Деяния 27 глава

Деяния Апостолов
Открытый перевод → Елизаветинская на русском

Когда решено было отплыть нам в Италию, то передали и Павла и некоторых других заключённых сотнику из когорты Августа, по имени Юлий.

И якоже суждено бысть отплыти нам во италию, предаху павла же и иныя некия юзники сотнику, именем иулию, спиры севастийския.

Сев на адрамитский корабль, которому предстояло плыть вдоль берегов Асии, мы отчалили. С нами был македонец Аристарх из Фессалоник.

Вшедше же в корабль адрамитский, восхотевше плыти во асийская места, отвезохомся, сущу с нами аристарху македонянину от солуня.

На другой день пристали в Сидоне. Юлий, человеколюбиво обращаясь с Павлом, позволил ему пойти к друзьям и воспользоваться их попечением.

В другий же пристахом в сидоне: человеколюбие же иулий павлови дея, повеле к другом шедшу прилежание улучити.

И отправившись оттуда, мы плыли под прикрытием Кипра, из-за встречных ветров,

И оттуду отвезшеся приплыхом в кипр, зане ветри бяху противни:

и переплыв море, напротив Киликии и Памфилии, мы пристали в Мирах Ликии.

пучину же, яже противу киликии и памфилии, преплывше, приидохом в миры ликийския.

Там сотник, найдя александрийский корабль, плывущий в Италию, посадил нас на него.

И тамо обрет сотник корабль александрийский пловущь во италию, всади ны в онь.

За много дней, медленно плавая, мы с трудом дошли до Книда. Из-за неблагоприятного ветра, обогнув Крит напротив Салмоны,

Во многи же дни косно плавающе и едва бывше противу книда, не оставляющу нас ветру, приплыхом под крит при салмоне:

и с трудом, проплывая вдоль Крита, пришли в некое место, называемое Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.

едва же избирающе край, приидохом на место некое, нарицаемое доброе пристанище, емуже близ бе град ласей.

Но, так как прошло немало времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел убеждал,

Многу же времени минувшу и сущу уже небезбедну плаванию, занеже и пост уже бе прешел, советоваше павел,

говоря им: — Люди, я вижу, что плавание это будет с ущербом и большим убытком не только для груза и для корабля, но и для нашей жизни.

глаголя им: мужие, вижду, яко с досаждением и многою тщетою не токмо бремене и корабля, но и душ наших хощет быти плавание.

Но сотник больше доверял кормчему и судовладельцу, нежели сказанному Павлом.

Сотник же кормчия и навклира послушаше паче, нежели павлом глаголемых.

А так как пристань была непригодна для зимовки, большинство давало совет отплыть оттуда — не смогут ли они как-нибудь добраться до Финика, критской гавани, обращённой к северо-востоку и юго-востоку, и перезимовать там.

Не добру же пристанищу сущу ко озимению, мнози совет даяху отвезтися оттуду, аще како возмогут, достигше финикии, озимети в пристанищи критстем, зрящем к ливу и к хору.

И когда слегка подул южный ветер, они, подумав, что уже получили желаемое, выбрали якорь и поплыли ввиду Крита.

Дхнувшу же югу, мневше волю свою улучити, воздвигше ветрила, плыху вскрай крита.

Но вскоре на него обрушился ураганный ветер, называемый «экракилон».

Не по мнозе же возвея противен ему ветр бурен, нарицаемый евроклидон.

А корабль подхватило так, что он не мог противостоять, мы отдались ветру и нас носило.

Восхищену же бывшу кораблю и не могущу сопротивитися ветру, вдавшеся волнам носими бехом.

Проскочив мимо одного островка, называемого Клавда, мы едва смогли справиться со шлюпкой.

Остров же некий мимотекше, нарицающься клавдий, едва возмогохом удержати ладию:

Подняв её, стали использовать канаты, обвязывая корабль. И опасаясь наскочить на Сирт, спустили плавучий якорь и так носились.

юже востягше, всяким образом помогаху, подтверждающе корабль: боящеся же, да не в сирть впадут, низпустивше парус, сице носими беху.

А так как нас сильно било бурей, на другой день начали выбрасывание,

Вельми же обуреваемым нам, на утрие изметание творяху,

и на третий день собственноручно сбросили оснастку корабля.

и в третий день своими руками ядрило корабленое извергохом.

И так как в много дней не показывались ни солнце, ни звезды, и свирепствовала немалая буря, — в конце концов, у нас стала пропадать всякая надежда спастись.

Ни солнцу же, ни звездам явльшымся на многи дни, и зиме не мале належащей, прочее отимашеся надежда вся, еже спастися нам.

Они долго не ели, и тогда Павел, став среди них, сказал: — Надо было, о люди, послушав меня, не отходить от Крита и избежать этой беды и ущерба.

Многу же неядению сущу, тогда став павел посреде их, рече: подобаше убо, о, мужие, послушавше мене, не отвезтися от крита и избыти досаждения сего и тщеты:

Но теперь призываю вас ободриться, ибо никто из вас не потеряет жизнь, кроме корабля.

