віком короткий і тривоги повний.
і біжить тінню без упинку!
тягнеш на суд із собою?
Ніхто!
число місяців його тобі відоме,
ти викреслив йому межу, якої він не переступить,
покіль, як той поденник, він не скінчить дня свого.
воно, хоч зрубане, ще відродиться,
і пагінці його рости не перестануть.
і пень його у ґрунті струхлявів,
і поросте галуззям, наче молоденьке.
людина йде на той світ, — і де вона?
ріки стають сухими, сохнуть;
покіль не щезнуть небеса, — не пробудиться,
не підведеться від сну свого.
укрив мене, поки перейде гнів твій,
призначив мені строк — потім згадати про мене!
Я б дожидав увесь час моєї служби, і аж поки не прийшла б для мене заміна.
ти прагнув би діла рук твоїх.
ти не вважав би більше на гріх мій!
мою провину ти перекреслив би!
і скеля зо свого місця сходить,
злива змиває з землі порох,
так ти чоловіка надію нищиш.
змінюєш вид його і відсилаєш.
чи в ганьбі, він не помічає.
і його душа над ним самим ридає.»
Толкование Далласской семинарии
в. Отчаяние вновь овладевает Иовом (глава 14)
Слова, завершающие стих 13, определяют характер всей следующей главы: гаснет у Иова вспышка надежды на то, что в «состязании» с Богом (13:3) он сумеет доказать свою правоту. Глава 14 — это поток печальных сетований на бессмысленность жизни и неотвратимость смерти.
1) О краткости жизни (14:1−6).
Иов 14:1−4. Кратки дни человека (сравните 7:6, 9; 9:25−26; 10:20; 14:5; 17:1) и пресыщены печалями (по другим переводам — бедами и треволнениями), жалуется Иов «Краткодневность» свою он сравнивает с таковой цветка, который, едва расцветет, уже и опадает, и с призрачной «жизнью» тени, стремительно «убегающей» (сравните 8:9; Еккл 6:12). И все дни, что живет человек, проводит он под неусыпным надзором Бога, Который постоянно «судится» с ним (стих 3). Но надо ли наказывать за малейшую провинность тех, кто нечисты по самой своей природе, ибо нечистыми были и родители их! (сравните 9:30−31; 25:4)
Иов 14:5−6. Если человек так ограничен в днях своих, предел которым поставлен Им, Богом, и столь быстротечно время, отпущенное ему на земле, почему бы Богу не «уклониться», не отойти от него (сравните 7:19; 10:20), не перестать пугать его и преследовать, чтобы он, как наемник, радующийся окончанию дня своего (службы своей; сравните 7:2 и комментарий на этот стих), мог, хоть перед концом жизни, испытать облегчение и некоторую радость.
2) Смерть лишает надежды (14:7−17).
Иов 14:7−12. Смерть лишает человека надежды, сетует Иов, которая есть даже у дерева, ибо, и срублено будучи, оно, едва почуяв воду (дерево как бы уподобляется человеку), снова оживет и даст молодые побеги (стихи 7−10). Не то человек, который, когда умирает, то распадается; отошел, и где он? В стихах 11−12 человек сравнивается с водами озера или реки, которые испаряются, высыхают, т. е. перестают быть; подобно этому, не просыпается от смертного сна человек.
Иов 14:13−14. Иову не известны случаи воскресения из мертвых (заметим, что в Библии несколько таких случаев записано; 3Цар 17:17−23; 4Цар 4:18−37; Ин 11:43−44; Мф 27:52−53; 28:5−7). Но, снова теряя надежду на то, что Бог, будучи в гневе, примет его попытки оправдаться, Иов умоляет Творца сокрыть его, пока пройдет гнев Его, в преисподней (где Иов станет ожидать, пока придет ему смена; здесь в значении «пока не изменятся обстоятельства»), и потом снова вспомнить о нем, т. е. воскресить его. Но разве воскресение возможно? Когда умрет человек, то будет ли он… жить? (стих 14) Безумная мысль, но Иов не хочет расстаться с нею; он представляет себе, что, вот, она осуществилась.
Иов 14:15−17. Бог, чей гнев прошел, воззвал бы к Нему, и Иов дал бы Ему ответ. И Бог явил бы благоволение ему, творению рук Своих, т. е. благосклонно выслушал бы его и оправдал. Это было бы счастьем для Иова, полной противоположностью тому, что происходит теперь. (Дело в том, что при более точном переводе с еврейского стих 16 стоит не в сослагательном наклонении, а в настоящем времени. Теперь Бог «считает шаги его» и «подстерегает грех Иова»; в стихе 17 Иов снова, вероятно, возвращается к мысли о том, как было бы, если бы Бог внял его мольбе; сравните стих 15.) в стихах 18−22 он, однако, опять впадает в уныние.
3) Нет смысла надеяться (14:18−22).
Иов 14:18−20. Доводы рассудка берут верх над мечтой «пережить гнев Божий в преисподней». Горы разрушаются по воле Божией, и вода стирает камни, горестно размышляет Иов; подобно этому, Ты уничтожаешь… надежду человека. Ты преследуешь его на земле, пока он не уйдет в преисподнюю; «изменив ему лице» (сияющее жизнью, оно покрывается смертной бледностью), отсылаешь его — со всем, что он познал, чем владел в земной жизни.
Иов 14:21−22. Оторванный от земли, человек ничего не знает о судьбе своих близких. В загробной жизни человек, по мысли Иова, лишь продолжает ощущать боль своего тела, и душа его по-прежнему в нем страдает, оплакивая свое одиночество в преисподней. Мрачной нотой завершается речь Иова в «первом раунде».
г. Обмен речами; второй «раунд» (главы 15−21)
При вторичном «обмене речами» Елифаз, Вилдад и Софар еще более ревностно отстаивают свою теорию: согласно ей не бывает страдания, которое не коренилось бы в грехе. Обращает на себя внимание, что на этот раз в их речах нет призыва к покаянию, зато жесткость, враждебность их звучания нарастают. Оспаривающие сетования Иова, сидящего на груде пепла, друзья подчеркивают неизбежность воздаяния нечестивцам (Елифаз, глава 15); в сетях запутаются они ногами своими, утверждает Вилдад (глава 18); недолгим будет благосостояние нечестивых, вторит ему Софар (глава 20).