1 Сказав всё это, Йешуа вместе с талмидим перешёл через ручей, который зимой течёт по Кидронской долине, и направился к тому месту, где росла роща. Он вместе со своими талмидим вошёл в неё. 2 Йегуда, собиравшийся предать его, тоже знал это место, так как Йешуа часто встречался там со своими талмидим. 3 Итак, Йегуда направился туда, взяв с собой отряд римских солдат и нескольких стражников Храма, которых предоставили ему руководящие коганим и прушим. Они несли оружие, светильники и факелы. 4 Йешуа, зная обо всём, что должно было с ним произойти, вышел и спросил у них: "Кто вам нужен?"
См. ком. к 10:17−18.
5 "Йешуа из Нацерета", — ответили они. Он сказал им: "это Я". Вместе с ними стоял также Йегуда, который предавал его. 6 Когда он сказал: "это Я", они отпрянули от него и упали на землю. 7 Тогда он вновь спросил у них: "Кто вам нужен?" и они сказали: "Йешуа из Нацерета". 8 "Я ведь сказал вам, 'это Я', — ответил Йешуа, — итак, если вам нужен я, отпустите остальных".
Стихи 5−8. Я. За этим скрывается двойной смысл. Йешуа приравнивает себя к Богу, а также говорит от имени Бога как наделённый Его властью (см. ком. к 4:26). Очевидно, кроме всего прочего, он явил Божью силу, и именно в результате этого они отпрянули от него и упали на землю.
9 Это случилось для того, чтобы исполнилось сказанное им: "Я не потерял ни одного из тех, кого ты дал мне".
«Я не потерял ни одного...» Цитата взята из 6:39; ср. 17:12.
10 3атем Шимон Кефа, у которого был меч, вынул его, и ударив им раба когена гагадоля, отсёк ему правое ухо; раба того звали Мелех. 11 Йешуа сказал Кефе: "Вложи свой меч в ножны! Эту чашу дал мне мой Отец; неужели мне не пить её?"
Стихи 10−11. Описание Йоханана дополняет то, что нам известно из синоптических Евангелий. Мы узнаём о том, кем был «один из бывших с Йешуа»; (Мат. 26:51). Это был Кефа. Нам сказано, что «слугу когена гагадоля» звали Мелех. Слова Йешуа, обращённые к Кефе "Эту чашу дал мне мой Отец: неужели мне не пить её?", полностью соответствуют содержанию его молитв в Гат-Шманим (Лук. 22:42).
12 Тогда отряд римских солдат и их капитан, вместе со стражей Храма иудеян схватили Йешуа, связали его 13 и повели сначала к Анану, тестю Кайафы, который в тот роковой год был когеном гадолем.
Повели сначала к Анану. Об этом необычном предварительном слушании дела Йешуа повествует только Йоханан. Анан был когеном гадолем (первосвященником) с 6-го по 15-й г. н.э. Многие члены его семьи стали первосвященниками после него, в том числе пять его сыновей и зять Кайафа. Анан сохранил свой титул после ухода с поста (ст. 15, 16, 19, 22; но не ст. 10. 13, 24, 26, где речь идёт о Кайафе) и, очевидно, оставался влиятельной закулисной фигурой. Вероятно, по этой причине к нему первому обратились за советом о том, как следует поступить с Йешуа.
14 (Именно Кайафа посоветовал иудеянам, что лучше одному человеку умереть за народ.)
См. 11:49−52.
