— Итак, те из вас, кто могут, пусть отправятся вместе со мной, и если в этом человеке есть что-то предосудительное, пусть его обвиняют.
— Я не согрешил ни против еврейского Закона, ни против Храма, ни против Цезаря.
— Желаешь идти в Иерусалим, чтобы там быть судимым предо мной за это?
— Я стою перед судом Цезаря, где мне и следует быть судимым. Евреев я ничем не обидел, как и ты прекрасно знаешь.
— Ты апеллируешь к Цезарю — к Цезарю и отправишься.
— Есть один человек, оставленный Феликсом под арестом,
— Хотел бы и сам услышать этого человека.
— Завтра же, — отвечал тот, — услышишь его.
— Царь Агриппа и все присутствующие с нами люди! Вы видите этого человека, о котором всё множество евреев просило меня и в Иерусалиме, и здесь, крича, что он не должен жить.
1 Через три дня после того, как Фест прибыл в провинцию, он направился из Кесарии в Йерушалаим.
Фест, только что прибывший из Рима, был незнаком с Иудеей и направился в Иерусалим сразу же, как только смог, чтобы познакомиться с руководителями и рассмотреть текущие проблемы.
2 Там руководящие коганим и вожди иудеян сообщили ему о деле Шауля и просили его 3 оказать им услугу и прислать этого человека в Йерушалаим. (Они сговорились напасть на него из засады и убить.)
Стихи 2−3. Руководители иудеян не предъявили требование, но воспользовались возможностью снискать расположение Феста, доставив ему удовольствие удовлетворить их незначительную и безобидную просьбу. Они рассчитывали на то, что тот не знает об истинной причине, по которой Шауля доставили из Йерушалаима, а именно о заговоре, подобном описанному здесь. Они надеялись, что Фест пошлёт Шауля в сопровождении небольшой охраны, которую им не составит труда одолеть.
4 Фест ответил, что Шауль содержится в Кесарии под стражей и что он сам вскоре собирается направиться туда.
Вероятно, Фесту всё же было известно, почему Шауль находился в Кесарии; или же он предпочёл придерживаться римской судебной практики и не делать исключения, которое могло иметь неблагоприятные последствия, в чём его могли обвинить. Возможно, он просто был слишком занят для того, чтобы рассмотреть эту конкретную просьбу сразу после вступления в должность, или же подозревал, что не всё «кошерно». Он действует наверняка, предлагая обычную процедуру, и руководителям иудеян ничего не остается делать, как согласиться.
5 "Итак, — сказал он, — пусть от вас со мной пойдут сведущие люди и предъявят этому человеку обвинения, если он в чём-то виновен". 6 Пробыв с ними не больше восьми или десяти дней, Фест отправился в Кесарию; и на следующий день занял место в суде и приказал привести Шауля.
Фест оставался в Иерусалиме столько времени, сколько ему требовалось для того, чтобы сориентироваться (ст. 1 и ком.), около восьми или десяти дней. На следующий же день после возвращения в Кесарию он назначил повторное слушание дела Шауля.
7 Когда тот пришёл, иудеяне, пришедшие из Йерушалаима, окружили его и стали выдвигать против него множество серьёзных обвинений, которые не могли ничем обосновать. 8 В ответ Шауль сказал: "Я не совершил никакого преступления — ни против Торы, которой держатся иудеяне, ни против Храма, ни против императора".
Стихи 7−8. И вновь не представлены веские доводы против Шауля, и вновь он защищается от трёх главных обвинителей: от фарисеев, которых заботит соблюдение Торы, от саддукеев и коганим, беспокоящихся о Храме; и от римского государства в лице императора. Лука опускает подробности обвинения и защиты.
9 Однако Фест, желая оказать иудеянам услугу, спросил у Шауля: "Хочешь ли ты пойти в Йерушалаим и предстать перед моим судом в связи с данными обвинениями?" 10 Шауль ответил: "Я нахожусь сейчас в суде императора, здесь и следует судить меня. Я не причинил иудеянам никакого зла, что тебе очень хорошо известно. 11 Если же я преступник, если я сделал что-либо заслуживающее смерти, тогда я готов умереть. Но если обвинения, которые мне предъявляют, не имеют под собой основы, никто не может выдать меня им только в виде одолжения. Я требую императорского суда!"
