Толкование Феофилакта Болгарского
Симон Петр, раб и Апостол Иисуса Христа, принявшим с нами равно драгоценную веру по правде Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа.
Симон есть сокращенное имя Симеона, как и Митр — Митродора, Мина — Минодора, Февда — Феодосия. С самого начала апостол пробуждает помыслы и души верующих, побуждая их стараться в деле проповеди равняться апостолам. Ибо тогда, как все получили равно драгоценную благодать, несправедливо было бы иметь недостаток в чем-нибудь таком, в чем все оказались равными. Апостол постоянно желает верующим мира, который дал им Христос по воскресении Своем из мертвых и при отхождении к Отцу, взывая: мир вам (Ин. 20, 19; 21; 26; Лк. 24, 36). И в церкви мы молим Господа, чтобы дал нам ангела мирна, и священник от святого жертвенника подает народу мир; потому что мир есть мать всяких благ. Поэтому и Господь заповедал ученикам Своим, чтобы они при входе в дома прежде всего подавали мир (Мф. 10, 12; Лк. 10, 5).
Благодать и мир вам да умножится в познании Бога и Христа Иисуса, Господа нашего.
Связь такая: вам, которые в познании Бога и Христа Иисуса, Господа нашего, приняли с нами равно драгоценную веру, по правде Бога нашего, благодать и мир да умножатся.
Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостью, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования.
Связь такая: да умножатся вам благодать и мир, так как все, потребное для жизни и благочестия, в познании Бога и Господа нашего Иисуса, Его божественной силой, этой благодатью, даровано вам для познания славы и добродетели, за которые дарованы величайшие обетования, дабы вы, удалясь от мирского растления, совершающегося через похоть, сделались причастниками Божественного естества. Иначе. Изложение растянуто, но мысль такая: силой Христовой получив бесчисленные блага, мы можем и сделаться причастниками Божественного естества и достигнуть жизни и благочестия; посему должны жить так, чтобы к вере присовокупить добродетель и через добродетель преуспевать в благочестии, доколе достигнем совершеннейшего блага, которое есть любовь. Причастниками же Божественного естества мы сделались через явление Господа и Бога, который начаток нашего естества соединил в Самом Себе и через восприятие освятил; если же начаток свят, то и целое свято.
Дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью.
Связь такая: чтобы вы, освободившись от мирского растления, совершающегося в плотской похоти, сделались причастниками Божеского естества, ибо удалившись значит то же, что «освободившись». Следствие мирской похоти называет растлением потому, что она слагается и вращается около предметов растленных.
То вы, прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь.
Показывает степени преуспеяния. На первом месте вера, так как она есть основание и опора добра. На втором месте добродетель, то есть дела, ибо без них, как говорит апостол Иаков (2, 26), вера мертва. Далее рассудителъность. Какая же рассудительность? Знание сокровенных тайн Божиих, которое доступно не для всякого, но для того только, кто постоянно упражняется в добрых делах. Затем воздержание. Ибо и оно нужно достигшему до означенной меры, чтобы не возгордился величием дара. А как при кратковременном воздержании нельзя упрочить за собой дар (ибо страсти, несмотря на сдерживающую их свободу, всегда любят стремиться к худшему), то должно превзойти терпение. Оно произведет все, и благочестие умиротворит, и упование на Бога усовершит. К благочестию присоединится братолюбие, а к всему этому любовь, которую апостол Павел называет совокупностью совершенства (Кол. 3, 14). Ибо любовь явила силу свою и над Сыном Божиим и над Отцом Его: Отца расположила отдать Возлюбленного Своего (1 Ин. 3, 16), а Сына пролить Кровь Свою за нас (Ин. 3, 16).
Если это в вас есть и умножается, то вы не останетесь без успеха и плода в познании Господа нашего Иисуса Христа.
Что — это? Вера, добродетель, знание, воздержание, терпение, благочестие, братолюбие, любовь, которые должны не только быть, но и умножаться. Ибо если полезно приобретение их, то гораздо полезнее приумножение. Какая же польза от них? Та, что имеющий их безопасен во второе пришествие Господа. Ибо кто не имеет их, с тем последует слепота, когда Судия придет во славе и облистает как солнце; если же зрение и уцелеет как-нибудь, то оно не сможет безвредно смотреть на безмерный блеск, ибо черезмерный блеск света обыкновенно помрачает слабый глаз, смотрящий на него.
А в ком нет сего, тот слеп, закрыл глаза, забыл об очищении прежних грехов своих. Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание.
Слеп (μυωπάζων). Выражение это подразумевает мышей (μυων), которые под землею постоянно остаются в слепоте. Изречение апостола Петра подобно сказанному апостолом Иаковом, именно: кто слушает слово, и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале (Иак. 1,23). Ибо узнав, что через очищение святым крещением он омыт от множества грехов, он должензнать, что вместе с очищением он получил и святость, должен бодрствовать, чтобы таким образом сохранить то освящение, без которого никто не увидит Господа; а он забыл. Посему, говорит, братия мои, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание, то есть то огласительное учение, которое вы слышали при вашем избрании, и быть неукоризненными в звании, чтобы не быть вам осужденными в забвении дара Божия, но пребыть твердыми в вашем звании.
Так поступая, никогда не преткнетесь, ибо так откроется вам свободный вход в вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа. Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем.
О чем — о сем? О вышесказанном, именно: добродетели, знании и прочем. Примечай, как прежде апостол хотел побудить страхом — пришествием Судии, а теперь убеждает обещанием благ — входом в вечное царство Божие.
Хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине. Справедливым же почитаю, доколе нахожусь в этой телесной храмине, возбуждать вас напоминанием, зная, что скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне.
