В этой главе апостол продолжает свои рассуждения, направленные против лжеапостолов, которые старались ослабить его влияние и авторитет среди коринфян и довольно сильно преуспели в этом.
I. Он извиняется, за то что продолжает хвалить себя, и объясняет причины этого, ст. 1−4.
II. В целях необходимой самозащиты упоминает о своем равенстве с другими апостолами, а также и с лжеапостолами в том, что добровольно и безвозмездно проповедовал Евангелие в Коринфе, ст. 5−15.
III. Делает еще одно вступление, прежде чем добавить нечто в свое собственное оправдание, ст. 16−21.
IV. Дает подробное описание своих достоинств, трудов и страданий, в которых он превзошел лжеапостолов, ст. 22−32.
Стихи 1−4. Заметим здесь следующее:
1. Извинения, которые приносит апостол, за то что продолжает хвалить себя, ст. 1. Он с неохотой приступает к этому занятию: О, если бы вы несколько были снисходительны к моему неразумию!.. (ст. 1). Он часто называет самовосхваление неразумием, потому что так оно и есть в действительности. В его случае оно было необходимо. Но понимая, что другие могут посчитать это за неразумие, он просит, чтобы они снизошли к нему. Как для гордого человека противоестественно признавать собственную слабость, так для скромного противоестественно хвалить себя. Добродетельный человек не любит хорошо говорить сам о себе, но в некоторых случаях это вполне законно, а именно: тогда, когда это служит к пользе других или необходимо для собственной защиты, как было в случае с Павлом.
2. Апостол объясняет причины, почему он хвалился.
(1) Чтобы уберечь коринфян от разлагающего влияния лжеапостолов, ст. 2−3. Он ревновал о них ревностью Божией и опасался, что они ослабеют в вере, если будут внимать внушениям, подрывающим авторитет его служения, посредством которого они были приведены к Христу. Он обручил их единому мужу, то есть обратил их в христианство и желал представить их чистою девою, целомудренной, незапятнанной и верной, чтобы умы их не повредились лжеучениями, подобно тому как змей хитростью своею прельстил Еву. Эта благочестивая ревность апостола была смесью любви и страха. Верный служитель не может не опасаться и не беспокоиться за своих обращенных, чтобы они не потеряли то, что получили, или не отвратились от того, что приняли, особенно когда многие обольстители входят в мир.
(2) Чтобы защитить себя против лжеапостолов, поскольку они не могли в своей проповеди коринфянам претендовать на то, будто преподают им другого Христа, или другого Духа, или другое Евангелие, ст. 4. Если бы это было так, то у коринфян могли быть некоторые основания, для того чтобы снизойти или прислушаться к ним. Но зная, что существует только один Христос, один Дух и одно Евангелие, проповеданное им и принятое ими, как они могли быть настроены каким-то искусным обольстителем против Павла, первым обратившего их к истинной вере?
Стихи 5−15. В этих стихах апостол говорит:
I. О своем равенстве с другими апостолами: ...у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов, ст. 5. Он говорит об этом очень скромно: Я думаю... А мог бы говорить очень уверенно. Все апостолы имели один и тот же сан служения, но между собой они, как и все христиане, отличались друг от друга. И звезда от звезды разнится в славе, и Павел, несомненно, был звездой первой величины. Тем не менее он весьма скромно говорит о себе и смиренно признает свой недостаток, что был невежда в слове, то есть не умел так изысканно выражаться, как другие. Кое-кто предполагает, что он был на редкость низкого роста, и поэтому голос его был соответственно слабым; другие думают, что он имел какой-то недостаток речи, возможно, заикался. Однако он не был невеждой в познании, он был знаком с лучшими правилами ораторского искусства и искусства убеждать, тем более он не был невеждой в познании тайн Царства небесного, в чем он впрочем был совершенно известен им.
II. О своем равенстве с лжеапостолами в вопросе безвозмездного служения. Апостол подробно останавливается на этом и показывает коринфянам, что как они не могли не признавать его служителем Христовым, так не могли и отвергнуть то, что он был для них добрым другом. Ибо:
1. Он безвозмездно проповедовал им Евангелие, ст. 7−10. В предыдущем послании он очень пространно говорил о законности получения служителями содержания от церкви и о долге церкви достойно содержать их, и здесь упоминает о том, что другим церквам причинял издержки (ст. 8), что имел право просить и получать содержание и от коринфян. Однако он отказался от своего права и предпочел лучше унизить себя, собственными руками зарабатывая себе на жизнь, чем обременять их, чтобы возвысить их, то есть побудить их принять Евангелие, так дешево стоившее им. Более того, Павел предпочел получать содержание от македонян, чем жить за счет коринфян.
