1 Now when they had passed through Amphipolis and Apollonia, they came to Thessalonica, where was a synagogue of the Jews:
5 But the Jews which believed not, moved with envy, took unto them certain lewd fellows of the baser sort, and gathered a company, and set all the city on an uproar, and assaulted the house of Jason, and sought to bring them out to the people.
10 And the brethren immediately sent away Paul and Silas by night unto Berea: who coming thither went into the synagogue of the Jews.
16 Now while Paul waited for them at Athens, his spirit was stirred in him, when he saw the city wholly given to idolatry.
22 Then Paul stood in the midst of Mars' hill, and said, Ye men of Athens, I perceive that in all things ye are too superstitious.
В ФЕССАЛОНИКАХ (Деян 17:1−9)
Прибытие Павла и Силы для проповеди христианства в Фессалонику — факт первостепенной важности. Римская дорога от Адриатического моря на Ближний Восток называлась Эгнацийской, а главная улица Фессалоники представляла собой часть этой дороги. Христианство, прочно утвердившееся в Фессалониках, могло распространяться на запад и восток по этой дороге, после чего она стала столбовой дорогой успеха Царства Божия.
Первый стих этой главы является композиционным примером экономного письма. Можно подумать, что речь идет о приятной прогулке; но в действительности от Филипп до Амфиполя — 33 римские мили, или около 50 километров, от Амфиполя до Аполлонии еще 30 миль, и, наконец, до Фессалоника еще 30 миль. Таким образом, путешествию около 100 римских миль или 150 километров уделено всего одно предложение.
По обычаю Павел начинает свою деятельность в синагоге. Большого успеха он достиг не столько среди иудеев, сколько среди язычников, посещавших синагогу. Это вызвало ярость иудеев, ибо они смотрели на этих язычников как на свой естественный заповедник, а тут вдруг они прямо на глазах ускользают от них. Иудеи прибегли к гнуснейшим методам, чтобы помешать Павлу. Сперва они посеяли смуту в народе, а когда они привели Иасона и других братьев, обратившихся ко Христу, пред членов городской администрации, они обвинили их в подготовке к бунту. Они сознавали ложность этого обвинения, но они излагали его намеками, заставлявшими власти особенно серьезно отнестись к нему: «Эти всесветные возмутители, — говорили они, — пришли и сюда». Иудеи нисколько не сомневались в том, что христианство является действенной силой, возбуждающей интерес. Т. Р. Глоувер с удовольствием приводил высказывание одного ребенка о том, что Новый Завет кончается революциями. Истинное воплощение христианства в жизнь должно привести к коренному изменению каждого человека, и всего человечества.
В ВЕРИЮ (Деян 17:10−15)
Верия находилась приблизительно в ста километрах к западу от Фессалоники. В этом отрывке обращают на себя внимание три факты:
1) Павел обосновывал свои проповеди на Писаниях. Он побудил иудеев заняться изучением Писаний. Иудеи были уверены в том, что Иисус не был Мессией, потому что Он был распят, а человек распятый на кресте, был проклят. Но места как Ис 53, убедили их в том, что деяния Иисуса были предсказаны в Писании.
2) Здесь проявлялась крайняя озлобленность иудеев. Они не только помешали Павлу проповедовать в Фессалониках, а преследовали его и в Верии. Трагичность их положения заключается в том, что они считали, что этим они делают богоугодное дело. Когда человек отождествляет личные цели с волею Божией, вместо того, чтобы подчинить их воле Божией, они приводят обычно к ужасным последствиям.
3) Личное мужество Павла. Он был заключен в тюрьму в Филиппах, с опасностью для своей жизни покинул он Фессалоники под покровом ночи, и опять же в Верии рискует своей жизнью. Многие прекратили бы борьбу, Которая грозит арестом и смертью. Когда Давида Ливингстона спросили, куда он готов идти, он ответил:
«Я готов идти куда угодно, но только вперед». Павлу тоже никогда не приходила в голову мысль повернуть назад.
ОДИН В АФИНАХ (Деян 17:16−21)
Покинув Верию, Павел оказался в Афинах. Но, будь с ним друзья или нет, Павел всегда проповедовал Христа. Уже давно минуло величие Афин, но город оставался крупнейшим университетским центром тогдашнего мира, в который стекались люди того мира за образованием. Это был город множества богов. Говорили, что в Афинах было больше статуй богов, чем во всех остальных греческих городах вместе взятых, и что в Афинах было легче встретить бога, чем человека. На большой городской площади люди собирались поговорить, ибо в Афинах они едва занимались чем-нибудь другим. Павлу нетрудно было найти собеседников, и философы вскоре узнали о нем.
Среди философов были эпикурейцы. Они считали, что:
1) Все зависит от судьбы; 2) со смертью все кончено; 3) Боги далеки от мира и он их не беспокоит; 4) Наслаждение — главная цель человеческой жизни. При этом они не подразумевали плотские и материальные наслаждения, что, по их мнению, наивысшее наслаждение — это отсутствие страдания.
Были среди них и стоики, которые считали, что: 1) Все есть Бог. Бог — огненный дух, который, правда, ослабел в вещественном мире, но обитает во всем. Человеческая жизнь происходит от маленькой искры этого духа, обитающего в человеке; когда же человек умирает, она возвращается к Богу; 2) Все свершается по воле Божией и, следовательно, все следует принимать как должное. 3) Вселенная время от времени распадалась, сгорала и возобновлялась вновь, повторяя свой цикл.
