4. «Я — Навуходоносор». 4:1−34
Уклонение
При чтении этой главы становится очевидным, что Бог имел к Навуходоносору требование, чтобы спросить с него; урок, чтобы научить его; и вопрос, чтобы задать ему перед тем, как Его отношения с этим человеком, начавшиеся столь обещающе, могли действительно стать стабильными и плодоносными. Требование состояло в полном подчинении его жизни Богу. Урок ясно сформулирован в тексте: Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет (4:22). Вопрос же очевиден и прост (Бог задает его каждому из нас, когда Он видит нас, живущих так, как будто никто не управляет людьми): в чем цель царя и куда он, как ему кажется, направляет свою жизнь со всеми своими гордыми планами? Это именно тот вопрос, который Иисус в одной из Своих притч задал богатому глупцу, имевшему так много богатства, что разрушил старые амбары и построил громадные новые и так возрадовался своим материальным благополучием и защищенностью, что от счастья воскликнул: «Душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись» (Лк 12:19). Вопрос Бога содержит в себе и ответ: «Безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (Лк 12:20).
Эта глава о том, как в последние годы жизни царя Бог предъявил Навуходоносору требование, преподал ему последний урок и задал последний вопрос. Похоже, что Навуходоносор сознательно или бессознательно уклонялся от выполнения требования, от осознания урока и вопроса. Он, похоже, признал это в своих словах: «Я, Навуходоносор, спокоен был в доме моем и благоденствовал в чертогах моих» (4:1). Это должно восприниматься не как простой факт, но как точное определение, откуда исходят его проблемы, и как признание, в чем он ошибался. Его благоденствие стало его проклятием, его успокоенность привела к трагическому отказу от общения с Богом. Не трудно представить, как у него, смотрящего на «свой великий Вавилон», построенный им, росло внутреннее убеждение, что это достижение должно быть результатом его веры и, несомненно, наградой за его служение Всевышнему (4:27). Конечно же, такое богатство могло быть дано только тому, чьи деяния приятны Богу, в пользу которого он издал свой великий имперский указ! Разве величие его достижения, которым стал Вавилон, не оправдало его некоторую гордость за себя, как религиозного человека? Однако, несмотря на весь прогресс в образе его жизни и служении Всевышнему, многое из язычества в нем еще осталось, заслоняя его жизнь от истины.
Им овладели такие амбиции и заботы о своем величии, что не осталось места для мыслей о Боге. Он был столь занят своими грандиозными планами, что не имел времени, чтобы расслышать тихий голос Бога. Так ему было легче не думать о Боге.
Мы можем стать такими же, как Навуходоносор, особенно если наша тяжелая работа принесла нам некоторые очевидные достижения и наша карьера успешна. Мы тоже можем построить что-то, что выглядит впечатляюще, будет ли это в академической, коммерческой или даже церковной сфере. Под впечатлением от собственных достижений, мы можем начать думать, что все это является вознаграждением за некоторую правильность нашей жизни в целом. Богатство и успех всегда опасны, если они ведут к «легкости», самоуспокоению — и они особенно опасны для тех из нас, кто верит в Бога. Ибо всегда есть искушение представить, что наше богатство и удача — это знак того, что Бог особенно доволен нами, а это уже приводит к ложному чувству безопасности, которое мешает нам разглядеть, возможно, непереносимую для нас правду о самих себе. И наша жизнь, даже наша религиозная жизнь, может в результате отклониться от пути, предначертанного нам Создателем.
Отвержение сеятеля
Опрос — всегда наиболее простой и самый приемлемый способ устроить диспут: обговорить все подробно и рассмотреть с различных точек зрения. И, несомненно, самое глубокое различие между Богом и нами может быть лучше всего определено и осмыслено благодаря разговору друг с другом и отношению друг к другу как к разумным существам.
