Деяния 28 глава

Деяния апостолов
Русского Библейского Центра → Елизаветинская Библия

Опасность миновала. Остров, как вскоре нам стало известно, назывался Мальта.

Спасе́ни же бы́вше и҆̀же съ па́ѵломъ ѿ кораблѧ̀ {ѿ пла́ванїѧ}, тогда̀ разѹмѣ́ша, ѩ҆́кѡ ѻ҆́стровъ мелі́тъ нарица́етсѧ.

Островитяне были на редкость приветливы. Дождь не прекращался, было холодно, и они разложили для нас костер, обогрели нас.

Ва́рвари же творѧ́хѹ не ма́лое милосе́рдїе на́мъ: возгнѣ́щше бо ѻ҆́гнь, прїѧ́ша всѣ́хъ на́съ, за настоѧ́щїй до́ждь и҆ зи́мѹ.

Павел подошел и бросил в костер охапку хвороста, и тут змея, отпрянув от огня, обвилась вокруг его руки.

Сгрома́ждшѹ же па́ѵлѹ ро́ждїѧ мно́жество и҆ возложи́вшѹ на ѻ҆́гнь, є҆хі́дна ѿ теплоты̀ и҆зше́дши, сѣкнѹ̀ въ рѹ́кѹ є҆гѡ̀.

Островитяне увидели гадину, повисшую у него на руке, и стали говорить: «Этот человек, как видно, убийца. В море спасся, а не жилец. Это ему возмездие».

И҆ є҆гда̀ ви́дѣша ва́рвари ви́сѧщѹ ѕмїю̀ ѿ рѹкѝ є҆гѡ̀, глаго́лахѹ дрѹ́гъ ко дрѹ́гѹ: всѧ́кѡ ѹ҆бі́йца є҆́сть человѣ́къ се́й, є҆го́же спасе́на ѿ мо́рѧ сѹ́дъ бж҃їй жи́ти не ѡ҆ста́ви.

Но Павел стряхнул гадину в костер и остался невредим.

То́й же ѹ҆̀бо, ѿтрѧ́съ ѕмїю̀ во ѻ҆́гнь, ничто́же ѕло̀ пострада̀.

Ждали, что появится опухоль или что он вдруг упадет замертво. В конце концов стало понятно, что ему ничего не делается, и они изменили мнение. Стали говорить, что он бог.

Ѻ҆ни́ же ча́ѧхѹ є҆го̀ и҆мѹ́ща возгорѣ́тисѧ, и҆лѝ па́сти внеза́пѹ ме́ртва: на мно́зѣ же тогѡ̀ ча́ющымъ и҆ ничто́же ѕло̀ въ не́мъ бы́вшее ви́дѧщымъ, претво́ршесѧ, глаго́лахѹ бг҃а того̀ бы́ти.

Публий, наместник на острове, жил в своей вилле неподалеку от берега. Он принял нас, и в течение трех дней мы пользовались его щедрым гостеприимством.

Ѡ҆́крестъ же мѣ́ста ѻ҆́нагѡ бѧ́хѹ се́ла пе́рвагѡ во ѻ҆́стровѣ, и҆́менемъ поплі́а, и҆́же прїи́мь на́съ, трѝ дни҄ любе́знѣ ѹ҆чредѝ.

Как раз тогда отец Публия лежал в сильном жару: болел дизентерией. Павел пришел к нему и помолился, возложил на него руки и исцелил его.

Бы́сть же ѻ҆тцѹ̀ поплі́евѹ ѻ҆гне́мъ и҆ водны́мъ {кро́внымъ} трѹдо́мъ ѡ҆держи́мѹ лежа́ти: къ немѹ́же па́ѵелъ вше́дъ, и҆ помоли́всѧ, и҆ возло́жь рѹ́цѣ своѝ на́нь, и҆сцѣлѝ є҆го̀.

После этого исцеления стали приходить другие немощные на острове и исцелялись.

Семѹ́ же бы́вшѹ, и҆ про́чїи и҆мѹ́щїи недѹ́ги во ѻ҆́стровѣ то́мъ прихожда́хѹ и҆ и҆сцѣлѣва́хѹсѧ:

Нас окружили почетом, а когда пришла пора собираться нам в дорогу, снабдили всем необходимым.

и҆̀же и҆ мно́гими честьмѝ почто́ша на́съ, и҆ ѿвозѧ́щымсѧ на́мъ ѩ҆̀же на потре́бѹ вложи́ша.

Мы отплыли через три месяца на александрийском корабле «Диоскуры», зимовавшем на острове.

