«Идите и приготовьте для нас пасхальный ужин, чтобы мы могли поесть».
«Где Ты хочешь, чтобы мы приготовили ужин?»
«Когда войдёте в город, встретите человека, несущего кувшин с водой. Идите за ним в дом, в который он войдёт,
«Как же желал Я разделить с вами эту пасхальную трапезу, прежде чем Я буду предан смерти!
«Возьмите эту чашу, и пусть каждый выпьет из неё,
«Это — тело Моё, которое Я отдаю за вас. Ешьте этот хлеб в память обо Мне».
«Это вино символизирует новое соглашение Господа со Своим народом, скреплённое Моей кровью, которую Я проливаю за вас.
«Кто же из нас может сделать такое?»
«Мирские цари господствуют над своими народами, а те, кто властвуют над людьми, желают называться „благодетелями”.
«Господи! Я готов идти с Тобой и в темницу, и на смерть».
«Говорю тебе, Пётр, сегодня, прежде чем пропоёт петух, ты трижды отречёшься от Меня».
«Когда Я послал вас без денег, без сумы дорожной и без обуви, имели ли вы в чём-нибудь недостаток?»
Они ответили:
«Ни в чём».
И Он сказал им:
«Достаточно».
«Молитесь, чтобы не впасть в искушение».
«Иуда, что же ты с дружеским поцелуем предаёшь Сына Человеческого?»
«Господи, не обнажить ли мечи наши?»
«Довольно. Остановитесь!» Он коснулся уха слуги и исцелил его.
«Почему вы вышли на Меня с мечами и кольями как на разбойника?
«Этот человек тоже был с Ним».
«Женщина, я не знаю Его!»
«Ты тоже один из них».
Но Пётр сказал:
«Нет, я не из них».
«Этот человек точно был с Ним, ведь он галилеянин».
«Я не знаю, о чём ты говоришь!» И в ту же минуту, когда он ещё говорил, пропел петух.
«Сегодня, прежде чем пропоёт петух, ты трижды отречёшься от Меня».
«Если Ты пророк, скажи, кто ударил Тебя?»
«Скажи нам, Ты ли Христос?»
«Если Я скажу вам, вы не поверите Мне, — ответил Иисус, —
«Так Ты всё-таки Сын Божий?»
И Он ответил:
«Вы правы говоря, что Я есть Сын Божий».
«Какое ещё доказательство нам нужно? Мы сами слышали это из Его уст».
22:1 — 24:53 Смерть и воскресение Иисуса Христа
22:1−38 Тайная вечеря
22:1−6 Предательство Иуды (см.: Мф 26:1−5; 14−16; Мк 14:1, 2, 10, 11; ср.: Ин 11:45−53). С тех пор как иудейские вожди решили покончить с Иисусом (см.: 23:2 о том, какие предлоги искали они для этого), их основной проблемой стало добиться этого так, чтобы не вызвать возмущения среди сторонников Иисуса. Его поддерживало множество людей среди простого народа (ср.: гл. 19, 20), и существовала опасность, что многие из них будут готовы сражаться за Него. Благодаря предложению Иуды возникла возможность тайно арестовать Иисуса. Поскольку во время Пасхи внутри и снаружи Иерусалима могло находиться до ста тысяч человек, шансы выследить без дополнительной информации того, кто пожелал бы остаться незамеченным, были почти равны нулю.
Праздник опресноков и Пасха изначально были отдельными праздниками, но практически их отмечали одновременно. Пасха справлялась на четырнадцатый и пятнадцатый день месяца Нисана (приблизительно март-апрель). Днем, после полудня, четырнадцатого числа в храме закалались пасхальные агнцы. Поскольку наступление нового дня у евреев начиналось на закате, вечер того же самого дня (по нашему представлению) считался началом пятнадцатого числа, и тогда совершалось празднование. Дни опресноков длились с пятнадцатого по двадцать первое число месяца. В 22:7 четырнадцатое число описывается как Праздник опресноков потому, вероятно, что оба праздника были тесно связаны между собой, или же для читателей, которые использовали календарь, в соответствии с которым новый день начинался в полночь. Евангелист Лука соглашается с евангелистом Марком в том, что Иисус справлял Пасху в установленное время. О хронологии в Евангелии от Иоанна, в котором все происходит на день раньше, см.: коммент. к Мф 26:17 и Ин 13:1.
