НЕОБХОДИМОСТЬ ПРОГРЕССА (Евр 6:1−3)
Автор послания к Евреям подчеркивает необходимость совершенствования христианина, его духовного развития. Ни один учитель не уйдет далеко в обучении, если ему вновь и вновь приходится начинать с азов. Автор послания призывает своих слушателей и читателей стать телеиотес — совершенными. Но прилагательное телеиос и однокоренные с ним слова имеют чисто техническое значение. Пифагор делил своих учеников на хои манфанонтес — учащихся, учеников, и хои телеиои — зрелых. Филон Александрийский в свою очередь, делил своих учеников на хои архоменои — те, которые только начинают, хои прокоптонтес — те, которые начинают достигать зрелости. Телеиотес не предполагает полного, совершенного знания, а определенную зрелость в христианской вере. Под этой зрелостью автор послания к Евреям имеет в виду следующие два момента:
1. Он имеет в виду ум, дух, разум человека. Он считает, что с возрастом человек должен все глубже и глубже продумывать различные проблемы. Так, он должен со временем лучше представлять себе Иисуса Христа и Его роль и место в истории человечества. Он должен лучше знать и понимать не только факты христианской веры, но и их значение.
2. Он имеет в виду жизнь человека. С возрастом человек, его личность должны все больше нести на себе отражение Христа. Человек должен постоянно избавляться от недостатков и обретать новые добродетели. С каждым днем новая ясность и новое благородство должны заниматься над жизнью человека.
Христианин всегда должен идти вперед — он не может стоять или топтаться на месте. Говорят, что на карманной Библии Кромвеля была надпись: «Кто не становится лучше, тот перестает быть хорошим».
В этом отрывке мы видим, в чем раннехристианская Церковь видела основу христианской веры:
1. В первую очередь это обращение от мертвых дел. Жизнь христианина начинается с обращения (метаноиа); буквальное значение этого слова — изменение своих намерений. Оно заключается в новом отношении к Богу, к людям, к жизни, к себе. Это обращение, отказ от мертвых дел. Что подразумевает автор послания к Евреям под этой странной фразой? Он мог иметь в виду многое, и обо всем следует подумать; многое может иметь к нам прямое отношение: а) Под мертвыми делами он мог иметь в виду деяния, приносящие смерть. Это могут быть аморальные, эгоистические, грязные немиловидные поступки, ведущие к смерти, б) Он мог иметь в виду скверну. Для иудея величайшим осквернением было прикоснуться к мертвому телу: это делало его нечистым и закрывало ему доступ на богослужения до тех пор, пока он не очистился. Мертвыми делами могут быть и такие действия и поступки, которые оскверняют человека и отвращают его от Бога, в) Он также мог иметь в виду действия, совершаемые человеком без любви и истинного желания. Жизнь иудея была подчинена ритуалу. Хорошим человеком он был лишь в том случае, если он в нужное время выполнял соответствующие обряды. Но на его личность эти обряды нисколько не влияли. Автор послания к Евреям хочет сказать, что христианин порвал с этими бессмысленными обрядами и обычаями, чтобы посвятить себя делам, облагораживающим его личность и душу.
2. Во-вторых, это обращение к вере в Бога. Самым важным в жизни христианина является обращение взгляда к Богу. Христианин руководствуется в своих действиях не мнением людей, а суждением Божиим. Он стремится не к собственному спасению, а к благодати Божьей.
