Иов 1 глава

Книга Иова
Аверинцев: отдельные книги → Синода́льный перево́д

[1] И был человек в земле Уц, и звался он Иов; и человек этот был прост, и праведен, и богобоязнен, и далек от зла. [2]

Был челове́к в земле́ Уц, и́мя его́ Ио́в; и был челове́к э́тот непоро́чен, справедли́в и богобоя́знен и удаля́лся от зла.

И родилось у него семеро сыновей и трое дочерей; [3]

И роди́лись у него́ семь сынове́й и три до́чери.

имения же было у него семь тысяч овец, и три тысячи верблюдов, и пятьсот пар волов подъяремных, и пятьсот ослиц, и челяди весьма много. И был человек этот велик между всеми сынами земли восточной.

Име́ния у него́ бы́ло: семь ты́сяч ме́лкого скота́, три ты́сячи верблю́дов, пятьсо́т пар воло́в и пятьсо́т осли́ц и весьма́ мно́го прислу́ги; и был челове́к э́тот знамени́тее всех сыно́в Восто́ка.

И сыновья его имели обыкновение сходиться, и каждый в день свой давал пир в доме своем; и посылали они за тремя сестрами своими, и звали их есть и пить вместе.

Сыновья́ его́ сходи́лись, де́лая пиры́ ка́ждый в своём до́ме в свой день, и посыла́ли и приглаша́ли трёх сестёр свои́х есть и пить с ни́ми.

Но когда дни пира совершали круг свой, тогда посылал Иов за сынами своими и творил над ними очищение; рано утром вставал он и возжигал искупительную жертву по числу их. Ибо говорил Иов: «Может статься, погрешили сыны мои и похулили Бога в сердце своем?» И так делал Иов во все дни.

Когда́ круг пи́ршественных дней соверша́лся, Ио́в посыла́л за ни́ми и освяща́л их и, встава́я ра́но у́тром, возноси́л всесожже́ния по числу́ всех их. И́бо говори́л Ио́в: мо́жет быть, сыновья́ мои́ согреши́ли и похули́ли Бо́га в се́рдце своём. Так де́лал Ио́в во все таки́е дни.

И был день, когда пришли Сыны Божьи, чтобы предстоять Господу; и Противоречащий пришел с ними. [4]

И был день, когда́ пришли́ сыны́ Бо́жии предста́ть пред Го́спода; ме́жду ни́ми пришёл и сатана́.

И вопросил Господь Противоречащего: «Отколе приходишь ты?» И ответствовал Господу Противоречащий, и сказал: «От обхода земли, от скитаний по ней».

И сказа́л Госпо́дь сатане́: отку́да ты пришёл? И отвеча́л сатана́ Го́споду и сказа́л: я ходи́л по земле́ и обошёл её.

И вопросил Господь Противоречащего: «Приметило ли сердце твое раба Моего, Иова? Ведь нет на земле мужа, как он: прост, и праведен, и богобоязнен, и далек от зла!»

И сказа́л Госпо́дь сатане́: обрати́л ли ты внима́ние твоё на раба́ Моего́ Ио́ва? и́бо нет тако́го, как он, на земле́: челове́к непоро́чный, справедли́вый, богобоя́зненный и удаля́ющийся от зла.

И ответствовал Господу Противоречащий, и сказал: «Разве не за мзду богобоязнен Иов?

И отвеча́л сатана́ Го́споду и сказа́л: ра́зве да́ром богобоя́знен Ио́в?

Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что его? Дело рук его Ты благословил, разошлись по земле его стада.

Не Ты ли круго́м огради́л его́ и дом его́ и всё, что у него́? Де́ло рук его́ Ты благослови́л, и стада́ его́ распространя́ются по земле́;

Но — протяни-ка руку Твою, дотронься до всего, что есть у него; разве не похулит он Тебя в лицо Тебе?» [5]

но простри́ ру́ку Твою́ и косни́сь всего́, что у него́, — благослови́т ли он Тебя́?

И сказал Господь Противоречащему: «Вот — все, что его, в руке твоей; лишь на него не простри руки твоей!»

И сказа́л Госпо́дь сатане́: вот, всё, что у него́, в руке́ твое́й; то́лько на него́ не простира́й руки́ твое́й. И отошёл сатана́ от лица́ Госпо́дня.

И был день, когда сыновья и дочери Иова ели и пили вино в доме брата своего первородного.

И был день, когда́ сыновья́ его́ и до́чери его́ е́ли и вино́ пи́ли в до́ме перворо́дного бра́та своего́.

