Деяния 27 глава

Деяния
Слово Жизни → Перевод Еп. Кассиана

Когда было решено, что мы отправимся в Италию, Павла и других заключенных передали центуриону Августовой когорты по имени Юлий.

Когда же решено было отплыть нам в Италию, то сдали и Павла и некоторых других узников сотнику, по имени Юлию, из когорты Августовой.

Мы сели на адрамитский корабль, который должен был заходить в порты Aсии, и отправились в путь. С нами был македонянин Aристарх из Фессалоник.

Сев на Адрамитский корабль, которому предстояло плыть вдоль берегов Асии, мы отчалили. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники.

На следующий день мы причалили в Сидоне. Юлий хорошо обращался с Павлом и позволил ему навестить друзей, чтобы они позаботились о его нуждах.

И на другой день мы пристали в Сидоне; и Юлий, человеколюбиво обращаясь с Павлом, позволил ему пойти к друзьям и воспользоваться их усердием.

Мы опять вышли в море и прошли Кипр с подветренной стороны, чтобы избежать встречного ветра.

И отправившись оттуда, мы плыли под прикрытием Кипра, потому что ветры были противные;

Мы пересекли море от берега Киликии и Памфилии и причалили в Мирах Ликийских.

и переплыв море, омывающее берега Киликии и Памфилии, мы пристали в Мирах Ликийских.

Там центурион нашел александрийский корабль, направлявшийся в Италию, и посадил нас на него.

И там сотник, найдя Александрийский корабль, плывущий в Италию, посадил нас на него.

Мы долго и медленно продвигались вперед и в конце концов, хотя и с трудностями, но прибыли в Книд. Ветер был встречный, и мы подплыли к Криту со стороны Салмоны.

Немало дней мы, медленно плывя, едва дошли до Книда. Так как ветер не позволял нам идти дальше, мы пошли под прикрытие Крита со стороны Салмоны,

С трудом продвигаясь вдоль побережья, мы прибыли в место, называемое Хорошие Пристани, недалеко от города Ласеи.

и с трудом, плывя вдоль Крита, пришли мы в некое место, называемое Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.

Так как мы потеряли уже много времени и плавание становилось опасным, потому что даже пост уже прошел, Павел предупредил их:

Но, так как протекло немало времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел убеждал их,

— Я вижу, что наше путешествие будет сопряжено с большой опасностью и тяжелым ущербом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни.

говоря им: мужи, я вижу, что плавание это будет с бедой и большим ущербом не только для груза и для корабля, но и для нашей жизни,

Центурион же вместо того, чтобы послушать Павла, последовал совету капитана и владельца корабля.

Но сотник больше доверял кормчему и начальнику корабля, нежели тому, что говорил Павел.

Порт этот был непригоден для зимовки, и большинство решило отправиться дальше, чтобы, если получится, доплыть до Финика и там зазимовать. Финик был пристанью на Крите, открытой на юго-запад и северо-запад.

А так как пристань не подходила для зимовки, то большинство было за то, чтобы сняться оттуда и, если бы было возможно добраться, перезимовать в Финике, пристани Критской, защищенной с юго-запада и с северо-запада.

Подул легкий южный ветер, и решив, что он-то им и нужен, моряки подняли якорь и поплыли вдоль побережья Крита.

И когда подул легкий южный ветер, они, подумав, что получили желаемое, подняли якорь и поплыли вдоль Крита, держась берега.

Немного времени спустя с острова подул ураганный ветер, называемый эвракилоном.

Но вскоре обрушился на Крит ветер, поднимающий смерчи, называемый Евракилон.

Он подхватил корабль, который не мог двигаться против ветра. Тогда мы отдались на волю волн и носились, гонимые ветром.

И так как корабль захватило, и он не мог противиться, мы отдались ветру и нас носило.

Мы оказались с подветренной стороны маленького острова Клавда. Там нам с большими трудностями удалось удержать спасательную лодку.

Пронесшись мимо некоего островка, называемого Клавда, мы едва оказались в силах справиться с лодкой.

Когда ее подняли на корабль, матросы провели канаты под кораблем и обвязали его. Из страха сесть на мель на песчаной косе Сирт, они спустили плавучий якорь и продолжали плыть.

Подняв ее, они пользовались канатами, обвязывая корабль. И опасаясь как бы не быть выброшенными на Сирт, они спустили плавучий якорь и так носились.

Шторм так сильно бросал корабль, что на следующий день стали сбрасывать груз за борт.

И так как нас сильно било бурей, они на другой день начали выбрасывать груз,

На третий день они своими руками выбросили за борт корабельные снасти.

и на третий день своими руками побросали оснастку корабля.

Несколько дней не было видно ни солнца, ни звезд, а шторм все бушевал. Мы уже потеряли всякую надежду на спасение.

И так как в течение ряда дней не показывались ни солнце, ни звезды, и буря свирепствовала немалая, — в конце концов, стала пропадать у нас всякая надежда на спасение.

Люди долго ничего не ели. Тогда Павел встал среди них и сказал: — Вам следовало послушаться моего совета и не отплывать от Крита, тогда у вас не было бы этих бед и потерь.