По трїе́хъ же мц҇ѣхъ ѿвезо́хомсѧ въ кораблѝ а҆леѯандрі́йстѣмъ, подпи́саномъ дїоскѹ́ры, презимѣ́вшемъ во ѻ҆́стровѣ,

Придя в Сиракузы, мы пробыли там три дня

и҆ доплы́вше въ сѷракѹ́сы, пребы́хомъ дни҄ трѝ:

И опять вышли в море. Прибыли в Регию. День спустя подул южный ветер, и на другой день мы были уже в Путеолах.

ѿтѹ́дѹ же ѿплы́вше, прїидо́хомъ въ ригі́ю, и҆ по є҆ди́нѣмъ днѝ возвѣ́ѧвшѹ ю҆́гѹ, во вторы́й де́нь прїидо́хомъ въ потїо́лы,

Братья, которых мы здесь нашли, упросили нас остаться у них на неделю. Наконец, перед нами был уже Рим.

и҆дѣ́же ѡ҆брѣ́тше бра́тїю, ѹ҆моле́ни бы́хомъ ѿ ни́хъ пребы́ти дні́й се́дмь: и҆ та́кѡ въ ри́мъ и҆до́хомъ.

Тамошние братья знали о нашем прибытии и вышли навстречу. На Аппиевой площади и у Трех Таверн, где мы встретились, Павел возблагодарил Бога и воспрянул.

И҆ ѿ та́мѡ бра́тїѧ, слы́шавше ѩ҆̀же ѡ҆ на́съ, и҆зыдо́ша во срѣ́тенїе на́ше да́же до а҆ппі́ева торга̀ и҆ трїе́хъ корче́мницъ: и҆̀хже ви́дѣвъ па́ѵелъ и҆ благодари́въ бг҃а, прїѧ́тъ дерзнове́нїе.

Когда мы пришли в Рим, Павлу разрешили под охраной солдата поселиться отдельно.

Є҆гда́ же прїидо́хомъ въ ри́мъ, со́тникъ предадѐ ѹ҆́зники воево́дѣ, па́ѵлѹ же повелѣ̀ пребыва́ти ѡ҆ себѣ̀, съ соблюда́ющимъ є҆го̀ во́иномъ.

Через три дня Павел пригласил к себе верхушку иудеев. Когда гости пришли, он сказал: «Мужи братья! Я ничего не сделал против нашего народа и обычаев наших отцов, но вот из Иерусалима узником передан в руки римлян.

Бы́сть же по дне́хъ трїе́хъ, созва̀ па́ѵелъ сѹ́щыѧ ѿ ї҆ѹде́євъ пє́рвыѧ: сше́дшымсѧ же и҆̀мъ, глаго́лаше къ ни҄мъ: мѹ́жїе бра́тїе, а҆́зъ ничто́же проти́вно сотвори́въ лю́демъ и҆лѝ ѡ҆бы́чаємъ ѻ҆те́чєскимъ, ѹ҆́зникъ ѿ ї҆ер҇ли́млѧнъ пре́данъ бы́хъ въ рѹ́цѣ ри́млѧнѡмъ,

Они допросили меня и за отсутствием вины, достаточной для смертного приговора, хотели отпустить.

и҆̀же разсѹди́вше ѩ҆̀же ѡ҆ мнѣ̀, хотѧ́хѹ пѹсти́ти, занѐ ни є҆ди́на вина̀ сме́ртнаѧ бы́сть во мнѣ̀:

Но иудеи не согласились, и тогда мне пришлось потребовать суда кесаря — конечно, не для того, чтобы судиться с моим народом.

сопроти́въ же глаго́лющымъ ї҆ѹде́ємъ, нѹ́жда мѝ бы́сть нарещѝ ке́сарѧ, не ѩ҆́кѡ ѩ҆зы́къ мо́й и҆мѣ́ѧ въ чесо́мъ ѡ҆клевета́ти:

Я созвал вас, чтобы открыто перед вами высказаться. Вот, за надежду Израиля закован в цепи».

сеѧ̀ ра́ди ѹ҆̀бо вины̀ ѹ҆моли́хъ ва́съ, да ви́ждѹ и҆ бесѣ́дѹю: наде́жды бо ра́ди ї҆и҃левы вери́гами си́ми ѡ҆бложе́нъ є҆́смь.

Они сказали ему: «Мы ни писем о тебе не получали из Иудеи, ни новостей от вновь прибывших братьев о тебе не слышали. Худого слова о тебе никто не говорил.

Ѻ҆ни́ же къ немѹ̀ рѣ́ша: мы̀ нижѐ писа҄нїѧ ѡ҆ тебѣ̀ прїѧ́хомъ ѿ ї҆ѹде́й, нижѐ прише́дъ кто̀ ѿ бра́тїй возвѣстѝ и҆лѝ глаго́ла что̀ ѡ҆ тебѣ̀ ѕло̀:

Хотелось бы тебя послушать. Что у тебя за мысли? Все, что мы знаем — это что с новым толком нигде нет согласия».

