Плач Иеремии 4 глава

Плач Иеремии
Новый русский перевод → Синодальный перевод (СВ)

[13]О, как поблекло золото! Как потускнело золото наилучшее! Драгоценные камни святилища разбросаны по всем перекресткам улиц.

Как потускнело золото, изменилось золото наилучшее! Камни святилища раскиданы по всем перекресткам.

Драгоценные сыны Сиона, некогда равноценные чистейшему золоту, теперь приравниваются к глиняной посуде, изделию рук горшечника.

Сыны Сиона драгоценные, равноценные чистейшему золоту, как они сравнены с глиняной посудой, изделием рук горшечника!

Даже шакалы сосцы дают, чтобы кормить своих детенышей, но мой народ стал жесток, подобно страусам в пустыне[14].

И чудовища подают сосцы и кормят своих детенышей, а дочь народа моего стала жестока, подобно страусам в пустыне.

От жажды язык младенца прилипает к нёбу его, дети просят хлеба, но никто им его не дает.

Язык грудного младенца прилипает к гортани его от жажды; дети просят хлеба, и никто не подает им.

Кто привык к изысканным яствам, выброшен на улицу, кто в роскоши[15] воспитан, копается в кучах мусора.

Евшие сладкое истаивают на улицах; воспитанные на багрянице жмутся к навозу.

Наказание народа моего превышает наказание Содома,[16] который был разрушен мгновенно, и руки человеческие даже не коснулись его.

Наказание нечестия дочери народа моего превышает казнь за грехи Содома: тот низринут мгновенно, и руки человеческие не касались его.

Вожди Иерусалима были чище снега, белее молока, тела их были румянее кораллов, на вид были подобны сапфирам.

Князья ее были в ней чище снега, белее молока; они были телом краше коралла, вид их был как сапфир.

А сейчас они чернее копоти, их не узнают на улицах, кожа их сморщилась на костях их, иссохла, словно дерево.

А теперь темнее всего черного лицо их; не узнают их на улицах; кожа их прилипла к костям их, стала суха, как дерево.

Те, кто погиб от меча, счастливее умирающих от голода. Испытывая муки голода, изнемогают они от недостатка полевых плодов.

Умерщвляемые мечом счастливее умерщвляемых голодом, потому что эти истаивают, поражаемые недостатком плодов полевых.

Своими руками любящие матери варили собственных детей; младенцы стали пищей во время гибели моего народа.

Руки мягкосердечных женщин варили детей своих, чтобы они были для них пищей во время гибели дочери народа моего.

Господь выплеснул всё негодование Свое, Он излил пылающий гнев Свой и зажег в Сионе огонь, который пожрал основания его.

Свершил Господь гнев Свой, излил ярость гнева Своего и зажег на Сионе огонь, который пожрал основания его.

Не верили ни цари земные, ни все жители мира, что неприятель войдет в ворота Иерусалима.

Не верили цари земли и все живущие во вселенной, чтобы враг и неприятель вошел во врата Иерусалима.

Но это случилось из-за грехов его пророков и беззаконий его священников, которые проливали в нём кровь праведников.

Все это — за грехи лжепророков его, за беззакония священников его, которые среди него проливали кровь праведников;

Теперь они, как слепые, бродят по улицам, оскверненные кровью, так что невозможно было прикоснуться к одеждам их.

бродили, как слепые, по улицам, осквернялись кровью, так что невозможно было прикоснуться к одеждам их.

«Уходите, нечистые! — кричат им, — уходите прочь, не прикасайтесь!» И тогда они исчезают и начинают скитаться между народами, а им и там говорят: «Вы не можете здесь оставаться».

«Сторонитесь! Нечистый! — кричали им. — Сторонитесь, сторонитесь, не прикасайтесь». И они уходили в смущении. А среди народов говорили: «Их более не будет!»

Господь Сам[17] рассеял их, Он больше не смотрит за ними. Священникам[18] не оказывают уважения, и старцам — милости.

Лицо Господа рассеет их. Он уже не призрит на них, потому что они лица священников не уважают, старцев не милуют.

Глаза наши утомились, напрасно ожидая помощи; с наших башен мы ожидали народ, который не мог спасти нас.[19] [20]

Наши глаза истомлены в напрасном ожидании помощи — со сторожевой башни нашей мы ожидали народ, который не мог спасти нас.

На каждом шагу подстерегали нас, так что мы не могли ходить по улицам нашим. Приблизился наш конец, число наших дней сочтено: пришёл наш конец.

А они подстерегали шаги наши, чтобы мы не могли ходить по улицам нашим. Приблизился конец наш, дни наши исполнились, пришел конец наш.

Наши преследователи были быстрее орлов в небе. Они гонялись за нами по горам, подкарауливали нас в пустыне.

Преследовавшие нас были быстрее орлов небесных: гонялись за нами по горам, ставили засаду нам в пустыне.

Дыхание нашей жизни — царь наш, помазанник Господа,[21] [22] — пойман в их ловушки. А мы говорили, что под его тенью мы будем жить среди народов.

Дыхание жизни нашей, помазанник Господень, пойман в ямы их, тот, о котором мы говорили: «Под сенью его будем жить среди народов».

Радуйся пока и веселись, дочь Эдома, живущая в земле Уц! Но и до тебя дойдет чаша, напьешься допьяна и обнажишься.

Радуйся и веселись, дочь Эдома, обитательница земли Уц! И до тебя дойдет чаша: напьешься допьяна и обнажишься.

О дочь Сиона! Наказание твое скоро закончится, Он не продлит изгнание твое. А тебя, дочь Эдома, Он накажет за беззакония твои и откроет все грехи твои.

Дочь Сиона! Наказание за беззаконие твое кончилось — Он не будет более изгонять тебя. Но твое беззаконие, дочь Эдома, Он посетит и обнаружит грехи твои.

Примечания:

Новый русский перевод

1 [13] — В оригинале эта глава написана в форме акростиха: каждая строфа начинается с очередной буквы евр. алфавита.

3 [14] — Страусы откладывают свои яйца в песке и бросают их там, совсем не заботясь о своем потомстве.

5 [15] — Букв.: на багрянице. Багряница — одежда багряного цвета, знак царской власти.

6 [16] — Или: « Грех народа моего превышает грех Содома…»

16 [17] — Господь Сам. Букв.: Лицо Господне.

16 [18] — Букв.: « Лицам священников…»

17 [19] — Иудея ожидала от своего союзника Египта, помощи в войне с Вавилоном, но эта помощь так и не пришла (см. Иер 37:5-7).

17 [20] — См. Иер 37:5-7.

20 [21] — Вероятно, речь идет о последнем правителе Иудеи, царе Цедекии (см. Иер 39:4−7; Иер 52:7-11).

20 [22] — См. Иер 39:4−7; Иер 52:7-11.

« 3 глава 5 глава »