Деяния 27 глава

Деяния Апостолов
Открытый перевод → Елизаветинская Библия

Когда решено было отплыть нам в Италию, то передали и Павла и некоторых других заключённых сотнику из когорты Августа, по имени Юлий.

И҆ ѩ҆́коже сѹ́ждено бы́сть ѿплы́ти на́мъ во ї҆талі́ю, преда́хѹ па́ѵла же и҆ и҆ны҄ѧ нѣ́кїѧ ю҆́зники со́тникѹ, и҆́менемъ ї҆ѹ́лїю, спі́ры севасті́йскїѧ.

Сев на адрамитский корабль, которому предстояло плыть вдоль берегов Асии, мы отчалили. С нами был македонец Аристарх из Фессалоник.

Вше́дше же въ кора́бль а҆драмѵ́тскїй, восхотѣ́вше плы́ти во а҆сї҄йскаѧ мѣ҄ста, ѿвезо́хомсѧ, сѹ́щѹ съ на́ми а҆рїста́рхѹ македо́нѧнинѹ ѿ солѹ́нѧ.

На другой день пристали в Сидоне. Юлий, человеколюбиво обращаясь с Павлом, позволил ему пойти к друзьям и воспользоваться их попечением.

Въ дрѹгі́й же приста́хомъ въ сїдѡ́нѣ: человѣколю́бїе же ї҆ѹ́лїй па́ѵлови дѣ́ѧ, повелѣ̀ къ дрѹгѡ́мъ ше́дшѹ прилѣжа́нїе {посо́бїе} ѹ҆лѹчи́ти.

И отправившись оттуда, мы плыли под прикрытием Кипра, из-за встречных ветров,

И҆ ѿтѹ́дѹ ѿве́зшесѧ приплы́хомъ въ кѵ́пръ, занѐ вѣ́три бѧ́хѹ проти́вни:

и переплыв море, напротив Киликии и Памфилии, мы пристали в Мирах Ликии.

пѹчи́нѹ же, ѩ҆́же проти́вѹ кїлїкі́и и҆ памфѷлі́и, преплы́вше, прїидо́хомъ въ мѵ́ры лѷкї҄йскїѧ.

Там сотник, найдя александрийский корабль, плывущий в Италию, посадил нас на него.

И҆ та́мѡ ѡ҆брѣ́тъ со́тникъ кора́бль а҆леѯандрі́йскїй пловѹ́щь во ї҆талі́ю, всади́ ны въ ѻ҆́нь.

За много дней, медленно плавая, мы с трудом дошли до Книда. Из-за неблагоприятного ветра, обогнув Крит напротив Салмоны,

Во мнѡ́ги же дни҄ ко́снѡ пла́вающе и҆ є҆два̀ бы́вше проти́вѹ кні́да, не ѡ҆ставлѧ́ющѹ на́съ вѣ́трѹ, приплы́хомъ под̾ кри́тъ при салмѡ́нѣ:

и с трудом, проплывая вдоль Крита, пришли в некое место, называемое Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.

є҆два́ же и҆збира́юще кра́й, прїидо́хомъ на мѣ́сто нѣ́кое, нарица́емое [до́брое приста́нище], є҆мѹ́же бли́з̾ бѣ̀ гра́дъ ласе́й.

Но, так как прошло немало времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел убеждал,

Мно́гѹ же вре́мени минѹ́вшѹ и҆ сѹ́щѹ ѹ҆жѐ небезбѣ́днѹ пла́ванїю, зане́же и҆ по́стъ ѹ҆жѐ бѣ̀ преше́лъ, совѣ́товаше па́ѵелъ,

говоря им: — Люди, я вижу, что плавание это будет с ущербом и большим убытком не только для груза и для корабля, но и для нашей жизни.

глаго́лѧ и҆̀мъ: мѹ́жїе, ви́ждѹ, ѩ҆́кѡ съ досажде́нїемъ и҆ мно́гою тщето́ю не то́кмѡ бре́мене и҆ кораблѧ̀, но и҆ дѹ́шъ на́шихъ хо́щетъ бы́ти пла́ванїе.

Но сотник больше доверял кормчему и судовладельцу, нежели сказанному Павлом.

