Деяния 27 глава

Деяния апостолов
Русского Библейского Центра → Елизаветинская на русском

Когда было решено плыть нам в Италию, Павла и других узников передали центуриону из когорты императора. Центуриона звали Юлий.

И якоже суждено бысть отплыти нам во италию, предаху павла же и иныя некия юзники сотнику, именем иулию, спиры севастийския.

Нас принял на борт адрамитский корабль, который следовал вдоль берегов Азии, и мы отплыли. С нами был македонец Аристарх из Фессалоники.

Вшедше же в корабль адрамитский, восхотевше плыти во асийская места, отвезохомся, сущу с нами аристарху македонянину от солуня.

На другой день мы зашли в Сидон. Юлий без особых строгостей обходился с Павлом, позволил ему навестить друзей и предоставить себя их заботе.

В другий же пристахом в сидоне: человеколюбие же иулий павлови дея, повеле к другом шедшу прилежание улучити.

Потом мы снялись оттуда и при встречном ветре шли под прикрытием Кипра.

И оттуду отвезшеся приплыхом в кипр, зане ветри бяху противни:

Перейдя море у Киликии и Памфилии, мы прибыли в ликийские Миры.

пучину же, яже противу киликии и памфилии, преплывше, приидохом в миры ликийския.

Там центурион нашел александрийский корабль, направлявшийся в Италию, — этот корабль и взял нас на борт.

И тамо обрет сотник корабль александрийский пловущь во италию, всади ны в онь.

Много дней продолжалось медленное плаванье. Когда мы наконец кое-как добрались до Книда, ветер далее перестал нам благоприятствовать. До Салмоны мы шли под прикрытием Крита.

Во многи же дни косно плавающе и едва бывше противу книда, не оставляющу нас ветру, приплыхом под крит при салмоне:

С трудом продвигаясь вдоль острова, мы пристали к берегу, называемому Тихие Гавани. Рядом был город Ласея.

едва же избирающе край, приидохом на место некое, нарицаемое доброе пристанище, емуже близ бе град ласей.

Было потеряно много времени, путешествие становилось опасным, уже и пост завершился, и Павел, предостерегая,

Многу же времени минувшу и сущу уже небезбедну плаванию, занеже и пост уже бе прешел, советоваше павел,

Сказал: «Я ожидаю, что дальнейшее плаванье грозит большой бедой и ущербом не только грузу и кораблю, но и нашим жизням».

глаголя им: мужие, вижду, яко с досаждением и многою тщетою не токмо бремене и корабля, но и душ наших хощет быти плавание.

Однако центурион больше слушал капитана и хозяина корабля, чем Павла.

Сотник же кормчия и навклира послушаше паче, нежели павлом глаголемых.

Гавань была мало приспособлена к зимовке, и, по мнению большинства, еще, пожалуй, можно было рискнуть выйти в море и дойти до Феникса, перезимовать там. (Это гавань на Крите с заходом с юго-запада и с северо запада).

Не добру же пристанищу сущу ко озимению, мнози совет даяху отвезтися оттуду, аще како возмогут, достигше финикии, озимети в пристанищи критстем, зрящем к ливу и к хору.

Задул умеренный южный ветер, и, посчитав это за добрую примету, они выбрали якорь и поплыли вдоль прибрежной полосы Крита.

Дхнувшу же югу, мневше волю свою улучити, воздвигше ветрила, плыху вскрай крита.

Но тут со стороны острова налетел ураганный ветер — эвраквилон, так его называют.

Не по мнозе же возвея противен ему ветр бурен, нарицаемый евроклидон.

Корабль подхватило и понесло. Нам никак не удавалось держать его к ветру, и он сделался неуправляемым.

Восхищену же бывшу кораблю и не могущу сопротивитися ветру, вдавшеся волнам носими бехом.

Мы проскочили мимо небольшого островка под названием Кавда и тут едва не упустили лодку.

Остров же некий мимотекше, нарицающься клавдий, едва возмогохом удержати ладию:

Кое-как втащили ее на палубу. Укрепили канатами корабль. Из опасения сесть на Сиртову мель спустили плавучий якорь и легли в дрейф.

юже востягше, всяким образом помогаху, подтверждающе корабль: боящеся же, да не в сирть впадут, низпустивше парус, сице носими беху.

На другой день нас так сильно захлестывало, что пришлось выбрасывать груз.

Вельми же обуреваемым нам, на утрие изметание творяху,

На третий день своими руками отправили за борт такелаж.

и в третий день своими руками ядрило корабленое извергохом.

Дни шли за днями, не было видно ни солнца, ни звезд, шторм не унимался, и мы оставили всякую надежду на спасение.

Ни солнцу же, ни звездам явльшымся на многи дни, и зиме не мале належащей, прочее отимашеся надежда вся, еже спастися нам.

И уже давно мы ничего не ели. Тогда Павел, выйдя на середину, сказал: «Надо было послушаться меня и не уходить с Крита, чтобы не терпеть нам беды и таких убытков.

