Толкование Далласской семинарии
Д. О суде над Тиром (26:1 — 28:19)
После четырех пророчеств, произнесенных им против народов, живших на восток и на запад от Израиля (глава 25), Иезекииль обращается с длинным пророчеством к городу-государству Тиру, располагавшемуся на север от Израиля. В разделе этом в сущности содержатся четыре пророческие речи, каждая из которых начинается со слов «И было ко мне слово Господне» (26:1; 27:1; 28:1, 11).
Первая (26:2−21) являлась прямым предсказанием гибели Тира; вторая (глава 27) была по сути погребальным плачем по погибшему городу; третья и четвертая речи направлены были против «правителя» Тира (28:1−10) и против его «царя» (28:11−19). Не случайно, конечно, столь много места в своих речах отводит Иезекииль Тиру, хотя город этот не враждовал с Израилем, и соперничество их носило лишь торговый характер.
Дело, очевидно, в том, что в гибели столь процветавшего и неприступного торгового города (каким был Тир) от руки Навуходоносора пророк видел особое проявление могущества Господа, Который действовал через вавилонского монарха. Тир постигла та же участь, подразумевает он, что и Иерусалим, гибели которого тиряне радовались.
1. О РАЗРУШЕНИИ ГОРОДА (глава 26)
Иез 26:1−2. В еврейском тексте стиха 1 сказано в первый день месяца (слово «первого» отсутствует). Подразумевается 11-ый год со времени увода в плен царя Иехонии и вместе с ним пророка Иезекииля, т. е. год 586-ой. Весть о падении Иерусалима, которая явно предшествовала этому пророчеству, была Иезекиилем получена в пределах (по разным подсчетам) между октябрем 586-го года и январем 585-го. Очевидно, пророчество (26:2−21) было им произнесено вскоре после этого — отсюда лишь предположительно можно делать вывод о месяце, в первый день которого заговорил к Иезекиилю Господь.
Из откровения свыше узнает он о торжестве Тира по поводу гибели Иерусалима, за что Тир будет наказан. «Вратами народов» тиряне называли Иерусалим потому, что их торговые караваны, направляясь из Египта, например, в любую из стран Ближнего Востока, вынуждены были проходить территорией Иудеи, очевидно, не без уплаты пошлины.
Как было не радоваться Тиру, что «ворота» эти теперь сокрушены и как бы распахнутые «обращены» к караванам купцов (ко мне). Теперь, когда Иерусалим опустошен, Тир надеется «наполниться». Заметим, что Тир господствовал над морскими торговыми путями, но ведь сгруженные с кораблей товары надо было переправлять по земле. Падение Иерусалима, контролировавшего караванные пути на суше, сулило, как уже говорилось, немалые выгоды тирским купцам.
Иез 26:3−6. Но рано радуются тиряне, говорит Господь, ибо Он весьма скоро поднимет на них многие народы. Будущее нашествие сравнивается со вздыбленными морскими волнами, устрашающий вид которых хорошо был знаком финикийцам — отличным мореходам. Тем более что земля Тира часто страдала и от наводнений. Город Тир располагался как на берегу (так называемый «старый Тир»), так и на скалистом острове, менее чем в километре от берега. Известно, что островной Тир был окружен крепостными стенами с башнями.
Все это будет разрушено, говорит Господь устами пророка, останется лишь мусор (прах) на голой скале (возможно, подразумевались и землетрясения, от которых Тир страдал нередко). Наиболее удобным местом для расстилания рыбацких сетей являются голые скалы, где не растут и кусты, за которые сети могли бы зацепиться. Таким «местом» станет цветущий город моряков и торговцев — Тир. В стихе 3 и 5 — мысль о «многих народах», добычей которых «сделался» Тир. Пророк мог иметь в виду многонациональный состав халдейской армии.
Известно, однако, что под ее ударами Тир (осада которого продолжалась 13(!) лет и окончательной победы Навуходоносора, видимо, не принесла; Иез 29:17) полностью уничтожен не был. Так что здесь Иезекииль мог подразумевать и будущие нашествия на великий город, которые в конечном счете приведут его к гибели. Старый Тир был окружен поселениями, своего рода пригородами, которые, вероятно, и названы «дочерьми» его в стихе 6, что подтверждается в стихе 8. Смерть от меча ожидала жителей их.
