Деяния 27 глава

Деяния Апостолов
Открытый перевод → Новый русский перевод

Когда решено было отплыть нам в Италию, то передали и Павла и некоторых других заключённых сотнику из когорты Августа, по имени Юлий.

Когда было решено, что мы отправимся в Италию, Павла и других заключенных передали сотнику по имени Юлий, из императорского полка.

Сев на адрамитский корабль, которому предстояло плыть вдоль берегов Асии, мы отчалили. С нами был македонец Аристарх из Фессалоник.

Мы сели на корабль из Адрамиттия, который должен был заходить в порты провинции Азия, и отправились в путь. С нами был македонянин Аристарх из Фессалоники.

На другой день пристали в Сидоне. Юлий, человеколюбиво обращаясь с Павлом, позволил ему пойти к друзьям и воспользоваться их попечением.

На следующий день мы причалили в Сидоне. Юлий хорошо обращался с Павлом и позволил ему навестить друзей, чтобы те позаботились о его нуждах.

И отправившись оттуда, мы плыли под прикрытием Кипра, из-за встречных ветров,

Мы опять вышли в море и прошли Кипр с подветренной стороны, чтобы избежать встречного ветра.

и переплыв море, напротив Киликии и Памфилии, мы пристали в Мирах Ликии.

Мы пересекли открытое море, омывающее берега Киликии и Памфилии, и причалили в ликийском городе Миры.

Там сотник, найдя александрийский корабль, плывущий в Италию, посадил нас на него.

Там сотник нашел корабль из Александрии, направлявшийся в Италию, и посадил нас на него.

За много дней, медленно плавая, мы с трудом дошли до Книда. Из-за неблагоприятного ветра, обогнув Крит напротив Салмоны,

В течение многих дней мы медленно продвигались вперед и в конце концов, хотя и с трудностями, но прибыли в Книд. И так как ветер не давал нам двигаться в нужном направлении, мы подплыли к Криту со стороны Салмоны.

и с трудом, проплывая вдоль Крита, пришли в некое место, называемое Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.

С трудом продвигаясь вдоль побережья, мы прибыли в место, называемое Хорошие Пристани, недалеко от города Ласея.

Но, так как прошло немало времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел убеждал,

Так как мы потеряли уже много времени и плавание становилось опасным, потому что даже иудейский осенний пост[139] [140] уже прошёл, Павел предупредил их:

говоря им: — Люди, я вижу, что плавание это будет с ущербом и большим убытком не только для груза и для корабля, но и для нашей жизни.

— Я вижу, что наше путешествие будет сопряжено с большой опасностью и тяжелым ущербом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни.

Но сотник больше доверял кормчему и судовладельцу, нежели сказанному Павлом.

Сотник же, вместо того чтобы послушать Павла, последовал совету капитана и владельца корабля.

А так как пристань была непригодна для зимовки, большинство давало совет отплыть оттуда — не смогут ли они как-нибудь добраться до Финика, критской гавани, обращённой к северо-востоку и юго-востоку, и перезимовать там.

Порт этот был непригоден для зимовки, и большинство решило отправиться дальше, чтобы попытаться доплыть до Финика и там зазимовать. Финик был пристанью на Крите, открытой для юго-западного и северо-западного ветров.

И когда слегка подул южный ветер, они, подумав, что уже получили желаемое, выбрали якорь и поплыли ввиду Крита.

Подул легкий южный ветер, и, решив, что он-то им и нужен, моряки подняли якорь и поплыли вдоль побережья Крита.

Но вскоре на него обрушился ураганный ветер, называемый «экракилон».

Немного времени спустя с острова подул ураганный северо-восточный ветер, называемый Эвракилоном.

А корабль подхватило так, что он не мог противостоять, мы отдались ветру и нас носило.

Он подхватил корабль, который не мог двигаться против ветра. Тогда мы отдались на волю волн и носились, гонимые ветром.

Проскочив мимо одного островка, называемого Клавда, мы едва смогли справиться со шлюпкой.

Мы оказались с подветренной стороны маленького острова Кавда. Там нам с большими трудностями удалось сохранить лодку.

Подняв её, стали использовать канаты, обвязывая корабль. И опасаясь наскочить на Сирт, спустили плавучий якорь и так носились.

Когда её подняли на корабль, матросы провели канаты под кораблем и обвязали его. Из страха сесть на песчаные отмели Сирта, они спустили плавучий якорь[141] и продолжали плыть, носимые ветром.

А так как нас сильно било бурей, на другой день начали выбрасывание,

Шторм так сильно бросал корабль, что на следующий день они стали сбрасывать груз за борт.

и на третий день собственноручно сбросили оснастку корабля.

На третий день они своими руками выбросили за борт корабельные снасти.

И так как в много дней не показывались ни солнце, ни звезды, и свирепствовала немалая буря, — в конце концов, у нас стала пропадать всякая надежда спастись.

Несколько дней не было видно ни солнца, ни звезд, а шторм все бушевал. Мы уже потеряли всякую надежду на спасение.

Они долго не ели, и тогда Павел, став среди них, сказал: — Надо было, о люди, послушав меня, не отходить от Крита и избежать этой беды и ущерба.

Люди долго ничего не ели. Тогда Павел встал посреди них и сказал: — Вам следовало послушаться моего совета и не отплывать от Крита, тогда у вас не было бы этих бед и потерь.

Но теперь призываю вас ободриться, ибо никто из вас не потеряет жизнь, кроме корабля.

Но сейчас ободритесь, никто из вас не погибнет, только корабль разобьется.

Потому что Ангел Бога, Которому принадлежу, и Которому служу, явился этой ночью,

Прошлой ночью мне явился ангел Бога, Которому я принадлежу и Которому служу.

