— Зачем такая трата?
— Что вы упрекаете женщину? Она сделала для Меня доброе дело.
— Где нам приготовить Тебе пасхальный ужин?
— Идите в город к такому-то и скажите ему: «Учитель говорит, что Его время уже подошло, и Он хочет в твоем доме отпраздновать пасхальный ужин со Своими учениками».
— Говорю вам истину: один из вас предаст Меня.
— Не я ли, Господи?
— Тот, кто опустил руку в блюдо вместе со Мной, тот предаст Меня.
— Не я ли, Рабби?
— Ты сам это сказал, — ответил Иисус.
— Возьмите и ешьте, это Мое тело.
— Пейте из неё все.
— В эту ночь вы все отступитесь от Меня, ведь написано:
«Я поражу Пастуха, и разбегутся овцы стада».[170]
— Даже если все Тебя оставят, я этого никогда не сделаю.
— Даже если мне придется умереть с Тобой, я никогда не откажусь от Тебя.
И все ученики говорили то же.
— Посидите здесь, а Я пойду и помолюсь.
— Душа Моя объята смертельной печалью. Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной.
— Отец Мой, если возможно, то пусть минует Меня эта чаша, но пусть будет всё не как Я хочу, а как Ты хочешь.
— Неужели вы даже часу не могли пободрствовать вместе со Мной? — спросил Он Петра. —
— Отец Мой, если невозможно, чтобы эта чаша миновала Меня и чтобы Мне не пить из неё, то пусть всё будет по Твоей воле.
— Вы всё спите и отдыхаете? Вот время настало, и Сын Человеческий предается в руки грешников.
— Здравствуй, Рабби! — и поцеловал Его.
— Друг, делай то, для чего пришёл.[171]
Тут подошли люди и, схватив Иисуса, взяли Его под стражу.
— Что Я, разбойник[173], что вы пришли с мечами и кольями, чтобы арестовать Меня? Каждый день Я сидел и учил в храме, и вы не арестовывали Меня.
Тогда все ученики оставили Его и убежали.
— Этот человек говорил: «Я могу разрушить Божий храм и восстановить его за три дня».
— Тебе нечего ответить на эти свидетельства против Тебя?
Первосвященник сказал Ему:
— Я заклинаю Тебя живым Богом, скажи нам: Ты — Христос, Сын Божий?
— Он кощунствует! Какие нам ещё нужны свидетели?! Вы теперь сами слышали кощунство!
Они ответили:
— Он виновен и заслуживает смерти.
— Ты тоже был с Иисусом Галилеянином, — сказала она.
— Я не знаю, о чем ты говоришь.
— Этот человек был с Иисусом из Назарета.
— Точно, ты тоже один из них, тебя и говор твой выдает.
— Я не знаю Этого Человека!
И тотчас пропел петух.
26:1 — 28:20 Смерть и воскресение Иисуса.
Повествование достигает своего кульминационного момента. Своим прибытием в Иерусалим Иисус бросил вызов, и в противостоянии, которое неизбежно последовало, Он отверг священников и старейшин Израиля и возгласил суд на «род сей». Ответ не заставил себя ждать, и события (см.: 16:21 и 20:18, 19) пошли своим чередом. Центром этих событий был крест, но он не знаменовал собой конец истории. Иисус находился в чрезвычайно подавленном состоянии, но Матфей не рисует Его как беспомощную жертву обстоятельств. Он подчеркивает, что судьба Иисуса была исполнением предначертаний Божьих, о которых говорится в Писании; книга завершается драматическим — вселенским — поворотом событий: Сын Человеческий объявляет о Своем владычестве на небе и на земле и дает поручение Своей Церкви: проповедовать Благую весть всем народам.
