Это потомки Хура, первенца Ефрафы и отца[34] Вифлеема.
Сыновья Отниила: Хафаф и Меонофай[37].
Серая был отцом Иоава — отца Ге-Харашима[38], названного так потому, что его жители были ремесленниками.
Сын Илы: Кеназ.
Одна из жен Мереда родила Мирьям, Шаммая и Ишбаха — отца Эштемоа.
Сыновья Ишия: Зохеф и Бен-Зохеф.
Их родословие было таким:
Их семьи значительно увеличивались,
В этой главе приводится:
(I) Дальнейшее описание родословий колена Иудина самого многочисленного и знаменитого из всех колен: потомство Шовала, сына Хурова (ст. 1−4), потомство Есромова сына Ахшура, который родился после смерти отца (об этом говорится в 1Пар 2:24), с более подробными сведениями об Иависе (ст. 5−10), потомство Хелува и других (ст. 11−20), потомство Силома (ст. 21−23).
(II) Отчет о потомках и городах Симеона, о покорении ими Герары и о победе над амаликитянами у горы Сеир (ст. 24−43).
Стихи 1−10. Вне всякого сомнения, одна из причин, почему Ездра столь подробно составил список колена Иудина, заключается в том, что это колено, вместе с примкнувшими к нему Симеоном, Вениамином и Левием, образовало иудейское царство, которое не только оставалось в Ханаане намного дольше других колен, но и с течением времени вернулось из пленения и находилось в Ханаане теперь, когда эта книга писалась, тогда как основная часть других колен затерялась в ассирийском царстве. В этом отрывке больше всего обращает на себя внимание Иавис. Причем здесь не говорится, чьим сыном он был, и не ясно, в каком веке он жил; но, по-видимому, он стал родоначальником одного из племен Ахархела, упомянутых в ст. 8. Итак:
I. Здесь названа причина, по которой Иавис получил это имя, так назвала его мать и объяснила: я родила его с болезнью. Рождение любого ребенка сопровождается болями (ибо таков был приговор, вынесенный жене: в болезни будешь рождать детей), но некоторые матери страдают намного больше других. Обычно муки рождения быстро забываются, потому что родился человек в мир. Но в данном случае, похоже, они были столь сильными, что мать помнила о них, когда ребенку предстояло сделать обрезание, и позаботилась сохранить это в его памяти на всю жизнь. Возможно, мать назвала его Иависом, как Рахиль назвала своего сына Бенони, когда умирала в муках. Или если она выжила, то все равно решила оставить своего рода свидетельство, чтобы:
(1) Оно служило ей постоянным напоминанием о необходимости благодарить Бога всю свою жизнь за то, что Он поддержал ее в муках и помог их вынести. И нам было бы полезно часто вспоминать о своих страданиях, чтобы иметь такой же взгляд на вещи, как и в день скорби, тогда мы научимся радоваться с трепетом.
(2) Оно и сыну служило напоминанием, что мир, в который он пришел, это юдоль печали, и нужно знать: человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями. Скорбь, звучащая в его имени, должна придавать серьезность его духу. Это также будет напоминать ему о необходимости любить и почитать свою мать и стараться во всем быть утешением для давшей ему жизнь в этом мире в столь сильных муках. Именно так любящие Бога дети должны воздавать должное родителям (1Тим 5:4).
II. Иавис стал выдающейся личностью: он был знаменитее своих братьев; Божья благодать одарила его больше остальных, а Божье провидение удостоило его более высокой чести; и они были добродетельными, но он превзошел их. Таким образом, муки рождения были вознаграждены. Сын, который по сравнению с другими детьми достался матери самой дорогой ценой, принес ей больше всего счастья, и радость была соразмерна скорби. Здесь не говорится, в чем именно он был знаменитее своих братьев: либо он сделал огромное состояние, либо дослужился до высокого чина, либо прославился на войне; более обоснованно думать, что он был известен своей ученостью и благочестием, потому что именно эти качества делают человеку больше чести и возвышают его над другими. Что дает нам право думать именно так?
1. Иавис был знаменит своей ученостью; ибо мы читали о семьях книжников, живших в Иабеце (англ. пер., 1Пар 2:55) городе, который, по всей вероятности, был назван его именем. Иудеи говорят, что Иавис был знаменитым законоучителем и оставил после себя много учеников. И судя по тому, что его имя упоминается здесь без особых пояснений, то оно было хорошо известно в то время, когда Ездра писал эту книгу.
2. Иавис был знаменит своим благочестием, ибо здесь говорится о том, что он много молился. Его склонность к прилежному поклонению заслуживает истинного уважения, и по молитве он получил от Бога благословения, которыми заслужил еще большее уважение. Чтобы стать истинно великим, нужно быть истинно благочестивым и много молиться.