Когда Бог учит нас и призывает к служению, Он всегда вначале делает это мягко. Он старается прежде всего просто сообщить нам Свои желания относительно нас и тех взаимоотношений, какие между нами возможны. Он — Бог, Который использует слова, выражая Свою волю. Он предпочитает притягивать нас к Себе, когда мы сами хотим этого, а не насильственно менять нас. Он предпочитает посадить маленькое зерно любви и веры в наши сердца, чтобы вызвать в них отклик на Свой призыв к общению, а не выворачивать нам руки. Именно так мягко Он поступил с Аврамом, когда позвал его из Харрана (Быт 12:1), и с Моисеем, когда послал его назад к фараону, чтобы тот вывел евреев из Египта (Исх 3:10). Даже когда Бог послал Исаию к грешным людям, которые, как Бог знал, нуждались в твердом обращении, Его первые слова к ним были: «Тогда придите, и рассудим, говорит Господь» (Ис 1:18). Та же отеческая мягкость Бога звучит в Его словах: «Я буду росою для Израиля» (Ос 14:6).
С Навуходоносором Бог вначале также был мягок. Он хотел, чтобы царь прислушался к Его голосу и осознал истинную ситуацию, чтобы он научился избегать любой грубой конфронтации с Создателем. Но ум царя был настолько отуманен ежедневными заботами, что он был не в состоянии во время бодрствования серьезно обдумывать ситуацию или беседовать с Богом. Поэтому Бог снова послал ему удивительный сон. Слово Божье пришло однажды ночью к царю незабываемым способом и проникло туда, куда обычно не проникает никакое слово. Доминирующим вопросом для царя с той поры стал вопрос: что это все означает?
Сон был полон странных деталей. В нем царь видел себя в образе громадного дерева, под ним находили тень полевые звери, и в ветвях его гнездились птицы небесные (4:9). Но в зените его величия и процветания нисшел с небес Бодрствующий и Святый (4:10) и распорядился, чтобы срубили это дерево. Главный корень дерева следовало оставить в земле, а ветви обрубить, звери должны были удалиться из-под него, а птицы — улететь с его ветвей. Был определен и срок изоляции: пока не пройдут над ним семь времен (4:13), т. е. предположительно семь лет. Это было предупреждение Навуходоносору — великому, как то дерево, но надменному и упрямому в своей гордыне, — что если он не изменит свое поведение и не ответит на призыв Бога, то его ждет трагедия, он окажется сброшенным с высоты своего могущества вниз, в мрак безумия и изоляции, пока не станет смиренным и обновленным (4:22). Ему было дано прямое предупреждение: «Посему, царь, да будет благоугоден тебе совет мой: искупи грехи твои правдою и беззакония твои милосердием к бедным; вот, чем может продлиться мир твой» (4:24).
Как милостив был Господь в Своем желании повлиять на строптивый ум царя таким ясным, но одновременно мягким способом! Это напоминает притчу о сеятеле (см.: Мф 13). Предостаточно времени было дано зернам пустить корни и вырасти. Царю тоже был дан целый год, чтобы усвоить урок и искренне постараться изменить свое поведение.
Но в тот год Навуходоносор решительно сказал «нет!» Он или преднамеренно отверг, или заглушил сорными мыслями зерно, содержавшее силу для его жизни.
Глина в руках гончара
Поэтому Богу пришлось обратиться к резервному плану и предпринять иной способ. Разве Его не спровоцировали сделать это?
Однажды Навуходоносор прогуливался по своим царским чертогам, вслух хвастаясь великим Вавилоном, который он построил, как он думал, силою своего могущества и в славу своего величия (4:27). Неожиданно для него раздался голос с небес, грозно произнесший: «Тебе говорят, царь Навуходоносор: царство отошло от тебя!» (4:28). Угроза, высказанная ему во сне, была исполнена. Его придавило грузом долгих и тяжелейших страданий: отлучен он был от людей, ел траву, как вол, и орошалось тело его росою небесною, так что волосы у него выросли как у льва, и ногти у него — как у птицы (4:30). Он провел семь лет в полной изоляции, его личность была трагически деформирована ужасной душевной болезнью.