22:7−13 Приготовления к вечере (см.: Мф 26:17−19; Мк 14:12−16). Чтобы приготовить пасхальную трапезу, ученикам нужно было найти удобное помещение в черте города, а также провизию (ягненок, хлеб, горькие травы и вино требовались обязательно). Судя по инструкциям, можно предположить, что Иисус уже тайно договорился с каким-то другом в Иерусалиме о месте, где Его не потревожили бы. Комната, о которой упоминается в Деян 1:13, вероятно, находилась в доме Марии, матери Иоанна Марка (Деян 12:12). Вид человека, несущего кувшин воды, мог быть довольно необычным; это выглядело как условный знак.
22:14−23 Значение последней трапезы (см.: Мф 26:20, 26−29, 23, 24; Мк 14:17, 22−25, 20, 21; ср.: Ин 13:21−30). Обычно пасхальная трапеза происходила следующим образом: вначале читалась молитва, затем следовали первая из четырех чаш вина, блюдо с горькими травами и соус. Потом вспоминалась история установления Пасхи, пелся Псалом 112 и выпивалась вторая чаша вина. После молитвы съедалось основное блюдо из жареного ягненка с пресным хлебом и горькими травами, и после следующей молитвы выпивалась третья чаша вина. Воспевались Псалмы 113−117 и выпивалась четвертая чаша вина.
Иисус начал трапезу словами о том, что вскоре Ему предстоят страдания, и Он хочет в покое разделить с ними последнюю пасху. Это будет Его последняя вечеря здесь, на земле, потому что следующую трапезу Он вкусит только «в Царствии Божием». Это скорее относится к мессианскому пиру, нежели к Вечере Господней в церковном понимании.
Затем Иисус взял чашу с вином (первую или вторую из четырех) и вновь заверил их, что это последний раз, когда Он пьет вино, перед тем как придет Царство Божье;
Таким образом, Он связал Свою смерть с наступлением Царства. Торжественное выражение cue есть Тело Мое означает: «Это символизирует Мое Тело». Иисус указывал на то, что Его Тело должно быть предано на смерть ради них и просил их повторять эту церемонию в Его воспоминание. Третья чаша вина символизировала Его Кровь, проливаемую ради заключения нового завета (Исх 24:8; Иер 31:31−34). Наконец Он заговорил о том, что вскоре будет предан, соединив в одной сложной фразе предписанный Ему Божественный путь, по которому Ему придется следовать, и вечную вину того, кто предаст Его.
Примечания. Ст. 15−18 Лука поместил пророчество о предательстве, упомянутое Марком перед описанием трапезы, после нее; он переносит вперед обет Иисуса. Частично он обратился к другим свидетельствам о трапезе, кроме истории, записанной у Марка. Из слов Иисуса можно понять, что Он или не принимал участия в трапезе, или же не пил последней, четвертой чаши вина.
Ст. 19, 20 Вторая часть стиха 19 и стих 20 опущены в одной из греческих рукописей (Codex Bezae [D]) и в нескольких латинских и сирийских рукописях, которым следуют некоторые современные переводы. Если стихи опущены правильно, то Лука описывает трапезу, в которой вино выпивается перед вкушением хлеба, и она не имеет жертвенного значения. Но ничто не свидетельствует о том, что такая последовательность была когда-либо принята в Церкви, и только одна странная греческая рукопись из трех тысяч свидетельствует в пользу опущения. Предпочтительнее более длинный текст, переведенный в NIV, он отражает традицию, известную апостолу Павлу (1Кор 11:23−26). Более короткий текст мог появиться из-за непонимания или, возможно, от желания «исправить» описание, которое говорит о двух чашах вместо одной.
