12. Воскресение Иисуса (16:1−8 [9−20])
Текст о воскресении мы разделили на две части (стихи 1−8 и 9−20), поскольку относительно второго отрывка существуют некоторые разногласия. Как говорится в примечании NIV, «в наиболее надежных ранних рукописях и других древних источниках стихов 16:9−20 в Евангелии от Марка нет». Последняя глава Евангелия в них заканчивается стихом 8.
Но возможно ли, чтобы Марк закончил свое Евангелие словами о том, что женщины молчали, потому что боялись? Неужели он ничего не рассказал о явлении Иисуса после воскресения? Большинство ученых думают именно так. Несмотря на обрывистость такой концовки, она вполне соответствует характерной для Марка убежденности в необходимости веры (на этот раз веры в свидетельство женщин), а потому он вполне мог посчитать, что не обязательно упоминать о явлении воскресшего Иисуса.
Другие исследователи считают, что оригинал Евангелия от Марка был каким-то образом поврежден, так что его концовка оказалась утеряна. Действительно, несколько странно, что благовестие Марка об Иисусе заканчивается обрывающейся информацией о том, что женщины никому ничего не сказали, потому что боялись. Поскольку юноша в гробнице рассказал, что Иисус воскрес и идет в Галилею, а ученики должны там встретить Его (5−7), то вполне естественно ожидать, что Марк продолжит рассказ об обещанных встречах с воскресшим Господом.
Очевидно, именно ощущение непоследовательности и недосказанности в заключении Марка привело некоторых переписчиков к попытке заполнить пробел. Сохранилось два варианта таких попыток. Во-первых, так называемая «короткая концовка», которая встречается в более поздних рукописях: «Но они коротко рассказали Петру и бывшим с Ним все, что им было сказано. После этого Иисус Сам отправил с ними с востока на запад святое и нерушимое провозглашение вечного спасения». Это не оригинальный текст Марка. Дело не только в свидетельствах о позднем его написании: язык отрывка и его стиль сильно отличаются от манеры письма Марка.
Другая, «длинная концовка» имеется в нескольких английских версиях (стихи 9−20). Как и в «короткой концовке», язык и стиль этой части текста отличаются от остального повествования Евангелия и, кроме того, их связь с предыдущим стихом 8 лишена логики. Эти стихи читаются как перечисление явлений воскресшего Господа, заимствованное из других Евангелий. В результате ряд святых отцов Церкви объявили их неподлинными и предположили, что они были дописаны позднее, с тем чтобы придать Евангелию от Марка вид законченного произведения, а также чтобы выразить то, что, по их мнению, Марк написал или хотел написать.
Ни одно из этих предположений не является безусловным или окончательным. Можно предположить и то, что Марк действительно хотел закончить свой труд стихом 8, и то, что изначальная концовка на самом деле потерялась, но в любом случае стихи 9−20 нельзя с уверенностью назвать подлинной частью его Евангелия. Писец, дописавший эту часть, правильно подхватил тему веры и неверия, но, с другой стороны, он приписал Иисусу обещания о зрелищных знамениях, что не совсем соответствует общему тону Евангелия от Марка.
Возвратимся теперь к тексту главы 16.
Две женщины, проявившие свою верность у креста и присутствовавшие при погребении, после субботы пришли помазать тело Иисуса (1). На протяжении всего Евангелия Марк был предельно откровенен, рассказывая нам о слабостях апостолов. Продолжение истории вполне гармонизирует с этим. В данном эпизоде он сообщает нам о паломничестве женщин и их открытиях.
Следующий момент касается того, что в Евангелии имеются рассуждения о тайне неверия. Во-первых, люди не верили потому, что искали подтверждения в неверных доказательствах. Иисус не предпринимал попыток убедить их при помощи демонстрации Своей сверхъестественной силы или мощи, или же посредством ораторского искусства, рассуждая о вопросах мессианства и пытаясь вписаться в их модели и эталоны. Они могли найти истину, только поднимая свой взгляд выше очевидных обстоятельств, верой постигая скрытые реалии. История, заканчивающаяся в 16:8, говорит именно об этом. В евангельское чудо воскресения можно было поверить только по свидетельству женщин. Однако в те времена свидетельство женщин на судебных заседаниях в расчет не принималось. Основанием веры была та истина, о которой они свидетельствовали, а не их статус свидетельниц.
Женщины это понимали и потому боялись (3−5). Они не знали, как им убрать камень от входа в гробницу (где же были в это время мужчины?). Но камень оказался отодвинут, и юноша в белом (Марк, по-видимому, имеет в виду Ангела-посланника) сообщил им о случившемся (5−6). Сведения были представлены в двух контрастных сопоставлениях.
Слова Иисус Назарянин (6) напоминают нам, с чего все началось, и обнажают истинно человеческое происхождение Иисуса. Распятый и воскрес (6) — это тот контраст, который приводит Евангелие к развязке. Теперь мы начинаем понимать, почему Иисус в повествовании Марка не пытался убедить людей поверить в Свое мессианство, не пытался воодушевить их на распространение историй о Своей личности или чудесах. Только теперь наконец появилось настоящее основание для веры. Иисус интерпретировал Свое мессианство в свете образа страждущего слуги, что отразилось в употреблении Им титула Сына Человеческого. Лишь Его смерть и воскресение, как искупительная работа, позволили людям понять, для чего Он пришел. Вот почему, видя Его деяния и слыша Его учение, они не могли ни понять, ни принять Его (4:12). Теперь им стало легче осознать случившееся. Именно в этом заключается «мессианская тайна», и теперь эта тайна открылась.
