто золотом и серебром наполнили свои могилы.
16 Ну почему я не был выкидышем, тем, кто в землю лег, едва лишь родившись? Хотел бы я быть тем младенцем, который дневного света никогда не видел.
17 Плохие люди прекращают делать зло, когда они уже в могилах. И люди, устающие от жизни, в могилах обретают свой покой.
18 В могиле даже узники свободны: они не слышат стражников, кричащих на них.
19 В могилах люди все: и знатный, и безродный, там от хозяина свободен даже раб.
20 Зачем, чтоб видеть свет дневной, страдания продлевать? Зачем, если судьба его невыносима, ему даётся жизнь?
21 Те люди смерти ждут, а смерть к ним не идёт. Скорбящий ищет смерти больше, чем спрятанных богатств.
22 Такие люди были б счастливы найти свои могилы. Найдя свои гробницы, они исполнились бы радости.
23 Но будущее их в секрете держит Бог и, охраняя их, стеною окружает.
24 Когда приходит время есть, вздыхаю я, но не от радости, а от грусти. И жалобы мои текут рекой.
25 Боялся я, чтоб не произошло со мной какого-то несчастья. И вот оно произошло! Чего боялся я, то и случилось.
26 Нет мира мне, не знаю я покоя. Я слишком опечален, чтобы отдохнуть!»

Толкование Далласской семинарии

II. Диалоги (3:1 — 42:6)

А. Желание Иова умереть (глава 3)

И он заговорил, прервав молчание. Заговорил, чтобы проклясть день своего появления на свет и выразить желание умереть. Возможно, молчаливая агония, в которой он пребывал семь дней, лишь обострила в Иове как боль понесенных им потерь, так и физическое его страдание. И то и другое, вероятно, усиливалось мыслями о несправедливости происшедшего.

Выражая в горестном своем монологе желание умереть, Иов, однако, не проклял Бога, как это предсказывал сатана (1:11; 2:5), не выразил он и намерения покончить жизнь самоубийством. Но о дне своего рождения он говорил с мучительным сожалением: как бы он хотел, чтобы день этот так никогда и не наступил (3:1−10), или чтобы он, Иов, родился мертвым (стихи 11−19); как бы он хотел умереть теперь! (стихи 20−26).

1. ГОРЬКОЕ СОЖАЛЕНИЕ ИОВА О ЕГО РОЖДЕНИИ (3:1−10)

Иов 3:1−3. Начав говорить, Иов выражает (на характерном для древнего Востока языке метафор и аллегорий) несбыточное (увы!) желание, чтобы дня его рождения, положившего начало нынешним его бедствиям, никогда не было, чтобы он был «изъят из календаря» (сравните стих 6). В последующих стихах он развивает эту тему — дня, когда он появился на свет (стихи 4−5), и ночи, когда он был зачат (стихи 6−7).

Иов 3:4−7. День тот да будет тьмою; образ как бы обратный тому, в котором запечатлен первый день Божьего творения: «да будет свет… И назвал Бог свет днем» (Быт 1:3, 5). День знаменуется светом; исчезновение света означает «гибель дня» (сравните стих 3). О, как бы хотел Иов, чтобы Бог «не взыскал того дня» свыше, т. е. не допустил смены ночной тьмы, предшествовавшей ему, светом, не допустил бы наступления этого дня!

Мысль, высказанная в стихе 4, усиливается в стихах 5−6. Образ тьмы передается разными словами: тень смертная… туча; судя по еврейскому оригиналу, здесь может подразумеваться палящая туча смерча, надвигающегося со стороны пустыни.

Каждая ночь в сочетании с днем определяется соответствующим числом (дня, месяца, года). Не перешедшая в день ночь зачатия Иова да не сочтется… в днях года, да не войдет в число месяцев! (стих 6).

В стихе 7 слово безлюдна надо понимать в значении «бесплодна». Да не ознаменуется «та ночь» родами матери его! Да не войдет в нее веселие! (Другими словами, да не огласят ее крики радости и торжества, которыми эмоциональные жители Ближнего Востока встречали появление на свет мальчика.)

