1 Therefore, having these promises, beloved, let us cleanse ourselves from all defilement of flesh and spirit, perfecting holiness in the fear of God.
And besides our comfort, we rejoiced even much more for the joy of Titus, because his spirit has been refreshed by you all.
Толкование Далласской семинарии
2Кор 7:1. Слова такого обетования относятся к обещанию Божиего пребывания с Его народом (6:16) и Его общения (6:17б−18) с теми, кто послушен Ему. Послушание же требует очищения (очистим себя) в значении отделения (сравните Мф 8:3; Втор 19:13) от всякой скверны плоти и духа и (подразумевается) от всех тех (очистимся, отделимся), кто извращает истину (сравните 2Кор 2:17; 2Кор 4:2). Под выражением «плоть и дух» понимается человеческая личность в целом — в ее внешних и внутренних аспектах (сравните 7:5).
Только при наличии «страха Божия» (сравните 5:11), который производит в верующем послушание, может он прогрессировать в своем освящении (или святости; «совершая святыню» и означает «совершенствуясь в святости»). Другими словами, речь тут идет о постоянном духовном росте, о возрастании в христолюбии (3:18), а не о достижения безгрешного состояния.
2Кор 7:2. Предупредив коринфян относительно своих соперников, искавших их благорасположения (6:14 — 7:1), Павел вновь просит их о любви, о чем уже говорил в 6:11−13. Первая фраза этого стиха читается по-английски как «Дайте нам место в ваших сердцах». Обвинения, выдвигавшиеся против него, не имели под собой никаких оснований. Он был в состоянии опровергнуть их, что и делал (например, в 2:17; 4:2; 6:3), но наилучшим ответом его обвинителям послужила бы убежденность самих коринфян в честности Павла. К сожалению, эта-то убежденность и не была крепка в коринфянах.
2Кор 7:3−4. Павел не осуждал коринфян за их колебания и непостоянство. Его противники умели производить впечатление (11:3−5) гораздо более, чем он сам (10:7−12), по крайней мере, чисто внешнее. Непостоянство коринфян не вызвало у Павла ответной неприязни, любовь его к ним нисколько не уменьшилась (6:13; 7:1) и надежда на них не поколебалась.
Он «хвалился» ими и «утешался» (сравните стих 7), несмотря на все свои «скорби» (1:4). Несомненно, это в первую очередь объяснялось уверенностью апостола в том, что Бог совершал Свою работу в коринфянах (1Кор 1:4−9), но частично и тем, что сообщил ему Тит, когда они, в конце-концов, встретились в Македонии (2Кор 7:5−7).
2Кор 7:5−7. Физическое и душевное состояние Павла до этой встречи оставляло желать лучшего (сравните 2:13). Он не знал покоя (анесин — буквально «облегчения»; это слово встречается также в 2:13 и в 8:13). Великий апостол не всегда был исполнен духовной силы, в чем, не колеблясь, признается (сравните 2:4; 6:10).
Он откровенно пишет о конфликтной обстановке, в которой находился (отвне — нападения), о терзавших его страхах и депрессии (слову «смиренных» в англ. Библии соответствует «павших духом») — видимо, по причине оппозиции или гонений, с которыми он столкнулся в Македонии, а также беспокойств за судьбу Тита и мыслей о том, как приняли его в коринфской церкви и как отнеслись там к его, Павлову, посланию.
Однако Бог более чем утешил апостола через встречу с Титом (сравните 1:3−7) и принесенные им добрые вести. Коринфяне хорошо приняли Тита. И тот заверил Павла, что они любят его, скучают и тревожатся за него. Они очень сожалели («плакали»), что не оказали апостолу должной поддержки во время его «огорчительного» к ним визита (2:1). На его строгое послание (2:4) они прореагировали весьма положительно.
2Кор 7:8−9. Упомянутое послание апостола Павла (пункт 5 в разд. «Личные контакты и переписка» в общем Вступлении к Комментариям) опечалило коринфян. Оно опечалило и самого апостола. Горько обличать в воспитательных целях не доставляло ему удовольствия, и он предпочел бы не отправлять этого послания с Титом. Но печаль его сменилась радостью благодаря достигнутым результатам. Ибо коринфяне осознали свою неправоту и раскаялись в ней (сравните 2:6).
2Кор 7:10−11. Они засвидетельствовали о своем раскаянии, т. е. изменили свое мнение и подход к делу — в согласии с волей Божией. Такая печаль — это печаль ради Бога (подобную печаль, сопряженную с угрызениями совести, испытал Петр после того, как отрекся от Христа). Она не то, что печаль мирская, за которой следует смерть (как в случае с Иудой, предавшем Господа; Мф 27:3−5).
