Чарльз Сперджен » Все для славы Божьей
В 1861 году студенты переселились из дома Георга Роджерса в классные комнаты Табернакеля. Сперджен очень скоро понял необходимость открыть своей церкви всю важность работы библейской школы. В воскресенье утром, 19 мая 1861 года, Сперджен напомнил цель жертвенного сбора и сказал:
«Видимо, очень желательно, чтобы я сказал немного об организации обучения молодых братьев для духовного служения. Пять или шесть лет назад один молодой брат произвел впечатление, что может стать успешным проповедником, если получит образование. С помощью двух друзей я решил принять его, позаботиться о нужных занятиях и обучить его для духовной работы. Этот брат показал себя способным, и я принял еще одного, и еще, и еще. До сего времени я был одновременно и руководителем, и секретарем, и казначеем, и жертвователем. Кроме одного или двух раз, я не упоминал об этом деле. Я был готов брать из моих доходов все средства, без которых мы могли обходиться в моем доме, и отдавать их для того, чтобы всех подходящих молодых братьев, которые встречались мне, обучить как будщих служителей креста Христова. Семь из них уже совершают служение, все очень успешны. Они, может быть, никогда не станут знаменитыми, но они стали хорошими проповедниками. Я думаю, что во всем Союзе баптистов нет других семерых проповедников, которые за годы своего служения привели бы так много людей к вере и в церковь. Их церкви – в селах, а не в городах.
Бог так вел меня, что я увеличил число студентов, так что их теперь примерно шестнадцать, и их надо содержать и учить. К тому же там целый ряд братьев, которые днем работают, а вечером учатся. Так как мы сейчас имеем больше места, я предлагаю, чтобы все члены церкви, у которых недостаточное школьное образование, могли получить здесь общее английское образование. Если они будут иметь способности проповедовать, то для них, без отрыва от работы, должны быть созданы классы для дальнейшего обучения. Если же они чувствуют, что избраны Богом на духовное служение, и если они по моему мнению и мнению друзей, подходят для этого служения, то я готов, чтобы эти люди два года обучались отдельно, с тем чтобы в последующем могли проповедовать Слово Божье. Я знаю, что я призван на это служение, и иногда Божественное провидение неожиданным образом заботилось о моих нуждах».
После этой информации была собрана приличная сумма для работы библейской школы, и церковь открыто поддержала своего пастора в этом труде. 1 июля 1861 года в конце собрания церкви это было выражено следующими словами: «Это доброе дело до сих пор было служением для Господа некоторых людей, а не служением, в котором бы принимала участие вся церковь. Но здесь церковь признает это служение как часть своего служения Богу, обещает финансовую помощь и серьезную непрестанную молитву».
Сперджен, директор библейской школы, часто говорил о нем как о «своем первенце, любимом ребенке». Вот собственное сообщение Сперджена:
«Для нашей библейской школы это большая помощь, что она связана с активной и живой христианской церковью. Если связь с такой церковью не заставит сильнее биться духовный пульс студента, тогда это его собственная ошибка. Это серьезное бремя для духовной жизни студента, если ему во время учебы недостает общения с церковью и опытными христианами и он не ищет труда в церкви. В школе наши братья могут каждый день встречаться для молитвы, они могут посещать ежедневные собрания церкви и участвовать в ее работе. Через жизнь в церкви, которая, несмотря на ошибки, есть поистине живой, усердный и действенный организм, они получат новые познания и добрые привычки. Какое преимущество – видеть работу по организации церкви такого масштаба и иметь совместную молитву и любовь друг ко другу! Это должно послужить большим толчком для человека, который имеет правильный настрой.
Мне приятно, когда я слышу, как студенты говорят, что их предостерегали, чтобы они во время учебы не утеряли духовную жизнь. Напротив: через их общение друг с другом и со многими благочестивыми братьями и сестрами, их смирение стало глубже. Рамки, в которых работает наша школа, особенно способствуют росту в благодати, и мы счастливы, что она имеет такие рамки.