Мы только что вспоминали притчу о сеятеле, говоря об отношении Бога к царю; теперь мы можем сравнить новый подход Бога к Навуходоносору с тем, как гончар обращается с глиной. Это очень напоминало то, что Бог сделал недавно со Своим народом, и история о том, что Иеремия узнал о Боге в доме гончара в Иерусалиме, была несомненно актуальной для иудеев, угнанных в Вавилон. Когда все вокруг шло плохо и Иеремия уже отчаялся, что что-нибудь когда-нибудь наладится, ему было велено идти и посмотреть на то, как гончар работает со своей глиной на гончарном круге (см.: Иер 18:2−4). Гончар сделал из куска глины сосуд, который развалился. Но гончар не выбросил свой материал. Он начал опять работать с той же глиной, имея в голове другой план и другой подход, и он «снова сделал из него другой сосуд, какой... вздумалось сделать» (Иер 18:4). Второй план определенно включал более суровую и длительную обработку глины, и в результате было получено новое и совершенное изделие.
Бог поступил и с Израилем, и с Навуходоносором как гончар с глиной. Бог сказал через Иеремию: «Не могу ли Я поступить с вами, дом Израилев, подобно горшечнику сему?» (Иер 18:6). Терпеливый, мягкий подход не сработал с Израилем. Тогда пришло рабство, руины и страшные потери. Терпеливое, мягкое отношение к Навуходоносору не принесло результата. Тогда наступили семь лет душевной болезни, пока он не усвоил урок и не стал готов посвятить свою жизнь Богу. Бога никогда не остановит человеческое сопротивление и Его мудрость не откажет Ему в изобретении новых подходов, а Его терпение в работе с нами будет длиться и после того, как мы уже утомимся от своего сопротивления и впадем в отчаяние.
Отец, Который нас дисциплинирует
Нет сомнений, сегодня мы ведем себя неправильно, посещаем ли мы церковь или нет, потому что мы не слушаем Слово Божье; мы небрежно относимся ко всем вопросам, которые должны быть решены между нами и Богом; мы не ищем благословенных путей жизни. Похоже, многие из нас избегают открытых обсуждений острых проблем, особенно касающихся веры и нашего образа жизни. Возможно, у нас сейчас период тревожных снов, как у Навуходоносора. Многие не имеют покоя в душе, смущены в отношении цели и назначения своей жизни и слишком часто вынуждены себя спрашивать: «кто я?», не зная, куда направиться с этим вопросом. И ни в чем не уверенные, кроме того, что они встревожены, люди готовы консультироваться почти с каждым, кто станет утверждать, что он — «консультант». Было бы хорошо, если бы взволнованная во сне совесть приводила нас к тому, чтобы мы опять стали слушать Слово Бога, выраженное ясно и понятно и ведущее нас к новой жизни, подчиненной Богу. Но даже если мы не ведем себя разумно, Бог все равно добьется Своего. Если мы в западном мире, со всеми нашими христианскими традициями, церквами и наукой, будем продолжать строительство нашего Вавилона без руководства и вдохновения Бога, может наступить время гораздо больших лишений, и длиться оно будет до тех пор, пока мы не научимся придерживаться Божьих путей. Возможно, для нас наступит время возвращения в пыль и глину, из которых мы были созданы, перед тем как быть восстановленными по образу Божьему.
Следующая мысль может дать нам некоторое утешение, если нам придется испытать сильную дисциплинарную встряску от Бога. Давайте не забывать, что мы все еще в тех же милосердных руках Бога, Который всегда был терпелив и милостив. Иеремия умолял Израиль осознать слова Бога: «...что глина — в руке горшечника, то вы — в Моей руке, дом Израилев» (Иер 18:6). Эту истину осознал и Навуходоносор: и нет никого, кто мог бы противиться руке Его (4:32). Те же руки, которые вылепили из глины привлекательные вещи, могут смять их в комок. Бог не меняет Свою природу, когда Он выполняет роль гончара, но остается Тем же в Его любви и милости. Поэтому:
«Сын мой! не пренебрегай наказания Господня и не унывай, когда Он обличает тебя. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает» (Евр 12:5−6; ср.: Притч 3:11−12).