3. Далее, это учение о крещении. Под этим автор имеет в виду, что христианин должен хорошо осознать, что значит для него крещение. Первой книгой, в которой были изложены наставления для принимающих христианство, была Дидахе, «Учение двенадцати Апостолов». Она была написана где-то около 100 г. и в ней изложены правила и нормы христианского крещения. В то время еще не имело место крещение детей. Люди приходили к христианству прямо из язычества и их крещение являлось одновременно принятием в Церковь и исповеданием веры. Дидахе открывается шестью короткими главами, в которых описывается христианская вера и христианская жизнь. Далее идет обращение к готовящимся к крещению со словами, во что они должны верить и как они должны жить. А в главе семь сказано: «Относительно крещения, крестите так: наставив готовящегося принять крещение во всех делах, крестите его во имя Отца и Сына и Святого Духа в проточной воде. Если у вас нет проточной воды, крестите в любой другой воде. Если вы не можете крестить в холодной воде, крестите в теплой; если нет ни той, ни другой, полейте три раза водой на голову принимающего крещение во имя Отца и Сына и Святого Духа. Перед крещением пусть тот, кто будет крестить и тот, кто принимает крещение, постятся; пусть то же делают все другие, кто может. Пусть тот, кто принимает крещение, постится два или три дня до обряда».
Это очень интересный факт. Он показывает, что в раннехристианской Церкви крещение, если позволяли условия, совершалось через полное погружение. Он показывает, что принимавший крещение либо погружался в воду, либо его обливали водой три раза во имя Отца и Сына и Святого Духа. Этот факт показывает, что крещению предшествовало наставление, потому что до свершения обряда крещения должно быть повторено все, что касается христианской веры и христианской жизни. Он показывает, что принимающий крещение должен был приготовиться к нему не только духовно, но и душевно, потому что он должен был до этого поститься. В эпоху ранней Церкви никто не причащался христианства не зная, что он делает. Так, автор послания к Евреям говорит: «Когда вы принимали крещение, вас просветили в основах христианской веры, а посему нет нужды возвращаться к этому. На заложенном фундаменте воздвигнуть здание полной веры».
4. Это — возложение рук. У иудеев возложение рук имело три основных значения: а) Перенесение вины, грехов. Первосвященник или приносящий жертву возлагал руки на голову жертвенного животного, что символизировало перенесение вины на жертвенное животное, б) Передачу благословения. Отец, благословляющий сына, возлагал руки на его голову в знак этого благословения, в) Посвящение на должность. Человека посвящали на должность возложением рук.
В раннехристианской Церкви крещение всегда сопровождалось возложением рук и это символизировало перенесение Святого Духа на новокрещенного (Деян 8:17; Деян 19:6). Но не следует представлять себе это чисто материально. В те дни апостолов почитали, потому что они были друзьями Иисуса во время Его земной жизни. Прикосновение руки человека, касавшегося руки Иисуса, вызывало в людях захватывающее чувство. Действие, оказываемое возложением рук, зависит не только от должности возлагающего руки человека, но и от его характера и от того, насколько он близок ко Христу.
5. Это — воскресение мертвых. С самого начала христианство было религией бессмертности. Оно дало человеку два мира, в которых он может жить; оно учило, что лучший мир — это мир грядущий и, потому, провозгласило этот мир подготовительной школой к вечности.
6. Это — суд вечный. Христианство с самого начала было религией судного дня. Ни один христианин никогда не должен был забывать, что в конце он должен предстать пред Богом; и то, что думает о нем Бог — гораздо важнее того, что думают о нем люди.
ВНОВЬ РАСПИНАЮЩИЕ ХРИСТА (Евр 6:4−8)
Это один из самых страшных отрывков во всем Священном Писании. Он начинается как бы перечнем привилегий христианской жизни.
Христианин был однажды просвещен. Это одна из самых любимых идей Нового Завета. Вне всякого сомнения, автор опирается при этом на образ Иисуса — свет миру, свет истинный, Который просвещает всякого человека, который приходит в мир (Ин 1:9; Ин 9:5). «Когда я услышал слова: Иисус Христос пришел в мир, чтобы спасти грешников, для меня как будто среди ночи наступил день», — сказал один верующий. Для человека, с которым Христос, сияет свет радости и знания, путеводный свет. Христианство столь тесно сплелось с этой идеей, что быть просвещенным (в греческом фотицесхаи) стало синонимом быть крещенным. И, в сущности, многие люди так и читали это слово здесь; и они видели значение этого отрывка в том, что за грех, совершенный после крещения, нет прощения; и в Церкви в иных странах бывали времена, когда крещение откладывали до момента смерти, чтобы получить спасение.