26:1−46 Приготовление к крестным мукам
26:1−5 Заговор против Иисуса (ср.: Мк 14:1, 2; Лк 22:1, 2). Праздник Пасхи посвящен воспоминанию об освобождении Богом Своего народа из египетского плена и принесению в жертву пасхального агнца, который должен был избавить их от смерти (Исх 12:1−30). Тот факт, что Иисус должен был быть распят во время этого праздника, несомненно, символичен, как это видно из ст. 17−29.
Присутствие Иисуса в Иерусалиме (впервые в Мф.) предоставляло возможность первосвященникам и старейшинам убить Его, как и предлагали фарисеи еще во время пребывания Его в Галилее (12:14). Но у Иисуса было много сторонников (см.: 2:1, 9, 46), и в народе могло возникнуть возмущение, если бы Он был публично взят под стражу. Возникла необходимость найти другое решение этой проблемы (14−16).
26:6−13 Помазание в Вифании (см.: Мк 14:3−9). Помазание указывало на роль Иисуса как Мессии (что означает «помазанный»), но в то же время предвещало Его смерть (12). Необычный поступок женщины, таким образом, символизировал приближение мессианских страданий. Это был акт любви и посвящения, доброе дело, вопреки печальной вести. Но ученики увидели в этом лишь напрасную трату денег. Своим ответом Иисус не намеревался умалить заботу о нищих, и в ст. 11 говорится, что его последователи еще будут иметь постоянную возможность послужить им. Но эта забота несоизмерима по своей значимости с тем необычным и спонтанным проявлением любви в особых обстоятельствах, когда их Учитель готов был испить Свою чашу. Отдельные акты благотворительности вскоре забудутся, но память о том, что она сделала, останется на века и будет служить примером посвящения везде, где ни будет проповедано Евангелие сие (ср.: 24:14).
Примечания. Ст. 6 В Вифании жили Марфа и Мария, и в Ин 12:13 эта женщина названа по имени: Мария. Кто такой Симон — неизвестно; возможно, Иисус исцелил его от проказы.
Ст. 7 Миро — это благовоние, масло, которое вывозилось из Индии и которое иногда использовали для помазания мертвых (см.: 12), но часто и как дорогое косметическое средство.
26:14−16 Предательство Иуды (см.: Мк 14:10, 11; Лк 22:3−6). Осведомленность Иуды о передвижении Иисуса и Его группы во время их пребывания в Иерусалиме помогла ему указать властям, когда и где можно арестовать Иисуса тайно (см.: 5). Тридцать сребренников составляли компенсацию хозяину за потерю раба (Исх 21:32), и та же сумма упоминается в Зах 11:12 как «уплата» за отвергнутого пастыря (Мессию), а также у Мф. в 27:9, 10. Это была весьма крупная сумма (равная примерно четырем месячным зарплатам), однако трудно поверить, что только деньги лежали в основе предательства Иуды. Скорее всего, он уже давно замыслил покинуть Иисуса и решил воспользоваться представившейся возможностью. Он, вероятно, был единственным из двенадцати учеников Иисуса, родом не из Галилеи, а потому чувствовал себя не в своей тарелке, особенно, когда эта галилейская группа пошла на юг от Иерусалима. Возможно, он разочаровался в миссии Иисуса, особенно если, подобно Петру, лелеял мечту об исполнении своих националистических устремлений. Возможно даже, что он увидел в Иисусе лжемессию и счел своим религиозным долгом остановить Его.
26:17−30 Вечеря Господня (см.: Мк 14:12−26; Лк 22:7−23). Это была пасхальная трапеза со всем ее историческим и богословским символизмом. Отныне эта трапеза должна будет обрести совершенно иное звучание через смерть Иисуса и стать моделью для совершения центрального акта христианского богослужения.
Подготовка к Вечере была совершена заранее; Иисус предусмотрел, что Ему понадобятся помощники даже в Иерусалиме.