Иов 3:8. Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить Левиафана! Подразумеваются заклинатели, которые, по повериям древних, могли «проклясть день (ночь)», подняв из моря Левиафана (сравните 40:20; Пс 73:14; 103:26; Ис 27:1), семиглавое мифическое чудище. На Ближнем Востоке верили, что это чудище (дракон) в состоянии было, проглотив солнце или луну, погрузить землю во тьму. Иов хочет сказать, что если бы дневное или ночное светило было силою заклинателей «поглощено», то день его рождения не наступил бы. Он прибегает здесь к поэтическому образу, знакомому его слушателям.

Иов 3:9−10. В словах Иова нет четкого различия между днем (ночью) его рождения и ночью его зачатия. Они как бы сливаются в его сознании в одно целое. В стихах 9−10 речь идет скорее о ночи зачатия. Как хотел бы страдалец, чтобы эта ночь никогда не увидела рассвета; звезды, упоминаемые здесь, это планеты Венера и Меркурий, которые благодаря своей яркости хорошо видны на рассвете (сравните 38:7). «Ресницы денницы» — образ рассвета.

Великим злом для Иова стала та ночь, которая не затворила дверей чрева матери его: он был зачат. Иов как бы видит в ночи живое существо (персонифицирует ее), которое и обвиняет во всех своих бедах («допустив» его зачатие, она не сокрыла горести от очей его).

2. СЕТОВАНИЯ ИОВА НА ТО, ЧТО НЕ УМЕР ПРИ ПОЯВЛЕНИИ НА СВЕТ (3:11−26)

От выражения неосуществившегося желания, чтобы вычеркнуты были из земного времени ночь зачатия его и день его рождения, Иов переходит к сетованиям на то, что не родился мертвым. Насколько лучше было бы ему! Свою «ситуацию» в этом случае он описывает несколько спокойнее.

Иов 3:11−12. Он вкушал бы смертный покой в преисподней (сравните 14:13). Но этого не случилось. Почему? Почему не умер он при родах матери своей? сравните с той же жалобой, звучащей в 10:18−19, а также с вожделением смертного покоя в 3:20−23; 6:8−9; 7:15. Зачем приняли его колена? — продолжает вопрошать Иов Хотя речь может идти о коленях матери, принимающей свое новорожденное дитя, более вероятно, что тут подразумевается обычай, существовавший во времена патриархов: старший в роду по мужской линии брал «на колена свои» новорожденного в знак того, что признает его своим потомком (Быт 50:23).

Иов 3:13−15. Умри Иов при рождении, лежал бы он теперь и почивал… покойно (сравните стихи 17−18) в почетном соседстве с сильными мира сего.

Иов 3:16−19. В стихе 16 слово сокрытый употреблено в значении «погребенный»; Иов тоскует о том, что не был выкинут матерью до срока и погребен, как и прочие младенцы, не увидевшие света. Теперь он был бы там, где злые люди (беззаконные) не в состоянии наводить страх, где отдыхают измученные, и узники… наслаждаются покоем, и все равны и свободны. Описание Иовом загробного покоя могло иметь и аллегорический подтекст: не истощили ли страдания последние его силы?

Не был ли он «узником» своей болезни и «рабом» бедствий, обрушившихся на него? Освобождение от страданий и «уз» и «рабства» он видел лишь в смерти, которая есть благо, по сравнению с терзаниями земной жизни. Люди, чьи страдания хотя бы сопоставимы со страданиями Иова, могут понять его жажду избавиться от них «за гробом».

Иов 3:20−24. Вопросы, на которые нет ответа, рвутся из сердца Иова. Он утратил понимание смысла жизни, и это усугубляет его страдания. На что дан страдальцу свет (символ жизни)? — вопрошает он (стих 20), и тот же вопрос звучит в стихе 23. Ведь пребывающие в беде («огорченные душою», стих 20) не могут ни пользоваться своим существованием ни радоваться ему. Они ждут смерти, и… обрадовались бы ей больше чем найденному кладу.

Может быть, Иов испытал бы некоторое облегчение, узнав причину обрушившихся на него бедствий, но… и тут он впервые говорит о Боге как о причине того, что произошло с ним, по крайней мере, с Его отношением к себе он связывает свою слепоту и незнание (стих 23). Ведь это Он не дает человеку увидеть его путь и окружает его мраком неведения. (Если сатана употребляет слово, переведенное как «оградил» (1:10), в значении защиты, которой огражден Иов, то сам он употребляет это же слово (окружил), чтобы «упрекнуть» Бога в ограничениях, которые Он наложил на него, Иова.)