Со́тникъ же ко́рмчїѧ и҆ наѵкли́ра послѹ́шаше па́че, не́жели па́ѵломъ глаго́лемыхъ.

А так как пристань была непригодна для зимовки, большинство давало совет отплыть оттуда — не смогут ли они как-нибудь добраться до Финика, критской гавани, обращённой к северо-востоку и юго-востоку, и перезимовать там.

Не добрѹ́ же приста́нищѹ сѹ́щѹ ко ѡ҆зимѣ́нїю, мно́зи совѣ́тъ даѧ́хѹ ѿвезти́сѧ ѿтѹ́дѹ, а҆́ще ка́кѡ возмо́гѹтъ, дости́гше фїнїкі́и, ѡ҆зимѣ́ти въ приста́нищи кри́тстѣмъ, зрѧ́щемъ къ лі́вѹ и҆ къ хѡ́рѹ.

И когда слегка подул южный ветер, они, подумав, что уже получили желаемое, выбрали якорь и поплыли ввиду Крита.

Дхнѹ́вшѹ же ю҆́гѹ, мнѣ́вше во́лю свою̀ ѹ҆лѹчи́ти, воздви́гше вѣ҄трила, плы́хѹ вскра́й кри́та.

Но вскоре на него обрушился ураганный ветер, называемый «экракилон».

Не по мно́зѣ же возвѣ́ѧ проти́венъ є҆мѹ̀ вѣ́тръ бѹ́ренъ, нарица́емый є҆ѵроклѵ́дѡнъ.

А корабль подхватило так, что он не мог противостоять, мы отдались ветру и нас носило.

Восхище́нѹ же бы́вшѹ кораблю̀ и҆ не могѹ́щѹ сопроти́витисѧ вѣ́трѹ, вда́вшесѧ волна́мъ носи́ми бѣ́хомъ.

Проскочив мимо одного островка, называемого Клавда, мы едва смогли справиться со шлюпкой.

Ѻ҆́стровъ же нѣ́кїй мимоте́кше, нарица́ющьсѧ клаѵді́й, є҆два̀ возмого́хомъ ѹ҆держа́ти ладїю̀:

Подняв её, стали использовать канаты, обвязывая корабль. И опасаясь наскочить на Сирт, спустили плавучий якорь и так носились.

ю҆́же востѧ́гше, всѧ́кимъ ѡ҆́бразомъ помога́хѹ, подтвержда́юще кора́бль: боѧ́щесѧ же, да не въ сѵ́рть {въ мє́лкаѧ мѣ҄ста} впадѹ́тъ, низпѹсти́вше па́рѹсъ, си́це носи́ми бѣ́хѹ.

А так как нас сильно било бурей, на другой день начали выбрасывание,

Вельми́ же ѡ҆бѹрева́ємымъ на́мъ, на ѹ҆́трїе и҆змета́нїе творѧ́хѹ,

и на третий день собственноручно сбросили оснастку корабля.

и҆ въ тре́тїй де́нь свои́ми рѹка́ми ѩ҆́дрило кора́бленое и҆зверго́хомъ.

И так как в много дней не показывались ни солнце, ни звезды, и свирепствовала немалая буря, — в конце концов, у нас стала пропадать всякая надежда спастись.

Ни со́лнцѹ же, ни ѕвѣзда́мъ ѩ҆́вльшымсѧ на мнѡ́ги дни҄, и҆ зимѣ̀ не ма́лѣ належа́щей, про́чее ѿима́шесѧ наде́жда всѧ̀, є҆́же спасти́сѧ на́мъ.

Они долго не ели, и тогда Павел, став среди них, сказал: — Надо было, о люди, послушав меня, не отходить от Крита и избежать этой беды и ущерба.

Мно́гѹ же неѧде́нїю сѹ́щѹ, тогда̀ ста́въ па́ѵелъ посредѣ̀ и҆́хъ, речѐ: подоба́ше ѹ҆́бѡ, ѽ, мѹ́жїе, послѹ́шавше менє̀, не ѿвезти́сѧ ѿ кри́та и҆ и҆збы́ти досажде́нїѧ сегѡ̀ и҆ тщеты̀:

Но теперь призываю вас ободриться, ибо никто из вас не потеряет жизнь, кроме корабля.