2. Он объясняет им причины такого поведения среди них. Не потому, что он не любит их (ст. 11) или не хочет принимать знаки их любви, но чтобы не дать повода ищущим повода... Павел никому не хотел давать повода обвинять его, будто в своем служении он преследует мирские цели, стремится сделать его средством собственного обогащения; он не хотел, чтобы противостоящие ему в Коринфе имели в этом вопросе какие-то преимущества перед ним, ...дабы они, чем хвалятся, в том оказались такими же, как и мы, ст. 12. Вполне вероятно, что главный из лжеучителей в Коринфе или некоторые из них были богаты и учили (вернее, обманывали) народ безвозмездно, поэтому могли обвинить апостола или его сотрудников, получавших содержание от церкви, в меркантильности; в связи с этим апостол твердо держался своего решения не брать в Коринфе содержания ни от кого.
III. Апостол обвиняет лжеапостолов как лукавых делателей (ст. 13), потому что они принимают вид Апостолов Христовых и, будучи служителями сатаны, принимают вид служителей правды. Они были так же усердны в распространении заблуждений, как апостолы — в проповеди Евангелия, и так же стремились подорвать Царство Христа, как апостолы утвердить его. Во времена Ветхого завета были лжепророки, которые облачались в одежды пророков Божиих и подражали их языку. Так и во времена Нового завета есть лжеапостолы, во многом похожие на истинных апостолов Христовых. И не удивительно (говорит апостол); лицемерие в нашем мире — не удивительное явление, особенно если принять во внимание огромное влияние сатаны на умы многих, ибо он действует ныне в сынах противления. Как сам он может превращаться в любой образ и принимать любой вид, иногда даже вид Ангела света, чтобы помочь распространению своего царства тьмы, так может научить этому и своих служителей, свои орудия. Но затем следует: ...конец их будет по делам их, ст. 15; конец их обнаружит, что они лукавые делатели, и дело их завершится погибелью.
Стихи 16−21. Павел приносит дальнейшие извинения, за то что собирается еще нечто сказать в свою защиту.
1. Он не хотел бы, чтобы они посчитали его неразумным за то, что он сказал, чтобы защитить себя. ...Не почти кто-нибудь меня неразумным.., ст. 16. Действительно, мудрому человеку не подобает слишком много и слишком часто хвалиться собою. Самохвальство обычно свидетельствует не только о гордости, но и о глупости, ст. 17. Тем не менее он просит: ...примите меня, хотя как неразумного.., то есть, хотя вы считаете это неразумным, окажите милость, послушайте, что я скажу в свою похвалу.
2. Во избежание злоупотребления его словами, какие он собирался сказать, Павел предусмотрительно предупреждает их: Что скажу, то скажу не в Господе.., ст. 17. Он не хотел, чтобы коринфяне думали, будто Христос повелел христианам хвалиться собой или что это всегда необходимо делать в целях самозащиты; хотя такой способ защиты иногда может быть законным, поскольку он не против Господа, но, строго говоря, это не в Господе. Долг христиан состоит, скорее, в том, чтобы, повинуясь заповеди Христа и подражая Его примеру, смирять и унижать себя; однако здравый смысл должен подсказать нам, в каких обстоятельствах необходимо делать то, что мы можем делать законно, — сказать о том, что Бог сделал для нас, в нас и через нас.
3. Павел объясняет, почему они должны немного потерпеть его похвальбу, — потому что они терпели, когда хвалились другие, имеющие для этого меньше причин, чем он. Как многие хвалятся по плоти (плотскими привилегиями, то есть внешними преимуществами и достижениями), то и я буду хвалиться, ст. 18. Он не хотел бы хвалиться этим, хотя имел для этого столько же, если не больше, оснований, как и другие. Он был более склонен хвалиться своими немощами, как и сделал это впоследствии. Коринфяне считали себя людьми разумными и считали, что терпеть недостатки других — это признак мудрости, поэтому снисходили к ним, когда их поведение казалось им неразумным. Апостол хотел бы, чтобы они потерпели и его. Правда, слова апостола: «Ибо вы, люди разумные, охотно терпите неразумных», — могли быть сказаны и в ироническом смысле, и в таком случае они означают: «Несмотря на всю свою мудрость, вы охотно терпите, когда вас порабощают под ярмо иудаизма, когда другие господствуют над вами, когда кто объедает вас, делает вас своей добычей; когда кто обирает, то есть использует вас в собственных интересах; когда кто превозносится и господствует над вами; и даже когда кто бьет вас в лицо или открыто обманывает (ст. 20), укоряя, за то что вы, якобы, проявляете слабость, оказывая уважение ко мне» (ст. 21). Видя с какой легкостью коринфяне, или некоторые из них, терпят все это от лжеапостолов, апостол вполне резонно желает и надеется, что они потерпят и то, что могло показаться им нескромным в нем, учитывая, что к этому его вынуждают обстоятельства: А если кто смеет хвалиться чем-либо.., смею и я, ст. 21.
Стихи 22−32. В этих стихах апостол довольно подробно рассказывает о себе, о своих достоинствах, трудах и страданиях (не из гордости или тщеславия, а ради прославления Бога, сделавшего его способным на такие великие страдания за дело Христа); во всем этом он превосходил лжеапостолов, которые так хотели умалить его достоинства и его успехи среди коринфян. Заметьте:
I. Павел упоминает о привилегиях своего происхождения (ст. 22), не уступавших ни одной из тех привилегий лжеапостолов, на какие они могли бы претендовать. Он был евреем из евреев, то есть происходил от потомственных иудеев, не смешавшихся через брачные связи с язычниками. Он был также израильтянином и мог похвалиться своим происхождением от возлюбленного Иакова, как и они, и был потомком Авраама, а не прозелитом. Из этих слов можно сделать заключение, что лжеапостолы, причинявшие так много неприятностей христианам из язычников, были иудеями.