22:24−38 Речь Иисуса за столом (ср.: Мф 26:31−35; Мк 14:27−31; Ин 13:36−38). По сравнению с Матфеем и Марком, Лука приводит более полный перечень высказываний Иисуса во время вечери.
Ст. 24−27 Во-первых, в Царстве Божьем спор о первенстве даже не должен подниматься, независимо от того, что так происходит в мире. В человеческом обществе считается главным тот, кому прислуживают за столом, но пример Иисуса, Который служил Своим ученикам (ср.: Ин 13), показывает, что в Царстве Божьем все не так. (ср.: Мк 10:35−45; у Луки опущено.)
Ст. 28−30 Второе высказывание Иисуса почетно для учеников. Они поддерживали Иисуса в трудные минуты и, следовательно, разделят с Ним грядущую Мессианскую трапезу и будут судьями над коленами Израилевыми в Царстве Христа. Любопытно, что в этом высказывании не упоминается о том, что Иуда лишился своего места среди Двенадцати, ничего не говорится о язычниках и о том, что множество почетных мест уготовано отрекшимся от себя ради Иисуса (ср.: Мк 10:28−31). Возможно, другой вариант того же высказывания содержится в Мф 19:28, причем он может быть самым верным. Вероятно, таким образом отражено, что ученики разделят власть с Иисусом в Его Царстве, в то время как непринявшие Его иудеи будут исключены из него.
Ст. 31−34 В третьем фрагменте Иисус рассказал, что сатана хотел заполучить учеников (в ст. 31 местоимение стоит во множественном числе), чтобы сеять (дословно: «просеять») их, как пшеницу (то есть подвергнуть испытанию) (ср.: Иов 1, 2; Дан 10:13), и заставить отпасть от Иисуса. Иисус позволил случиться этому, но Он также молился за Петра, чтобы тот не утратил своей веры и таким образом смог бы укрепить остальных. Хотя Петр и сам отречется от своего Господа, тем не менее он не отпадет полностью.
Ст. 35−38 Наконец, Иисус заговорил о новой ситуации. Стих 36 содержит сильнейшую иронию. Иисус знал, что теперь Ему и Его последователям предстоит встретиться с враждебностью и даже со смертью. Ученики неверно поняли Его образную речь о приближении гонений и достали оружие. Довольно, сказал Иисус, останавливая разговор, который они поняли в буквальном смысле. Им следовало знать, что путь Иисуса — это путь любви, а не меча.
22:39−53 Моление о наше и взятие Иисуса под стражу (см.: Мф 26:36−56; Мк 14:32−50; Ин 18:1−11). Гефсиманский сад располагался у подножия Елеонской горы. Зная об искушениях, подстерегающих их всех, Иисус побуждал учеников молиться. Затем Он удалился и стал молиться о том, чтобы, если возможно, миновала бы Его чаша предстоящих страданий и ярости (ср.: Ис 51:22; Мк 10:38). Тем не менее, как послушный Сын, Он по Своей воле отдал Себя в распоряжение Отца. Испытав предельное напряжение, Он поднялся и, найдя Своих учеников спящими, вновь убеждал их молиться. Только Тот, Который молился, оставался сильным в следующие несколько часов. Пока Он говорил, появился, как пренебрежительно сказано, называемый Иуда, который привел с собой храмовых слуг и воинов первосвященника, следивших обычно за порядком в храме, и приветствовал Того, Кого он предал. Ученики поняли, что сейчас что-то произойдет, один из двух мечей (38) тут же был вытащен и пущен в дело. Однако Иисус утихомирил Своих учеников и затем повернулся к толпе: «Так ли арестовывают мирного учителя? Поистине наступило время зла!»
Примечания. Ст. 40 Поскольку сюда Иисус ходил по обыкновению, Иуда знал, где Его найти.
