Откровение 10 глава

¹ тогда я увидел другого могучего ангела, спускавшегося с небес. Он был облачён в облако, вокруг головы его была радуга. И лицо его было словно солнце, а ноги его были словно огненные столпы.

² В руке у него был небольшой развёрнутый свиток. Он поставил свою правую ногу на море, а левую — на сушу,

³ и закричал он громким голосом, подобным рычанию льва. И когда закричал он, то семь громов подали свои голоса.

⁴ Когда же заговорили семь громов, я приготовился писать, но услышал, как голос с небес сказал: "Сохрани в тайне, что сказали семь громов и не записывай это".

⁵ И тогда ангел, которого я видел стоящим на море и на суше, поднял свою правую руку к небу

⁶ и поклялся именем Живущего во веки веков, Который создал небо и всё сущее на нём, и землю и всё сущее на ней, и море и всё сущее в нём: "Не будет больше задержки:

⁷ когда настанет время седьмому ангелу быть услышанным, когда он приготовится затрубить в трубу, то свершится тайна Божия, которую благовествовал Он Своим слугам, пророкам".

⁸ И тогда голос, который я раньше услышал с небес, снова обратился ко мне и сказал: "Иди, возьми развёрнутый свиток из рук ангела, стоящего на суше и на море".

⁹ И подошёл я к ангелу и попросил Его дать мне свиток. Он сказал мне: "Возьми свиток и съешь его. В желудке у тебя будет от него горько, но во рту будет сладко, словно от мёда".

¹⁰ И взял я свиток из руки ангела и съел его. Во рту моём было сладко от него, как от мёда, но как только я съел его, стало горько у меня в желудке.

¹¹ И сказал он мне тогда: "Ты должен снова пророчествовать о многих народах, племенах, языках и царях".

10:1 — 11:14 Интерлюдия между шестой и седьмой трубами

Когда речь шла о печатях, Иоанн как бы поставил скобки между шестой и седьмой печатями; такой же прием он использовал в промежутке между шестой и седьмой трубами. Однако если первая пауза была призвана дать людям время почувствовать, как Бог оберегает Свой народ в ходе мессианских судов, то в данном случае ее цель лишь упоминается в коротеньком пророчестве (11:1−2). Она совершенно иная. Во-первых, седьмая труба возвестила со всей определенностью о близости конца времени (1−7). Во-вторых, миссия Иоанна как пророка заново подтверждается и даже расширяется (он должен пророчествовать о народах, и племенах, и языках, и царях многих). В-третьих, задача, поставленная перед Церковью в годину испытаний, сформулирована ясно и просто: нести свидетельство Христа тем, кто не принял Его Благую весть (11:3−13). Здесь впервые появляется фигура антихриста (11:7), и становится очевидной двойственная природа последнего испытания: суды Божьи над Его противниками и война против Церкви приверженцев антихриста. Не дается никаких обещаний по поводу того, что ее можно избежать, но конец истории — триумф Церкви и обращение в веру многих.

10:1−11 Близость конца. Ст. 1 Сильный ангел иногда отождествляется с Христом, однако маловероятно, что Иоанн говорил о Господе как об одном из ангелов. Язык этого видения отсылает нас к Дан 10:5−6 и 12:7. 2 Книжка раскрытая (малый свиток). Опираясь на ст. 11, можно говорить, что в ней записаны все другие видения Откровения. 3 Семь громов не исходили из уст ангела, но следовали за его восклицанием. Вероятно, они могли исходить от Бога или Христа (как и повеление в ст. 4).

Ст. 4 Иоанну запрещено записывать послание, связанное с громом. Что это была за весть и почему ее нельзя было открыть, интриговало комментаторов во все века. Возможно, подразумевается, что воля Божья гораздо выше того, что можно выразить в пророчестве.

Ст. 5 Ангел стоял на море и на земле, потому что его весть носила глобальный характер.

Ст. 6−7 Суть этого утверждения в том, что времени уже не будет. Замысел Бога относительно человечества, открытый пророкам, ныне готов к свершению; когда седьмой ангел протрубит, совершится тайна Божия. Тайна эта не есть нечто мистическое, но намеренно сокрытый Им от безбожного мира Его замысел. Его суть и содержание раскрываются и прославляются в 11:15−18.

Ст. 8−11 Сначала Иоанну было запрещено записать послание, теперь ему дается повеление возвещать все другие. Эта часть видения вызывает ассоциации с Иез 2:9 — 3:3. Как и у Иезекииля, съеденная книжка была и сладка, и горька одновременно, иллюстрируя (конечно, в Откровении) причудливую смесь радости и страдания как результата познания открывшихся благословений и судов Божьих.