Христианин вкусил дара небесного. Лишь во Христе человек может обрести мир с Богом. Прощение он не может когда-либо получить сам: это свободный дар. Лишь когда человек приходит ко кресту, с него снимается бремя. Христианин — это человек, познавший неимоверное облегчение от осознания свободного дара Божьего прощения.
Христианин сделался причастником Духа Святого. Он обрел новую силу и нового вожатого. Он осознал присутствие в себе силы, которая может подсказать ему, что делать и дать ему способность выполнить это.
Христианин вкусил благого глагола Божия. Другими словами, он открыл истину. Одной из характерных особенностей человека являются его инстинктивные поиски истины — он следует за ней, как слепой следует за светом. Человек не может успокоиться в своих усилиях познать смысл жизни — и в этом одновременно и казнь и привилегия человека. В Слове Божием человек находит и истину и смысл жизни.
Христианин вкусил силы будущего века. И иудеи и христиане разделили время на два века. С одной стороны это век нынешний (хо нун силон), совершенно плохой; а с другой — век грядущий (хо меллон аион), который будет совершенно хорошим. Однажды Бог вмешается в ход истории; произойдет разрушительная катастрофа и настанет страшный суд дня Господня; век нынешний закончится и начнется век грядущий. Но христианин вновь и вновь вкушает блаженство века Божия. Даже в этой жизни предвкушает он вечность.
Таким образом, автор послания к Евреям приводит блестящий перечень христианского блаженства, а потом, в конце, как внезапный похоронный звон, добавляет: и отпавших.
Что имеет в виду автор послания, когда он говорит, что невозможно, чтобы отпавшие раскаялись вновь? Многие мыслители пытались обойти это слово невозможно (в греческом адунатон). Эразм Роттердамский полагал, что под этим следует понимать — трудно, почти невозможно. Бенгель трактовал это так: то, что невозможно для человека, возможно для Бога, и что отпавших следует оставить на милость единственно любви Божьей. Но, читая этот отрывок, следует помнить, что он был написан в век гонений на христиан; а в такой век отпадение — тягчайший грех. В век гонений человек может спасти свою жизнь, отрекшись от Христа, но каждый поступающий так, наносит удар по Церкви, потому что он решил, что его жизнь и его покой дороже ему, чем Иисус Христос. Такое поведение было типичным для эпох гонений и после них. Через два столетия после написания этого послания наступила эпоха страшных гонений императора Диоклетиана. Когда после шторма наступил штиль, некоторые хотели проверить всех выживших членов Церкви таким вопросом: «Ты отрекся от Христа и таким образом спас свою жизнь?» И если он действительно отрекся от своего Господа, дверь для него закрывалась навсегда. Кермит Эби рассказывает о французском церковнике, который на вопрос, что он делал во время французской революции, ответил: «Я выживал».
Это и есть осуждение человека, любившего жизнь больше, чем Христа. Но никто никогда не собирался возводить в теорию, что нет прощения для грехов, совершенных после крещения. Кто из людей может сказать, что другой человек лишен милосердия Божьего? Автор же хочет показать, сколь страшно выбрать жизнь вместо верности Христу.
И автор послания к Евреям высказывает здесь удивительную мысль: отпавшие снова распинают в себе Сына Божия. В этом и заключается главная проблема легенды «Камо грядеши?» («Куда идешь?») В ней рассказывается о том, как во времена гонения Нерона в Риме был схвачен Петр и ему не хватило смелости. Он бежал по Аппиевой дороге, спасая свою жизнь. Вдруг он увидел тень, стоявшую на его дороге. Это был Сам Иисус Христос. «Господи, — сказал Петр, — куда идешь Ты?» «Я иду в Рим, чтобы быть распятым еще раз, на этот раз вместо тебя». И Петр, которому стыд вернул храбрость, повернул назад в Рим и там умер мученической смертью.