Истинные печаль и раскаяние коринфян «произвели» (имели) несколько последствий: а) усердие — стремление исправить положение, б) извинения (т. е. стремление доказать свою искренность и желание реабилитировать себя в глазах апостола), в) негодование на обидчика Павла (2Кор 2:5−11), г) страх — в смысле переживаний за свою безучастность в этом деле и ее пагубные результаты (2:1−4), д) ревность (сравните 7:7) — в значении тревоги и забот о Павле, и, наконец, е) взыскание (в смысле горячего стремления восстановить справедливость; 2:6).
Именно посредством своего нелицемерного раскаяния коринфяне показали себя чистыми в этом деле. Ибо согрешили они не столько тем, что сделали что-то плохое, сколько тем, что не сделали доброго (сравните Иак 4:17), именно в этом они покаялись (2Кор 7:10).
2Кор 7:12. Итак, свое строгое послание (2:3−4) Павел в первую очередь писал ради блага самих же коринфян. Превыше всего было для него их духовное благополучие, которое, как он сознавал, прямо зависело от их отношения к его благовестию и к нему самому как к апостолу. По его словам, он писал не с целью подвергнуть заслуженному наказанию оскорбителя и не для того, чтобы облегчить положение оскорбленного.
По-видимому, здесь мы сталкиваемся с типичной на Ближнем Востоке манерой выражения — для обозначения того, что заботит не в первую очередь (в Лк 14:26 встречаем другой подобный пример, когда к «методу исключения» прибегают как к средству выявить главное). Сомнительно, чтобы речь здесь шла об инциденте, упоминаемом в 1Кор 5. Скорее «оскорбленным» был сам Павел (2Кор 2:5), но если это так, то это любопытный способ косвенного указания на самого себя (сравните Мк 14:51; Ин 13:23).
2Кор 7:13−16. Известие о том, как относятся к нему коринфяне и как отнеслись они к его письму, послужило для Павла великим утешением (сравните стих 4). Способствовало этому и приподнятое настроение Тита, обрадованного тем приемом, который был оказан ему в Коринфе. Ведь он (и это понятно), несмотря на уверенность Павла в коринфянах, по-видимому, чувствовал себя не очень твердо, направляясь к ним с миссией, порученной ему апостолом (1Кор 16:10−11). Но опасения, которые мог испытывать Тит, оказались напрасными.
Коринфяне приняли его почтительно, со страхом и трепетом. Они ревностно стремились исполнить наставления Павла (2Кор 7:7, 11). В конце-концов Тит проникся к ним горячей симпатией. Павел сознавал, что это было действием Божиим в коринфянах (2Кор 7:6), но как добрый пастырь не поскупился на похвалы им и выражение уверенности в них, принимающих его и все, что от него исходит. Он мог лишь надеяться, что предметы, к обсуждению которых он собирался приступить (в главах 8−9 и 10−13), найдут у них такое же понимание.
III. О щедрых, доброхотных даяниях (главы 8−9)
Объяснив причину, заставившую его изменить свои планы (1:12 — 2:11), и охарактеризовав как природу, так и направленность своего служения (2:12 — 7:16), Павел обращается теперь к теме доброхотных даяний. Тема эта не была абстрактной. Речь шла о сборе пожертвований на нужды бедных в иерусалимской церкви, которым Павел занимался уже несколько лет (сравните Гал 2:10; Рим 15:25−28).
Услышав от кого-то об этом «сборе», коринфяне спросили Павла, могут ли они принять в нем участие (1Кор 16:1). Павел дал им соответствующие наставления (1Кор 16:2−3). Добрые намерения их, однако, не обернулись практическими результатами, и поэтому Павел попросил Тита разобраться в этом деле (2Кор 8:6).
Но что же помешало коринфянам осуществить их намерения? Никто не знает. Возможно, однако, что свою роль сыграли тут лжеапостолы, которые получали от церкви материальную поддержку и могли присвоить часть денег, собранных на нужды бедных в Иерусалиме (сравните 11:20). Может быть, именно поэтому Павел отказался брать что-либо от коринфян для себя, и это больно задевало их (11:7−12; 12:13−18).
Тит понял, что коринфяне нуждаются в слове ободрения, с которым и обращается к ним Павел в главах 8−9. Это-то вкупе с работой Тита и других, неназванных, братьев в их церкви (8:23; сравните Деян 20:1−4) и, наконец, визит к ним Павла (Деян 20:3) — привело к успешному завершению сбора пожертвований в Коринфе (сравните Рим 15:26; Деян 24:17).