1 And when Mordecai knew all that was done, Mordecai rent his garments, and put on sackcloth with ashes, and went out into the midst of the city, and cried with a loud and bitter cry,
15 And Esther bade to answer Mordecai:
Толкование Далласской семинарии
В. Скорбь Мардохея (4:1−3)
Есф 4:1−3. В чем бы ни состояла причина нежелания Мардохея воздавать почести Аману, обоснованным или нет было это нежелание, но последствия его оказались ужасными для всего народа, к которому Мардохей принадлежал. Из копии указа, который ои прочитал, Мардохей узнал, что Аман готов был внести в царскую казну огромную сумму денег (стихи 7−8) ради осуществления своего страшного плана. Скорбь и отчаяние охватили Мардохея: неужели Бог позволит уничтожить Свой народ?
В духе тех времен скорбь выражалась публично и традиционно: громким плачем, возложением на себя вретища, посыпания головы пеплом и пр. (стих 1). Так же выражали свои чувства иудеи «на местах» — по прочтении указа, доставленного из Суз: они одевались во вретище и лежали на нем и в пепле, они вопили и плакали. Сказано, что они постились, и, хотя о молитвах здесь не упомянуто, едва ли можно сомневаться в том, что многие иудеи в отчаянии взывали к Иегове.
III. Есфирь отвращает беду (4:4 — 9:19)
До сих пор ничто в книге не давало оснований думать об Есфири и Мардохее как о людях веры, горячо уповавших на Иегову. Но из дальнейшего ясно, что они, по крайней мере, верили в то, что Господу не безразлично происходящее с Его народом. В этом, кульминационном, разделе зависимость ситуаций друг от друга и влияние одних обстоятельств и событий на другие таковы, что не остается сомнений в присутствии за всем этим Божиего промысла, которым (хотя имя Бога по-прежнему не упоминается) и обусловлено все это множество «случайных совпадений».
А. Мардохей извещает Есфирь об указе; ответ Есфири (4:4−17)
Есф 4:4−8. Есфирь, живя в гареме, была отгорожена от внешнего мира и не знала не только об указе Ксеркса, но и о том, что в эти часы Мардохей громко плакал у ворот царского дворца. Про Мардохея Есфири… рассказали… служанки… и евнухи ее. Первым ее шагом было послать ему одежды: не сменит ли он вретище на них, не перестанет ли так неподобающе вести себя в «публичном месте»? Но тот одежд не принял, и это было знаком глубокой скорби, терзавшей его. И тогда царица послала… к Мардохею… Гафаха, одного из евнухов, приставленных к ней, чтобы узнать, какая беда приключилась с ее родственником.
Мардохей подробно рассказал Гафаху обо всем и дал ему копию царского указа для Есфири. Более того: не скрывая уже, что она и он принадлежат к обреченному народу, Мардохей просил Гафаха, чтобы передал Есфири: ей необходимо как можно скорее пойти к царю и умолять его о помиловании ее народа.
Есф 4:9−11. Ответ, с которым Есфирь вновь послала Гафаха к Мардохею, не был утешительным. Она напоминала ему, что если бы так просто попробовала войти к царю во внутренний двор, то обрекла бы себя смерти, как и всякий другой, кто попытался бы явиться перед ним, не быв позван. (Таким способом охраняли себя от внезапных посетителей, очевидно, подчеркивая тем и свою недоступность для простых смертных, свое величие, не только персидские, но и большинство других царей древности.) Только тот, к кому прострет царь свой золотой скипетр, останется жив, — напоминала Есфирь Мардохею. Между тем, ее вот уже тридцать дней царь не звал к себе, просила она сообщить Мардохею.
Есф 4:12−14. Ответ Мардохея Есфири как будто бы свидетельствовал о его сильной вере. Хотя, и это не может не удивлять, имя Божие не упоминается им и в этой ситуации; он лишь говорит, что избавление к иудеям придет, если не от Есфири, то из другого места. (В объяснение этой явной странности высказывалось соображение, что первоначально сюжет своей книги автор взял из каких-либо персидских придворных записей; о том, что история Мардохея была внесена в них, читаем в 10:2.)
Ожидая помощи со стороны персидского царя, Мардохей в глубине души, по-видимому, верил в то, что через него или каким-то иным образом Бог евреев защитит Свой народ. Возможно, именно об этом и свидетельствуют его слова о помощи «из другого места» (не через Есфирь, то как-то иначе Бог спасет их).
Мардохей, несомненно, знал об обетованиях Бога Аврааму, Моисею и Давиду и понимал, что в случае поголовного истребления иудеев они не смогут быть исполнены. Обращаясь к Есфири, он выражает убежденность, что ей одной из всех Иудеев не спастись даже в доме царском, поэтому ей следует, воспользовавшись своим положением (не для такого ли времени ты и достигла достоинства царского? — не чувствуется ли в самой этой фразе уверенности Мардохея в том, что все происходящее с еврейским народом — под контролем Божьим?), попытаться спасти их всех. Какая разница, погибнуть ли ей по приказу царя, если войдет в его присутствие, не будучи позвана, или от руки Амана?
Есф 4:15−17. Эти стихи звучат патриотической готовностью Есфири умереть, если надо, за свой народ. Из принятого ею решения поститься следует, что судьбу всех евреев (как и свою собственную) Есфирь принесла Богу. И хотя здесь, как и в других местах книги, ничего не говорится о молитве, многие толкователи Библии полагали, что молитва в ходе поста как Есфири, так и Мардохея и всех Иудеев, подразумевалась.