И приходит к Иову вестник, и говорит:

И вот, прихо́дит ве́стник к Ио́ву и говори́т:

«Орали на пашне волы, и ослицы подле паслись, как напали савеяне и взяли их, а отроков сразили острием меча, и спасся я один, дабы известить тебя!»

волы́ ора́ли, и осли́цы пасли́сь по́дле них, как напа́ли Савея́не и взя́ли их, а о́троков порази́ли остриём меча́; и спа́сся то́лько я оди́н, что́бы возвести́ть тебе́.

Он не кончил, как приходит другой и говорит: «Огонь Божий ниспал с небес, овец и пастухов попалил и пожрал; и спасся я один, дабы известить тебя!»

Ещё он говори́л, как прихо́дит друго́й и ска́зывает: ого́нь Бо́жий упа́л с не́ба и опали́л ове́ц и о́троков и пожра́л их; и спа́сся то́лько я оди́н, что́бы возвести́ть тебе́.

Он не кончил, как приходит другой и говорит: «В три отряда халдеи сошлись, и напали на верблюдов, и взяли их, а отроков сразили острием меча, и спасся я один, дабы известить тебя!»

Ещё он говори́л, как прихо́дит друго́й и ска́зывает: Халде́и расположи́лись тремя́ отря́дами и бро́сились на верблю́дов и взя́ли их, а о́троков порази́ли остриём меча́; и спа́сся то́лько я оди́н, что́бы возвести́ть тебе́.

Он еще не кончил, как приходит другой и говорит: «Сыны твои и дочери твои ели и пили вино в доме брата своего первородного;

Ещё э́тот говори́л, прихо́дит друго́й и ска́зывает: сыновья́ твои́ и до́чери твои́ е́ли и вино́ пи́ли в до́ме перворо́дного бра́та своего́;

и вот великий вихрь с того края пустыни пришел, и сотряс он четыре угла дома того, и пал дом на юных, и они мертвы; и спасся я один, дабы известить тебя!»

и вот, большо́й ве́тер пришёл от пусты́ни и охвати́л четы́ре угла́ до́ма, и дом упа́л на о́троков, и они́ у́мерли; и спа́сся то́лько я оди́н, что́бы возвести́ть тебе́.

И тогда встал Иов, и разодрал ризу свою, и обрил главу свою, и повергся на землю, и преклонился,

Тогда́ Ио́в встал и разодра́л ве́рхнюю оде́жду свою́, остри́г го́лову свою́ и пал на зе́млю и поклони́лся

и сказал: «Наг вышел я из родимых недр и наг возвращусь назад. Господь дал, Господь взял — благословенно имя Господне!»

и сказа́л: наг я вы́шел из чре́ва ма́тери мое́й, наг и возвращу́сь. Госпо́дь дал, Госпо́дь и взял; да бу́дет и́мя Госпо́дне благослове́нно!

При всем этом не погрешил Иов и не оказал Богу никакого неподобия.

Во всём э́том не согреши́л Ио́в и не произнёс ничего́ неразу́много о Бо́ге.

Примечания:

Аверинцев: отдельные книги

1 [1] — Время возникновения Книги Иова может быть определено только гипотетически. Острота чувства и отчетливость мысли, характеризующие этот шедевр древнееврейской литературы, бескомпромиссность, с которой в нем поставлен «проклятый вопрос» о разладе между умственной доктриной и жизненной реальностью, заставляют думать о «послепленной» эпохе, скорее всего, о IV веке до н. э. Этим не исключено присутствие в составе книги более раннего материала (может быть, проза в начале и конце) и более поздних вставок (вероятно, речи Элиу, возможно, песнь о мудрости в 28 главе, описания Левиафана и Бегемота в 40 и 41 главах и т. д. ).

Имя героя засвидетельствовано уже для II тыс. до н. э.; оно жило в народном воображении как имя вошедшего в поговорку праведника сказочной древности. Когда пророк грозит Божьей карой, постигающей грешную страну, он может сказать так: «Если бы среди вас были такие три человека, как Ной, Даниил и Иов, то они бы и спасли жизнь свою праведностью своею;… даже эти три человека не спасли бы ни сынов, ни дочерей, и только сами бы спаслись, а земля стала бы пустыней» (Книга пророка Иезекииля, гл. 14, ст. 14 и 16). Приводимая Иезекиилем присказка о трех великих праведниках соединяет имя «Иов» (Ийов) с именем Ноя (из легенды о потопе) и с именем пророка Даниила (присутствовавшем уже в угаритском эпосе); это заставляет думать об очень глубоких пластах общесемитских традиций. Итак, время действия — легендарная старина. Место действия несколько загадочно: имя «Уц» фигурирует в библейском родословии потомков Сима, но с чем следует отождествлять землю Уц — с арамейскими областями на севере Заиорданья, или с Хаураном, лежащим южнее и еще восточнее, или с Эдомом, расположенным к югу от Мертвого моря, — до сих пор не ясно. Скажем так: Иов настолько близок по крови и географическому местожительству к иудейско-израильской сфере, чтобы входить (вместе с тремя своими друзьями и с Элиу) в круг почитателей Единого Бога; и он ровно настолько далек от этой сферы, чтобы являть собою столь нужный для философской притчи тип «человека вообще», пример «открытого» религиозного опыта, образец как бы «естественной» праведности, не прикрепленной к какому-либо моменту истории древнееврейского народа (потому что иначе читательский интерес был бы перенесен с личного на общественно-политическое). Иов верит в того же Бога и постольку стоит перед теми же проблемами, что и любой иудей, но все-таки он не иудей, и поэтому его устами можно было спрашивать об Этом Боге и об этих проблемах свободнее, чем устами иудейского персонажа.

