4. Юродствующие ради Христа (3:1 — 4:21)
Один из основных недостатков коринфской церкви заключался в неправильном понимании христианского руководства. Павел говорит об этом уже в 1:1−16. Внимание членов коринфской церкви было сосредоточено на отдельных лицах, на стравливании их друг с другом или на обсуждении их достоинств и недостатков. Они нуждались в знаниях и учении о природе и функциях христианского руководства. Используя слово «руководство», мы, по существу, уклоняемся от предмета нашего исследования. В гл 3 и 4 Павел продолжает показывать, что такое понятие, как руководство, если его рассматривать с нецерковной точки зрения, отсутствует в Новом Завете и принципиально ему чуждо. Поскольку сегодня внецерковных кругах часто заводят речь о необходимости руководства (в соответствии с политическими пристрастиями того или иного человека), важно, чтобы церковь еще раз осознала, что же Писание в действительности говорите подлинном христианском руководстве. В этих двух главах Первого послания к Коринфянам содержится много ключей к раскрытию данной проблемы.
Подвергая критике лживую и заносчивую мудрость коринфян, Павел прибегает к нескольким ярким метафорам. Мы исследуем шесть таких метафор, а также заключительные строки гл 3, где говорится о мирской мудрости.
1. Младенцы и взрослые (3:1−4)
Мы уже говорили о сетовании Павла на то, что коринфская церковь не была духовной. «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело» — да, это так; «...и все напоены одним Духом» — и это верно (12:13). Однако следуем ли мы наставлению Духа, ходим ли в Его силе, свидетельствуем ли о Его единстве? Конечно, нет. Сами коринфяне считали себя духовными, мудрыми и зрелыми христианами благодаря множеству духовных даров, составлявших гордость их общины. Однако Павел непреклонен: И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными. Он, не колеблясь, называет их братьями, однако также вынужден называть плотскими, обычными людьми (3), людьми простыми (4) (в RSV). По существу, он называет их младенцами, младенцами, конечно же, во Христе, однако такими, которые так и не смогли избавиться от своих пеленок и едва ли могут сказать хоть одно слово настоящей мудрости, о которой говорилось выше.
Вероятно, с коринфянами так было с самого начала: Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах (2). Интересно отметить, что, с точки зрения Павла, новообращенные могут питаться как «молоком», так и «твердою пищею», однако не коринфяне. Они не были к этому готовы даже через несколько лет после своего обращения к Христу. Как пишет Баррет: «Если говорить об одном лишь времени, то оно само по себе не приводит к христианской зрелости».
На каком основании Павел уравнивает этих христиан с обычными людьми, не знающими Христа? Ибо, если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы, и не по человеческому ли обычаю поступаете? (3). В коринфской церкви процветала зависть. Коринфяне жили с оглядкой друг на друга, завидуя чужим дарам. Любовь практически отсутствовала в их отношениях, которые строились на одном соперничестве; царила страсть к формированию различных группировок и нежелание общаться с тем и, кто придерживался иных взглядов.
«Это ребячество, — говорит Павел. — Повзрослейте же, наконец! Прекратите вести себя как дети!» По сути дела, они и правда похожи на детей, которые капризно заявляют: «Хочу эту игрушку!» или топают ногами, приговаривая: «Я не буду с тобой играть, ты мне не друг». Кроме того, они похожи на людей, не знающих Христа и Его Святого Духа. «Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину», — говорит Иаков (Иак 3:14).
2. Я насадил, Аполлос поливал (3:5−8)
Теперь Павел прямо переходит к сути проблемы. Кто такой Павел? Кто такой Аполлос! Задавая эти вопросы в столь пренебрежительном тоне, Павел тем самым отказывается говорить о поклонении какому-либо человеку. Кто-то с почтением смотрит на одного, кто-то на другого, однако не понять Павла невозможно: и тот, и другой — служители, diakonoi («дьяконы»). Мы призваны служить вам, мы ждем, когда Бог даст нам свои наставления. Мы покоряемся Его желаниям, а вы получаете благословения. Мы исполняем Его повеление. Он возложил на нас эти обязанности.
Я насадил, Аполлос поливал (6). И то, и другое жизненно важно. Одно зависит от другого. Семена не взойдут, если один сажает их, а другой не поливает или поливает не там, где они посажены. И то, и другое важно, однако ничто не будет иметь силы до тех пор, пока не станет взращивать Бог. И насаждающий, и поливающий полностью зависят от Бога — и друг от друга: «Мы соработники у Бога» (9), равные в Его глазах и имеющие одинаковую цену (8). Каждому надо как следует трудиться и ожидать награду в конце (ср.: ст. 14), но каждый получит свою награду по своему труду.
Акцент на служении принципиально важен в стремлении вновь обрести библейский взгляд на руководство. Именно этому учил Иисус: «А вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий, как служащий. Ибо кто больше: возлежащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий» (Лк 22:26−27). Разделение, соперничество, зависть возникают в церкви потому, что определенные руководители повелевают собранием, а народ Божий нередко это приветствует, поскольку так ему спокойнее жить и меньше забот. Авторитетом в церкви, истинно христианским авторитетом, должны пользоваться те, кто полагает свою жизнь за братьев, служа им и постоянно помогая. Любой другой авторитет — мирской, и его надо отвергнуть.
