1(б). «Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику Августова полка, именем Юлию. Мы взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Асийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники. На другой день пристали к Сидону. Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям и воспользоваться их усердием» (Деян 27:1−3). Смотри, до какого места Аристарх сопровождает Павла. Ко благу и к пользе случился здесь Аристарх; он мог рассказать обо всем в Македонии. «Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям и воспользоваться их усердием. Отправившись оттуда, мы приплыли в Кипр, по причине противных ветров» (ст. 3, 4). «Юлий», говорит, «поступая с Павлом человеколюбиво». Хорошо он поступает, дозволяя (Павлу) сходить к знакомым и получить пособие; вероятно, (Павел) нуждался в этом после многих бедствий от уз, от страха, от беспрестанной перемены мест. Смотри, как (писатель) не скрывает и того, что он желал получить пособие. Затем опять искушения, опять противные ветры. Смотри, так всегда бывает в жизни святых: избавились из судилища, и подвергаются кораблекрушению и буре. Указывая на это, (писатель) продолжает: «и, переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыли в Миры Ликийские. Там сотник нашел Александрийский корабль, плывущий в Италию, и посадил нас на него» (ст. 5, 6). «Нашел», говорит, «Александрийский корабль». Хорошо это случилось, так что одни могли уведомить о Павле в Азии, а другие в Ликии. Смотри, как Бог не творит здесь ничего особенного и ничего не изменяет, попускает плыть при ветрах противных, но и чрез это совершает чудо. А чтобы они плыли безопасно, Он не попустил им выйти в море, но они постоянно держались берегов. «Медленно плавая многие дни и едва поравнявшись с Книдом, по причине неблагоприятного нам ветра, мы подплыли к Криту при Салмоне. Пробравшись же с трудом мимо него, прибыли к одному месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея. Но как прошло довольно времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел советовал, говоря им: мужи! я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни. Но сотник более доверял кормчему и начальнику корабля, нежели словам Павла» (ст. 7−11). О посте говорится здесь, я думаю, иудейском. Ведь они отплыли спустя долгое время после пятидесятницы, и потому к Криту могли прибыть около самой зимы. Не маловажное чудо, что ради Павла были спасены и прочие. «Мужи!», говорит, «я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни». Таким образом Павел приказывал им остановиться и предсказывал будущее; но они, спеша и видя неудобство местности, хотели перезимовать в Финикии.
2. И смотри домостроительство: сначала они пустили корабль и отплыли; потом, когда поднялся ветер, предались его течению и едва спаслись. «А как пристань не была приспособлена к зимовке, то многие давали совет отправиться оттуда, чтобы, если можно, дойти до Финика, пристани Критской, лежащей против юго-западного и северо-западного ветра, и там перезимовать. Подул южный ветер, и они, подумав, что уже получили желаемое, отправились, и поплыли поблизости Крита. Но скоро поднялся против него ветер бурный, называемый эвроклидон. Корабль схватило так, что он не мог противиться ветру, и мы носились, отдавшись волнам. И, набежав на один островок, называемый Клавдой, мы едва могли удержать лодку. Подняв ее, стали употреблять пособия и обвязывать корабль; боясь же, чтобы не сесть на мель, спустили парус и таким образом носились. На другой день, по причине сильного обуревания, начали выбрасывать груз, а на третий мы своими руками побросали с корабля вещи. Но как многие дни не видно было ни солнца, ни звезд и продолжалась немалая буря, то наконец исчезала всякая надежда к нашему спасению. И как долго не ели, то Павел, став посреди них, сказал: мужи! надлежало послушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы сих затруднений и вреда» (ст. 12−21). Смотри, после такой бури, он беседует с ними не для того, чтобы упрекнуть их, но, желая, чтобы они хотя на будущее время верили ему. Потому случившееся он приводит во свидетельство истины того, что намеревается сказать. Предсказывает два обстоятельства: то, что они должны будут выйти на остров, и то, что корабль погибнет, а плывущие на нем спасутся (это было не предположение, а пророчество), и что ему надлежало предстать пред кесарем. Слова: «Бог даровал тебе всех» сказал он не из тщеславия, но, желая обратить плывших, сказал не для того, чтобы они благодарили его, но чтобы верили словам его. «Бог даровал тебе всех» было сказано Павлу; этим выражается как бы следующее: они достойны смерти, потому что ослушались; но только по твоей милости происходит это. «И как долго не ели, то Павел», говорит (писатель), «став посреди них, сказал: мужи! надлежало послушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы сих затруднений и вреда. Теперь же убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль. Ибо Ангел Бога, Которому принадлежу я и Которому служу, явился мне в эту ночь и сказал: «не бойся, Павел! тебе должно предстать пред кесаря, и вот, Бог даровал тебе всех плывущих с тобою». Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано. Нам должно быть выброшенными на какой-нибудь остров. В четырнадцатую ночь, как мы носимы были в Адриатическом море, около полуночи корабельщики стали догадываться, что приближаются к какой-то земле, и, вымерив глубину, нашли двадцать сажен; потом на небольшом расстоянии, вымерив опять, нашли пятнадцать сажен. Опасаясь, чтобы не попасть на каменистые места, бросили с кормы четыре якоря, и ожидали дня. Когда же корабельщики хотели бежать с корабля и спускали на море лодку, делая вид, будто хотят бросить якоря с носа, Павел сказал сотнику и воинам: если они не останутся на корабле, то вы не можете спастись. Тогда воины отсекли веревки у лодки, и она упала» (ст. 21−32). Здесь (писатель) показывает, что корабельщики хотели бежать, не веря сказанному; но сотник с воинами верил; потому Павел и говорит ему: если они убегут, то «вы не можете спастись», — говорит для того, чтобы удержать их, чтобы предсказание не осталось тщетным. Смотри, как Павел научает их любомудрию, как бы в Церкви, и спасает среди самих опасностей. По смотрению (Божию) они сначала не верили Павлу, чтобы самые события научили их верить, — что и случилось. Затем он убеждает их принять пищу, и они соглашаются; сам принимает первый, внушая не только словом, но и делом, что буря нисколько не повредила им, но еще принесла пользу душам их. «Перед наступлением дня Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаетесь без пищи, не вкушая ничего. Потому прошу вас принять пищу: это послужит к сохранению вашей жизни; ибо ни у кого из вас не пропадет волос с головы. Сказав это и взяв хлеб, он возблагодарил Бога перед всеми и, разломив, начал есть. Тогда все ободрились и также приняли пищу. Было же всех нас на корабле двести семьдесят шесть душ. Насытившись же пищею, стали облегчать корабль, выкидывая пшеницу в море. Когда настал день, земли не узнавали, а усмотрели только некоторый залив, имеющий отлогий берег, к которому и решились, если можно, пристать с кораблем. И, подняв якоря, пошли по морю и, развязав рули и подняв малый парус по ветру, держали к берегу. Попали на косу, и корабль сел на мель. Нос увяз и остался недвижим, а корма разбивалась силою волн» (ст. 33−41).
3. Опять диавол покушается воспрепятствовать исполнению пророчества: воины хотели убить некоторых, но сотник удержал их, чтобы спасти Павла: так он был уже привязан к нему! «Воины согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал. Но сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намерения, и велел умеющим плавать первым броситься и выйти на землю, прочим же спасаться кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля; и таким образом все спаслись на землю» (ст. 42−44).