и҆ сѐ, нн҃ѣ молю̀ вы̀ благодѹ́шствовати, поги́бель бо ни є҆ди́нѣй дѹшѝ ѿ ва́съ бѹ́детъ, ра́звѣ кораблѧ̀:

Потому что Ангел Бога, Которому принадлежу, и Которому служу, явился этой ночью,

предста́ бо мѝ въ сїю̀ но́щь а҆́гг҃лъ бг҃а, є҆гѡ́же а҆́зъ є҆́смь, є҆мѹ́же и҆ слѹжѹ̀,

говоря: «Не бойся, Павел! Ты должен предстать перед Цезарем, и вот, Бог даровал тебе всех, плывущих с тобой».

глаго́лѧ: не бо́йсѧ, па́ѵле, ке́сарю тѝ подоба́етъ предста́ти, и҆ сѐ, дарова̀ тебѣ̀ бг҃ъ всѧ҄ пла́вающыѧ съ тобо́ю.

Поэтому ободритесь, люди, ибо я верю Богу что будет так, как мне сказано.

Тѣ́мже дерза́йте, мѹ́жїе, вѣ́рѹю бо бг҃ови, ѩ҆́кѡ та́кѡ бѹ́детъ, и҆́мже ѡ҆́бразомъ рѣче́но мѝ бы́сть:

И нас должно выбросить на какой-нибудь остров.

во ѻ҆́стровъ же нѣ́кїй подоба́етъ на́мъ приста́ти.

А когда наступила четырнадцатая ночь, как нас носило по Адрии, около полуночи моряки стали догадываться, что приближаются к какая-то земле.

И҆ є҆гда̀ четвертаѧна́десѧть но́щь бы́сть, носи҄мымъ на́мъ во а҆дрїа́тстѣй (пѹчи́нѣ), въ полѹ́нощи непщева́хѹ кора́бленицы, ѩ҆́кѡ приближа́ютсѧ къ нѣ́коей странѣ̀,

И, опустив лот, нашли двадцать сажен, потом, на небольшом расстоянии, опустив лот снова, нашли пятнадцать сажен.

и҆ и҆змѣ́ривше глѹбинѹ̀ ѡ҆брѣто́ша саже́ней два́десѧть: ма́лѡ же преше́дше и҆ па́ки и҆змѣ́ривше, ѡ҆брѣто́ша саже́ней пѧтьна́десѧть.

Боясь, как бы нас не выбросило куда-нибудь на скалистые места, бросили с кормы четыре якоря и ждали наступления дня.

Боѧ́щесѧ же, да не ка́кѡ въ прѹ҄днаѧ мѣ҄ста впадѹ́тъ, ѿ но́са кораблѧ̀ ве́ргше кѡ́твы четы́ри, молѧ́хомсѧ, да де́нь бѹ́детъ.

А когда моряки хотели бежать с корабля и спустили шлюпку в море, делая вид, что хотят вытянуть якоря с носа,

Кора́бленикѡмъ же и҆́щѹщымъ бѣжа́ти и҆з̾ кораблѧ̀ и҆ низвѣ́сившымъ ладїю̀ въ мо́ре, и҆звѣ́томъ а҆́ки ѿ но́са хотѧ́щымъ кѡ́твы просте́рти,

Павел сказал сотнику и солдатам: — Если они не останутся на корабле — не можете быть спасены.

речѐ па́ѵелъ со́тникѹ и҆ во́инѡмъ: а҆́ще не сі́и пребѹ́дѹтъ въ кораблѝ, вы̀ спасти́сѧ не мо́жете.

Тогда солдаты отсекли верёвки у шлюпки и дали ей упасть.

Тогда̀ во́ини ѿрѣ́заша ѹ҆́жѧ ладїѝ и҆ ѡ҆ста́виша ю҆̀ ѿпа́сти.

А пока день еще не наступил, Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: — Сегодня четырнадцатый день вы проводите в ожидании голодные, ничего не вкусив.