Многу же неядению сущу, тогда став павел посреде их, рече: подобаше убо, о, мужие, послушавше мене, не отвезтися от крита и избыти досаждения сего и тщеты:

Примите мой совет на этот раз: держитесь. Ни одна душа не погибнет, а лишь корабль.

и се, ныне молю вы благодушствовати, погибель бо ни единей души от вас будет, разве корабля:

Ночью явился мне ангел от Бога, которому, по своей принадлежности Ему, я служу.

предста бо ми в сию нощь ангел Бога, егоже аз есмь, емуже и служу,

Он сказал мне: “Не бойся, Павел! Перед кесарем ты предстанешь. И вот еще что: Бог оставляет на тебя всех твоих спутников.”

глаголя: не бойся, павле, кесарю ти подобает предстати, и се, дарова тебе Бог вся плавающыя с тобою.

Не падайте духом. Я полагаюсь на Бога. Как сказано мне, так и будет.

Темже дерзайте, мужие, верую бо Богови, яко тако будет, имже образом речено ми бысть:

Нас обязательно выбросит на какой-нибудь остров».

во остров же некий подобает нам пристати.

Шла уже четырнадцатая ночь, как нас носило по Адриатике. Около полуночи моряки стали догадываться о приближении земли.

И егда четвертаянадесять нощь бысть, носимым нам во адриатстей (пучине), в полунощи непщеваху корабленицы, яко приближаются к некоей стране,

Замерили глубину: двадцать сажен. Немного погодя замерили снова: пятнадцать сажен.

и измеривше глубину обретоша саженей двадесять: мало же прешедше и паки измеривше, обретоша саженей пятьнадесять.

Опасаясь наскочить на подводные камни, бросили с кормы четыре якоря и всеми силами стали ждать наступления дня.

Боящеся же, да не како в прудная места впадут, от носа корабля вергше котвы четыри, моляхомся, да день будет.

Моряки задумали было бежать и стали спускать лодку, якобы с намерением бросить якоря с носа,

Кораблеником же ищущым бежати из корабля и низвесившым ладию в море, изветом аки от носа хотящым котвы простерти,

Но Павел сказал центуриону и солдатам: «Без них на этом корабле не спасетесь».

рече павел сотнику и воином: аще не сии пребудут в корабли, вы спастися не можете.

Тогда солдаты перерубили канаты, и лодку унесло в море.

Тогда воини отрезаша ужя ладии и оставиша ю отпасти.

Незадолго до рассвета Павел посоветовал всем поесть. Он сказал: «Уже четырнадцатый день вы из-за постоянной тревоги ничего не едите и изголодались.

Егда же хотяше день быти, моляше павел всех, да приимут пищу, глаголя: четыренадесятый днесь день ждуще, не ядше пребываете, ничтоже вкусивше:

Мой вам совет: поешьте. Это не повредит вашему спасению. Ни у кого из вас и волосу с головы не пропасть».

темже молю вас прияти пищу, се бо к вашему спасению есть: ни единому бо от вас влас главы отпадет.

С этими словами он взял хлеб, с благодарением Богу разломил и начал есть.

Рек же сия и приемь хлеб, благодари Бога пред всеми и преломль начат ясти.

У всех отлегло от сердца, и люди поели.

Благонадежни же бывше вси, и тии прияша пищу:

Всего на корабле нас было двести семьдесят шесть душ.

бе же в корабли всех душ двесте седмьдесят и шесть.

Когда закончили есть, начали для облегчения корабля выбрасывать в море пшеницу.

Насыщшеся же брашна, облегчиша корабль, изметающе пшеницу в море.

Утром смутно проглянула земля. Вскоре обозначился залив и пологий берег, до которого при удаче можно было довести корабль.

Егда же день бысть, земли не познаваху: недро же некое усмотреша имущее песок, в неже, аще мощно есть, совещаша извлещи корабль.

Обрубив якоря и бросив их в море, распутали рули, подняли по ветру малый парус и стали держать к берегу.

И котвы собравше, везяхуся по морю: купно ослабивше ужя кормилом и воздвигше малое ветрило к дышущему ветрецу, везохомся на край.

Корабль застрял на песчаной косе. Нос увяз в отмели, в корму ударили волны, и началось разрушение.

Впадше же в место исопное, увязиша корабль: и нос убо увязший пребысть недвижимь, кормило же разбивашеся от нужды волн.

Солдаты решили было перебить узников, чтобы они, выплыв, не разбежались,

Воином же совет бысть, да узники убиют, да не кто поплыв избегнет.

Но центурион, опасаясь за Павла, пресек их намерение. Он приказал всем, кто умеет держаться на воде, прыгать в воду и добираться до берега вплавь,

Сотник же, хотя соблюсти павла, возбрани совету их, повеле же могущым плавати, да изскочивше первее изыдут на край,

А остальным — на досках и прочих обломках корабля. Таким образом все благополучно достигли земли.

а прочии, ови убо на дщицах, ови же на нечем от корабля. И тако бысть всем спастися на землю.

« 26 глава 28 глава »