Здесь впервые из уст Иисуса звучит ужасное предсказание: один из вас предаст Меня. Они встревожились (фраза весьма опечалились не передает всей глубины их чувств), каждый из них не доверял другим. Ответ Иисуса в ст. 23 не разоблачал конкретного предателя, поскольку все они пользовались одним блюдом, а Его диалог с Иудой (25), вероятно, не был во всеуслышание. Но хотя Он и не разоблачил предателя публично, Он знал, кто это, и на прямой вопрос Иуды — Не я ли? — ответил достаточно ясно. Иисус мог, таким образом, открыто указать на предателя, а ученики убедить Его в том, что Иуда не пойдет на это. Однако Иисус уже принял то, что Ему было предначертано, как написано о Нем (24), и не препятствовал этому.
Иисус использует хлеб и вино на этой пасхальной трапезе как видимые символы, призванные разъяснить смысл Его грядущей смерти. Если преломление хлеба было символом Его тела, то реальность ожидавшей Его смерти была несомненной. Но прося их есть этот хлеб, Он тем самым показывал, что и они некоторым образом приобщаются к Его смерти. Слова, произнесенные над чашей, далее разъясняют эту мысль, поскольку Его кровь изливалась за многих... во оставление грехов. Эти слова звучат как эхо высказываний Исайи (53:10, 12), и мысль о том, что смерть приносит прощение грехов, тоже берет начало в этой главе. Участвуя в этой трапезе, последователи Иисуса показывают свое приобщение к Его смерти и прощению, которое гарантирует им Его смерть.
Таким образом, новый завет, который предрекал Иеремия (31:31−34; где прощение греха является важнейшей его составляющей), будет установлен через кровь Иисуса. Первая Пасха привела к заключению договора-завета, согласно которому Израиль стал избранным народом Божьим, так и теперь, по аналогии с этим, формируется новый народ Божий. В ст. 29 предсказывается то, что будет после смерти Иисуса, каковы ее последствия: мессианский пир в Царстве Отца, на котором будет присутствовать Он со Своими последователями.
Примечания. Ст. 17 В Ин. показано, что Иисус праздновал «пасху» вечером накануне официального празднования (вероятно, потому что Он знал, что к тому времени уже умрет). Это объясняет, почему в Евангелиях не упоминается пасхальный агнец, самая главная трапеза на Пасху, поскольку агнец еще не был ритуально заклан до официального начала праздника. Часто считают, что дата празднования в синоптических Евангелиях не согласуется с таковой в Ин., но это не совсем так. Поскольку у евреев день начинался с захода солнца, то вечерняя трапеза в первый день опресночный приходится на вечер того же дня; следующий вечер — официальная пасхальная трапеза, соответствует следующему «дню» в евр. исчислении.
Ст. 24 Необходимо отметить, что сделанное в соответствии с открытой волей Божьей, вместе с тем не снимает ответственности с того, кто делает это.
26:31−35 Иисус предсказывает отречение Петра (см.:Мк 14:27−31; ср.: Лк 22:31−34). Слова ибо написано относятся не только к предсказанию судьбы Иисуса, но и Его учеников. Но в ст. 32 надежда возрождается через ясное пророчество о воскресении Иисуса и указание на то, что Он покинет обреченный на печальную судьбу Иерусалим и встретит Своих учеников в Галилее, где воскресший Мессия восстановит Свое верховное владычество (см.: 28:7, 16−20). Но до того, как это свершится, Петр отречется от Него, вопреки своей твердой уверенности в себе. Следует отметить, однако, что, хотя падение Петра было особо предсказано и описано (69, 70), он был не единственным отступником: все ученики разделяли уверенность Петра (35) и все отреклись от Него (31).
Примечание. Ст. 31 Стих из Зах 13:7 — один из самых загадочных из тех, которые имеют отношение к отвержению и страданию Мессии; ср.: Зах 12:10, который цитируется в Мф 24:30, и Зах 11:12, 13 в Мф 27:9, 10 (а также Зах 9:9 в Мф 21:5, 6).