Є҆гда́ же хотѧ́ше де́нь бы́ти, молѧ́ше па́ѵелъ всѣ́хъ, да прїи́мѹтъ пи́щѹ, глаго́лѧ: четыренадесѧ́тый дне́сь де́нь ждѹ́ще, не ѩ҆́дше пребыва́ете, ничто́же вкѹси́вше:

Поэтому прошу вас принять пищу, ведь это послужит вашему спасению. Ибо ни у кого из вас и волос с головы не пропадет.

тѣ́мже молю̀ ва́съ прїѧ́ти пи́щѹ, се́ бо къ ва́шемѹ спасе́нїю є҆́сть: ни є҆ди́номѹ бо ѿ ва́съ вла́съ главы̀ ѿпаде́тъ.

Сказав это и взяв хлеб, он поблагодарил Бога пред всеми, и, разломив, начал есть.

Ре́къ же сїѧ҄ и҆ прїе́мь хлѣ́бъ, благодарѝ бг҃а пред̾ всѣ́ми и҆ прело́мль нача́тъ ѩ҆́сти.

Тогда все ободрились и сами приняли пищу.

Благонаде́жни же бы́вше всѝ, и҆ ті́и прїѧ́ша пи́щѹ:

А было на корабле двести семьдесят шесть человек.

бѣ́ же въ кораблѝ всѣ́хъ дѹ́шъ двѣ́стѣ се́дмьдесѧтъ и҆ ше́сть.

И, насытившись пищей, стали облегчать корабль, выбрасывая пшеницу в море.

Насы́щшесѧ же бра́шна, ѡ҆блегчи́ша кора́бль, и҆змета́юще пшени́цѹ въ мо́ре.

А когда настал день, земли они не узнавали, но заметили какой-то залив, имеющий берег, на который и решили, если смогут, вывести корабль.

Є҆гда́ же де́нь бы́сть, землѝ не познава́хѹ: нѣ́дро же нѣ́кое ѹ҆смотрѣ́ша и҆мѹ́щее песо́къ {бре́гъ}, въ не́же, а҆́ще мо́щно є҆́сть, совѣща́ша и҆звлещѝ кора́бль.

И, сняв якоря, бросили их в море, одновременно ослабив веревки рулей и подняв передний парус по ветру, держали к берегу.

И҆ кѡ́твы собра́вше, везѧ́хѹсѧ по мо́рю: кѹ́пнѡ ѡ҆сла́бивше ѹ҆́жѧ корми́лѡмъ и҆ воздви́гше ма́лое вѣ́трило къ ды́шѹщемѹ вѣ́трецѹ, везо́хомсѧ на кра́й {бре́гъ}.

Попав на песчаную отмель, посадили корабль на мель. Нос, застряв, остался недвижим, а корма разрушалась силою волн.

Впа́дше же въ мѣ́сто и҆со́пное, ѹ҆вѧзи́ша кора́бль: и҆ но́съ ѹ҆́бѡ ѹ҆вѧ́зшїй пребы́сть недви́жимь, корми́ло же разбива́шесѧ ѿ нѹ́жды во́лнъ.

И решением воинов было убить узников, чтобы кто-нибудь не уплыл и не убежал.

Во́инѡмъ же совѣ́тъ бы́сть, да ѹ҆́зники ѹ҆бїю́тъ, да не кто̀ поплы́въ и҆збѣ́гнетъ.

Но сотник, желая спасти Павла, помешал их намерению и приказал умеющим плавать, бросившись первыми, выбираться на землю,

Со́тникъ же, хотѧ̀ соблюстѝ па́ѵла, возбранѝ совѣ́тѹ и҆́хъ, повелѣ́ же могѹ́щымъ пла́вати, да и҆зскочи́вше пе́рвѣе и҆зы́дѹтъ на кра́й,

а остальным, кому — на досках, кому — на чем-нибудь от корабля. И так получилось, что все были спасены на землю.

а҆ про́чїи, ѻ҆́ви ѹ҆́бѡ на дщи́цахъ, ѻ҆́ви же на нѣ́чемъ ѿ кораблѧ̀. И҆ та́кѡ бы́сть всѣ҄мъ спасти́сѧ на зе́млю.

« 26 глава 28 глава »