Толкование Далласской семинарии
V. Плач пятый: молитва об обновлении (глава 5)
Как уже говорилось во Вступлении последняя глава книги — единственная ненаписанная акростихом. Собственно, и плачем она не является, но именно молитвой — заключительной в книге молитвой, которая «распадается» на две части. В первой Иеремия (как бы от имени благочестивого «остатка») молит Господа вспомнить о бедствии иудеев (5:1−18); в ней же содержится исповедание вины (стих 7), во второй (стихи 19−22) пророк молит об обновлении; в контексте всей книги это звучит мольбой как о восстановлении еврейского царства, так и о возвращении ему Божиих благословений по завету.
А. Вспомни, Господи (5:1−18)
Плач 5:1−3. Взгляни на нас и узри, как мы поруганы! В сущности это не мольба к Богу «увидеть поругание евреев» (ибо Он видит все), но молитва о том, чтобы за этим всевиденьем последовали действия Бога во изменение бедственной ситуации Его народа. Ибо земля их и собственность перешли к чужим: не только к халдеям, но и к соседним племенам, которые урывали «лакомые куски» от истекавшего кровью Иудейского царства (Иез 35:10). И сделались они сиротами и вдовами.
Плач 5:4−5. В стихе 4 речь идет об уплате пошлины победителям за пользование водой и «дровами», искони принадлежавшими иудеям.
Плач 5:6−8. В англ. переводах стиха — прошедшее время. По всей вероятности, речь идет одалеком и недавнем историческом прошлом евреев, когда они «протягивали руку» (в значении «заключали союзы») то с ассирийцами, то с египтянами; в подобных союзах они видели более надежное средство национальной безопасности чем в послушании воле Божьей (Иез 16:26−28; Иез 23:12, 21).
Так грешили их отцы. Безответственная внешняя политика, как выразились бы теперь, в конце-концов привела Израиль к полной национальной катастрофе. Современники Иеремии, устами которых он говорит, признают это: мы несем наказание за беззаконие их (стих 7). Рабы (т. е. грубые язычники-халдеи, которые должны бы быть нашими рабами) господствуют над нами (стих 8).
Существует и иное прочтение стиха 6 (при сохранении в нем, как в русском тексте, настоящего времени). Вот оно: спасения от голодной смерти (чтобы насытиться хлебом) евреи вынуждены были искать в Египте или в Вавилонском царстве (халдеи, покорившие Ассирию, названы «ассириянами»), куда их уводят в плен. Логическая связь стих 7 и 8 со стих 6 при таком прочтении не теряется.
Плач 5:9−10. Нехватка пищевых припасов в разрушенной стране толкала людей на отчаянные меры; возможно, чтобы добыть себе хлеб, им приходилось пересекать пустынные места, «населенные» лишь дикими кочевыми племенами: их меч и угрожал жизни иудеев.
Плач 5:11−14. Бедам, постигшим побежденных, сопутствует позор: победители бесчестят их женщин, переживших осаду. Совершать насилие над беспомощными пленницами было, несомненно, чем-то обыденным для древневосточных победителей. Князья (стих 12), т. е. те, кто нес ответственность за мятеж Иудеи против Вавилона и все его последствия, повешены руками халдеев.
Подразумевается какой-то вид казни, имевший лишь общее название с современным «повешением»; вероятно, казнь эта более походила на распятие — полагают, что пронзенные мечем жертвы «подвешивали» к столбам и оставляли на них умирать. Обычное на Востоке уважение к старикам вообще и тем более к старейшинам (под «старцами» здесь могут пониматься и те и другие), естественно, победителями не соблюдалось.
Переживших осаду юношей обрекли на рабский труд, «приставили» к жерновам (в свое время приводить в движение эти очень тяжелые камни филистимляне заставили Самсона; Суд 16:21). В обычное время дрова перевозили на ослах, мулах. Возможно, за долгие месяцы осады большую часть их съели, и теперь их работу принуждали выполнять молодых людей, которые падали под тяжелой ношей.
Старцы, совещающиеся у ворот города, — типичная черта мирной древневосточной жизни. Как и пение девушек и юношей.
Плач 5:15−18. Все это в прошлом (стих 15). Венец (стих 16) — метафора славы и величия Иерусалима, которых теперь он лишился. Сердце иудеев изнывает от слез, померкли глаза их. По разоренному, опустевшему городу и его окрестностям (здесь гора Сион) бродят дикие звери (правильнее не лисицы, а шакалы). Но изливающие скорбь свою в молитве сознают свою вину: горе нам, что мы согрешили!
Б. Собственно молитва (5:19−22)
Плач 5:19−22. Господь — вечен, и власть (престол) Его не ослабевает. Неизменный в могуществе Своем Он (вероятно, подразумевает пророк) неизменен и в Своей милости. В сущности надежда на это не угасает и в стихах 20 и 22, где как бы звучит сомнение в неизменности этой милости. Пронизанные печалью, стихи эти, построенные в форме вопроса, по сути являются вопросами риторическими. Кающиеся за народ, чью молитву возносит к небу Иеремия, в глубине души сознают, что Бог не прогневался на них безмерно.
Забываешь и оставляешь в стихе 20 — синонимы (сравните с «Вспомни», с которого начинается эта глава). И хотя Бог не человек, чтобы забывать, а, следовательно, и в «напоминаниях» не нуждается, примечательно, что к этому же речевому приему прибегает и Моисей, когда говорит от имени Господа, что Он вспомнит завет Свой с Иаковом, Исааком и Авраамом, если еврейский народ, представляемый ими, покается в своих грехах (Лев 26:40−42).
И вот тысячелетие спустя кающиеся иудеи обращаются к Богу, умоляя Его устами Иеремии исполнить ту часть Его обещания по завету. Они сознают, впрочем, что силы обратиться (в значении «возвратиться») к Нему дает людям Сам Господь, и просят Его об этом, выражая со своей стороны готовность к этому: и мы обратимся (стих 21). Как бы сначала, словно в те древние дни, начни отношения с нами, обнови их, — взывают они и верят, что это возможно. На ноте надежды завершается таким образом книга Плач Иеремии.