В своем ужасном состоянии Иов и куска хлеба не может съесть без вздоха и стона, которые непрестанно рвутся из груди его (стих 24).

Иов 3:25−26. Несмотря на свое благополучие в прошлом, Иов, очевидно, терзался предчувствиями беды, боялся потерь и утрат, и вот теперь все это настигло его. И нет ему мира, нет отрады…

Б. Обмен речами; первый «раунд» (главы 4−14)

После того, как Иов прервал молчание, длившееся неделю (2:13), горестным воплем и «проклял день свой» (3:1), три его посетителя — Елифаз, Вилдад и Софар (2:11) — почувствовали, что настало и для них время заговорить. Потрясенные его желанием умереть, они решились «внести коррективы» в его порывистые, полные боли, слова. В каждом из «раундов» (за исключением третьего) говорили все три друга, и Иов отвечал на речь каждого. Лишь в третьем «раунде» третий из друзей, Софар, «не взял слова».

В своих речах друзья Иова неизменно оставались на своей богословской позиции. Она сводилась к следующему: праведные вознаграждаются, а нечестивые подвергаются наказанию (к примеру, 4:7−8); Иов, по всей видимости, согрешил и нуждается в раскаянии. Вот суть их схоластических рассуждений: а) всякое страдание есть наказание за грех; б) Иов страдает; в) следовательно, он грешен. Однако эта «логика» противоречит тому, что говорил об Иове Бог (1:1, 8; 2:3).

Характер речей, по мере того, как одна из них сменяла другую, становился как более саркастическим, так и более определенным. В первом «раунде» (главы 4−14) трое лишь «предполагают» за Иовом какие-то грехи и побуждают его к покаянию. «Но я к Богу обратился бы» (Елифаз, 5:8); «и если ты чист и прав» (Вилдад, 8:6); «и если есть порок в руке твоей, а ты удалишь его» (Софар, 11:14).

Во втором «раунде» предположения переходят в прозрачные намеки. Елифаз говорит о том, что нечестивцы сами подвергают себя опасности (глава 15), Вилдад утверждает, что они непременно попадают в сеть, и что они обречены на забвение (глава 18), а Софар заявляет, что их участь — потеря имущества и ранняя смерть (глава 20). Все они говорили применительно к Иову и надеялись, что он понимает это. Но во втором «раунде» никто из них не сказал о необходимости раскаяния.

В третьем «раунде» посетители Иова переходят к открытым обвинениям. Елифаз перечисляет несколько злых дел, в которых, по его мнению, Иов был повинен (22:5−9), а Вилдад прямо называет всякого человека «червем» (25:5−6). Из двоих лишь Елифаз повторяет, что Иов нуждается в покаянии (22:21−23).

Однако Иов, отвечая друзьям, утверждает, что он ни в чем не повинен (6:10; 9:21; 16:17; 27:6), и, вот, несмотря на это, Бог подвергает его страданиям (6:4; 9:17; 13:27; 16:12; 19:11). Есть ли иная причина его мучений? Да, это Бог подвергает его им, но почему? Это за пределами понимания Иова. Почему страдают невинные? Зачем? Для чего? — в отчаянии спрашивает Иов (7:20; 13:24; сравните с «зачем?», «для чего?», «на что?» в первом монологе Иова: 3:11−12, 20, 23).

Его вопросы, жалобы, обвинения, кажется, подводят его к самому краю пропасти, кажется, ему не остается ничего, кроме бунта. Но в том-то и дело, что Иов — человек всепобеждающей веры, перед которой отступают благочестивые, на первый взгляд, теории. Вызов, который Иов, казалось бы, бросает Богу, происходит от предельной его искренности перед Ним. Иов думает, что если бы он мог встретиться с Богом, то сумел бы доказать Ему, что с ним, верным Своим рабом, Он поступает несправедливо (13:3; 16:21; 19:23; 23:4; 31:35).



2007–2024. Сделано с любовью для любящих и ищущих Бога. Если у вас есть вопросы или пожелания, то пишите нам: bible-man@mail.ru.