Становится понятным и то, почему Марк так рано рассказал нам маленькую притчу о женихе, который был отнят после брачного пира (2:19−20), и почему вторая часть Евангелия пронизана настойчивыми напоминаниями о том, что случится с Иисусом в Иерусалиме (8:31; 9:31; 10:33−34). Это та неизбежность, к которой Он шел с самого начала. Ничто другое не могло заменить этого раньше, как ничто другое не могло стать основанием для соответствующей веры, ожидаемой Марком и от своих читателей.
В этом — ключ к пониманию Марком природы ученичества. Череда захватывающих дух чудес (в первой половине повествования) с настойчивым «тотчас», нанизывающим события в рассказе одно на другое, уступила место другой модели ученичества. Это уже не бесконечная триумфальная демонстрация того, к чему, возможно, многие стремятся, — но путь смирения послушного слуги и истинное основание всех чудес Иисуса. Это смиренное служение шаг за шагом вело Его к смерти и воскресению — наивысшей точке Его полного самовыражения. Только так могло свершиться главное чудо — искупление грешных людей. Значение ученичества подчеркнуто у Марка повелением Иисуса взять свой крест и следовать за Ним (8:34−38). Истинный путь ученичества — в смиренном служении, каждый день раскрывающем радость, обретенную в повседневном воскресении с Ним, несмотря на отвержение или гонения. Неверно ожидать, что этот путь будет безоблачным, ярким и блестящим.
В словах ангельского посланника содержится еще один контраст: «Его нет здесь… Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите…» (6, 7). Свидетельство, проявленное в жизни, смерти и воскресении Иисуса, являлось необходимой базой и основанием для их веры, а также постоянным образцом для ученичества. Но само вхождение в веру должно было стать актом веры. Ученикам следовало отправиться в Галилею (вернуться домой), веруя, что Он ждет их, чтобы действительно обнаружить Его там. Вера — это повседневное осуществление хождения туда, куда отправился Господь, с верой в то, что Он находится именно там. Это не последовательность очевидных обстоятельств, но опыт доверия Тому, Который жил и умер, и воскрес, чтобы быть с нами вечно. Они найдут Его дома. Это и есть вера и то ученичество, к которому вело нас Евангелие с самого начала.
В отрывке 16:8 мы видим реализм Марка в наивысшем его выражении. Не следует забывать о хрупкости и человеческой уязвимости первых учеников. Мужчины даже не пошли к гробу Христа. Женщины (по крайней мере сначала) испытывали трепет иужас, они боялись. Они побежали и никому ничего не сказали. Наши предшественники I века не превосходили нас ни в чем, но и не были хуже нас. Постижение веры и ученичества давалось им также нелегко. Но несмотря ни на что, они продолжали верить и заложили фундамент веры и для нас.
Более традиционное Евангелие, заканчивающееся стихом 20, своим содержанием тесно связано с другими Евангелиями. Явление воскресшего Господа Марии Магдалине (9) соотносится с Евангелием от Ин 20:14−18; встреча на дороге с учениками, идущими в селение, предполагает параллель с дорогой в Еммаус из Евангелия от Луки 24:13−35, в то время как явление одиннадцати (14), возлежавшими на вечери, имеет много общего с текстом Евангелия от Луки 24:36−38, где Иисус упрекнул присутствовавших в сомнении. В поручении благовествовать по всему миру видна смысловая связь с Евангелием от Матфея 28:19.
Ученики собрались вместе. С этого момента преобладает одна тема, очень гармонирующая с остальной частью повествования Марка. Постоянно повторяется ссылка на «веру» или «неверие». Ученики не поверили словам Марии о том, что она видела воскресшего Христа (11). Не поверили они и тем двоим, которые вернулись из селения (13). Иисус упрекал одиннадцать за недостаток веры и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили (14). Когда они будут проповедовать, те, кто уверуют (и будут креститься), будут спасены. Те, кто не поверит, будут осуждены (16). «Уверовавших» будут сопровождать различные знамения в виде даров и способностей (17−18). Совершенно очевидно, что знамения и чудеса обещаны тем, кто будут верой и правдой исполнять миссионерское служение. Здесь заканчивается постоянно повторявшаяся тема о преобладании неверия и о благословениях верующих. Но это еще не конец. В стихах 19 и 20 Иисус возносится на небеса. Повествование заканчивается вознесением. Теперь уже ученики верят, идут проповедовать и действительно получают подтверждение того, что им было обещано.
Окончательный выбор ясен, и неважно, какой вариант концовки, короткий или длинный, мы примем. Несмотря на удивительную неспособность верить, проявлявшуюся как в учениках, так и в тех, к кому они отправились, дано Великое поручение — нести Благую весть о том, что Бог сделал в Иисусе. Если мы примем короткий конец, тогда центральным местом поручения ученикам будет хождение в вере и возвращение домой, туда, где их ожидают суровые реалии и где они найдут Христа в Его воскресшей силе и власти.
Приняв длинную концовку, мы услышим упрек ученикам за неверие, а также узнаем, что различным группам людей будет представлено свидетельство о воскресшем Иисусе. И им так же придется рисковать собой в миссионерском служении.
Если история Марка заканчивается главой 16:1−20, мы воспримем ее как приглашение выучить урок, который наконец поняли ученики. Если Евангелие от Марка все же осталось с «открытым концом», то только для того, чтобы мы смогли завершить эту историю собственной жизнью.