III. В начале жизненного пути Иавис помолился молитвой, которая, вероятно, была подобна молитве Соломона о мудрости. Он настроился на то, чтобы признавать Господа во всех своих путях и полагаться на Божье благословение и защиту, поэтому и преуспел. Возможно, именно такими были основные моменты, на которых он сосредоточивал внимание во время ежедневных молитв; с этой целью надлежало иметь привычку молиться в уединении и вместе с близкими, как это делал Даниил. Существует мнение, что упоминаемой здесь молитвой Иавис помолился в конкретном случае, когда попал в трудное положение и ему угрожали враги. Примите во внимание:
1. Кому он молился: отнюдь не какому-то из языческих богов. Нет! Он воззвал к Богу Израилеву, живому и истинному Богу единственному, Который способен услышать молитву и ответить; и в своей молитве Иавис обратился к Нему как к Богу Израилеву, заключившему завет со Своим народом; к Богу, с Которым боролся Иаков и превозмог и с тех пор назывался Израилем.
2. Какого рода эта молитва.
(1) Как написано на полях, речь идет о торжественном обете: «если бы Ты благословил меня...», и, даже несмотря на незавершенность фразы, можно легко догадаться на основании обета Иакова или подобных ему о ее продолжении: «...тогда Ты будешь моим Богом». Иавис не выразил свое обещание словами, но явно подразумевал его, либо потому что опасался обещать, полагаясь лишь на собственные силы, либо потому что твердо решил полностью посвятить себя Богу. Поэтому он как бы дает Господу чистый лист бумаги, чтобы Бог написал на нем, что Ему угодно: «Господи, если бы Ты благословил меня, тогда делай со мной все, что хочешь, и я всегда буду в Твоем распоряжении».
(2) И сам текст стиха свидетельствует об искреннем и горячем желании: о, если бы Ты благословил меня!
3. Какова суть этой молитвы. Иавис сделал ударение на четырех моментах:
(1) Чтобы Бог благословил его по-настоящему: «пусть благословение, которым Ты благословишь меня, будет великим, разнообразным и обильным». Возможно, Иавис имел на примете обетование, данное Богом Аврааму: благословляя, благословлю тебя (Быт 22:17). «Пусть благословение Авраама перейдет ко мне». Наилучшими благословениями являются благословения духовные, и поистине благословен тот, кто благословлен таковыми. Божьи благословения реальны и производят реальные действия. Мы можем лишь пожелать кому-нибудь благословение, а Бог управляет им. Кого Он благословляет, те поистине благословенны.
(2) Чтобы Бог расширил его владения и чтобы попытки Иависа увеличить выпавший ему по жребию удел трудовыми или ратными подвигами возымели успех. Если мы хотим, чтобы Бог расширил наши сердца, а значит, и наш удел у Себя и в Небесном Ханаане, то должны искренне желать этого и молиться.
(3) Чтобы с ним была Божья рука. Молитва Моисея о колене Иуды сводилась к тому, чтобы своими руками да защитил он себя (Втор 33:7). А Иавис считает, что это невозможно, если только с ним не будет Божьей руки и присутствия Его силы. Мы только тогда сможем защитить себя своими руками, когда с нами будет Божья рука, чтобы вести, оберегать, укреплять нас и совершать в нас и за нас всякое действие.
(4) Чтобы Бог хранил его от зла от зла греха и беды и от всех злых замыслов врагов, чтобы они не навредили ему, не огорчили его и не превратили его на самом деле в Иависа человека скорби (в первоисточнике звучит намек на его имя). Отче наш... избавь нас от лукавого.
4. Насколько успешной была его молитва: Бог ниспослал ему, чего он просил, даровал процветание и успех во всех предприятиях и в приобретении знаний, в мирских делах и в сражениях с хананеями, так что Иавис был знаменитее своих братьев. Господь издавна проявлял готовность всегда услышать молитву, и до сих пор ухо Его не отяжелело.
Стихи 11−23. Из этих стихов мы можем узнать:
(1) О существовании целого рода мастеров, искусных ремесленников, занимавшихся всеми видами производства, в которых проявляли больше, чем соседи, таланта и трудолюбия. Они жили в долине, которая в их честь была названа долиной мастеров (в русск. пер. долина плотников, ст. 14). Поэтому не нужно считать ремесленников людьми низшего сорта. И, несмотря на то что два умельца являются конкурентами и часто спорят, ремесленники предпочли поселиться вместе, чтобы обмениваться опытом, совершенствуя таким образом свое мастерство, и поддерживать репутацию друг друга.