Они — привели Павла в ареопаг, на холм бога войны Марса; собиравшийся там суд носил то же название. Это был суд избранных, в составе которого было не более 30 человек. Этот суд рассматривал обвинение в убийстве и осуществлял контроль над общественными нравами. И вот здесь, в самом образованном городе мира и перед самым взыскательным судом, должен был Павел изложить свою веру. Это могло устрашить всякого, но Павел никогда не стыдился благовествования Христова. Он рассматривал это как еще одну данную ему Господом возможность свидетельствовать о Христе.
ПРОПОВЕДЬ ДЛЯ ФИЛОСОФОВ (Деян 17:22−31)
В Афинах было много жертвенников, посвященных неведомому Богу. За шесть веков до прихода Павла в Афины на город напал ужасный мор, который ничто не могло остановить. Поэт Эпименид с острова Крит предложил свой план. С ареопага на город была выпущена отара черных и белых овец. Где бы одна из них ни ложилась на землю, ее тут же приносили в жертву богу, храм которого находился ближе всего; а если овца ложилась у жертвенника неизвестному богу, ее приносили в жертву «неведомому богу». С этого Павел и начинает свою проповедь. Из нее вытекают следующие мысли:
1) Бог не сотворен людьми. Он Сам Творец; и Ему, Сотворившему все, нельзя поклоняться перед предметами, созданными руками человека. Поистине, люди слишком часто поклоняются творению рук своих. Для многих Бог является Тем, Кому они отдают свои мысли, энергию и время. Ведь они обожествляют творения рук своих, обожают культ вещей.
2) Бог направляет историю. Он руководил развитием народов в прошлом, и он направляет все и ныне.
3) Бог сотворил человека так, что он инстинктивно в темноте ищет Бога.
4) Время инстинктивных поисков и неведения прошло. Люди находились в неведении, они не могли познать и Он простил им грехи и ошибки; но теперь во Христе людям дано светлое познание Бога, и время, когда Бог прощал людям по их незнанию, прошло.
5) Грядет судный день. Жизнь — не движение к абсолютной гибели, как полагали эпикурейцы, ни дорога к слиянию с Богом, как думали стоики; жизнь есть путь к праведному суду Божьему, где судия — Иисус Христос.
6) Бог продемонстрировал предназначение Христа, воскресив Его. Мы имеем дело с воскресшим Христом, а не с неведомым нам Богом.
РЕАКЦИЯ АФИНЯН НА ПРОПОВЕДЬ ПАВЛА (Деян 17:32−34)
В общем могло бы казаться, что в Афинах Павел достиг меньше, чем в любом другом месте. Афиняне, собственно, любили больше всего поговорить. Они не ожидали результатов, и в сущности, не любили определенного решения. Их единственной целью было упражняться в красноречии и поощрять размышления.
По их реакции на проповедь Павла, афинян можно разделить на три группы: 1) Одни осмеяли Павла. Их забавляла страстность и серьезность этого странного Иудея. Можно шутить над жизнью, но часто жизнь, начата комедией, заканчивается трагедией. 2) Другие решили подискутировать с Павлом попозже, в другое время. Но, откладывая важные дела и решения на будущее, можно попасть в большую беду. 3) Некоторые уверовали. Мудрый знает, что лишь глупец отклоняет предложение, сделанное Богом.
Двое из новообращенных названы по имени: Один из них Дионисий Ареопагит. Как мы уже упоминали, ареопаг состоял из около тридцати членов, так что Дионисий, по-видимому, принадлежал к интеллектуальной элите Афин. Другая была Дамарь. Женщины не пользовались в Афинах правами и свободой. Маловероятно, чтобы Павел мог встретить на рыночной площади благонравную женщину. Вероятней, что Дамарь устыдилась своего прежнего грешного образа жизни и решила вступить на стезю праведности. Здесь мы опять видим, что Евангелие привлекает как мужчин, так и женщин из самых разных слоев общества.
БЛАГОВЕСТВОВАНИЕ В КОРИНФЕ
Уже самое географическое положение делало Коринф ключевым городом Греции. Море здесь делит Грецию почти на две части. С востока Саронский залив с портом Кенхреа, а с запада Коринфский залив с портом Лекея отделяют северную Грецию от Пелопоннеса. Между этими двумя заливами лежит узкая полоска суши шириной около восьми километров, на которой и стоял город Коринф. Все движение между северной и южной Грецией проходило через Коринф, потому что другого пути не было. Коринф называли «мостом Греции». Путешествие морем вокруг южной Греции было очень опасно. На самом юге Пелопоннесского полуострова находился мыс Малеа, обогнуть который было так же опасно, как и мыс Горн. У греков была поговорка: «Пусть всякий, кто собирается обогнуть мыс Малея, напишет свое завещание». Поэтому торговля между восточным и западным Средиземноморьем тоже проходила через Коринф, чтобы избежать опасности, связанные с плаванием вокруг мыса Малеа. Коринф, поэтому, был «рыночной площадью в Греции».
Коринф был не только крупным торговым центром, но местом, где проводились Истмийские игры, уступавшие по своему значению лишь Олимпийским.
Но Коринф был также и порочным городом. У греков было выражение «коринфовать», что означало «вести похотливую, развращенную жизнь». В греческих пьесах коринфяне обычно появлялись в пьяном виде. В центре Коринфа возвышался Акрополь, который был не только крепостью, но на нем был и храм богини Афродиты. В дни его славы в храме было до тысячи жриц Афродиты, которые, собственно, были блудницами и каждый вечер выходили на улицы города и развратничали. В Греции стало поговоркой «не каждый может побыть в Коринфе».
И в этом городе Павел жил, трудился и добился некоторых из своих величайших успехов. В послании к Коринфянам Павел привел целый список пороков. Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют». И за этим перечнем пороков следует торжествующий возглас: «И такими были некоторые из вас» (1Кор 6:9−11). Уникальность Коринфа, с его порочными погрешностями позволила учению Христа еще ярче проявить свою действенность.