Что мои первые студенты без труда нашли место для служения и как приобретатели душ имеют успех, ободряет меня принимать еще больше студентов; но их содержание я оплачивал из своего бюджета. Добрый отклик моих проповедей в Америке и экономное ведение хозяйства моей женой дали мне возможность отдавать любимой работе от шестисот до восьмисот фунтов. Но так как я осуждал тогда рабство в Штатах, все мои доходы из этого «озера Крит» высохли. Сколько мог, я платил из своих доходов, и решил отдать все, а конец моих средств расценить как голос Господа, чтобы закрыть школу, так как я твердо убежден, что делать долги нет основания. Один раз я дошел до того, что хотел продать лошадь и повозку, хотя они были очень нужны для моего служения проповедью. Мой друг, мистер Роджерс ничего не хотел даже слышать об этом, желая лучше самому иметь убыток. Тогда я рассказал об этом деле своим людям, были недельные сборы, но они приносили так мало, что о них едва ли стоит говорить. У меня был еще один фунт, когда пришло письмо из одного лондонского банка, что одна дама, имя которой я никогда не узнал, заплатила двести фунтов на дело обучения молодых братьев для духовного служения. Как подпрыгнуло от радости мое сердце!
В то время и потом я полностью доверился доброй заботе Господа, Которого я от всего сердца хотел прославить этой работой. Несколькими неделями позже в этом же банке мы получили другие сто фунтов от другого даятеля. Вскоре после этого один дьякон из церкви Табернакеля начал обеспечивать слушателей школы средствами на еду. По поводу издания моей пятисотой недельной проповеди мои великодушные издатели Пассморе и Алабастер дали пятьсот фунтов. Каждый месяц школа росла, быстро росло число студентов. Знакомые и незнакомые друзья вдалеке и вблизи давали немного или много, и так с ростом нужд школы рос и ее доход. Затем еще один дьякон сделал своим специальным служением недельные сборы, которые стали источником постоянных доходов. В эти годы были тяжелые испытания моей веры. Но после временной скудости (настоящей нужды не было), Господь всегда помогал и посылал большие суммы (однажды даже тысячу фунтов) от незнакомых людей».
В основном все молодые братья – слушатели библейской школы стремились как можно лучше использовать время. Но был у нас и ленивый студент, который пытался уклониться от работы. Из-за непонимания своих преимуществ, которые были даны ему, он особенно выделялся. У него было переживание, которое могло сделать его серьезным и мудрым человеком; но я твердо убежден, что оно никак не повлияло на него. Когда другие братья, жившие в том же доме, готовились к занятиям, он часто мешал им вопросами по переводу простых слов, которые он сам бы мог выучить. Когда он спросил одного брата перевод слова омнибус, тот решил отучить его этой привычки. Этот шутник сказал ему: «Это очень просто: ом = 26, бус = носить, значит, омнибус, который может везти 26 человек. В каждом омнибусе ты видишь табличку, что он может поместить 26 человек».
На следующий день мистер Гракей вызвал ленивого студента перевести абзац, в котором было это слово. И он так перевел омнибус, как его научили. Результат можно себе лучше представить, чем описать… Этот человек был очень ленивым на данном поприще, но зато в другом отношении он был слишком разумен, так как в одно время совершил помолвку сразу с тремя молодыми дамами. Я пригласил его к себе, чтобы объяснить ему, что он должен решить свой вопрос, и надеялся, что две другие дамы подадут на него в суд, но ничего не случилось. Ему казалось, что он оказывает церкви хорошую услугу, но потом он все же оставил нас.
С дьяконами, которые искали проповедников для своих церквей, у меня были веселые случаи. Один просил меня послать студента, который «может заполнить капеллу». Я ответил, что у меня нет такого большого, и добавил, что это задача церкви – заполнить зал. Но я могу послать одного брата, который постарается сделать самое лучшее, чтобы заполнить кафедру и верно проповедовать Слово Божье. В своем следующем письме этот дьякон объяснил, что именно такого хочет церковь. Он просто не совсем правильно выразился.
