2е Коринфянам 11 глава

2е письмо Коринфянам
Открытый перевод → Русского Библейского Центра

Я хотел бы, чтобы вы проявили снисходительность ко мне в небольшой неразумности; но вы и действительно снисходительны ко мне.

Вы еще не притерпелись к моим мелким глупостям? Впрочем до сих пор вы были и вправду терпеливы.

Ведь я ревную о вас Божьей ревностью; ибо я обручил вас одному мужу, чтобы я мог представить вас Христу как деву непорочную.

Привязан я к вам Божьей привязанностью. Я обручил вас Единому Мужу, чтобы подвести ко Христу, словно чистую деву.

Но я боюсь, чтобы, как змей обманул Еву хитростью своей, так и ваши умы не отвратились в заблуждении от простоты и чистоты в посвященности Христу.

Как Ева прельстилась хитростью Змия, так и ваши умы, боюсь, не затмились бы, разойдясь с простой и чистой мыслью Христа.

Ведь если кто-то приходит и проповедует другого Иисуса, которого мы не проповедовали, или если вы получаете иного духа, которого вы не получили, или Евангелие иное, которого вы не приняли, — то вы великолепно это переносите.

Боюсь, что если бы кто пришел к вам возвещать не о том Иисусе, которого мы возвещали, и если бы вы получили не того Духа, которого с нами получили, или не то евангелие, которое от нас принимали, то снисходительности вашей на таких хватило бы с излишком.

Ибо я считаю себя ни в малейшей степени не ниже самых выдающихся апостолов.

Куда какие сверх-апостолы! Но не думаю, что я хоть малость им уступаю.

И даже если я и неискусен в слове, однако я не таков в познании; на самом деле мы всячески показали это вам во всём.

Я, может быть, не горазд на речи, но знаний у меня хватает. Вы не раз имели возможность и так и этак в этом убедиться.

Или грех я совершил, унижая себя, чтобы вы были возвышены, потому что я проповедовал Евангелие Божье вам безвозмездно?

А вообще, не слишком ли я был к себе строг, не напрасно ли давал вам послабление, когда безвозмездно возвещал у вас Божье евангелие?

Я отнимал у других церквей, получая содержание от них для служения вам;

Бремя издержек на мое служение у вас несли другие церкви. Выходит, я их обирал.

и когда я находился у вас и испытывал нужду, я не был бременем ни для кого, ибо когда собратья пришли из Македонии, они полностью обеспечили мою нужду; да и во всём я старался не обременять вас и буду так делать и дальше.

Зато никому из вас не был обузой, пока гостил. А разве я не нуждался? Пришли братья из Македонии и добавили мне на прожиток. Вас я ничем не обременил. Не обременю и впредь.

По истине Христовой во мне скажу: эта похвала моя не прекратится в странах Ахаии.

Истина Христова во мне свидетельствует, что нигде в землях Ахайи не отнимется у меня эта заслуга.

Почему? Потому ли, что я не люблю вас? Бог знает, что люблю!

Почему? Бог знает, что я люблю вас, разве нет?

Но то, что я делаю, я и дальше буду делать, чтобы я мог лишить возможности тех, кто жаждет удобного случая оказаться такими же, как и мы, в том, чем они хвалятся.

Но я своих правил не меняю. Кое-кто только и ждет случая поставить свою «заслугу» на одну доску с нашей. Такого случая я им не предоставлю.

Ибо такие люди — лжеапостолы, коварные работники, маскирующиеся под апостолов Христовых.

Этим заняты лжеапостолы, мнимые трудяги, выдающие себя за апостолов Христовых.

Теперь в этом нет ничего необычного: ведь даже сам сатана принимает вид ангела света.

Ничего удивительного! Сам Сатана выдает себя за ангела света.

Поэтому нет не стоит удивляться, если и служители его принимают вид служителей праведности, конец которых будет согласно их делам.

Поэтому обычное дело, если его служители принимают вид служителей правды. Да только по их делам будет им и конец.

