Плачьте, таршишские корабли, потому что нет больше порта вашего назначения! Придя с Кипра[106], они узнали об этом.
Толкование Далласской семинарии
11. 0 ТИРЕ (глава 23)
а. Пророчество о падении Тира (23:1−14)
Темой этого — так же, как и других пророчеств (главы 13−22), — является предстоявшая агрессия ассирийцев, в данном случае — их нападение на Тир (главный город Финикии). Исследователи книги Исаии расходятся лишь во мнении о том, какое именно вторжение ассирийцев предвозвещал здесь пророк, и — соответственно — когда было произнесено пророчество. Оно могло относиться к самому концу 8-го века (в 701 г. в Финикию вторгся Сеннахирнм), либо ко времени значительно более раннему — и — в этом случае предвозвещать осаду Тира Салманассаром (правившим с 727 по 722 гг до Р. Х.).
Ис 23:1. Полагают, что в древности Фарсисом (еврейское название) именовали Испанию. Тартессисом греки и римляне называли Гвадалквивир и город, располагавшийся в устье этой испанской реки; всю же прилегавшую к ним территорию, населенную таинственным племенем этрусков, но не только ими, они называли Тартесснс (то же, по всей видимости, что Фарсис, или Таршиш). Носившая это имя страна, располагавшаяся на дальнем западе древнего мира, славилась торговлей и мореходством. По поводу «кораблей Фарсиса» толкование на Иез 27:25 (сравните с Ис 60:9).
Исаия видит, как из западной финикийской колонии — Фарсиса плывут корабли в Тир, но из земли Киттийской (так назывались острова Средиземного моря и в первую очередь — Кипр, находившийся примерно в 220 км на северо-запад от Тира, где, очевидно, приставали эти корабли по пути), им «возвещают», что Тир разрушен. Стих 1 может быть передан так: «Рыдайте, мореходы и купцы из Фарсиса, потому что порта вашего назначения более не существует!»
Ис 23:2−5. Сидон был вторым после Тира главным городом Финикии; здесь, как и в стихе 4, 12, он символизирует Финикию в целом. Залогом экономического процветания финикийцев, с их международными портами Тиром и Сидоном, была морская торговля. Но, естественно, и те, кто торговали с финикийцами, включая «земли Киттийские», обогащались за счет этой торговли.
Умолкните в стихе 2 — это в сущности обращение к уже умолкнувшим обитателям острова (точнее, взморья: еще недавно оно оглашалось неумолчным шумом и разноязычным говором продающих и покупающих, но теперь жизнь замерла там. Речь идет все о том же Тире, в котором «вчера» еще было множество купцов финикийских (сидонских), как бы «наполнявших» его собой и привозимыми ими богатствами.
В раннюю пору израильской истории Сидон был самым могущественным государством Востока. Тир «восстал» позже. В стихе 3 Тир назван торжищем народов. «Великие воды» (стих 3) — это Средиземное море; «большая река» — Нил, Сихором (Нав 13:3; 1Пар 13:5) назывались территория в восточном Египте и, вероятно, один из протекавших там притоков Нила. Семена Сихора — это зерно, взращенное на плодородных египетских землях, которое доставлялось в Тир по воде.
Крепость морская в стихе 4 олицетворяет море, которое как бы породило этот великий морской порт — Тир. В стихах 4−5 оно сравнивается с матерью, потерявшей своих детей. «Скорбь» моря — это скорбь самой Финикии (Сидона), потерявшей Тир. При вести об этом содрогнутся и египтяне.
Ис 23:6−9. В стихе 6 — речь о бегстве финикийцев из разоренного Тира; пророк «предлагает» им искать убежище в колониях, в том же Фарсисе.
Начало Тира — от дней древних (стих 7). По свидетельству Геродота (древнегреческого историка, которого называют «отцом истории») город этот был основан примерно в 2700 г. до Р. Х. Во второй фразе стих 7 — продолжение мысли о необходимости для тирян искать убежище. Да осознают они, что такую участь определил… Тиру… Господь Саваоф… чтобы посрамить надменность его (стихи 8−9), что ассирийцы — всего лишь орудие в руках Его.