Руководители маленькой сельской церкви просили меня об одном пастыре. Но содержание, которое они были готовы платить, было так низко, что на их запрос я ответил: «Единственный, кто знаком мне, и который мог бы жить на такое содержание, – это ангел Гавриил. Он не нуждается ни в одежде, ни в деньгах. Каждое воскресенье он мог бы спускаться с неба и вечером возвращаться. Я предлагаю вам взять проповедником его».
Дьякон другой церкви, которая искала пастора, послал мне такой длинный список необходимых талантов, которые должен иметь этот человек, что я повелел им взять большой лист пекарской бумаги и вырезать проповедника желаемого образца. Они могут и помечтать о желаемых качествах, и вспомнить прошедшие служения выдающегося доктора богословия, который уже целый ряд лет в вечности, так как я не могу себе представить никого, кто бы мог удовлетворить все запросы этой церкви и ее дьяконов. Как и тот дьякон, он снова написал мне письмо. Оно было более разумным, чем первое, и я мог предложить ему брата, которым церковь осталась очень довольна.
Что касается кандидатов для духовного служения, то в отношении многих я должен был сделать вывод, что вряд ли стоит удовлетворять их желание быть пастором. Это большая ответственность. Конечно, я не могу решать, кто будет пастором. Моя цель только в том, что я должен установить, поможет ему библейская школа осуществить его желание или нет. Некоторые наши приветливые соседи упрекают меня, что у меня фабрика пасторов, но это неправда. Я никогда не пытался сделать человека духовным работником, и даже если я попытаюсь, то у меня ничего не выйдет. Я не принимаю в школу никого, кто еще нетвердо стоит в духовном служении. Было бы правдоподобнее, если бы меня называли «убийцей пасторов», так как значительное число кандидатов благодарят меня за ранний конец их карьеры. И меня за это совсем не терзает совесть. Часто это было тяжелой работой – разочаровать полного надежд молодого человека, просящего принять его в школу. Мое сердце всегда направлено к большему снисхождению, но моя ответственность по отношению к церквам заставила применять строгие мерки. Если я после беседы с кандидатом, чтения его рекомендации, его ответов на мои вопросы был уверен, что Господь не призвал его, тогда я должен был ему это сказать.
С одним кандидатом у меня было необычный случай. Его пастор передал с ним незаклеенное письмо, в котором дал ему хорошее свидетельство, говоря, что он избран на духовное служение. Но в другом письме, которое я получил по почте, тот же самый пастор писал, что этот молодой человек никогда не сможет стать проповедником, и он написал ему рекомендацию только потому, что его отец – ведущий дьякон церкви и он боится обидеть его, если скажет правду. Я нашел несправедливым возлагать на меня такое бремя – отклонить этого молодого человека. Поэтому, когда он пришел, я отдал ему письмо, и предоставил ему и его отцу урегулировать свой вопрос с их пастором.
Физические недостатки некоторых способных братьев ставят под вопрос их пригодность. Я не хочу судить о людях по их внешнему виду, но физическое состояние брата очень важно для его служения, и я уверен, что всезнающий Творец не сотворил человека со слишком маленькой грудной клеткой и плечами, которые почти касаются друг друга, для регулярного проповедования. Если бы Он захотел, чтобы тот регулярно открыто проповедовал, Он дал бы ему такую грудную клетку, которая позволила бы ему иметь голос нужной широты и диапазона. Человек, который не может без боли сказать до конца предложение, едва ли избран громко кричать не переставая. Братья с неправильно сформированным ртом и изъянами в речи обычно не подходят для проповеди Евангелия. То же самое касается для братьев без нёба или с несовершенным нёбом.
Однажды в библейскую школу просился один брат, у которого подбородок двигался туда-сюда, что для него было неприятно и больно, и придавало ему очень комичный внешний вид. Пастор рекомендовал его, как святого молодого человека, через которого уже некоторые пришли ко Христу, и он надеялся, что я приму его. Но я смотрел по-другому. Я бы не мог смотреть на него во время проповеди без смеха, и думаю, что девять из десяти его слушателей были бы еще чувствительнее меня. Мне также выпала трудная задача – отклонить человека с большим языком, который заполнял весь его рот, что делало его голос непонятным, другого – без зубов, одного заикающегося и одного, который не мог выговаривать все звуки, так как Бог не дал ему нужного физического здоровья.
