Иов 24 глава

Книга Иова
Библейской Лиги ERV → Елизаветинская на русском

«Почему же Бог Всемогущий не назначает даты Своего суда, почему Его последователи не знают, когда этот день придёт?

Почто же Господа утаишася часы,

Межи передвигают люди, крадут стада и на другие пастбища уводят.

нечестивии же предел преидоша, стадо с пастырем разграбивше?

У сирот они отбирают ослиц, а у вдов уводят под залог быков, требуя расплаты по долгам.

Подяремника сирых отведоша и вола вдовича в залог взяша:

Они сбивают с дороги бедных и заставляют прочь убраться их.

уклониша немощных от пути праведнаго, вкупе же скрышася кротцыи земли:

Как дикие ослы в пустыне бродят бедные в поисках хлеба, только так они могут добыть пропитание своим детям.

изыдоша же, яко осли на село, на мя, изступивше своего чина: сладок бысть хлеб им ради юных.

Они собирают остатки в чужих полях и подбирают на виноградниках грешных.

Ниву прежде времене не свою сущу пожаша, немощнии же виноград нечестивых без мзды и без брашна возделаша:

Нет одежды у них, и они спят нагими, потому что нечем укрыться им от холода.

нагих многих успиша без риз, одежду же души их отяша:

От горных дождей они промокают насквозь, и прячутся в камнях за неимением крыши.

каплями горскими мокнут, занеже не имеяху покрова, в камение облекошася:

Оторваны сироты от груди, и младенцы взяты в залог за долги.

восхитиша сироту от сосца, падшаго же смириша:

У них одежды нет, поэтому работают они нагими. Другим снопы они вяжут, а сами всегда голодны.

нагия же успиша неправедно, от алчущих же хлеб отяша:

Они выжимают масло олив, давят виноград и всё равно страдают от жажды.

в теснинах неправедно заседоша, пути же праведнаго не ведеша.

Над городом разносятся стоны умирающих, и души раненых молят им помочь. Однако Господь не слышит вопли их.

уже из града и из домов своих изгоними бываху, душа же младенцев стеняше вельми: Бог же почто сих посещения не сотвори?

Есть те, кто против света восстают, не знают воли Божьей, а их поступки законам Господа противоречат.

На земли сущым им, и не разумеша, пути же праведнаго не ведеша, ни по стезям его ходиша.

С рассветом встает убийца, убивает бедных и слабых, а ночью становится вором.

Разумев же их дела, предаде их во тму, и в нощи будет яко тать.

Глаза прелюбодея ищут сумрака, он думает: „Никто не увидит меня”, и лицо своё закрывает.

И око прелюбодея сохрани тму, глаголя: не узрит мя око: и покрывало лицу наложи.

Во тьме злодеи проникают в дома, а днём сидят взаперти, опасаясь дневного света.

Прокопа в нощи храмины, во днех же запечатлеша себе, не познаша света:

Их утро — темень густая, знакомы им ночные страхи.

яко абие заутра им сень смерти, понеже познает мятеж сени смертныя.

Они подобны обломкам на поверхности воды, уносимые паводка потоком. Над землёю их лежит проклятье, и никто не соберёт в садах их виноград.

Легок есть на лицы воды: проклята буди часть их на земли, да явятся же садовия их на земли суха:

Как тающий снег съедает жара, так и могила глотает тех, кто согрешил.

рукоятие бо сирых разграбиша.

Не помнят их люди, даже матери о них забывают, и только черви им рады. Злобные люди будут сломлены словно сухие ветви.

Потом воспомянен бысть ему грех, и якоже мгла росы изчезе: воздано же буди ему, еже содея, сокрушен же буди всяк неправдив яко древо неизцельно:

Они обижают женщин бездетных, и вдовам отказывают в помощи они.

неплодней бо не добро сотвори и жены не помилова.

Своей могучею рукою Бог силы злых лишает, даже если они влиятельны и имениты, не могут быть уверены, что жизнь свою им удастся сохранить.

Яростию же низврати немощныя: востав убо не имать веры яти о своем житии.

Недолго злобные могут чувствовать себя в безопасности — не укрыться им от Господних глаз.

Егда же разболится, да не надеется здрав быти, но падет недугом.

На миг возвысятся они, а потом исчезнут. Пожухнут и увянут как трава, и срезанными будут как колосья.

Многи бо озлоби высота его: увяде же яко злак в знои, или якоже клас от стебла сам отпад.

Если это не так, кто докажет, что я неправ, кто обратит в ничто слова мои?»

Аще же ни, кто есть глаголяй лжу ми глаголати, и положит ни во чтоже глаголы моя?

« 23 глава 25 глава »