Чтобы при постоянном напоминании об одном и том же не подумали, будто их осуждают в праздности, и не опечалились, апостол прибавил: «хотя вы знаете и утверждены в настоящей истине». А в объяснение причины постоянного напоминания прибавил то, что он знает, что скоро последует разрешение его от тела.
Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память.
Некоторые понимают это с такой перестановкой слов: «буду стараться и после моего отшествия приводить вас всегда на память», то есть каждодневно и непрерывно вспоминать, и отсюда выводят мысль, что святые и по смерти помнят остающихся здесь и молятся за живущих. Справедливость сего каждодневно усматривают те, которые призывают божественную благодать святых. Так понимают одни; но другие понимают иначе. Последние читают и понимают сей стих просто: буду стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда помнили это, то есть мы непрерывно повторяем вам одно и то же для того, чтобы обратить вам это в привычку, чтобы вы через постоянное и неизменное усвоение сего избавились от обвинения в непослушании и незнании, но и после смерти моей завещание о сем хранили твердо и неизменно.
Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия.
Требуя со стороны верующих строгого внимания к своему благовествованию и долго настаивая на этом, хотя они знают и не раз слышали, апостол говорит теперь: не напрасно я останавливаюсь на этом, но потому, что сознаю всю важность этого. Почему же? потому что, когда мы возвещали вам силу и пришествие Господа, мы не пользовались человеческой мудростью в отношении к вам и не обольщали вашего слуха красноречием, как язычники и еретики. Ибо язычники обольщают красотой и поэмами, а еретики -- вымыслами (вероятно, они уже начинали и тогда появляться). Ничего такого нельзя подозревать в нас. Ибо мы преподали вам учение простым, безыскусным словом, как и Павел говорит коринфянам (1 Кор. 2, 4; 13), и преподали то, что своими глазами видели, когда вместе с Ним восходили на святую гору. Апостол говорит о славе Единородного, которая явлена была апостолам в Преображении, и о гласе Отца, который слышали они сошедшим на Господа с неба от Отца. А как мы из самых дел узнали предвозвещенное пророками, то и почитаем пророчество их вернейшим. Ибо слова оправдались событиями. Поэтому и вы хорошо делаете, что внимаете пророчеству, то есть предсказаниям пророков, хотя пророки в свое время говорили и не совсем ясно.
Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе.
Не потому, что есть какое-либо пророчество о сошедшем с неба гласе Отца, но потому, что из этого гласа Отца с неба, засвидетельствовавшего сыновство Иисуса Христа, мы убедились, что все открытое через пророков непререкаемо относится к Тому, о ком свидетельствует Отец. А свидетельство Отца о сыновстве Господа нашего Иисуса Христа мы знаем троекратно: одно — при Крещении (Мф. 3, 17), другое — пред страданиями, когда сказано: и прославил, и еще прославлю (Ин. 12, 28), и третье — на горе Фавор (Мф. 17, 5).
И притом мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших.
Внимая, говорит, предсказаниям пророков, вы не обманетесь в своей надежде. Ибо в свое время они оправдаются самыми делами, которые и назвал апостол днем, продолжая переносную речь, ибо тут же сказал о светильнике, о темном месте, которое и есть ночь. Итак, когда, говорит, наступит день, то есть явление событий, тогда в сердцах ваших взойдет утренняя звезда, то есть пришествие Христово, предвозвещенное пророками, и как истинный свет осветит сердца ваши.
Зная прежде всего то, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым.
Пророки понимали, что и о чем внушал им Дух пророческий, однако не так ясно и точно, как все в частности исполнилось. Посему и желали они видеть исполнение, как сказал Господь (Лк. 10, 24). Апостол объясняет, почему пророки не истолковывали своих изречений, и одновременно показывает отличие истинного пророчества от бесовского и вымышленного, каковое принимается у еретиков. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой. Это значит: пророки получают пророчество от Бога, но не как они хотят, а как действует Дух Божий; они сознавали и уразумевали ниспосылаемое им пророческое слово, но объяснения его не делали. Что пророки во время действия на них Духа Божия сознавали, что им ниспосылается слово от Духа Божиего, видно из того, что они подчинялись добровольно, и что хотели, то высказывали, а чего не хотели, о том умалчивали. У лжепророков не так. Они во время действия не владели сознанием, но приведенные в неистовство, как пьяные, не знали, что с ними происходило. Святые пророки, хотя и понимали, но не имели нужды изъяснять свои предсказания, как потому, что они служили другим, именно нам, так и для того, чтобы пришествие Господа было сокрыто и не подвергалось наветам от нечестивых. Наветов оно могло бы избежать силой Господнею; но, вероятно, дело совершившегося вочеловечения показалось бы призрачным, если бы несколько раз такое избежание было способом необыкновенным. Что это истинно, видно из примера новозаветных пророков, которые пророчествовали и объясняли сами себя, хотя не все. Ибо ничего такого не следует опасаться в Новом Завете. А что пророки прорицали не в исступлении, видно и из следующего. Пророки Ветхого и Нового Завета пророчествовали одним Духом. А апостол Павел говорит: если другому из сидящих будет откровение, то первый молчи (1 Кор. 14, 30). Из этого ясно, что пророки добровольно пророчествовали, оставаясь в естественном состоянии. Посему, когда вставал другой вдохновенный, прежде говорившему повелевалось молчать, чего никто не найдет в беснующихся. Ибо как будет молчать тот, кто сам не знает, что делает? Что в пророках действует Дух Святый, об этом говорит тот же апостол Павел: одному дается Духом слово мудрости, иному пророчество (1 Кор. 12, 8; 10).