Один брат – нет, десять, двадцать, сто братьев – были уверены, что они избраны на служение, так как не могли усвоить все другие специальности! Типичный пример:
Вначале меня определили в бюро юриста, но я не мог переносить тесноту и не смог выучить законы. Божье провидение закрыло мне дорогу, так как я потерял место работы.
И что вы тогда сделали?
Мне посоветовали открыть овощной магазин.
Вы были успешны в этом?
Ну, я не думаю, что родился для работы в торговле. И там, казалось, Господь препятствует мне, меня постигли большие трудности. После того я немного поработал как представитель бюро страхования жизни, также пытался открыть школу и некоторое время продавал чай, но казалось, что для меня закрыты все пути, и что-то вызывает во мне такое чувство, что я должен быть проповедником.
Тогда мне пришлось ответить ему:
Ах да. Во всем вы потерпели неудачу, и думаете теперь, что Господь особенно наделил вас дарами для служения. Но я боюсь, вы не обдумали, что для этого служения нужны очень способные люди, а не те, которые ничего другого не могут делать.
Успешный проповедник мог бы наверняка быть и успешным продавцом овощей или юристом. Действительно хороший проповедник был бы хорошим в любой профессии. Если кто-то хочет много лет сохранить церковь и быть ей в благословение на сто воскресений подряд, тогда едва ли найдется что-то другое, чего он не мог бы сделать. Он должен иметь много разных способностей и ни в коем случае не может быть глупым или бестолковым. Иисус Христос достоин, чтобы Его Евангелие проповедовали лучшие, которые вникают в себя и в учение, и занимаются этим постоянно.
Я в действительности верю, что некоторые имеют в своем мозгу углубление там, где вообще-то должен быть бугорок. Один молодой человек усиленно старался быть принятым в школу, но его разум имел такие необычные извилины, что он все делал неправильно. Он даже написал книгу, и когда я читал ее, тут же установил, что все истории и сравнения он взял у меня. Но он ни одну историю не рассказал так, как должно. Пересказывая истории, он каждый раз заботливо упускал самое главное – о чем шла речь. Конечно, я был рад не иметь этого брата в нашей школе.
Наряду с братьями, которые стремятся попасть в библейскую школу, есть и такие, которые спрашивают совета, проповедовать им или нет. И часто я чувствовал себя в роли Дельфийского оракулы, так как не хотел дать неправильный совет и вообще едва ли мог дать его. Один брат писал мне, что пастор сказал ему, чтобы он не проповедовал. Но он чувствует, что должен проповедовать. Я думал, что следующий ответ был бы правильным, и написал ему: «Мой брат, если Бог открыл вам уста, то дьявол не может закрыть их, если же дьявол открыл их, тогда я буду просить Бога, чтобы Он тут же закрыл их». Одно время я проповедовал за пределами Лондона. После богослужения ко мне подошел молодой человек и поблагодарил за ободрение проповедовать дальше. Я сразу не понял, кто он, и он напомнил мне первую часть моего ответа: «Но, – сказал я, – я же написал вам, если дьявол отрыл ваши уста, то пусть Господь закроет их». – «Да, – воскликнул он, – но вторая часть вашего ответа не касалась меня».
С самого начала я заботился о том, чтобы студенты изучали естественные науки, и многие позднее благодарили меня за это – не только за знания, полученные ими, но за огромное поле примеров, распростертое перед ними. Астрономия давала особенно хороший иллюстрационный материал для истин Писания. Но и для самих студентов эти занятия были в помощь. При этом я особенно думаю об одном брате, относительно которого мы, в конце концов, сделали вывод, что у него мало что останется в голове. Мы отказались от него. Но, несмотря на это, я дал ему маленькую книгу «Юный астроном». После он сказал мне, что при чтении этой книги ему показалось, как будто в его голове что-то открылось или как будто там что-то отрегулировалось. И на самом деле, он начал подтягивать все предметы. У меня создалось впечатление, что его череп расширился, и то, что он должен был пережить в детстве, удивительная сила совершила теперь – от занятий астрономией раскрепостились его мысли.