(2) Что один из них был женат на дочери фараона (ст. 18), как принято называть египетских царей. Если до начала рабства, когда заслуги Иосифа были еще свежи в памяти, израильтянин удостаивался чести стать зятем царя, то это не считали странным, ибо, в отличие от Моисея, вряд ли бы кто-то отказался от родственных связей с царским двором.
(3) Что о другом представителе рода сказано как об отце семейства выделывавших виссон (ст. 21). Сведения о том, что в этом колене были лучшие ткачи в царстве, дополняют генеалогию к их чести; они обучали этому ремеслу и детей из поколения в поколение, не ставя перед собой цель сделать их землевладельцами. Лаед назван отцом семейства выделывавших виссон, подобно тому как до потопа Иувал был назван отцом всех играющих на гуслях и свирели, а Иавал отцом живущих в шатрах со стадами. Потомки Лаеда поселились в городе Мареша, в котором было налажено производство виссона материала для облачения царей и священников.
(4) Что еще один род имел владение в Моаве, а теперь оказался на работах в Вавилоне (ст. 22−23).
[1] Владение в Моаве относится к событиям древним. Вероятно, в дни Давида, когда завоевали Моав, этот род переселился туда и находился при власти, которую удерживали несколько поколений; но было это давно, в незапамятные времена.
[2] Теперь потомки этого рода стали горшечниками и садовниками, предположительно, в Вавилоне у царя для работ его жили они там. Благодаря своему трудолюбию они неплохо устроились и поэтому не торопились возвращаться вместе с братьями на свою собственную землю, хотя годы пленения уже истекли. У кого в данное время есть владения, тот не знает, какая нужда может постигнуть его потомков и с каким непочетным трудом они будут рады смириться. Но не достоин называться израильтянином тот, кто предпочел жить при садах и в огородах, не пожелав переносить тяготы возвращения в Ханаан.
Стихи 24−43. Здесь приводятся некоторые из родословий колена Симеонова (хотя оно и не было особо выдающимся), главным образом, его князей (ст. 38). Об этом колене сказано, что все племя их не так было многочисленно, как племя сынов Иуды (ст. 27). Кому Бог дает детей, тот должен быть благодарен, даже если видит, что потомство других Господь умножает еще больше. Здесь примите во внимание:
(1) Какие города были даны в удел сынам Симеона (ст. 28), о которых сказано в Нав 19:1 и далее. Упоминание, что города принадлежали им до царствования Давидова (ст. 31), подразумевает, что когда десять колен отошли от Давидова дома, то многие из потомков Симеона поселились в другом месте, покинув эти города, поскольку таковые находились внутри удела Иуды.
(2) Как они обосновались за пределами своего удела. Когда часть потомков Симеона, отошедших от Давидова дома, вместе с другими коленами была уведена в ассирийское пленение, то Бог особым образом отметил оставшихся верными Иуде и они преуспели в деле расширения своих владений. Такую смелую попытку в дни царствования Езекии предприняло одно поколение сынов Симеона (колена, которому долгое время приходилось скитаться и раболепствовать).
[1] Некоторые из них совершили набег на некую местность (по-видимому, в Аравии) под названием Герара, населенную потомками проклятого Хама (ст. 40), завладели ею и стали там жить. Это обстоятельство делает честь благочестивому правлению Езекии: процветало как царство в общем, так и семьи в частности. Здесь говорится, что потомки Симеона нашли тучные пастбища, причем на безопасной земле; даже когда ассирийские цари причиняли беспокойство всем своим соседям, этой земле удалось избежать их набегов. Ее жители, будучи пастухами, никому не досаждали, никто не тревожил и их, пока не пришли потомки Симеона и не прогнали хамитян, унаследовав не только изобилие, но и спокойствие их земли. Люди, которые (подобно нам) живут на плодородной земле, в стране просторной и спокойной, имеют основание считать себя обязанными Богу, определившему пределы нашему обитанию.
[2] Остальные, числом примерно 500, под предводительством четырех названных здесь по именам братьев совершили набег на гору Сеир и поразили оставшихся там амаликитян, завладев их страной (ст. 42−43). Таким образом, имело место более полное исполнение проклятий в отношении Хама и Амалика, когда таковые казались дремлющими, если не мертвыми; а также исполнилось проклятие в отношении Симеона, что он будет разделенным и рассеянным (Быт 49:7), хотя для него это обратилось в благословение, ибо семейства Симеона, которые таким образом переселились в эти дальние страны, живут там до сего дня (как сказано, ст. 43), и это, похоже, свидетельствует о том, что им удалось избежать тягот пленения. Подчас провидение отправляет людей, предназначенных к сохранению, из зоны бедствия.