15 Шимон Кефа и другой талмид следовали за Йешуа. Второй талмид был знаком когену гагадолю, и он прошёл вместе с Йешуа во двор когена гагадоля. 16 Кефа же стоял снаружи, возле ворот. Тогда второй талмид, которого знал коген гагадоль, вышел и поговорил с женщиной-привратницей, и затем повёл Кефу во двор. 17 Женщина у ворот сказала Кефе: 'Ты разве не из числа его талмидим" Он ответил: "Нет, я не из них". 18 Между тем рабы и стражники разложили костёр, потому что было холодно, и грелись вокруг него; Кефа присоединился к ним погреться. 19 Коген гагадоль расспрашивал Йешуа о его талмидим и о том, чему он учил. 20 Йешуа ответил: "Я открыто говорил со всеми; я всегда учил в синагоге или в Храме, где собираются все евреи, и ничего не говорил втайне;
В Храме, где собираются все евреи. Или: «все иудеяне». Так как Храм был религиозным центром всего еврейского народа, похоже, что «евреи» будет более уместным переводом, чем «иудеяне»; потому появляется исключение из общего правила в ком. к 1:19 о переводе слова иудайой.
21 почему же вы спрашиваете меня? Спросите у слышавших меня. Они знают, о чём я говорил". 22 Услышав это, один из стоявших рядом стражников ударил Йешуа по лицу и сказал: "Это так ты разговариваешь с когеном гагадолем?"
Йешуа не вёл себя непочтительно, он указывал на то, что хотя это позднее ночное собрание и было крайне необычным, обычная законная процедура требует наличия независимых свидетелей. Йешуа хотел опереться на свидетельства народа о его публичном поведении, что становится ясно из ст. 20. «Это не происходило где-то на задворках» (Деят. 26:26). Ср. Деят. 22:30 — 23:10.
23 Йешуа ответил ему: "Если я что-то не так сказал, скажи прямо, что было не так; если же я прав, почему ты бьёшь меня?" 24 Тогда Анан отправил его связанного, к Кайафе, когену гагадолю.
Анан отравил его... к Кайафе. Йоханан не описывает суд перед Кайафой, но это описание можно найти в Мат. 26:59−68 и Map. 14:55−56. Он также не говорит ничего о собрании Сангедрина, состоявшемся на следующее утро, о котором сообщают Мат. 27:1−2, Map. 15:1 и Лук. 22:66 — 23:1; по-видимому, он считает, что его читатели знают об этих событиях из других источников.
25 Тем временем Шимон Кефа стоял и грелся у костра. К нему обратились: "Разве ты не один из его талмидим?" Он отрицал это, говоря: "Нет, я не из них". 26 Один их рабов когена гагадоля, родственник того человека, которому Кефа отрубил ухо, сказал: "Не тебя ли я видел с ним в роще?" 27 И вновь Кефа отрицал это, и в тот же миг пропел петух. 28 От Кайафы Йешуа повели в штаб областного правителя. К тому времени уже настало утро. Они не вошли в здание штаба, потому что не хотели ритуально оскверниться, так как не могли бы потом есть Пасхальную трапезу,
Они... не хотели ритуально оскверниться. Это не то же самое осквернение, которое описано в 11:55. Причиной его служит посещение дома язычника, в данном случае резиденции правителя. В Торе нет упоминания о такого рода осквернении; это положение добавлено раввинами (см. ком. к Деят. 10:28).
Так как не могли бы потом есть Пасхальную трапезу, буквально «не могли бы есть Песах». Некоторые учёные считают, что здесь слово «Песах» относится к Пасхальному ягнёнку, и делают вывод, что Йоханан, в отличие от авторов синоптических Евангелий, датой Седера (первого вечера Пасхи) считал вечер пятницы. Это означало бы, что Седер состоялся уже после того, как Йешуа был распят в полдень пятницы. Я не думаю, что дата распятия, указанная в Евангелии Йоханана, отличается от свидетельств синоптических Евангелий (но см. 13:29 и ком.). Скорее всего, трапеза в 13:1 — это Седер, происходивший в четверг вечером, а «Песах» в этом стихе относится к другой трапезе этого праздника, а именно к хагиге (праздничной жертве), которую съедали с великой радостью и весельем на следующий день. Именно эту Пасхальную трапезу не смогли бы есть иудеяне, собравшиеся у дома Пилата, если бы они вошли в его дом, так как их нечистота продолжалась бы до захода солнца. Если бы слово «Песах» относилось к Пасхальному ягнёнку, то осквернение, имевшее место утром, не составило бы проблему, поскольку Седер начинался после захода солнца.