мо́лимсѧ же, да слы́шимъ ѿ тебє̀, ѩ҆̀же мѹ́дрствѹеши: ѡ҆ є҆́реси бо се́й {ѡ҆ ѹ҆че́нїи бо се́мъ} вѣ́домо є҆́сть на́мъ, ѩ҆́кѡ всю́дѹ сопроти́въ глаго́лемо є҆́сть.

В условленный день их еще больше собралось у него в странноприимном доме. С утра до самого вечера он красноречиво в деталях рассказывал им о Божьем Царстве и доводил до их сознания правду об Иисусе, ссылаясь на Закон Моисея и пророков.

Ѹ҆ста́вивше же є҆мѹ̀ де́нь, прїидо́ша къ немѹ̀ въ страннопрїе́мницѹ мно́жайшїи, и҆̀мже сказа́ше свидѣ́телствѹѧ цр҇твїе бж҃їе и҆ ѹ҆вѣрѧ́ѧ и҆̀хъ, ѩ҆̀же ѡ҆ ї҆и҃сѣ, ѿ зако́на мѡѷсе́ова и҆ про҇рѡ́къ, ѿ ѹ҆́тра да́же до ве́чера.

Сказанное одних убедило, в других вызвало недоверие.

И҆ ѻ҆́ви ѹ҆́бѡ вѣ́ровахѹ глаго́лємымъ, ѻ҆́ви же не вѣ́ровахѹ.

Они заспорили друг с другом, стали уходить, и Павел сказал: «Хорошо Дух Святой сказал нашим отцам через пророка Исайю:

Несогла́сни же сѹ́ще дрѹ́гъ ко дрѹ́гѹ, ѿхожда́хѹ, ре́кшѹ па́ѵлѹ глаго́лъ є҆ди́нъ, ѩ҆́кѡ до́брѣ дх҃ъ ст҃ы́й гл҃а и҆са́їемъ про҇ро́комъ ко ѻ҆тцє́мъ на́шымъ,

“Пойди к народу этому и скажи: ухом будете слышать и не понимать. Оком будете смотреть и не видеть.

гл҃ѧ: и҆дѝ къ лю́демъ си҄мъ и҆ рцы̀: слѹ́хомъ ѹ҆слы́шите и҆ не и҆́мате разѹмѣ́ти: и҆ ви́дѧще ѹ҆́зрите и҆ не и҆́мате ви́дѣти:

Закоснели умы в этом народе. Заложило у них уши и заслонились глаза, и не могут они глазами видеть, ушами слышать, сердцем понимать и ко Мне обратиться, чтобы Я исцелил их.”

ѡ҆дебелѣ́ бо се́рдце люді́й си́хъ, и҆ ѹ҆ши́ма тѧ́жкѡ слы́шаша, и҆ ѻ҆́чи своѝ смежи́ша, да не ка́кѡ ѹ҆ви́дѧтъ ѻ҆чи́ма, и҆ ѹ҆ши́ма ѹ҆слы́шатъ, и҆ се́рдцемъ ѹ҆разѹмѣ́ютъ, и҆ ѡ҆братѧ́тсѧ, и҆ и҆сцѣлю̀ и҆̀хъ.

Да будет вам известно, что язычникам послана Божья весть о спасении: они и услышат».

Вѣ́домо ѹ҆̀бо да бѹ́детъ ва́мъ, ѩ҆́кѡ ѩ҆зы́кѡмъ посла́сѧ сп҇нїе бж҃їе, сі́и и҆ ѹ҆слы́шатъ.

[ отсутствует ]

И҆ сїѧ҄ томѹ̀ ре́кшѹ, ѿидо́ша ї҆ѹде́є, мно́гое и҆мѹ́ще междѹ̀ собо́ю состѧза́нїе.

И еще два года прожил там Павел, снимая покои, где он всегда кого-то принимал

Пребы́сть же па́ѵелъ два̀ лѣ҄та и҆спо́лнь свое́ю мздо́ю {цѣ҄ла два̀ лѣ҄та на свое́мъ и҆ждиве́нїи} и҆ прїима́ше всѧ҄ приходѧ́щыѧ къ немѹ̀,

И с чувством полной свободы беспрепятственно возвещал Божье Царство и учение о Господе Иисусе Христе.

проповѣ́дѹѧ цр҇твїе бж҃їе и҆ ѹ҆чѧ̀ ѩ҆̀же ѡ҆ гд҇ѣ на́шемъ ї҆и҃сѣ хр҇тѣ̀ со всѧ́кимъ дерзнове́нїемъ невозбра́ннѡ.

« 27 глава 1 глава »