«Каждый, кто останется в Иерусалиме, умрёт от меча, от голода или от страшной болезни. Но каждый, кто покорится армии Вавилона, останется в живых».
«Город Иерусалим будет отдан армии вавилонского царя. Он захватит этот город».
«Иеремия должен умереть, потому что его речи лишают мужества воинов и всех, оставшихся в городе. Он не хочет нам добра и мечтает погубить жителей Иерусалима».
«Иеремия в ваших руках, я не в силах остановить вас».
«Мой господин и царь, правители поступили плохо, они бросили Иеремию в яму, чтобы он там умер».
«Возьми с собой трёх человек из царского дома и вытащи Иеремию, пока он ещё жив».
«Подложи это тряпьё себе под мышки, чтобы верёвки не поранили тебя, и мы вытащим тебя».
Иеремия сделал так, как ему посоветовал Авдемелех,
«Иеремия, я хочу спросить тебя, но не скрывай от меня ничего и говори мне честно обо всём».
«Если я дам тебе честный ответ, то ты, вероятно, меня убьёшь; если я дам тебе совет, ты всё равно не послушаешься меня».
«Господь даёт нам и дыхание, и жизнь. И так же верно, как то, что Господь жив, я не убью тебя, Иеремия, и обещаю не отдавать тебя тем правителям, которые хотят тебя убить».
«Господь, Бог Всемогущий, Бог Израиля, говорит: „Если ты сдашься царю Вавилона, твоя жизнь будет спасена, Иерусалим не будет сожжён, и тогда ты и твоя семья останетесь живы.
«Я боюсь, что солдаты отдадут меня иудеям, уже перешедшим на сторону вавилонской армии, и те будут плохо со мной обращаться».
«Воины Вавилона не отдадут тебя перебежчикам-иудеям. Царь Седекия, подчинись Господу, сделай то, что я тебе сказал, тогда всё сложится удачно, и жизнь твоя будет спасена.
«Не говори никому, что я говорил с тобой, иначе ты умрёшь.
Толкование Далласской семинарии
3) Иеремию бросают в яму (38:1−6).
Иер 38:1−3. Находясь в помещении дворца стражи, Иеремия пользовался некоторой свободой и мог говорить с людьми (сравните с 32:1−2, 6), приходившими на царский двор. Он не упустил этой возможности: до всякого, кто хотел его слушать, он доносил слово Божие. Не удивительно, что это стало известно четырем высокопоставленным «слугам» царя. Сафатия, сын Матфана, нигде более не упоминается. Годолия мог быть сыном того Пасхора, который поднял на Иеремию руку (Иер 20:1−3).
Юхал (то же, что Иегухал; 37:3), сын Селемии, прежде был послан царем к Иеремии с просьбой помолиться об иудеях и Иерусалиме Богу. Пасхор, сын Малхии, упоминался в 21:1−2; его Седекия посылал «вопросить» Иеремию при первом нападении Навуходоносора на Иерусалим. Содержание того, о чем говорил Иеремия, передано в 38:2−3; оно соответствовало его прежним увещаниям и предсказаниям (сравните с 21:3−10): оставшиеся в Иерусалиме погибнут, и только те, кто сдадутся вавилонянам, останутся живы. Всякая надежда отстоять столицу — тщетна, ибо Господь сказал, что город сей… предан будет… в руки войска царя Вавилонского… непременно.
Иер 38:4−6. Обвинение «князей» против пророка могли бы быть приняты с обычной, гражданской, точки зрения: своими словами он и в самом деле как будто бы подрывал «патриотический дух» в защитниках города. Но «князьям», принадлежавшим к теократическому обществу, нельзя было по-светски трактовать понятие измены. Пророк, возвещавший народу волю Божию, не должен был восприниматься как предатель. Не должен был, но именно так воспринимался ими. Сановники потребовали смерти «для этого человека», и бесхарактерный Седекия подчинился их воле, хотя в стихе 5 ощущается звучание в его словах ноты недовольства ими.
На царском дворе имелся водоем, сделанный по приказу Малхии, одного из царских сыновей. Обычно такие водоемы (в русском тексте назван «ямой») высекали в скальной породе и затем «штукатурили». Они предназначались для сбора в зимние месяцы дождевой воды, которой пользовались в засушливое летнее время (в этой связи Иер 2:13). Упомянутые выше сановники порешили бросить Иеремию в «яму Малхии», которая была так глубока, что его пришлось опустить туда на веревках.
