Его первенцем был Амнон, сын изреельтянки Ахиноамь;
третьим — Авессалом, сын Маахи, дочери гешурского царя Талмая;
пятым — Шефатия, сын Авиталы;
Они родились у Давида в Хевроне.
— Почему ты спишь с наложницей моего отца?
— Разве я — собачья голова, служащая на стороне Иудеи? Сегодня я верен дому твоего отца Саула и его семье и друзьям. Я не предал тебя Давиду. А ты сейчас обвиняешь меня в преступлении из-за этой женщины!
— Хорошо, я заключу с тобой союз. Но я требую от тебя одного: не приходи ко мне, если не приведешь с собой Михаль, дочь Саула, когда придешь увидеться со мной.
— Ступай домой!
И тот возвратился.
— Некогда вы хотели поставить Давида своим царем.
— Позволь мне немедленно отправиться и собрать весь Израиль к господину моему царю, чтобы они заключили с тобой союз, а ты стал править надо всем, чего желает твое сердце.
Давид отпустил Авнера, и он ушел с миром.
— Что ты сделал? К тебе ведь приходил Авнер! Почему ты отпустил его? Теперь он ушел!
— Я и мое царство навеки неповинны перед Господом в крови Авнера, сына Нира.
— Разорвите свои одежды, оденьтесь в рубище и плачьте над Авнером.
Царь Давид сам пошел за похоронными дрогами.
«Разве должен был Авнер умереть подлой смертью?
И весь народ заплакал над ним снова.
— Пусть Бог сурово накажет меня, если я поем хлеба или чего-нибудь ещё прежде, чем зайдет солнце!
— Разве вы не понимаете, что сегодня в Израиле пал вождь и великий человек?
Союз между Авениром и Давидом. Насильственная смерть Авенира.
2Цар 3:1. И была продолжительная распря между домом Сауловым и домом Давидовым. Давид все более и более усиливался, а дом Саулов более и более ослабевал.
«Преимущество Давида пред Иевосфеем заключалось в том, что его царство было хотя и небольшое, но густонаселенное, не заключало в себе разнородных элементов, имело округленные границы и никем не угрожалось. Сам Давид был гениальный полководец и администратор и окружен был талантливыми, решительными и преданными людьми, еще при жизни Саула собравшимися к нему из всех колен, не исключая и Вениаминова Царство же Иевосфея хотя было и обширно, но разнородно, разрезано Иорданом на две половины, довольно сильно разнившиеся друг от друга. Иевосфей был человек слабый, не способный к инициативе и решительному образу действий. Его личность стушевывалась не только пред личностью Давида, но и его собственного военачальника. Падение его царства рано или поздно было неизбежно, и обстоятельства, подготавливавшие единовластие Давида, быстро созревали» (Я. Богородский, «Еврейские цари», с. 142−143).
2Цар 3:2. И родились у Давида [шесть] сыновей в Хевроне. Первенец его был Амнон от Ахиноамы Изреелитянки,
См. (1Цар 25:43).
2Цар 3:3. а второй [сын] его — Далуиа от Авигеи, бывшей жены Навала, Кармилитянки; третий — Авессалом, сын Маахи, дочери Фалмая, царя Гессурского;
См. (1Цар 25:42). Гессур — в северной части восточного Заиорданья, у подошвы горы Большой Ермон.
2Цар 3:6. Когда была распря между домом Саула и домом Давида, то Авенир поддерживал дом Саула.
2Цар 3:7. У Саула была наложница, по имени Рицпа, дочь Айя [и вошел к ней Авенир]. И сказал [Иевосфей] Авениру: зачем ты вошел к наложнице отца моего?
2Цар 3:8. Авенир же сильно разгневался на слова Иевосфея и сказал: разве я — собачья голова? Я против Иуды оказал ныне милость дому Саула, отца твоего, братьям его и друзьям его, и не предал тебя в руки Давида, а ты взыскиваешь ныне на мне грех из-за женщины.
2Цар 3:9. То и то пусть сделает Бог Авениру и еще больше сделает ему! Как клялся Господь Давиду, так и сделаю ему [в сей день]:
2Цар 3:10. отниму царство от дома Саулова и поставлю престол Давида над Израилем и над Иудою, от Дана до Вирсавии.