Ст. 43, 44 Эти стихи опущены в одной из древнейших рукописей, что могло бы навести на мысль, что они были добавлены позднее; однако они написаны языком Луки и вполне могут быть подлинными. Кровавый пот Иисуса напоминает капли крови скорее по размеру, нежели по цвету.
22:54−71 Иудейский суд (см.: Мф 26:57−75; Мк 14:53−72; ср.: Ин 18:12−27). Вначале Иисуса отвели в дом первосвященника, где разбирались государственные дела. Он состоял из помещений, окружающих внутренний двор, как и в других богатых домах по обычаю Рима. Поскольку Петр был родом из Галилеи, что было заметно по акценту (Мф 26:73), люди предположили о его связи с Иисусом. Из-за вполне извинительного страха за свою жизнь Петр поддался искушению. Только Лука отмечает, что Иисус взглянул на него, и Петр, исполнившись скорби, мучась угрызениями совести, заплакал.
Тем временем Иисусу предстояло претерпеть поругание и издевательства. Он был известен как пророк; бытовало мнение, что пророки обладают особым видением и силой. Ну что же, очень хорошо, вот и пусть докажет это, на потеху стражников изобразив слепца, который угадывает, кто его ударил.
На рассвете члены синедриона спешно собрались вместе, к ним вывели Иисуса. Предварительный опрос был закончен, и Лука переходит прямо к решающему вопросу: утверждает ли Иисус, что Он — Мессия? Сначала Он не хотел отвечать, потому что Его слушатели были не готовы поверить тому, что Он Сам скажет, и они не стали бы отвечать, если бы Он спросил их, что они сами думают. Однако Он ясно заявил, что отныне Сын Человеческий воссядет одесную Бога. Это побудило их спросить, правда ли, что Он утверждает, будто бы Он — Сын Божий. «Вы говорите, что Я», — сказал Иисус. Это было принято как согласие и расценено как богохульство.
Евангелист Марк описывает долгое судебное разбирательство в ночное время в доме первосвященника. У него приводится в основном тот же диалог, что и у Луки, а затем следует описание недолгого утреннего собрания синедриона. Лука ничего не говорит о ночном суде, сосредоточив внимание на том, что случилось утром. Итак, выясняются два момента: ночью в доме первосвященника состоялось неофициальное собрание (которое опущено у Луки), а утром прошло официальное собрание синедриона (которое Марк описывает очень кратко), во время которого были подтверждены решения, принятые ранее. Не вполне понятно, действительно ли описанный диалог происходил только ночью, или же был вкратце повторен утром. (Поскольку оба евангелиста сокращали повествование, они поместили описание разговоров в наиболее удобное место.) Это объясняет, почему отречение Петра и издевательства рабов помещены перед утренним судом у Луки и после ночного суда у Марка.
Примечания. Ст. 60 Имеется в виду пение настоящего петуха, а не звуковой сигнал, подаваемый в три часа утра (известный как gallic inium, то есть «рассвет»).
Ст. 69−70 У Марка приводится один вопрос к Иисусу и один ответ; у Луки, соответственно, — по два. Таким образом, выделяются именования Христа — Сын Человеческий и Сын Божий. У Марка Иисус говорит, что Его судьи увидят Сына Человеческого, сидящего одесную Бога и грядущего как Судья, но у Луки Он говорит о нынешнем восшествии на трон Сына Человеческого. Однако оба описания взаимно дополняют друг друга. Сидение Сына Человеческого одесную Бога в качестве Судьи означает, что Он уже был вознесен до этого состояния, и это подчеркнуто у Луки. Примечательно, как Иисус взаимозаменяет именование «Сын Человеческий» на «Христос» (9:20−22).
Ст. 71 Иисус обвинялся в том, что называл Себя Мессией и Сыном Божьим. Вероятно, последнее рассматривалось как титул Мессии; возможно, еще что-то из того, о чем Иисус говорил только ученикам, стало известно Его судьям (через Иуду?). Утверждать, что сидишь одесную Бога, было богохульством (Мк 14:64).