29 Тогда Пилат вышел к ним и сказал: "В чём вы обвиняете этого человека?" 30 Они ответили: "Если бы он не совершил ничего дурного, мы не привели бы его к тебе". 31 Пилат сказал им: "Заберите его и судите по своему закону". Иудеяне ответили: "У нас нет законных полномочий казнить кого-либо".
У нас нет законных полномочий казнить кого-либо. Хотя Тора предписывает наказание смертью за некоторые преступления и хотя римляне предоставили иудеянам ограниченную свободу самоуправления, им не было разрешено приводить в исполнение смертные приговоры. Высшая мера наказания оставалась прерогативой Рима.
32 Все это было исполнением сказанного Йешуа о своей предстоящей смерти.
О своей предстоящей смерти через «вознесение» (3:14, 8:28, 12:32) на стойку казни, крест, что было не еврейским, а римским видом смертной казни.
33 Тогда Пилат вернулся в штаб, позвал Йешуа и спросил у него: "Ты ли царь евреев?" 34 Йешуа ответил: "Ты спрашиваешь это из личного интереса, или другие рассказали тебе обо мне?" 35 Пилат ответил: "Разве я еврей? Твой собственный народ и руководящие коганим передали тебя мне; что же ты сделал?" 36 Йешуа сказал в ответ: "Власть моего царствования не от основ этого мира. Иначе мои люди дрались бы, чтобы не дать иудеянам арестовать меня. Но моё царствование не отсюда".
Власть моего царствования (или «царства») не от основ этого мира, буквально «не от этого мира». Это не значит, что Мессианское царство и правление Йешуа носят только «духовный» характер, что они не приобретут физическое измерение в этом мире во исполнение пророчества о том, что Израиль станет «главою, а не хвостом» (Второзаконие 28:13). Это означает, что в настоящем времени его царствование представлено в сердцах и жизнях верующих (см. 16:27 и ком.), а не в международной политике (которую подразумевает Пилат в своём вопросе). Таким образом, не отрицая своей власти Мессии и Царя, Йешуа утверждает, что он не сделал ничего против Рима.
37 "3начит, — сказал ему Пилат, — ты всё-таки царь?" Йешуа ответил: "Ты говоришь, что я царь. Я был рождён и пришёл в мир для того, чтобы свидетельствовать об истине. Всякий, кто принадлежит истине, слушает меня". 38 Пилат спросил у него: "Но что есть истина?" Сказав это, Пилат снова вышел к иудеянам и обратился к ним: "Я не нахожу никаких аргументов против него.
Но что есть истина? Циничный и искушенный Пилат пренебрежительно отвергает того, кто сам является Истиной (14:6), своим легкомысленным вопросом, на который даже не ищет ответа. С другой стороны, это мог быть философский, абстрактный вопрос, который любят задавать люди, «всегда учащиеся и никогда не могущие дойти до познания Истины» (2 Тим. 3:7 и ком.)
Йн. 18:38−40, Йн. 19:4−16. Эти места соответствуют описанию сборища иудеян в Мат. 27:15−27. Нижеследующий отрывок, 19:4−15, содержит материал, который можно найти только у Йоханана. Пилат снова и снова ищет возможность отпустить Йешуа (ст. 39; 19:4, 6, 10, 12, 15), но в то же время он слишком слабоволен, чтобы взять на себя ответственность за его освобождение. Поэтому он также несёт на себе вину в смерти Йешуа, хотя вина Йегуды из Криота больше (19:11 и ком.).
39 Однако у вас есть обычай, по которому в Пасху я должен отпустить одного заключённого. Хотите ли вы, чтобы я отпустил вам 'царя евреев'? 40 Но они стали кричать: "Нет, не его, а Бар-Абу!" (Бар-Аба был повстанцем.)
Бар-Аба. См. ком. к Мат. 27:16−24.