2Цар 3:11. И не мог Иевосфей возразить Авениру, ибо боялся его.
«Авенир счел дело Иевосфея совсем потерянным и замыслил, быть может, на развалинах его царства основать свое собственное. Он обольстил бывшую наложницу Саулову Ресфу и овладел ею. По тогдашним понятиям это обозначало, что Авенир как бы вступал в права самого Саула. Что предпринял бы он далее в качестве, так сказать, уже отца Иевосфея, неизвестно. Вернее всего то, что он так или иначе постепенно перенес бы на себя все прерогативы царской власти и, не делая, быть может, никакого физического насилия над Иевосфеем, лишил бы его даже и тени царской власти. Иевосфей, однако, почувствовал опасность и с неожиданной для Авенира твердостью поставил ему на вид бесчестность его поступка. Никогда не чувствовавший себя действительным подданным Иевосфея, вместо страха и раскаяния, Авенир ответил на это справедливое замечание вспышкой необузданного гнева. Тем не менее он должен был бросить свои первоначальный план, успех которого основывался главным образом на предполагаемой неспособности Иевосфея к какому бы то ни было протесту, и решился в досаде (иначе трудно объяснить) привести в исполнение свою угрозу: изменить Иевосфею в пользу Давида» (Я. Богородский, «Еврейские цари», с. 142−143).
2Цар 3:12. И послал Авенир от себя послов к Давиду [в Хеврон, где он находился], сказать: чья эта земля? И еще сказать: заключи союз со мною, и рука моя будет с тобою, чтобы обратить к тебе весь народ Израильский.
«Чья эта земля», т. е. кому должна принадлежать земля евреев? «Весь народ Израильский», т. е. все царство Иевосфея.
2Цар 3:13. И сказал [Давид]: хорошо, я заключу союз с тобою, только прошу тебя об одном, именно — ты не увидишь лица моего, если не приведешь с собою Мелхолы, дочери Саула, когда придешь увидеться со мною.
«Что было бы, если бы Давид не принял предложение Авенира? Было бы то, что на месте Иевосфея в скором же времени явился бы узурпатор, — если не сам Авенир, то кто-нибудь другой, — которого Давид не мог, да и не должен был терпеть. Пришлось бы предпринять новую, быть может, продолжительную, междуусобную войну. Этим могли воспользоваться враждебные евреям соседние народы, и Израиль был бы доведен до полного политического ничтожества. В силу таких-то, нужно думать, соображений Давид и решился ускорить неизбежную развязку» (Я. Богородский, «Еврейские цари», с. 144).
«Не увидишь лица моего, если не приведешь с собою Мелхолы, дочери Саула» (1Цар 18:20, 26; 25:44). Возвращение Мелхолы, насильно отданной Саулом другому, было бы восстановлением чести Давида, а вместе с тем и восстановлением его связи с царствующем домом Саула, подкреплявшей в глазах народа его права на еврейский престол.
2Цар 3:14. И отправил Давид послов к Иевосфею, сыну Саулову, сказать: отдай жену мою Мелхолу, которую я получил за сто краеобрезаний Филистимских.
См. (1Цар 18:20−28).
2Цар 3:15. И послал Иевосфей и взял ее от мужа, от Фалтия, сына Лаишева.
См. (1Цар 25:44). По объяснению блаженного Феодорита, в данном случае не было нарушения закона, изложенного во (Втор 24:4), так как «Давид не отпускал от себя Мелхолы; но отец ее, противозаконно разлучив ее с супругом, отдал другому. Посему сочетание с другим (Фалтием) было не браком, а насилием» (толк. на 2 Цар, вопр. 11).
2Цар 3:16. Пошел с нею и муж ее и с плачем провожал ее до Бахурима; но Авенир сказал ему: ступай назад. И он возвратился.
«Бахурим» — город Вениаминова колена.
2Цар 3:17. И обратился Авенир к старейшинам Израильским, говоря: и вчера и третьего дня вы желали, чтобы Давид был царем над вами,
«Вчера и третьего дня», т. е. прежде, во время царствования Саула, вы упорно желали видеть своим царем победителя филистимлян — отважного, разумного и скромного Давида.