Тир раздавал венцы (стих 8). Сильный город этот не только ставил угодных ему правителей в своих колониях (в числе которых был и знаменитый Карфаген), но, вероятно, и «государственные перевороты» в других странах происходили не без его участия.
Ис 23:10−14. В стихе 10 речь о том, что Фарсис освободился, перестал быть колонией, так как Тира, которому он подчинялся, больше нет. Господь простер руку Свою на Средиземное море (здесь подразумевается, на Тир, который стоял на берегу его). Под «царствами ханаанскими», которые потряс… Господь (стих 11), по-видимому, в первую очередь, понимались прибрежные средиземноморские (помимо Финикии) территории, на которые обрушились ассирийцы.
«Посрамленной девицей» (стих 12) назван Тир, завоеванный врагами. «Дочерью Сидона» — все, вероятно, население Финикии, включая тирян. В окончании стиха повторение мысли о необходимости для них бежать, спасаться. Впрочем, нигде им не будет… покоя.
Крайне сложен для прочтения стих 13, который понимается по-разному. Халдеей обычно называли Вавилон, но в дни, когда Исаия произносил свое пророчество, Вавилон был частью Ассирийской империи и как о самостоятельном государственном образовании он не мог говорить о нем. Некоторые исследователи книги Пророка Исаии предполагают, что земля Халдеев служит тут обозначением самой Финикии: мол, народ ее (происхождение которого не вполне ясно) взялся «неизвестно откуда», возможно, пришел из земли древних халдеев. Пророку видится, как Ассур положил Финикии «новое» начало, населив ее диким зверьем пустыни. Оно-то и «строит» там «жилища» себе (башни), а прежние чертоги постепенно разрушаются, окончательно превращаясь в развалины.
Рыдайте, мореходы Фарсисские! Ибо твердыня ваша (порт, куда вы стремились) разорена (стих 14).
б. Пророчество о будущем Тира (23:15−18)
Ис 23:15−18. Семьдесят лет, о которых Исаия говорит в стихе 15, может быть, относились к периоду с 700 по 630 гг.до Р. Х., когда финикийская торговля в тогдашнем мире была сильно ограничена ассирийцами. Примерно к 630 году, с ослаблением Ассирии, Тир вновь начал обретать самостоятельное торговое и политическое значение.
Срок, названный в начале стих 15, приравнивается к сроку жизни (мере дней) одного царя («70 лет», вероятно, приведены в значении средней продолжительности человеческой жизни). Далее (окончание стих 15 — стих 16) Тир сопоставляется с блудницей, о которой все забыли, но, вот, она опять напоминает о себе, вновь начав расхаживать по городу с пением и игрой на цитре.
Блудодействовать в стихе 17, вероятно, употреблено в значении «торговать» (такой необычный образ может быть объяснен тем, что торговые операции предусматривают общение, подчас неразборчивое, со многими людьми, — в целях наживы). В стихе 18 Исаия, однако, оговаривается, что плоды этого «блудодейства» будут (после семидесяти лет) посвящаемы Господу. Понять, что он имел в виду, нелегко, и предположения на этот счет высказываются разные. Вот одно из них.
В сущности предсказания Исаии, Иеремии, Иезекииля о полном разрушении и опустошении Тира исполнились лишь долгое время спустя. После неоднократных, временных, так сказать, разрушений он каждый раз восстанавливался, и даже в дни Христа был еще весьма значительным торговым городом. В обращении Тира к христианству (Деян 21:3−4) и в том, в частности, что материально благополучие тирских христиан, несомненно, зависело от общего благосостояния Тира, видят некоторые богословы объяснение слов Исаии в стихе 18.
г. О неизбежном наказании и о грядущем веке Царства (главы 24−27)
Историческая реальность «Божиих судов» над народами, орудием которых стали агрессоры-ассирийцы, в то же время была и остается (!) прообразом последнего Божиего суда над всем миром (24:1, 4; сравните со словами Павла в Первом послании Коринфянам (10:6, 11) о скитании и «поражении» евреев в пустыне как об «образе» для будущих поколений: «Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам»).
В главах 24−27, называемых богословами «апокалипсисом Исаии», описывается как то, что произойдет в годы великой скорби (катастрофа, которая постигнет всю землю), так и благословения, которые придут на землю и на выжившую часть человечества после этого — в Тысячелетнем царстве Христа.