Иез 26:7−14. Те главы, в которых описываются Тир и его судьба, считаются самыми поэтичными в Книге Пророка Иезекииля, особенно глава 27. Перед нами картины осады древнего города. Разрушив Иерусалим, гибели которого радовались тиряне, Навуходоносор двинул свою армию на север, к их городу. Как уже говорилось, он осаждал его 13 лет, начиная с 585 года и уничтожая один за другим «города-спутники» Тира на суше (его «дочерей»; стих 8). Город на острове смог продержаться столь долго (до 573-го или 572 года) лишь потому, что финикийские корабли все это время доставляли ему необходимые припасы. В стихах 8−11 говорится таким образом о разрушении Навуходоносором старого города и его «пригородов».
Царем Тира был в это время Ефваал III; в 573 (или в 572) году его сменил на троне Ваал II. Скорее всего это было политической акцией Навуходоносора, заменившего мятежного царя своим вассалом. Некоторые полагают, что Ефваал III был отправлен в Халдею. Но, судя по 28:8−9, царь этот был умерщвлен по приказу Навуходоносора.
Начиная со стихом 12, единственное число в повествованиии Иезекииля сменяется множественным. Может быть, это связано с упоминанием им в стихе 3 и 5 народов, которые уже после Навуходоносора довершат разрушение Тира. Когда он, в 332 году до Р. Х., отказался сдаться наступавшему войску Александра Македонского, то был им опустошен.
Разрушив вначале «город на земле» (стих 8), Александр проложил затем дамбу к островной крепости, которую постигла та же участь. В стихе 12 читаем: «и камни твои и дерева твои, и землю твою бросят в воду.» Возможно, здесь сквозному («сквозь пласты времени») пророческому виденью предстает гибель островного Тира от руки великого греческого царя и полководца.
Хотя и после этого нашествия на него Тир возвратился к жизни, прежние могущество и процветание более не вернулись к нему. И однако, согласно Божией воле, его разрушение должно было быть полным. Так и случилось. Сегодня этот, некогда знаменитый, торговый город лежит в развалинах. Земли вокруг него застроены, но то место, где стоял древний Тир, остается немым свидетелем осуществившейся Божией кары.
Иез 26:15−18. Тут в поэтической форме выражена мысль о горестной реакции на разрушение Тира всех приморских стран, связанных с ним торговыми и политическими узами. Они как бы услышали шум падения его и стоны его раненых (стих 18). «Островами» в Библии называются не только островные, но и приморские страны (древние державы Средиземноморья). И сойдут все князья моря с престолов (символизируют здесь не только царское, но и всякое иное могущество «князей») своих; и, сняв с себя роскошные одежды, облекутся в трепет (проникнутся дрожью).
Они «сойдут», чтобы сесть на землю в знак траура. Под «князьями моря» Иезекииль, очевидно, подразумевал или правителей приморских стран, или очень богатых и имевших в Средиземноморском регионе большой политический вес финикийских (тирских) купцов (весьма примечательны в этой связи слова Исаии; Ис 23:8).
Со слова как (стих 17) обычно начинались погребальные плачи. В окончании стиха 17 речь о том, что обитатели приморских стран преклонялись перед силой и авторитетом тирян (и в этом, очевидно, смысле испытывали страх перед ними). Скорбь их не в последнюю, видимо, очередь вызывалась мыслью об экономическом уроне, который всем им сулила «погибель» Тира.
Иез 26:19−21. В заключение этого пророчества Иезекииль не оставляет сомнения в неотвратимости разрушения Тира. Но в стихе 19 читается мысль о том, что гибель не постигнет его «в одночасье»: ей будет предшествовать постепенное угасание жизни… Образ пучины, поглощающей все бесследно, был самым страшным для моряков, и не случайно именно к нему обращается Иезекииль в речи о Тире. Ту же символику смерти мореходов в море находим в 27:26−35. Далее, однако, пророк переходит к иной системе образов: уже не морская пучина разверзается перед слушающими его, а таинственные глубины («преисподние») земли, как бы сплошь состоящие из могил, которые «населены» теми, кто жил очень давно («народом давно бывшим», стих 20).
Загробным ужасом веяло на современников Иезекииля от этих аллегорий, ибо «то, что за гробом», ассоциировалось для них, если и имевших представление о воскресении (Евр 11:17−19), то весьма слабое, с пугающей безнадежностью. Загробная пустыня, в которую канет Тир, противопоставляется пророком земле живых, на которой Бог явит славу Свою. Так звучит заключительная фраза стиха 20 в еврейском тексте, и некоторые усматривают в ней прозрение Иезекиилем Тысячелетнего царства, которое Господь устроит на земле. Однако многие богословы склонны принять иное прочтение этой фразы (данное в Септуагинте), а именно: «И ты (Тир) не вернешься более на землю живых». Сравните с заключительной фразой стиха 21 «и будут искать тебя, но уже не найдут тебя во веки».