и се, ныне молю вы благодушствовати, погибель бо ни единей души от вас будет, разве корабля:

Потому что Ангел Бога, Которому принадлежу, и Которому служу, явился этой ночью,

предста бо ми в сию нощь ангел Бога, егоже аз есмь, емуже и служу,

говоря: «Не бойся, Павел! Ты должен предстать перед Цезарем, и вот, Бог даровал тебе всех, плывущих с тобой».

глаголя: не бойся, павле, кесарю ти подобает предстати, и се, дарова тебе Бог вся плавающыя с тобою.

Поэтому ободритесь, люди, ибо я верю Богу что будет так, как мне сказано.

Темже дерзайте, мужие, верую бо Богови, яко тако будет, имже образом речено ми бысть:

И нас должно выбросить на какой-нибудь остров.

во остров же некий подобает нам пристати.

А когда наступила четырнадцатая ночь, как нас носило по Адрии, около полуночи моряки стали догадываться, что приближаются к какая-то земле.

И егда четвертаянадесять нощь бысть, носимым нам во адриатстей (пучине), в полунощи непщеваху корабленицы, яко приближаются к некоей стране,

И, опустив лот, нашли двадцать сажен, потом, на небольшом расстоянии, опустив лот снова, нашли пятнадцать сажен.

и измеривше глубину обретоша саженей двадесять: мало же прешедше и паки измеривше, обретоша саженей пятьнадесять.

Боясь, как бы нас не выбросило куда-нибудь на скалистые места, бросили с кормы четыре якоря и ждали наступления дня.

Боящеся же, да не како в прудная места впадут, от носа корабля вергше котвы четыри, моляхомся, да день будет.

А когда моряки хотели бежать с корабля и спустили шлюпку в море, делая вид, что хотят вытянуть якоря с носа,

Кораблеником же ищущым бежати из корабля и низвесившым ладию в море, изветом аки от носа хотящым котвы простерти,

Павел сказал сотнику и солдатам: — Если они не останутся на корабле — не можете быть спасены.

рече павел сотнику и воином: аще не сии пребудут в корабли, вы спастися не можете.

Тогда солдаты отсекли верёвки у шлюпки и дали ей упасть.

Тогда воини отрезаша ужя ладии и оставиша ю отпасти.

А пока день еще не наступил, Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: — Сегодня четырнадцатый день вы проводите в ожидании голодные, ничего не вкусив.

Егда же хотяше день быти, моляше павел всех, да приимут пищу, глаголя: четыренадесятый днесь день ждуще, не ядше пребываете, ничтоже вкусивше:

Поэтому прошу вас принять пищу, ведь это послужит вашему спасению. Ибо ни у кого из вас и волос с головы не пропадет.

темже молю вас прияти пищу, се бо к вашему спасению есть: ни единому бо от вас влас главы отпадет.

Сказав это и взяв хлеб, он поблагодарил Бога пред всеми, и, разломив, начал есть.

Рек же сия и приемь хлеб, благодари Бога пред всеми и преломль начат ясти.

Тогда все ободрились и сами приняли пищу.

Благонадежни же бывше вси, и тии прияша пищу:

А было на корабле двести семьдесят шесть человек.

бе же в корабли всех душ двесте седмьдесят и шесть.

И, насытившись пищей, стали облегчать корабль, выбрасывая пшеницу в море.

Насыщшеся же брашна, облегчиша корабль, изметающе пшеницу в море.

А когда настал день, земли они не узнавали, но заметили какой-то залив, имеющий берег, на который и решили, если смогут, вывести корабль.

Егда же день бысть, земли не познаваху: недро же некое усмотреша имущее песок, в неже, аще мощно есть, совещаша извлещи корабль.

И, сняв якоря, бросили их в море, одновременно ослабив веревки рулей и подняв передний парус по ветру, держали к берегу.

И котвы собравше, везяхуся по морю: купно ослабивше ужя кормилом и воздвигше малое ветрило к дышущему ветрецу, везохомся на край.

Попав на песчаную отмель, посадили корабль на мель. Нос, застряв, остался недвижим, а корма разрушалась силою волн.

Впадше же в место исопное, увязиша корабль: и нос убо увязший пребысть недвижимь, кормило же разбивашеся от нужды волн.

И решением воинов было убить узников, чтобы кто-нибудь не уплыл и не убежал.

Воином же совет бысть, да узники убиют, да не кто поплыв избегнет.

Но сотник, желая спасти Павла, помешал их намерению и приказал умеющим плавать, бросившись первыми, выбираться на землю,

Сотник же, хотя соблюсти павла, возбрани совету их, повеле же могущым плавати, да изскочивше первее изыдут на край,

а остальным, кому — на досках, кому — на чем-нибудь от корабля. И так получилось, что все были спасены на землю.

а прочии, ови убо на дщицах, ови же на нечем от корабля. И тако бысть всем спастися на землю.

« 26 глава 28 глава »