Позже один римский император попытался повернуть вспять колесо истории. Император Юлиан Отступник захотел уничтожить христианство и вернуть старых богов, но попытка его закончилась поражением. В одноименной пьесе Ибсена Юлиан Отступник говорит: «Где Он теперь? Продолжает ли дело Свое где-нибудь в ином месте после того, что произошло тогда на Голгофе?... Где Он теперь? Что, если совершившееся тогда в Иерусалиме на Голгофе было лишь мелким незначительным событием, делом, совершенным как бы мимоходом? Что, если Он побеждает, переходя из одного мира в другой?»
В этом заложена определенная истина. За мыслью автора послания к Евреям скрывается грандиозная идея. Он видел в распятии окно, открывшееся в сердце Божье. Он считал, что распятие на мгновение осветило ярким светом мучительную любовь, которая вечно переполняет это сердце. Распятие говорило людям: «Вот как Я всегда любил вас и как Я всегда буду любить вас. Вот что причиняет мне ваш грех и что он всегда будет причинять мне. Только так Я смогу искупить ваши грехи».
Сердце Божье всегда, пока существует грех, переполнено этой жгучей искупительной любовью. Грех не только разрушает закон Божий, он разбивает Его сердце. И действительно, когда мы отступаем от своей веры, мы вновь распинаем Христа.
Но, говорит автор послания к Евреям, не только это делает отступившие от своей веры; они, кроме того, ругаются Ему. Что он хочет сказать этим? Когда мы грешим, люди говорят: «Вот чего стоит христианство. Вот и все, что может сделать Христос. Вот что смогло сделать распятие». Уже достаточно нехорошо, если член Церкви, впадая в грех, навлекает стыд на себя и дискредитирует свою Церковь, но хуже того — он навлекает насмешки и глумление на Христа.
Остается отметить еще одно. Уже указывалось на то, что послание к Евреям подчеркивает невозможность четырех вещей. Итак, одна из этих невозможностей изложена в настоящем отрывке. Вот остальные три невозможности: 1. невозможность для Бога лгать (6:18); 2. невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грех (10:4); 3. невозможно без веры угодить Богу (11:6).
СВЕТЛАЯ СТОРОНА (Евр 6:9−12)
Сразу следует отметить один момент. Лишь здесь автор послания обращается к своим слушателям и читателям со словом возлюбленные. Как раз после самого сурового обращения он вновь обращается к словам любви. Он как бы говорит: «Если бы я не любил вас так, то не говорил с вами так сурово». Иоанн Златоуст так объяснял эту фразу: «Уж лучше я припугну вас на словах, нежели вы потом ввергнете меня в горе своими делами». Он говорит им суровую истину, но говорит ее с любовью.
Более того, сама форма его речи выдает особый характер его любви. «Мы надеемся, — говорит он, — что вы в лучшем состоянии и держитесь спасения». Он не думает о них как о толпе, а как об отдельных мужчинах и женщинах. В книге доктора Поля Турнье «Из врачебной практики» есть отрывок, касающийся персонализма Библии: «И сказал Господь Бог Моисею: «Я знаю тебя по имени» (Исх 33:17). Киру он говорит: «Я Господь, называющий тебя по имени» (Ис 45:3). При чтении Библии поражает значение, которое придается в ней личным именам. Целые главы отведены длинным родословным. Когда я был молод, я думал, что их можно было бы очень просто опустить в Библии. Но потом я понял, что эти имена служат доказательством того, что с библейской точки зрения, человек не вещь, не абстрактное понятие, ни даже частичка массы, толпы, как это понимают некоторые, а личность». Своим строгим посланием автор делает не выговор Церкви, а стенает по мужчинам и женщинам, по конкретным людям, как делает Христос.