После всего сказанного нам осталось ненадолго обратиться к проблеме страдания, которая поднимается в других частях Библии, и особенно в Новом Завете. В мире люди невинно страдают чаще, чем мы можем себе представить. Мы, конечно, можем думать, что эта история о Навуходоносоре не полностью соответствует нашей ситуации. Мы можем считать, что мы-то прореагировали так искренне, как только могли, на мягкий призыв Бога и поэтому озадачены, отчего нам так тяжело. Нам следует помнить историю об Иове — праведном человеке, который страдал больше, чем неправедные, и историю о невинно осужденном Спасителе. Так, мы имеем, как минимум, еще двоих, пострадавших невинно.
Чтобы ни случилось с нами, мы должны не забывать тот факт, что мы в руках Божьих. Это то, в чем мы сходимся и с Навуходоносором, и с Иовом, и с Иисусом. Иисус и в Гефсиманском саду, и на кресте не сомневался, что Он оставался в руках Своего Отца, и говорил об этом ученикам (см.: Ин 16:32; Лк 22:42; Лк 23:46). Более того, нам дано Его Слово о том, что мы всегда в Его руках (и руках Его Отца) и ничто не может вырвать нас из Его рук (см.: Ин 10:28−29)
К нам приходят духовный опыт и понимание значения страдания, когда мы способны слушать Иисуса и смотреть на Иисуса, даже когда мы читаем о царе Навуходоносоре.
Даниил — компаньон и знак
Навуходоносор прошел через долгий период наказания и мрака безумия. Он усвоил преподанный ему урок и стал новым человеком. Еще раньше, в своем свидетельстве, он выразил уважение Божьему пророку, который оказался способным помочь ему: Наконец вошел ко мне Даниил, которому имя было Валтасар — по имени бога моего, и в котором дух святого Бога; ему рассказал я сон (4:5). Царь признал, что Даниил поведал ему правду задолго до того, как изменилась его жизнь.
Настолько убедительной является эта похвала Даниилу, что резонно предположить продолжение его службы при дворе, чтобы помочь царю выйти из периода безумия. Для Навуходоносора существовала определенная опасность, через которую он должен был пройти. Навуходоносор мог не принять своего будущего наказания и озлобиться. Он не мог пройти триумфально через запутанные и разрушительные испытания и был способен потерять себя. В осмыслении того, что ему предстоит, он нуждался в ком-то, кто был бы с ним, объяснил бы смысл сна, помог ему сделать правильные выводы из него, помог придти к правильным решениям в отношении своей жизни. Царю требовался компаньон для бесед и молитв, когда он столкнулся с перспективой будущих страшных страданий. Поэтому Бог послал ему Даниила.
Ясно, почему Навуходоносор доверял Даниилу. Он знал только одного человека, в котором дух святого Бога и который мог помочь ему. Царь во второй раз выяснил, насколько бессильны были его маги и предсказатели, когда им пришлось толковать увиденный им сон. Царь должен иметь при себе человека, который знал больше, чем лучшие мудрецы его великого Вавилона. Так что он, наконец, опять обратился к Даниилу, который уже интерпретировал однажды чудный царский сон и, похоже, имел Бога, Которому можно доверять.
Тот факт, что Даниил был с царем в то трудное время, напоминает нам о нашей собственной нужде в других людях, когда наступают тяжелые времена и нам нелегко разобраться в своих проблемах. Бог не всегда хочет, чтобы мы разрешали наши проблемы в одиночку. Когда Он трудится в нашей жизни и хочет, чтобы мы что-то поняли, Он обеспечивает нас друзьями — членами семьи или пастором, проповедующим в церкви и навещающим наш дом, — чьи заботы помогают нам преодолеть все трудности и выйти из испытаний с победой. Мы не должны быть слишком гордыми и уклоняться от такой помощи, напротив, нужно стремиться использовать ее. Часто Бог посылает кого-то в помощь из нашей же конгрегации. Самое важное для нас — понять то, что Бог Сам хочет сказать нам, и здесь светский консультант отнюдь не всегда является полезным.