2Цар 3:18. теперь сделайте это, ибо Господь сказал Давиду: «рукою раба Моего Давида Я спасу народ Мой Израиля от руки Филистимлян и от руки всех врагов его».
См. (1Цар 16:1−13; 2Цар 5:1−2).
2Цар 3:19. То же говорил Авенир и Вениамитянам. И пошел Авенир в Хеврон, чтобы пересказать Давиду все, чего желали Израиль и весь дом Вениаминов.
Все, чего желали Израиль и весь дом Вениаминов от своего будущего царя.
2Цар 3:27. Когда Авенир возвратился в Хеврон, то Иоав отвел его внутрь ворот, как будто для того, чтобы поговорить с ним тайно, и там поразил его в живот. И умер Авенир за кровь Асаила, брата Иоавова.
И умер Авенир за кровь Асаила. См. (2Цар 2:18−23; 3:30). Одновременно c этим можно допустить и иное объяснение поступка Иоава: убивая Авенира, Иоав желал избавиться от своего соперника при Давиде.
2Цар 3:28. И услышал после Давид об этом и сказал: невинен я и царство мое вовек пред Господом в крови Авенира, сына Нирова;
2Цар 3:29. пусть падет она на голову Иоава и на весь дом отца его; пусть никогда не остается дом Иоава без семеноточивого, или прокаженного, или опирающегося на посох, или падающего от меча, или нуждающегося в хлебе.
2Цар 3:30. Иоав же и брат его Авесса убили Авенира за то, что он умертвил брата их Асаила в сражении у Гаваона.
2Цар 3:31. И сказал Давид Иоаву и всем людям, бывшим с ним: раздерите одежды ваши и оденьтесь во вретища и плачьте над Авениром. И царь Давид шел за гробом его.
2Цар 3:32. Когда погребали Авенира в Хевроне, то царь громко плакал над гробом Авенира; плакал и весь народ.
2Цар 3:33. И оплакал царь Авенира, говоря: смертью ли подлого умирать Авениру?
2Цар 3:34. Руки твои не были связаны, и ноги твои не в оковах, и ты пал, как падают от разбойников. И весь народ стал еще более плакать над ним.
2Цар 3:35. И пришел весь народ предложить Давиду хлеба, когда еще продолжался день; но Давид поклялся, говоря: то и то пусть сделает со мною Бог и еще больше сделает, если я до захождения солнца вкушу хлеба или чего-нибудь.
2Цар 3:36. И весь народ узнал это, и понравилось ему это, как и все, что делал царь, нравилось всему народу.
2Цар 3:37. И узнал весь народ и весь Израиль в тот день, что не от царя произошло умерщвление Авенира, сына Нирова.
2Цар 3:38. И сказал царь слугам своим: знаете ли, что вождь и великий муж пал в этот день в Израиле?
Неожиданная смерть испытанного полководца и талантливого политика (ст. 38) Авенира, смерть в тот самый момент, когда он готов уже был привести в подданство Давиду остальных евреев и таким образом снова объединить царство, не могла не подействовать на царя удручающим образом. Дело воссоединения колен откладывалось на неопределенное время. Только что определившееся стремление Израиля к дому Давида, под влиянием и руководством друзей дома Саулова и под неблагоприятным впечатлением от трагической смерти Авенира, могло бы погаснуть и даже получить совершенно обратное направление. Но этого не случилось. Резко выраженная скорбь Давида о безвременно скончавшемся полководце убедила народ, что Давид не причастен к преступлению; а его благородно-отзывчивое сердце еще сильнее привязало к нему сердца евреев.
2Цар 3:39. Я теперь еще слаб, хотя и помазан на царство, а эти люди, сыновья Саруи, сильнее меня; пусть же воздаст Господь делающему злое по злобе его!
«Эти люди, сыновья (сестры Давида) Саруи (Иоав и Авесса), сильнее меня», т. е. пользуются огромным авторитетом и любовью среди народа за свою храбрость и преданность родине, чем между прочим и объясняется то обстоятельство, что Давид не решился наказать Иоава должным образом за неуместное соблюдение им обычая кровавой мести.