1. Мы узнаем, что хотя люди, которым пишет автор, и не возмужали в христианской вере и знании, и даже отпали от своего первоначально восторженного поклонения, они тем не менее, никогда не оставляли практического служения своим собратьям-христианам. И в этом заключена важная истина. Иногда в нашей христианской жизни наступают моменты скуки: церковные службы не интересуют нас, проповедование в воскресной школе, пение в хоре или во время службы не приносит нам радости и превращается в обязанность. И в такие моменты мы можем либо вовсе бросить ходить на богослужение и забыть свою веру (и тот, кто сделает так, потерян), либо же сознательно продолжать ходить на них, и, странное дело, настанет день, когда свет, поэзия и радость веры вернутся к нам. В самые скучные и бесплодные времена лучше всего придерживаться знакомых нам норм и правил христианской жизни и Церкви и выполнять их. И мы можем быть уверены в том, что солнце веры снова засияет для нас.
2. Автор послания призывает своих читателей и слушателей подражать тем, кто верою и долготерпением наследуют обетование. Он говорит следующее: «Не вы первые начали поиск блаженств и опасностей христианской веры. И другие люди до вас бросали вызов опасности и терпели несчастья и преодолели все». Он призывает их продолжать, помня, что другие люди преодолели все в своей борьбе и одержали победу. Христианин ступает не на непроторенную тропу, он ступает там же, где ступали святые.
ТВЕРДАЯ НАДЕЖДА (Евр 6:13−20)
Бог дал Аврааму несколько обетовании. В Быт 12:7 говорится о том, что Он велит Аврааму оставить Харран и идти в неведомую обетованную землю. В Быт 17:5, 6 — об обещании сделать его отцом множества народов, которые будут благословенны в нем. Быт 18:18 — это повторение обетования, подтвержденное клятвой, содержится лишь в Быт 22:16−18. Вот истинное значение этого первого предложения: «Бог дал Аврааму много обетовании, но потом он действительно дал одно, подтвержденное клятвой». Обетование, данное Аврааму, было обоюдно обязательным: как для Авраама, так и для Бога. Это было Слово Божие, которое само по себе было твердым, но, кроме того, оно было подкреплено клятвой. Это обетование заключалось в том, что все потомки Авраама будут благословенны: и, таким образом, обетование это имело самое прямое отношение к христианской Церкви, ибо она представляла собою истинного Израиля и истинное семя Авраамово. Обетование осуществилось в Иисусе Христе. Аврааму действительно нужно было проявить терпение, прежде чем он получил обетование. Лишь через двадцать пять лет после того, как покинул он Харран, родился у него сын Исаак. Сам он был стар, Сарра была бесплодной; странствие их длилось долго; но Авраам никогда не поколебался в своей надежде и вере и в это обетование Божие.
В древнем мире якорь был символом надежды. Эпиктет говорил: «Судно никогда не должно довольствоваться одним якорем, в жизни должна быть не только одна надежда». А Пифагор говорил: «Богатство — плохой якорь; слава — еще ненадежней. Какой же якорь прочен? Мудрость, великодушие, смелость — вот якоря, которые могут устоять в любой шторм». Автор послания к Евреям утверждает, что христианам дана величайшая в мире надежда.
Эта надежда, говорит он, входит в самый внутренний двор, за занавес. Самым святым местом в Иерусалимском храме было Святое Святых. Оно было отделено завесой. В Святом Святых обитал Бог; это место присутствия Бога. В это место, в Святое Святых, мог войти лишь один человек в мире — первосвященник, и даже он только один раз в году, в день очищения. Но и тогда, гласил закон, он не должен был задерживаться там, ибо считалось опасным и страшным войти в присутствие Бога живого. Автор послания к Евреям говорит, собственно, следующее: «Согласно древней иудейской религии никто, кроме первосвященника, не мог войти в присутствие Бога, да и он только один раз в году. Ныне же Иисус Христос открыл путь к нему каждому человеку в любое время». И автор послания к Евреям употребляет чрезвычайно выразительное слово по отношению к Иисусу. Он говорит, что он вошел в присутствие Бога нашим предтечею, в греческом продомос. В этом слове три уровня значений: 1. Тот, кто устремляется вперед; 2. первопроходец; 3. разведчик, который идет вперед, чтобы выяснить, что основной отряд войск может безопасно идти дальше. Иисус вошел в присутствие Бога, чтобы обеспечить безопасный вход всем людям следующим за Ним.