Хотя Павел стремится снизить роль отдельных руководителей и, важно подчеркнуть: он не попадает в ловушку и не говорит, что деятельность Аполлоса или его самого не актуальна. Он подчеркивает, что благодаря их служению коринфяне уверовали в Бога служители, чрез которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь, 5). В сравнении с Самим Богом возращающим (7) они незначительны, однако играют принципиально важную роль в Божьем промысле. У каждого своя, только на него возложенная работа, которая требует немалых усилий (ср.: 15:10), и то верно по отношению к каждому христианину (15:58). Таким образом, вклад любого человека в Божью работу принципиально важен. Баррет пишет по этому поводу: «Павел запрещает как противостоять общине, так и растворяться в ней».
Если именно так понимать служение тех, кому в Божьей церкви вверено руководство, тогда коринфяне должны перестать говорить «я Павлов» и «я Аполлосов» — эти фразы носят личностный оттенок. И Павел, и Аполлос — Божьи дары для коринфской церкви, и таким образом их и надо воспринимать.
3. Основание и строение (3:9−17)
Слово «архитектор» восходит к греч. architekton («строитель»). Совершенно очевидно, особенно для самого архитектора, что он не может строить в одиночку, и должен полагаться как на свое мастерство, так и на сноровку и тяжелый физический труд многих соработников. Свою работу Павел выполнил: он заложил основание церкви, возвещая об Иисусе Христе, и притом распятом (2:2). Теперь он стремится заверить коринфских христиан, что их вера зиждется на фундаменте Божьей силы, на самом Иисусе, единственном прочном основании (ср.: 2:5 и 3:11).
Кое-кто в Коринфе рассуждал так, как если бы сам Павел являлся краеугольным камнем их церковной жизни, однако ни один человек не может поддержать жизнь церкви или христианина, о какой бы церкви или христианине ни шла речь. Пасторы или проповедники уходят и умирают — живет только церковь, основанная на вере в Иисуса Христа. Быть может, здесь содержится скрытый намек на партию Петра, члены которой вполне могли полагаться на своего руководителя как на камень и основание церкви.
Тем, кто уверовал в Христа, распятого ради нашего прощения, очищения и вечной жизни, не надо бояться никакого осуждения, даже со стороны Святого Бога, знающего наши самые сокровенные тайны. Сам Иисус сказал: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин 5:24). Стихи из гл 3 заставляют нас со всей серьезностью отнестись как к несомненному факту вечной жизни, так и к тому, что Господь тщательным образом рассмотрит наше повседневное христианское служение. Он глубоко озабочен судьбой церкви, Своего строения (9): это Его храм, и Его Дух пребывает в любой поместной церкви (16). Таким образом, нет ничего удивительного, что Он готов покарать всякого, кто использует данные им таланты, чтобы лишить жизни Его церковь, разрушить Божий храм (ср.: Иак 4:5).
Перед нами одновременно и предостережение, и ободрение: ...ибо храм Божий свят; а этот храм — вы (17). Бог никому не позволит плохо обращаться со Своим живым храмом, не говоря уже о том, чтобы разрушить его. Поэтому мы не должны позволять, чтобы с нами обходились жестоко и равным образом сами не должны так поступать по отношению к другим. Дух Божий живет в вас (16), то есть во всех членах церкви как в Теле Христовом (в Коринфе или в каком-либо другом месте). Позднее Павел особо подчеркнет, что Божий Дух живет в теле каждого христианина, которое тоже представляет собой «храм... Святого Духа» (6:19). Осознав эту истину, мы сможем сделать глубокие практические выводы.
4. Мудрость мира сего (3:18−23)
Заключительные строки гл 3 вновь возвращают нас к теме мирской мудрости и тщетности любого восхваления стоящих у власти. Мир, конечно же, думает иначе, однако мудрость мира сего есть безумие пред Богом (19). Истинно мудрые в глазах Божьих — те, кто сознательно отвергает эту мирскую мудрость и по отношению к людям и вещам занимает такую позицию, которую всякий назовет безумием (18). Согласно такому представлению, для восхваления себя или кого-либо другого нет никаких оснований, потому что все и вся — это Божий дар недостойным грешникам, включая таких почтенных апостолов и учителей, как Павел, Аполлос и Кифа, не говоря уже о мире, жизни и смерти, настоящем и будущем. Следовательно, совершенно неуместно хвалиться людьми или вещами, которые щедро дарованы нам великодушным Богом. И действительно, заключает Павел, тот факт, что они даны нам как дар Его благодати, должен постоянно осмысляться в контексте того, что мы принадлежим Самому Христу (...вы же — Христовы, 23). Он доводит свою аргументацию до логического конца, подчеркивая, что Христос — Божий (23), и, видимо, тем самым указывая на зависимость Сына от Отца и на Его послушание Отцу (ср.: 1Кор 15:28).