Я заметил, что некоторым студентам, которые, казалось, даже не усваивают основы естествознания, Дух Святой открывает Слово Божье, и они ясно понимают истины. Когда мы читали одну главу старой книги отцов пуританства или погружались в глубину богословия, эти братья давали самые лучшие ответы во всем классе. И если мы занимались спорными темами, тогда они тут же побеждали своих противников, так как действительно знали Слово Божье. Дух Святой научил их понимать истины Писания как нельзя более лучше.
Примерно четырнадцать лет проводились занятия библейской школы в различных помещениях Табернакеля, но этого было недостаточно для растущего числа студентов. В 1870 году мы приобрели участок земли у англиканской церкви вблизи Табернакеля. В своей типичной манере Сперджен сообщил на годовой конференции, что он приобрел сад англиканского пасторского дома за Табернакелем, чтобы выращивать там баптистов. Здание школы стало важной частью Табернакеля. Вместе с мебелью оно стоило пятнадцать тысяч фунтов, которые Сперджен собрал почти в одиночку.
До конца 1878 года библейская школа выпустила более пятисот студентов. Из них двадцать пять уже умерли. Из четырехсот пятидесяти, которые трудились баптистскими пасторами, евангелистами и миссионерами, почти триста заполнили высланные статистические формуляры. Они крестили 3600 человек, и их церкви за последние четырнадцать лет выросли до 33.319 членов. Выпускники школы нашли свою дорогу во всех четырех направлениях света, и молитва Сперджена, чтобы возрос миссионерский дух, была услышана, так как некоторые поехали в Индию, Китай, Японию, Африку, Испанию, Италию, Западную Индию и в Южную Америку. К тому же немалое число трудилось в Австралии, Новой Зеландии, Канаде и США.
Даже во время отпуска, когда Сперджен искал покоя и новых сил, он был связан со студентами. Так, в 1874 году он писал из Ментоны:
«Возлюбленные братья, и в моем отсутствии я не перестаю думать о вас, так как вы все в моем сердце, вы – надежда церкви, будущие благотворители мира. Я уверен, что все вы добросовестно учитесь и не теряете ни минуты. Время вашей учебы так коротко, и от вас так много требуют и ожидают, потому я умоляю вас: будьте мужчинами! Всякое использованное мгновение ценно, и позднее оно окупится во сто крат. Мы имеем дело с непреходящими противниками. Они вооружены и обучены. Мы все надеемся на Господа и идем в сражение только с пращами и камнями; но с этими пращами мы должны очень долго упражняться, чтобы точно попадать в цель. Рука, которая бросила камень между бровей Голиафа, была очень умелой. Пусть дьявол не разочаровывает вас, если он хочет уговорить вас спокойно лечь и отдыхать, так как Господь действует. Я думаю, что самый последний из вас не поступит так.
Братья, твердо стойте ради Господа на высокой духовной ниве, и да сделает вас Дух Святой способными к этому! Живите в Боге, чтобы вы могли жить для Бога! Пусть церковь видит, что ее студенты – избранные братья. Я надеюсь на то, что в мое отсутствие вы всеми силами всегда помогаете на разборах Библии и евангелизационных собраниях. Ничто не принесет мне большей радости, чем подтверждение того, что некоторых из вас Господь привел к тому, чтобы замещать меня в служении.
Мне уже лучше. Здесь, в непрекращающейся весне, где постоянно вянут и вновь цветут цветы, мягкий летний воздух действует как елей на мои кости.
Приветствую всех сердечной любовью, и особенно – ваших учителей и уважаемого ректора! Ему и всем вам – наилучшие пожелания! Мой дорогой брат будет для вас всем тем, чем обычно был я, и вы будете молиться за него, как и за меня.
Ваш любящий друг Ч. Г. Сперджен».