26:36−46 Гефсимания (см.: Мк 14:32−42; ср.: Лк 22:39−46). Это святая земля. Здесь нам предоставляется возможность проникнуть внутренним взором во взаимоотношения, которые существовали между Иисусом и Отцом, и осознать уникальность Его миссии и непостижимую цену.
Оливковый сад, известный под названием Гефсимании, был расположен за городом и был излюбленным местом отдыха во времена праздников в Иерусалиме. (Большинство паломников останавливались здесь на ночлег, поскольку город в это время был переполнен). Если бы они выбрали другое место, то планам Иуды не суждено было бы осуществиться в ту ночь, но Иисус не стремится избежать Своей судьбы, предсказанной Им Самим. Эти тексты показывают, что Он принял свой путь не как неизбежную необходимость, а восприняв волю Отца.
Но при всем том, это не было спокойное, бесстрастное решение. Выражение начал скорбеть и тосковать недостаточно глубоко передает охватившее Его смятение. Перспектива предстоящих страданий (см.: коммент. к 20:22, где объясняется значение слова «чаша») угнетала Его, и Он просил Бога, если это позволяет Его замысел, пронести чашу мимо. Здесь Иисус предстает перед нами как тот, кто остро нуждается в человеческой поддержке (38), хотя и в этом Ему было отказано, потому что ученики Его уснули. В этих стихах — неопровержимое свидетельство подлинной человеческой природы Иисуса (как в Евр 5:7−9). Это придает всему мощную эмоциональную окраску, удостоверяя, что исполнение воли Отца для Него — неоспоримый приоритет.
Ученики не поддержали Иисуса не из-за трусости (это будет позднее), а по причине неодолимой усталости (41). Им предстояло столкнуться с более серьезным испытанием и отречься от Иисуса, о чем Он уже предупредил их, а их неспособность поддержать Иисуса в предстоящих Ему испытаниях, сделала их беспомощными, когда это испытание пришло.
Примечания. Ст. 37 Взял... Петра и обоих сынов Зеведеевых, которые были с Ним на горе преображения (17:1) и которые заявили о своей готовности пострадать вместе с Ним (20:22; 26:35); вместе с тем, они не выдержали и первого испытания.
Ст. 46 Пойдем. Этот глагол в греч. указывает не на отступление, а, наоборот, на продвижение вперед, навстречу «врагу».
26:47 — 27:26 Арест и суд над Иисусом
26:47−56 Арест (см.: Мк 14:43−50; Лк 22:47−53). Множество народа, которое Иуда привел в Гефсиманский сад, было «нарядом полиции», посланным синедрионом. Неподготовленные к этому ученики не сумели оказать сопротивления, исключая неловкий акт отсечения уха (51). Но в любом случае Иисус не позволил бы им такого сопротивления (52; ср.: 5:39); и снова Он предоставил событиям развиваться своим чередом. Это вовсе не означает, что Он не мог их предотвратить (53); Он избрал Свой путь, чтобы исполнилось сказанное в Писании (54, 56). Отсюда Его непротивление насилию, в отличие от вождей зилотов (55).
Таким образом, фактически Иисус управлял ситуацией, воплощая первоначальный замысел Бога, хотя выглядело так, будто инициатива принадлежала Иуде и сопровождавшим его вооруженным людям.
Примечания. Ст. 52 Крылатое выражение все взявшие меч, мечем погибнут подчеркивает отрицание насилия в этой специфической ситуации. Сомнительно, чтобы оно само по себе было достаточным основанием для всеобщего пацифизма.
Ст. 54 Легион состоял из 6000 воинов.