говоря: «Не бойся, Павел! Ты должен предстать перед Цезарем, и вот, Бог даровал тебе всех, плывущих с тобой».

Он сказал мне: «Павел, не бойся. Ты должен предстать перед кесарем, и Бог по Своей милости даровал также жизнь и всем, кто плывет с тобой».

Поэтому ободритесь, люди, ибо я верю Богу что будет так, как мне сказано.

Так что не бойтесь! Я доверяю Богу и верю, что всё будет так, как мне сказано.

И нас должно выбросить на какой-нибудь остров.

Корабль будет выброшен на какой-нибудь остров.

А когда наступила четырнадцатая ночь, как нас носило по Адрии, около полуночи моряки стали догадываться, что приближаются к какая-то земле.

На четырнадцатые сутки, когда нас всё ещё носило по Адриатическому морю[142], в полночь матросы почувствовали, что мы приближаемся к земле.

И, опустив лот, нашли двадцать сажен, потом, на небольшом расстоянии, опустив лот снова, нашли пятнадцать сажен.

Они замерили глубину, и оказалось, что глубина была 20 сажен[143], а когда замерили немного позже, глубина была уже 15 сажен[144].

Боясь, как бы нас не выбросило куда-нибудь на скалистые места, бросили с кормы четыре якоря и ждали наступления дня.

Матросы боялись, что нас ударит о камни, и спустили с кормы четыре якоря, молясь, чтобы скорее наступил день.

А когда моряки хотели бежать с корабля и спустили шлюпку в море, делая вид, что хотят вытянуть якоря с носа,

Они попытались бежать с корабля и стали спускать спасательную лодку, делая вид, что хотят опустить якорь с носа корабля.

Павел сказал сотнику и солдатам: — Если они не останутся на корабле — не можете быть спасены.

Но Павел сказал сотнику и солдатам: — Если эти люди не останутся на корабле, то вам не спастись.

Тогда солдаты отсекли верёвки у шлюпки и дали ей упасть.

Тогда солдаты перерубили канаты, державшие лодку, и она упала в море.

А пока день еще не наступил, Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: — Сегодня четырнадцатый день вы проводите в ожидании голодные, ничего не вкусив.

На рассвете Павел стал уговаривать людей поесть. — Последние четырнадцать дней вы постоянно находитесь в напряжении и ничего ещё не ели, — сказал он. —

Поэтому прошу вас принять пищу, ведь это послужит вашему спасению. Ибо ни у кого из вас и волос с головы не пропадет.

Я настоятельно советую вам поесть, и это поможет вам спастись. Ни у кого из вас даже волос с головы не упадет.

Сказав это и взяв хлеб, он поблагодарил Бога пред всеми, и, разломив, начал есть.

Сказав это, Павел взял хлеб, поблагодарил за него Бога перед всеми, разломил и стал есть.

Тогда все ободрились и сами приняли пищу.

Людей это ободрило, и все принялись за еду.

А было на корабле двести семьдесят шесть человек.

Всего на борту нас было 276 человек.

И, насытившись пищей, стали облегчать корабль, выбрасывая пшеницу в море.

Когда люди досыта поели, они стали облегчать корабль, выбрасывая в море зерно.

А когда настал день, земли они не узнавали, но заметили какой-то залив, имеющий берег, на который и решили, если смогут, вывести корабль.

На рассвете они не узнали показавшуюся землю, но увидели бухту с песчаным берегом, к которому они и решили пристать, если удастся.

И, сняв якоря, бросили их в море, одновременно ослабив веревки рулей и подняв передний парус по ветру, держали к берегу.

Обрубив якоря и оставив их в море, матросы развязали рулевые весла, подняли малый парус и направили судно к берегу.

Попав на песчаную отмель, посадили корабль на мель. Нос, застряв, остался недвижим, а корма разрушалась силою волн.

Корабль налетел на песчаную косу и сел на мель. Нос глубоко увяз и был неподвижен, а корму разбивали волны.

И решением воинов было убить узников, чтобы кто-нибудь не уплыл и не убежал.

Солдаты решили убить всех заключенных, чтобы никто из них, выплыв, не сбежал.

Но сотник, желая спасти Павла, помешал их намерению и приказал умеющим плавать, бросившись первыми, выбираться на землю,

Но сотник хотел спасти Павла и остановил их. Он приказал тем, кто мог плавать, прыгать в воду первыми и плыть к берегу.

а остальным, кому — на досках, кому — на чем-нибудь от корабля. И так получилось, что все были спасены на землю.

Остальные должны были добираться на досках и на обломках от корабля. Таким образом все благополучно выбрались на берег.

Примечания:

Новый русский перевод

9 [139] — Или: День очищения. Согласно Закону был днем праздничного собрания, поста и отдыха (см. Лев 16:29, 31; Лев 23:27-32; Чис 29:7), он приходился на конец сентября — начало октября. Где-то с середины сентября до середины марта мореплавание становилось весьма опасным и полностью прекращалось из-за сильных штормовых ветров, часто бушевавших в этот период.

9 [140] — Или: День очищения. Согласно Закону был днем праздничного собрания, поста и отдыха (см. Лев 16:29, 31; Лев 23:27-32; Чис 29:7), он приходился на конец сентября — начало октября.

17 [141] — Или: паруса. Слово, стоящее в оригинале, является морским термином, и ныне его значение не совсем ясно.

27 [142] — В древности Адриатическое море включало в себя воды намного южнее ее нынешних границ.

28 [143] — Около 37 м.

28 [144] — Около 27 м.

« 26 глава 28 глава »