Факт участия Даниила в судьбе Навуходоносора очень значим для нас. Он может быть для нас знаком присутствия Бога с царем во время его страданий. Когда царю предстояло пройти через тяжелейшие испытания, Бог послал ему сопровождающего. Это помогает нам понимать то, что имел в виду псалмопевец, когда говорил о Господе: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною» (Пс 22:4). Нам нужно помнить, что даже в эпицентре всех бедствий, которые Бог послал на Израиль в вавилонском изгнании, «во всякой скорби их Он не оставлял их, и Ангел лица Его спасал их» (Ис 63:9). Мы должны помнить также, что как Бог дал Навуходоносору Даниила, так Он дает нам сегодня Христа.
Даниил — верность в совете
Столкнувшись с задачей истолкования царского сна, Даниил около часа пробыл в изумлении, и мысли его смущали его (4:16). От него многого ждали, но вначале он чувствовал себя беспомощным. Он начинает говорить с царем с тем же ощущением своей неадекватности поставленной задаче, какое испытывал апостол Павел. Апостол предлагал свою помощь без самоуверенности, не желая играть роль опытного эксперта, но «в немощи и в страхе и в великом трепете» (1Кор 2:3). Только Бог может пролить божественный свет на бедную темную душу. Только Бог может посеять семена новой жизни в пустые сердца. Только Бог может раскрыть реальные причины человеческой болезни и только Бог может исцелить. Это очевидная привилегия — быть призванным помогать другому, которому Бог хочет помочь. Привилегия быть с ним все время, вплоть до того, чтобы играть роль его сиделки. Но кто из нас, даже самых подготовленных, может чувствовать что-то кроме беспомощной неадекватности, когда его призывают к такой работе?
Беспомощность Даниила, когда он столкнулся с данной задачей, была смешана, как и у Павла, со страхом. Мысли его смущали его (4:16). Он не сразу был готов действовать. Он отчетливо понимал, что ему придется сказать царю то, что тому будет тяжело воспринять, и он не чувствовал удовольствия от этого; он любил человека, которому должен был сообщить о грядущих испытаниях, и верил, что Сам Бог не испытывает удовольствия от Своих угроз. Даниилу ненавистна сама мысль о включении кого-то в то возможное осуждение, которое Божье Слово произносит над непослушанием и отказом слушать Его.
В своей беспомощности он понял, что ему следует обратиться к Богу и предложить царю также отвернуться от своих тревог и воззвать к Богу. Поскольку только Бог мог совершить то, чему предстояло произойти, Даниил хотел просто играть роль друга, помогая царю ясно осознать Слово Божье, которое уже было произнесено так явственно. В своих попытках добиться, чтобы Навуходоносор возвел глаза... к небу, Даниил сослался на то, что Всевышний владычествует, и на необходимость познать власть небесную (4:22−23). Это очень мало напоминает современную «пасторскую консультацию», которая фокусируется на проблемах и внутреннем состоянии человека, обратившегося за помощью, и очень мало на Боге. Но мы никогда не станем хорошими христианскими консультантами, если не сможем оказать людям помощь, в которой они нуждаются срочно, помощь в том, чтобы отвести взгляд от себя, от своих эмоций и настроений, своих трудностей и проблем и «фиксировать оба глаза» (как выразился Кальвин) на милости одного Бога и на Его власти, явленных в Христе. Самое важное в деле помощи людям в преодолении их проблем — это помочь им осознать, куда мы в конечном счете движемся.