II. Он также напоминает о своем апостольстве, о том, что он был более, чем просто служитель Христа, ст. 23. Бог посчитал его верным и поставил на это служение. Он был плодотворным служителем для коринфян; они получили исчерпывающие доказательства его служения: Они Христовы служители? ...я больше.
III. Более всего апостол подчеркивает то, что он необычайно много страдал за Христа, и именно этим хвалится, вернее хвалится благодатью Божией, сделавшей его способным быть гораздо более других в трудах, переносить очень большие страдания — безмерные раны, частые заключения в темницы и многократные угрозы смерти, ст. 23. Следует отметить: Желая показать себя выдающимся служителем, апостол доказывает это тем, что был выдающимся страдальцем. Павел был апостолом язычников, и поэтому его ненавидели иудеи; они вредили ему, как только могли. И среди язычников он сталкивался с жестоким обращением. Ему были знакомы узы и темницы; никогда самый отъявленный разбойник не попадал в руки общественного правосудия чаще, чем Павел. Темницы, телесные наказания и тому подобное, что составляло удел наихудших из людей, были уделом и Павла. Когда бы он ни попадал к иудеям, они никогда не щадили его. От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного, ст. 24. Сорок ударов были предельной мерой, предусмотренной их законом (Втор 25:3), но обычно, чтобы не превысить ее, они сокращали наказание на один удар. И это было единственное снисхождение, какого Павел удостоился от иудеев. Язычники не соблюдали подобной умеренности в наказаниях, они три раза били его палками; можно предположить, что один раз это произошло в Филиппах Деян 16:22. Однажды он был побит озверевшей толпой так, что его уже посчитали мертвым, Деян 14:19. Далее он говорит, что три раза терпел кораблекрушение, и мы вполне верим ему, хотя в Священном Писании повествуется только об одном из них. ...Ночь и день пробыл во глубине (ст. 25) — в какой-то подземной тюрьме или в какой-либо другой глубине, где он содержался как узник. Такова была вся его жизнь: куда бы он ни направлялся, всюду его подстерегали опасности. Если он путешествовал по морю или по суше, то подвергался опасности со стороны разбойников; иудеи, его соотечественники, искали убить его; и язычники, к которым он был послан проповедовать, были не добрее, так как и среди них он находился в опасности. И в городе, и в пустыне ему одинаково грозила опасность. Он был в опасности не только среди явных врагов, но и среди тех, кто, называя себя братьями, в действительности были лжебратьями, ст. 26. Кроме всего этого, он очень уставал и много страдал, исполняя свое служение; за все это последует расплата, люди будут призваны к ответу за все тревоги и страдания, какие они причиняли служителям. Павлу не были знакомы богатство и изобилие, власть и наслаждения; он часто был в бдении, испытывая голод и жажду; часто в посте; терпел стужу и наготу, ст. 27. Он был самым великим благословением эпохи, а с ним обращались так, как если бы он был бременем для земли, язвой общества. И это было не все; на нем как на апостоле лежала забота о всех церквах, ст. 28. Об этом он пишет в последнюю очередь, как если бы эта забота была для него самым тяжелым бременем, как если бы ему было легче перенести все преследования своих врагов, чем позорные грехи, обнаруженные в подопечных ему церквах. Кто изнемогает, с кем бы я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся? (ст. 29). Не было ни одного немощного христианина, кому не сочувствовал бы Павел, и ни одного соблазнившегося, за кого бы он не переживал. Как мало у нас оснований любить пышность и богатство этого мира, если этот благословенный апостол, один из самых прекрасных людей, живших когда-либо, кроме Иисуса, испытал в нем так много лишений. Но он не стыдился своих страданий, а наоборот, почитал их за честь, и поэтому, хотя хвалиться было противно его природе, он говорит: Если должно (мне) хвалиться, если мои враги вынуждают меня к этому, то буду хвалиться немощью своею, ст. 30. Заметим: Страдания за правду более, чем что-либо другое, послужат к нашей похвале.
Неожиданно, будто забыв сказать об этом раньше, Павел вспоминает в последних двух стихах один случай, происшедший с ним в Дамаске вскоре после его обращения, когда он еще не был утвержденным в вере, по крайней мере, не был еще служителем и апостолом, Деян 9:24−25. Это была первая серьезная опасность, с которой он столкнулся, и вся его остальная жизнь протекала подобным образом. Чтобы никто не усомнился в правдивости его слов, апостол подкрепляет все сказанное им торжественной клятвой, апеллируя к всеведению Божиему, ст. 31. Какое утешение для добродетельного человека, что Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа есть Бог всеведущий, Он знает истинность наших слов, знает все, что мы делаем и переносим ради Него.