Люди давно не ели. Тогда Павел, став посреди них, сказал: надо было, о мужи, послушавшись меня, не отходить от Крита и не терпеть этой беды и ущерба.

Но сейчас ободритесь, никто из вас не погибнет, только корабль разобьется.

И теперь призываю вас к бодрости, ибо ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль.

Прошлой ночью мне явился ангел Бога, которому я принадлежу и которому служу.

Ибо ангел предстал мне этой ночью от Бога, Которому я принадлежу, Которому и служу,

Он сказал мне: "Павел, не бойся. Ты должен предстать перед императором, и Бог по своей милости даровал жизнь всем, кто плывет с тобой".

и сказал: «не бойся, Павел; пред Кесарем должно тебе предстать, и вот даровал тебе Бог всех плывущих с тобой».

Так что не бойтесь! Я доверяю Богу и верю, что все будет так, как Он мне сказал.

Поэтому бодритесь, мужи: ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано.

Корабль будет выброшен на какой-нибудь остров.

Нам должно быть выброшенными на какой-то остров.

На четырнадцатые сутки, когда нас все еще носило по Aдриатическому морю, в полночь матросы определили, что мы приближаемся к земле.

А когда наступила четырнадцатая ночь, как мы носились по Адрии, около полуночи моряки стали догадываться, что приближается к ним какая-то земля.

Они замерили глубину, и оказалось, что глубина была около тридцати шести метров.

И вымеряв глубину, нашли двадцать сажен; потом, на небольшом расстоянии, вымеряв снова, нашли пятнадцать сажен.

Матросы боялись, что нас ударит о камни, и спустили с кормы четыре якоря, молясь о том, чтобы скорее наступил день.

И опасаясь, как бы не попасть нам на скалы, они, бросив с кормы четыре якоря, напряженно ждали наступления дня.

Они попытались бежать с корабля и стали спускать спасательную лодку, делая вид, что хотят опустить якорь с носа корабля.

Когда же моряки пытались бежать с корабля и спустили лодку на море под предлогом, что они якобы собирались бросать якоря с носа,

Павел сказал центуриону и солдатам: — Если эти люди не останутся на корабле, то вам не спастись.

Павел сказал сотнику и воинам: если эти не останутся на корабле, вы не можете спастись.

Тогда солдаты перерубили канаты, державшие лодку, и она упала в море.

Тогда воины отсекли канаты у лодки и дали ей упасть.

На рассвете Павел стал уговаривать людей поесть. — Последние четырнадцать дней вы постоянно в напряжении и ничего не ели, — сказал он.

А пока день еще не наступил, Павел призывал всех принять пищу, говоря: четырнадцатый сегодня день вы проводите в ожидании без пищи, ничего не вкусив;

— Я настоятельно советую вам поесть. Это поможет вам спастись, потому что ни у кого из вас даже волос с головы не упадет.

поэтому призываю вас принять пищу; это ведь нужно для вашего спасения; ибо ни у кого из вас волос с головы не пропадет.

Сказав это, Павел взял хлеб, поблагодарил за него Бога перед всеми, разломил и стал есть.

Сказав же это и взяв хлеб, он возблагодарил Бога перед всеми и, преломив, начал есть.

Людей это ободрило, и все стали есть.

Все ободрились и тоже приняли пищу;

Всего на борту нас было 276 человек.

было же всех нас на корабле двести семьдесят шесть душ.

Когда люди досыта поели, они стали облегчать корабль, выбрасывая зерно в море.

Насытившись пищей, они стали облегчать корабль, бросая пшеницу в море.

На рассвете они не узнали показавшуюся землю, но увидели бухту с песчаным берегом, на который они решили выбросить корабль, если удастся.

А когда настал день, земли они не узнавали, но различали какой-то залив с песчаным берегом, на который и хотели, если бы могли, вывести корабль.

Обрубив якоря и пустив их в море, матросы освободили рули, подняли малый парус и направили судно к берегу.

И сняв якоря, они пустили их в море; вместе с тем, развязав веревки рулей и подняв передний парус по ветру, держали к берегу.

Корабль налетел на песчаную косу и застрял на ней. Нос глубоко увяз и был неподвижен, а корму разбивали волны.

Попав же на песчаную отмель, они посадили на нее корабль. Нос увяз и остался недвижим, а корма разрушалась силою волн.

Солдаты решили убить всех заключенных, чтобы никто из них, выплыв, не сбежал.

Воины приняли было решение убить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал.

Но центурион хотел спасти Павла и остановил их. Он приказал тем, кто мог плавать, прыгать в воду первыми и плыть к берегу.

Но сотник, желая спасти Павла, воспрепятствовал их намерению и велел умеющим плавать броситься и выходить на землю первыми,

Остальные должны были добираться на досках и на том, что осталось от корабля. Таким образом все спаслись на берег.

а остальным, кому — на досках, кому — на чем-нибудь от корабля; и так оказалось, что все спаслись на землю.

« 26 глава 28 глава »