Даниил не стал смягчать истолкование царского сна. Как страшился Самуил, получив сообщение о судьбе Илии: «боялся Самуил объявить видение сие Илию» (1Цар 3:15), так и Даниил, возможно, был сильно искушаем скрыть некоторые из самых суровых аспектов Божьего послания царю. Симпатизируя царю, он выразил желание, чтобы суровое наказание пало на его ненавистников, а не на самого царя (4:16). Но он понимал, что только полная правда в силах предотвратить грядущее бедствие. Он не мог дать царю утешения в то время, и даже впечатления, что утешение возможно, не должно было остаться у царя. Все, что сказал Даниил, призвано было помочь царю осознать всю критичность его положения перед Богом и срочность, с которой ему следовало отреагировать на сон. Жесткое послание требовало от толкователя твердости духа.
При всех своих колебаниях, Даниил все же заставил себя быть предельно конкретным и твердо указал: «Это — ты, царь» (4:19), атакуя того за гордыню. «Посему, царь... — было его заключение, — искупи грехи твои правдою и беззакония твои милосердием к бедным» (4:24). Нельзя было позволить Навуходоносору воспринять этот сон просто как знакомство с некоторой новой правдой о жизни, но он должен был осознать неизбежность переосмысления своей жизни и понять то, чего ждет от него Бог. Человек менее храбрый, чем Даниил, постарался бы притупить острие, которым Бог собирался пронзить царское сердце, чтобы начался процесс излечения. Божье послание могло легко раствориться в общих размышлениях, что оставило бы хорошее кратковременное впечатление, но ни к чему определенному не привело бы.
Нафан сказал Давиду: «Ты — тот человек» (2Цар 12:7) — и только тогда красноречивая и умная проповедь начала свое воздействие. Мы склонны забывать об этом, когда проповедуем Слово Божье. Пасторы слишком любят общие и неопределенные иллюстрации к своим проповедям, так толкуя слово, чтобы никого не обидеть, но в таком случае ни одна жизнь не может измениться под влиянием Слова. Мы тоже стремимся забыть это, когда слышим Слово Божье. Мы слишком часто слышим (и читаем) проповеди, которые, казалось бы, должны воздействовать на наш жизненный путь, но, на самом деле, единственное, что происходит, — так это то, что наше сознание относит услышанное к миру в целом или к другим людям, но не к самим себе.
Урок
Главное, что Бог хотел сказать Навуходоносору, помимо всего прочего, повторено три раза в тексте главы: Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет (4:14, 22, 24).
Бог владычествует! Навуходоносор знал это. Но владычествует где? Навуходоносор полагал, что там, на небесах.
Даниил указал, что царь не прав, ведь Бог хочет, чтобы Его воля исполнялась не только на небесах, но и здесь, в Вавилоне. Бог жаждет, чтобы мужчины и женщины, народы и цари спрашивали у Него, что им делать, чтобы следовать Его Слову и Его воле, которые должны быть фундаментом их политической, общественной и личной жизни. Тут мы уже близко подходим к Новому Завету. В той же самой молитве, в которой мы взываем: «Отче наш, сущий на небесах!», мы также говорим: «да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф 6:9−10), ибо Бог заботится о том, как мы общаемся друг с другом в наших семьях, как мы поступаем с нашими бренными телами, как мы относимся к телам других людей, как мы занимаемся политикой и сексом, как развлекаемся и как посещаем церкви, так же как Он заботился о Вавилоне.
Более того, Он дает... кому хочет (4:14). «Кто может наследовать царство?» — думал Навуходоносор перед проповедью Даниила. И, конечно, он отвечал: «высокородный, великий, властный и самоуверенный».
Но царь прошел через долгие мучительные испытания, и Царство, намного лучшее, чем то, к которому он стремился, было дано ему — такому, какой он был на самом деле, — бедному, смиренному человеку, готовому жить отныне по милости Божьей: «...дает его, кому хочет, и поставляет над ним уничиженного между людьми» (4:14). Теперь, когда он смирился и понял, наконец, что у него нет ничего, чтобы дать Богу, и что он ничего не заслуживает, он обнаружил, что обрел Царство. «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. <...> Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф 5:3, 5).