Для того чтобы увидеть своих героев сквозь некий «магический кристалл» временной и пространственной дистанции, автор Книги Иова идет на тонкую и продуманную стилизацию. Божественное Имя «Яхве», по библейскому преданию открытое специально Моисею и через него рождающемуся еврейскому народу, тщательно избегается в речах Иова и его друзей, хотя обильно присутствует в авторской речи. Иов принадлежит к иной эре, иному порядку вещей — он живет еще до Моисея. Его опыт первозданен, как опыт «праотца» Авраама! Поэтому он называет Бога теми же именами, которыми, по Библии, называл Бога Авраам: «Шаддай», «Эльон», «Эл», «Элохим».

Язык Книги Иова очень необычен; он изобилует дерзкими, неожиданными, порой загадочными сравнениями и метафорами, а также иноязычными словами, арамейского или, по некоторым гипотезам, эдомитского происхождения. В нем довольно много речений, которые больше ни разу не встречаются в сохранившихся древнееврейских текстах, и смысл которых приходится угадывать из контекста. В некоторых случаях значение слова было, вероятно, проблемой уже для истолкователей времен Септуагинты (ІІІ–І вв. до н. э. ) и Талмуда (первая половина I тыс. н. э. ). Для порчи текста тоже было достаточно много возможностей (хотя и далеко не так много, как это виделось науке несколько десятилетий назад). В настоящее время начинается новая эпоха текстологической работы над Книгой Иова благодаря наконец-то воспоследовавшей публикации одной из кумранских находок — арамейского таргума (переложения) этой книги.

К сожалению, переводчик не успел воспользоваться новыми данными, которые еще долго будут осваиваться гебраистикой. Автор перевода и комментариев приносит сердечную благодарность Михаилу Иосифовичу Рижскому, любезно предоставившему возможность ознакомиться с его работой о Книге Иова. Возможности оговаривать в примечаниях все места, перевод которых более или менее гадателен, не было. Оговорены только особые случаи.

2 [3] — И родилось у него семеро сыновей… — Сакральные числа 7, 3, 5 соответствуют древней числовой эстетике и выражают идею совершенства, законосообразности, гармонической стабильности. Если человек отовсюду окружен такими числовыми структурами, это значит, что все его дела идут правильно, по порядку, «по чину».

6 [4] — Сыны Божьи — описательное обозначение ангелов.

Господь — в подлиннике здесь и далее имя «Яхве».

Противоречащий — в подлиннике слово [сатан], обозначающее также «обвинитель» или «клеветник» (в суде), «враг» или «супостат» (на войне), «искуситель» или «подстрекатель» (при раздоре), «препятствующий» (на пути), вообще «соперник», »противник», «противоборник». Это древнееврейское имя нарицательное живет в современных языках как имя собственное — «Сатана». Однако в Книге Иова это скорее кличка и прозвание безымянного и тем более жуткого сверхчеловеческого прокурора вселенной, чем его установившееся собственное имя. Но разница не только в этом. Ο Сатане в свете позднейшей теологии заведомо известно, что он противник Бога. Ο Противоречащем из Книги Иова известно пока что одно: что он — противник человека. Его отношения с Богом остаются загадкой и открытым вопросом.

11 [5] — Но — протяни-ка руку Твою… Сатана «искушает» Бога, и формула этого искушения символически соответствует формуле искушения человека в библейском рассказе ο грехопадении Адама и Евы. Там Змий внушил человеку протянуть руку и коснуться запретного плода, чтобы познать, что есть добро и зло; здесь Противоречащий внушает Богу протянуть руку и коснуться человека, чтобы познать, что есть человек — добро или зло.

2 глава »