И вновь я говорю: пусть никто не считает меня глупцом; но если посчитаете, то примите меня даже как глупца, чтобы и я мог немного похвалиться.

Опять скажу: пусть я никому не покажусь глупцом. А если покажусь, надеюсь, вы простите глупцу его мелкое хвастовство.

То, что я говорю, я не говорю как по Господу, но как бы по глупости, при такой уверенности на похвалу.

Когда говорю и выходит хвастливо, значит, говорю не от Господа, а как бы по глупости.

Поскольку многие хвалятся по плоти, то и я буду хвалиться.

Считается обычным делом похваляться своими заслугами. Буду и я.

Ведь вы, будучи такими мудрыми, охотно терпите глупцов.

Вы, умники, готовы всё сносить от глупцов.

Ибо вы терпите, если кто вас порабощает, если кто пожирает вас, если кто пользуется вами, если кто превозносится, если кто бьет вас в лицо.

Вы сносите, когда делают из вас вещь, когда вас обирают, когда садятся вам на шею, когда гнушаются вами, когда бьют вас по щекам.

Но чем бы кто не осмелился хвалиться — я говорю это, как глупец — я тоже имею смелость похвалиться этим.

Стыжусь своего бессилия. Одно скажу: куда мне! Но если у других хватает смелости на похвалу себе (это опять говорю по своей глупости), отважусь и я.

Они — евреи? И я тоже. Они — израильтяне? И я тоже. Они — семя Авраамово? И я тоже.

Они кто, евреи? Я тоже. Израильтяне? Я тоже. Семя Авраамово? Я тоже.

Они — служители Христовы? — я говорю, как если бы в безумии — так я больше; гораздо больше в трудах, гораздо больше в тюрьмах, битый без числа, часто в смертельной опасности.

Служители Христа? По своему скудоумию скажу: я больше! Много больше в трудах, не единожды в темницах, изрядно в побоях, часто на волосок от смерти.

Пять раз я получал от иудеев по тридцати девяти ударов плетью.

Пять раз по сорока ударов без одного я получил от иудеев.

Три раза меня били палками, однажды я был побит камнями, трижды я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл в морской пучине.

Трижды был я бит батогами, однажды побит камнями, три раза терпел кораблекрушение, сутки продержался на воде.

Я часто был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от своих соотечественников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратьями;

Сколько дорог исходил! И повсюду опасность: опасность от наводнения, от разбойников, от своих же соплеменников, от язычников. Опасность в городе, в пустыне, в море, в окружении двуличных братьев.

я бывал в труде и в изнурении, часто в бессонных ночах, в голоде и жажде, часто без пищи, на холоде и в наготе.

Всегда работа, напряженный труд — нередко без сна, без пищи и воды, без приюта продрогшему в обносках телу.

Кроме подобных внешних обстоятельств, на мне ежедневное бремя по части заботы обо всех церквах.

Оставляя многое в стороне, я каждый день в тревоге: на мне забота о всех церквах.

Кто слаб, с кем бы и я не был слабым? Кто вводится в грех, за кого бы я глубоко не переживал?

Кто изнемог, с кем не разделил бы я изнеможения? Кто согрешил, за кого не изболелся бы я душой?

Если я должен хвалиться, то я буду хвалиться тем, что имеет отношение к моей слабости.

Если нельзя не похвалиться, буду хвалиться моей немощью.

Бог и Отец Господа Иисуса, Он, благословенный вовеки, знает, что я не лгу.

Бог и Отец Господа Иисуса, благословенный вовеки, знает, что я не лгу.

В Дамаске наместник царя Ареты стерег город дамаскийцев, чтобы схватить меня,

В Дамаске ставленник царя Ареты держал в воротах Дамаска стражу, чтобы я попался.

и я в корзине был спущен через окно в стене и так избежал его рук.

Но меня в корзине спустили из проема в стене и оставили его с пустыми руками.

« 10 глава 12 глава »