Вероятно, по причине продолжительной засухи (сравните с 14:1−4) воды… в яме не осталось, а была только грязь, в которую и погрузился Иеремия. Теперь жизнь его действительно оказалась в опасности. Он мог захлебнуться в жидкой грязи, да и смерть от голода угрожала ему самым непосредственным образом. Кроме того, судя по тому, что читаем в Плач 3:52−54, находились озлобленные против Иеремии люди, которые швыряли камни в яму, где он сидел.
4) Освобождение Иеремии из ямы (37:7−13).
Иер 38:7−10. Единственным сановником, вступившимся за Иеремию, оказался не иудей, а Ефиоплянин по имени Авдемелех (что буквально означает «слуга царя»). Евнухи, нередко пользовавшиеся у царей, чьи гаремы они «блюли», доверием, и имевшие на них влияние, в Иудее были, как правило, из чужеземцев, так как по Моисееву закону «оскоплять» евреев было запрещено (Втор 23:1).
«Сидение у ворот» (стих 7) предполагало не отдых, а занятие какими-то официальными делами; возможно, у ворот Вениаминовых Седекия обсуждал со своими приближенными вопросы защиты осажденного города. Выйдя из дворца, Авдемелех обратился к царю с настоятельной просьбой освободить Иеремию из ямы, чтобы не довести дела до гибели пророка от голода. Может быть, царь не «поинтересовался», как именно воспользовались сановники его «разрешением» (стих 5). Осознав, что жизнь Иеремии под угрозой, он повелел Авдемелеху взять достаточно людей и вытащить пророка из ямы.
Иер 38:11−13. Операция по освобождению Иеремии описывается в деталях. Тридцать человек могли быть взяты Авдемелехом из числа воинов, охранявших дворец. Так много их понадобилось и потому, что нелегко было вытащить узника из глубокой ямы, и потому, возможно, что часть их должна была нести охрану — на случай, если озлобленные сановники привели бы своих людей, чтобы воспрепятствовать освобождению пророка.
Люди Авдемелеха запаслись ветошью, которую опустили на веревках в яму, чтобы Иеремия подложил их под мышки, и «вызволение» не оказалось бы для него слишком болезненным. Освобожденного пророка оставили во дворе стражи.
5) Вторая встреча Иеремии с Седекией (38:14−28).
Иер 38:14−16. Снова приказал злополучный царь тайно привести к нему Иеремию пророка. Эта встреча их состоялась при третьем входе в храм. Упоминания о «третьем входе» нигде более не встречается; полагают, что так назван особый вход, которым пользовался только царь, чтобы попасть из дворца во внешний двор храма.
На просьбу царя о полной откровенности Иеремия выразил опасение, что за откровенность ему придется заплатить жизнью. Какой в этом смысл, если царь, как полагал пророк, все равно не послушает его совета? Седекия поклялся Иеремии, что смерти его не предаст и от людей, ищущих души его, защитит. Однако он не обещал ему внять его совету.
Иер 38:17−23. Тем не менее Иеремия в который уже раз повторил свой неизменный совет (сравните с 21:1−10; 37:17; 38:1−3). Только если Седекия сдаст город Навуходоносору, сохранит он жизнь себе и своему дому и всему городу. В противном случае ему не избежать плена, а Иерусалиму — гибели в огне. В ответ царь Седекия признался пророку, что боится Иудеев, перешедших на сторону вавилонян; Навуходоносор, мол, предаст его в руки их, и они, его враги, не преминут рассчитаться с ним. И снова заверил его Иеремия что жива будет душа его, если он послушается гласа Божьего (стих 20).
В противном же случае не политические его противники, а женщины, еще остающиеся в его гареме (ввиду надвигавшегося голода большую часть женщин, видимо, заблаговременно вывезли куда-то из Иерусалима), «надругаются» (в значении «посмеются») над ним — ибо их отведут к сановникам вавилонского царя, и о прежнем своем повелителе они станут говорить с презрением (стих 22). Он и сам станет военной добычей врагов и лишится всех жен… и детей своих.
Иер 38:24−28. Седекия все выслушал, но совета Иеремии так и не принял. Ему просто не хватило для этого мужества. С пророком он договорился сохранить их разговор в полной тайне от придворных, которые, как он предвидел, станут допытываться у Иеремии, о чем говорил с ним царь. Когда сановники действительно явились к пророку, он высказал им «версию», предложенную Седекией (стих 26). Думается, Иеремия не открыл им правды не только из опасения за собственную жизнь, но и желая оградить от «гнева князей» бесхарактерного царя Седекию. С этого времени и до взятия Иерусалима халдеями пророк содержался как политический узник во дворе стражи.