26:57−68 Перед синедрионом (см.: Мк 14:53−65; ср.: Лк 22:54, 55, 63−71). Смертный приговор мог вынести только римский губернатор (Ин 18:31), а потому необходим был еще и римский суд (7:11−26). Но это слушание в синедрионе, высшем иудейском судебном органе, чрезвычайно обострило противостояние, которое описывается, начиная с гл. 21. Перед синедрионом Иисус открыто заявил о Своей Божественной власти (64), и члены синедриона с презрением вынесли Ему приговор (65−68), тем самым исполнив предсказанное Иисусом (16:21).
Лука в своем Евангелии пишет, что этот приговор был вынесен утром (ср.: 27:1, 2). Вероятно, в этом кратком разделе излагаются в более простой форме те сложные разбирательства, которые имели место в течение ночи. Формальная процедура опроса очевидцев и предоставления необходимых свидетельств была соблюдена, но Матфей указывает, что процесс был далеко не беспристрастным (59).
Не уточняется, в чем лжесвидетели обвинили Иисуса, но ссылка на заявление Иисуса: Могу разрушить храм Божий и в три дня создашь его не была лжесвидетельством, а подтвержденная двумя свидетелями служила серьезным обвинением (Втор 17:6). Хотя у Матфея, не сказано, что Иисус грозил разрушить храм Сам, высказывания, подобные приведенным в 23:28; 24:2 (и 12:6), наряду с Его насильственным актом в 21:12, 13, позволяют поверить их свидетельствам, а сказанное в Ин 2:19 достаточно близко к процитированному заявлению. Угроза разрушить храм была угрозой всему самому драгоценному, что было в жизни Израиля.
По представлениям иудеев, Мессия должен был восстановить, даже перестроить храм, поэтому вопрос Каиафы (63) логически вытекал из обвинения (61), но был выражен в более ясной форме. Иисус, наконец, нарушил Свое молчание. Он спокойно заявил о том, Кто Он есть в действительности. Он действительно Христос, Сын Божий, и Он утверждает это (букв, ты сказал, что по-евр. равнозначно утвердительному ответу), но корректирует конструкцию Каиафы, предпочитая выбранный Им Самим титул: Сын Человеческий в сочетании со словами из Пс 109:2 и Дан 7:13; Он показал истинную природу власти Сына Человеческого. Его верховное владычество не только на Земле, но и на Небе, где Он восседает по правую руку Бога. Они узрят эту истину, когда их узник, которому они собирались вынести приговор, будет оправдан Богом через воскресение и победу Его Благой вести в мире.
Примечания. Ст. 62, 63 Молчание Иисуса перед неправедными судьями напоминает о текстах Ис 53:7, 8.
Ст. 63 Некоторые иудеи говорили о Мессии как о Сыне Божьем (опираясь на 2Цар 7:14; Пс 2:7). Вопрос был вызван очевидным намеком на заявление Иисуса в 21:37−39.
Ст. 64 Отныне. См.: выше коммент. к 10:23; 16:28; 24:30 относительно значения фразы (взятой из Дан 7:13) «Сын Человеческий Грядущий на облаках». Это скорее заявление о Его воцарении, а не предсказание о Его пришествии на Землю.
Ст. 68 Считалось, что Мессия способен узнать человека и с завязанными глазами.
26:69−75 Отречение Петра (см.: Мк 14:66−72; Лк 22:55−62). В ст. 31−35 Иисус предсказал его предательство, а в ст. 58 представлено начало сцены. Переплетая рассказы об Иисусе и о Петре в доме Каиафы, Матфей предлагает нам сравнить поведение этих двоих в условиях, когда на них оказывается давление. Если Иисус держался твердо и с достоинством, то Петр не выдержал испытания и быстро отрекся от Иисуса. Среди этих враждебных ему людей он отрекся от Иисуса Галилеянина (69), Иисуса из Назарета (71), даже при том, что его галилейский ацент с головой выдавал его (73). В конце концов он испытывает сильнейшие угрызения совести, но это еще не привело его к возрождению. Обращает на себя внимание, что Матфей больше не называет его по имени, включая лишь в общий список «одиннадцати» в 28:16.