Ведь, в самом деле, пока мы в этой палатке, мы стонем, находясь под бременем, потому что мы не хотим быть раздетыми, но — одетыми, чтобы то, что смертное, было поглощено жизнью.
И҆́бо сѹ́щїи въ тѣ́лѣ се́мъ воздыха́емъ ѡ҆тѧгча́еми, поне́же не хо́щемъ совлещи́сѧ, но поѡблещи́сѧ, да поже́рто бѹ́детъ ме́ртвенное живото́мъ.