Стихи 9−11. Дело Шауля было приостановлено на два года, в течение которых Феликс, вероятно, ждал от Шауля взятки (24:26). Теперь же, видя нежелание Феста установить правосудие, Шауль решается подать прошение о передаче его дела в более высокие инстанции, римские граждане имели это право с 509 г. до н.э. Йешуа обещал Шаулю, что однажды он попадёт в Рим (23:11), да и сам Шауль давно мечтал об этом (Рим. 1:10−1-5 и ком.). Его мечта осуществилась в 28:16.
12 Тогда Фест, поговорив со своими советниками, сказал в ответ: "Ты потребовал суда императора, к императору и отправишься!" 13 Спустя несколько дней в Кесарию прибыли царь Агриппа и Береника, чтобы засвидетельствовать Фесту своё почтение.
Царь Агриппа. Ирод Агриппа II, последний из династии Иродов, был воспитан в Риме и поставлен на царствование в 50 г. н.э., спустя шесть лет после смерти своего отца, Ирода Агриппы I (см. ком, к 12:3). Его резиденцией была Кесария Филиппова (современный Баниас), расположенная у подножья горы Ермон, в 64 километрах на северо-восток от Кесарии, где пересекаются границы современных Израиля, Ливана и Сирии.
Береника была сестрой Агриппы, поэтому их брачные отношения являлись кровосмешением. Жена Феликса Друзилла (24:24) была сестрой им обоим. До этого Береника была любовницей двух императоров: Веспасиана и Тита, и чуть было не стала императрицей. Очевидно, она уже давно распрощалась со всеми принципами еврейской религии и морали, в которых, возможно, была воспитана.
14 Поскольку они остались там на некоторое время, Фесту представился случай ознакомить царя с делом Шауля. "Здесь есть один человек, — сказал он, — которого Феликс оставил в заключении.
Агриппа и Береника нанесли официальный визит Фесту с целью поздравить нового прокуратора с его назначением на должность, но пробыли у него гораздо дольше, чем этого требует официальный этикет. Рассмотрение дела Шауля Феликсом не ускорило, а лишь запутало его.
15 Когда я был в Йерушалаиме, мне рассказали о нём руководящие коганим и старейшины иудеян и просили меня вынести ему приговор. 16 Я ответил им, что у римлян не принято выдавать осуждённого только для того, чтобы сделать кому-то одолжение, прежде чем он встретится с обвинителями лицом к лицу и будет иметь возможность отстаивать свою невиновность. 17 Поэтому когда они прибыли сюда вместе со мной, я не медлил и на следующий же день занял своё место в суде и приказал привести этого человека. 18 Когда поднялись обвинители, то вместо того, чтобы выдвинуть против него обвинения в серьёзных преступлениях, как я того ожидал, 19 они начали спорить с ним о некоторых вопросах их религии, и в особенности о каком-то умершем Йешуа, который, по утверждению Шауля, жив.
Галлион, попав в подобные обстоятельства, отказался быть судьею во внутренних спорах евреев. Фест был не настолько мудрым. Тем не менее, описывая этот спор с позиции язычника, он говорит, что он велся о некоторых вопросах их религии. Это ещё раз подтверждает, что мессианский иудаизм является одной из форм иудаизма.
20 Находясь в затруднении по поводу решения подобных вопросов, я спросил у него, не желает ли он отправиться в Йерушалаим и там предстать перед судом по этому делу. 21 Но так как Шауль потребовал, чтобы его оставили в заключении, а его дело решалось его императорским величеством, я приказал охранять его до тех пор, пока я не пошлю его к императору. 22 Агриппа сказал Фесту: "Я сам давно хотел послушать этого человека". "Завтра, — ответил тот, — ты услышишь его". 23 Итак, на следующий день Агриппа и Береника прибыли с большой торжественностью и прошли в зал слушаний в сопровождении военачальников и известнейших граждан города. Затем по приказу Феста ввели Шауля. 24 Фест сказал: "Царь Агриппа и все присутствующие здесь среди нас, видите ли вы этого человека? Вся община иудеян жаловалась мне на него как в Йерушалаиме, так и здесь, заявляя, что его нельзя оставить в живых. 25 Однако я обнаружил, что он не сделал ничего такого, что заслуживало бы смертного приговора. Когда же он сам потребовал императорского суда, я решил направить его туда. 26 Тем не менее, я не могу написать о нём его величеству ничего определённого. Вот почему он предстал перед всеми вами, а особенно перед тобою, царь Агриппа, чтобы после того, как мы допросим его, мне было что написать. 27 Мне кажется, было бы неразумно посылать заключённого, не указав при этом, какие обвинения против него выдвинуты ".