Бытие 31 глава

Бытие, Пятикнижие Моисея
Новый русский перевод → Новый русский перевод

Иаков услышал, как сыновья Лавана говорили: «Иаков забрал всё, чем владел наш отец, и скопил себе богатство за счет нашего отца».

И Иаков заметил, что Лаван относится к нему не так, как раньше.

Господь сказал Иакову: — Возвращайся в землю отцов, к своей родне, и Я буду с тобой.

Иаков послал сказать Рахили и Лии, чтобы они вышли в поле, где были его отары.

Он сказал им: — Я вижу, что ваш отец относится ко мне не так, как прежде, но Бог моего отца со мной.

Вы знаете, что я работал на вашего отца изо всех сил,

а ваш отец обманывал меня, десять раз меняя мою плату. Но Бог не дал меня ему в обиду.

Если он говорил: «Платой твоей будут крапчатые», то весь скот рождал крапчатых, а если он говорил: «Платой твоей будут пестрые», то весь скот рождал пестрых.

Так Бог забрал скот у вашего отца и отдал мне.

Однажды, в то время, когда спаривается скот, мне приснился сон: я поднял взгляд и увидел, что козлы, покрывавшие коз, были пестрыми, крапчатыми или пятнистыми.

Ангел Бога сказал мне во сне: «Иаков». Я ответил: «Я здесь».

Он сказал: «Взгляни, и ты увидишь: все козлы, покрывающие скот, — пестрые, крапчатые или пятнистые, потому что Я увидел как обошелся с тобой Лаван.

Я — Бог Вефиля, где ты возлил масло на памятный знак и поклялся Мне; оставь же немедленно эту землю и возвращайся в землю, где ты родился».

Рахиль и Лия ответили: — Да есть ли у нас ещё доля в наследстве отца?

Разве не видно, что он считает нас за чужих? Он продал нас и истратил то, что за нас выручил.

Конечно же, всё богатство, которое Бог забрал у отца, принадлежит нам и нашим детям, так что поступай, как велит тебе Бог.

Иаков посадил детей и жен на верблюдов,

погнал весь скот впереди себя и, взяв всё добро, которое он скопил в Паддан-Араме[168], отправился в путь к своему отцу Исааку в землю Ханаана.

Когда Лаван ушел стричь овец, Рахиль украла его божков[169].

А Иаков обманул арамея Лавана, не известив его о своем уходе.

Он бежал со всем своим имуществом и, перейдя реку[170], направился к нагорьям Галаада.

На третий день Лавану сообщили, что Иаков бежал.

Взяв с собой родственников, он погнался за Иаковом и через семь дней настиг его в нагорьях Галаада.

Но ночью Бог явился арамею Лавану во сне и сказал ему: «Берегись, не говори ничего Иакову, ни хорошего, ни плохого».

Лаван догнал Иакова. Иаков уже поставил шатер в нагорьях Галаада, и Лаван с родней тоже стали там лагерем.

Лаван сказал Иакову: — Что ты сделал? Ты обманул меня и увел моих дочерей, как пленников на войне.

Почему ты убежал тайком? Почему ты не сказал мне, чтобы я мог проводить тебя с радостью и с песнями, под музыку бубна и арфы?

Ты не дал мне даже поцеловать на прощание внуков и дочерей. Ты поступил безрассудно.

В моих силах причинить тебе зло, но прошлой ночью Бог твоего отца сказал мне: «Берегись, не говори Иакову ничего, ни хорошего, ни плохого».

Допустим, ты ушел, потому что тебе не терпелось вернуться в отцовский дом, но зачем ты украл моих божков?

Иаков ответил Лавану: — Я боялся, потому что думал, что ты силой отнимешь у меня своих дочерей.

Если же ты найдешь у кого-нибудь здесь своих божков, тому не жить. В присутствии родни смотри сам, есть ли у меня что-нибудь твое, и если есть, то забирай обратно. Иаков не знал, что божков украла Рахиль.

Лаван вошел в шатер Иакова, в шатер Лии и в шатер двух служанок, но ничего не нашел. После шатра Лии он вошел в шатер Рахили.

Рахиль же взяла домашних божков, положила их в верблюжье седло и села на них. Лаван обыскал весь шатер, но ничего не нашел.

Рахиль сказала отцу: — Не гневайся, мой господин: я не могу встать перед тобой, потому что у меня то, что обычно бывает у женщин. Как он ни искал, он не смог найти своих божков.

Иаков был вне себя от гнева и стал выговаривать Лавану: — В чем мое преступление? — спросил он. — Какой грех я совершил, что ты пустился за мной в погоню?

Ты обыскал всё мое добро — что ты нашел из своего имущества? Положи, что нашел, перед твоей и моей родней, и пусть они нас рассудят.

Я двадцать лет прожил у тебя: твои овцы и козы не выкидывали, баранов из твоих стад я не ел.

Растерзанных диким зверем я не приносил к тебе, но сам возмещал убытки; ты же требовал с меня платы за всё, что было украдено, днем ли это случилось или ночью.

Вот каково мне было: зной палил меня днем, холод терзал меня ночью, и сон бежал от моих глаз.

Таковы были те двадцать лет, что я жил в твоем доме. Я работал на тебя четырнадцать лет за двух твоих дочерей и шесть лет за скот, а ты десять раз менял мою плату.

Если бы не был со мной Бог моего отца, Бог Авраама, Тот, Кого боялся Исаак, то ты, конечно, отослал бы меня с пустыми руками. Но Бог увидел мои лишения и труд моих рук и рассудил нас прошлой ночью.

Лаван ответил Иакову: — Эти дочери — мои дочери, дети — мои дети, и стада — мои стада; всё, что ты видишь, — мое. Но что же я могу теперь сделать с моими дочерьми или с детьми, которых они родили?

Давай же заключим договор, ты и я, и пусть он будет свидетельством между нами.

Иаков взял камень и поставил его памятным знаком.

Он сказал своей родне: — Наберите камней. Они набрали камней, сложили их грудой и сели возле неё за трапезу.

Лаван назвал её Иегар-Сагадута, а Иаков — Гал-Эд[171].

Лаван сказал: — Эта насыпь — свидетельство между тобой и мной сегодня. Вот почему её назвали Гал-Эд,

а также Мицпа[172], ведь он сказал: — Пусть Господь смотрит за тобой и мной, когда мы будем вдали друг от друга.

Если ты будешь плохо обходиться с моими дочерьми или возьмешь себе других жен, кроме моих дочерей, — даже если никого с нами нет, помни, что Бог — Свидетель между тобой и мной.

Ещё Лаван сказал Иакову: — Вот груда камней и памятный знак, который я поставил между тобой и мной.

Эти камни — свидетельство, и этот памятный знак — во свидетельство того, что я не перейду за эту груду камней на твою сторону, чтобы причинить тебе зло, и ты не перейдешь за этот памятный знак и груду камней на мою сторону, чтобы причинить мне зло.

Пусть Бог Авраама и Бог Нахора, Бог их отца, судит между нами. И Иаков поклялся Тем, Которого боялся его отец Исаак.

Он принес жертву там в нагорье и пригласил родственников разделить трапезу. Они поели и переночевали там,

а рано утром Лаван поцеловал внуков и дочерей, благословил их и отправился домой.

Примечания:

Новый русский перевод

18 [168] — То есть в северо-западной Месопотамии.

19 [169] — Евр. терафи́м.

21 [170] — То есть Евфрат.

47 [171] — Арам.: Иегар-Сагадута, евр. Гал-Эд— оба означают: насыпь свидетельства.