Личное свидетельство обновленной души — его покой
Последний раздел этой главы напоминает псалмы благодарения за спасение, которые часто встречаются в Библии. Но в целом глава представляет собой по форме письмо царя. Когда мы начинаем читать эту главу, кажется, что это отеческое послание о состоянии и надеждах общества.
Но она не о состоянии общества, а скорее о состоянии наших душ. Это история об обращении царя, о его духовном опыте, открывшем ему глаза и изменившем его мировоззрение и образ жизни. Она о том, что Бог сделал для него лично. И Царь глубоко озабочен тем, чтобы весь мир через его свидетельство узнал о Боге и чтобы каждый сам познал покой в душе, который получил он сам. «...Мир вам да умножится!» (3:31) — теперь это стало для него не просто приветствием.
Уклонение Навуходоносора от Бога было также и его уклонением от тревожного вопроса об отсутствии покоя в душе. Но теперь, обретя мир в душе, он хочет и другим помочь обрести его. И этого желает тот, кто так много построил, много сражался, обладал многим и всегда преуспевал! Однако он никогда и нигде не находил ничего столь же замечательного, чем бы он пожелал поделиться со всем остальным миром.
Личное свидетельство обновленной души — его новая жизнь в Боге
Как только царь обрел способность воздеть глаза к небу, он почувствовал, что разум мой возвратился ко мне (4:31). Дважды в тексте (см. также ст. 33) упомянуто о возвращении разума к царю, что говорит о том, что это было чудом, от которого зависело все остальное. Это может быть намеком нам, чтобы и мы поняли, что бываем разумны, только когда видим все в свете Небесной реальности.
Жизнь царя получила новый ориентир, и таким образом он был спасен от бесцельности существования. «...Разум мой возвратился ко мне; и благословил я Всевышнего... <...> Ныне я, Навуходоносор, славлю, превозношу и величаю Царя Небесного» (4:31, 34). Он нашел нечто выше себя, нечто большее, чем даже вся его мощная империя. Царь воодушевлен, и его энергия и способности полностью посвящены служению Богу, т. е. цель его жизни была полностью трансформирована.
Он был спасен от одиночества и изоляции и отметил, что все окружающие люди заметили происшедшие в нем изменения — результат его ориентации на Бога: тогда взыскали меня советники мои и вельможи мои, и я восстановлен на царство мое, и величие мое еще более возвысилось (4:33). Царь Навуходоносор жил раньше в трагической изоляции от окружающих его людей только потому, что он имел власть, чтобы заставлять, и награды, чтобы поощрять. Но теперь внутренние барьеры в нем были разрушены, и люди стали приближаться к нему, так же как он стремился к людям. Царь стал способен к дружбе.
Он закончил свое послание свидетельством о спасении его от гордыни (4:34). Этот грех отделил его от Бога, сделал трудным общение с людьми, заставлял думать только о своей славе. К глубокому смирению его привел Тот, Кого он увидел, возведя глаза к небу. Известная проповедь в соборе Парижской Богоматери, у открытого гроба с телом Людовика XIV, началась с дважды повторенной фразы: «только Бог велик!» Навуходоносор осознал это, и началась его новая жизнь, полная смирения и прославления Бога, Которого владычество — владычество вечное и Которого царство — в роды и роды (4:31).
Итак, Навуходоносор обрел «жизнь» в соответствии с тем, что сказал об этом Господь: «Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее; ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк 8:35−36). Сейчас для нас приобрести этот «весь мир», повредив при этом своей душе, возможно, слишком даже легко, если мы позволим себе заниматься только решением сиюминутных проблем, забыв о главном.
Как будто бы для того, чтобы подчеркнуть важность личной темы, затронутой в этой главе, та же тема вновь рассматривается в следующей главе, и даже в более драматическом ракурсе. Несомненно, главная тема этого центрального раздела книги Даниила — личное спасение. В этой главе царь спасен, потому что он пришел к покаянию и вере. В следующей главе — его наследник осужден, потому что отказался последовать такому призыву. Несмотря на всю занятость государственными делами, даже царь не может избежать этого призыва и личной ответственности за свое решение.