— Вставай скорее!
И цепи упали у него с рук.
— Подпояшься и обуй сандалии!
Он так и сделал, и ангел продолжил:
— Надень плащ и следуй за мной.
— Теперь я точно знаю, что Господь послал Своего ангела, чтобы вырвать меня из рук Ирода и избавить от того, на что рассчитывал иудейский народ.
Но ей на это сказали:
— Да ты не в своем уме!
Но она настаивала на своем. И тогда они решили, что это ангел-хранитель Петра*.
— Расскажите об этом Иакову* и всем братьям!
Потом он покинул тот дом и отправился в другое место.
— Это речь бога, а не человека!*
12:1−25 Ирод Агриппа и Церковь: завершение фазы
Ст. 1−3 Царь Ирод — это Ирод Агриппа 1, внук Ирода Великого. И снова мы видим реалистический подход Луки в описании истории ранней христианской Церкви. Он рассказывает не только о чудесном освобождении из темницы, но и о мученичестве (например, Иакова, который был убит мечем). Это было приятно Иудеям в Иерусалиме, которые после речи Стефана больше не придерживались нейтралитета.
Ст. 4−11 Четыре четверицы воинов были назначены для охраны — по одной четверице на каждую стражу ночи, так что наряд в четыре человека сторожил Петра в любое время. Петр спал между двумя воинами и у дверей стерегли еще двое. Столь тщательные меры предосторожности были приняты потому, вероятно, что в этом отношении у властей ранее случались определенные неприятности с Петром (5:22−24).
Ангел Господень предстал и свет осиял темницу, но этого оказалось недостаточно, чтобы разбудить спящего апостола, так что только толкнув Петра в бок, ангел заставил его проснуться. Петра толкнули, избавили от оков и заставили надеть одежду, однако он не знал, что все это было действительно, а думая, что видит видение. Лишь когда ангел оставил его, Петр, обнаружив себя свободным на улицах Иерусалима, наконец осознал, что это был не сон.
Ст. 12−17 И даже когда Петр сам поверил в случившееся, ему пришлось постараться, чтобы убедить в этом других! Он направился к дому Марии, личность которой можно установить по ссылке на ее сына, упомянутого здесь, вероятно, в связи с той важной ролью, которую ему предстоит сыграть по ходу повествования и в истории ранней Церкви (см. также: 12:25; 13:5, 13; 15:36−40; речь идет о племяннике Варнавы, Кол 4:10). Это тот самый Иоанн Марк, которого принято считать автором второго Евангелия. Служанка Рода, узнавши голос Петра, от радости не отворила ворот, но вбежавши объявила, что Петр стоит у ворот. Парадокс этой ситуации восхитителен. Здесь многие собрались и молились, и, весьма вероятно, они молились и о затруднительном положении, в котором оказался Петр (5). Тем не менее Петра держали на улице, пока собравшиеся говорили Роде, что она не в своем уме или разговаривала с духом Петра, или его ангелом-хранителем. (Верили, что ангел человека или его ангел-хранитель мог бродить сам по себе, и его можно было принять за самого человека; относительно призраков и служебных духов см.: Мф 14:26; об ангелах см.: Мф 18:10 и Евр 1:14−16.)
Когда же в конце концов Петра впустили, он просил собравшихся уведомить о сем Иакова и братьев. Иаков, брат Иисуса, был главой Иерусалимской церкви (15:13; см. также: 21:18). Под словами пошел в другое место имеется в виду, наверное, что Петр просто скрылся. На этот раз апостол не стал вновь открыто проповедовать, как после первого чудесного избавления (5:21). В данном случае повеления на это не было, да и ситуация в Иерусалиме в корне отличалась от прежней.
Ст. 18, 19а Ирод судил стражей и велел казнить их, однако нельзя считать это проявлением чрезмерной жестокости с его стороны. Стражам, виновным в побеге заключенных, обычно выносили приговор, который причитался их прежним подопечным (см.: 16:27; 27:42), а Ироду в данной ситуации вряд ли пришлось по вкусу, что побег Петра лишил его возможности повысить свою популярность (12:3, 4).
Ст. 19б-23 По-видимому, рассказ о смерти Ирода лишь косвенно связан с главным авторским интересом — распространением и ростом Церкви. Разителен контраст между действиями и характером Ирода, с одной стороны, и апостолов, с другой. Ирод описывается здесь в момент триумфа: те, на кого он был раздражен, просили мира, и он, одевшись в царскую одежду, сел на возвышенном месте и говорил к ним, от чего народ пришел в восторг. Льстивое восклицание собравшихся (это голос Бога, а не человека) противопоставляется речам апостолов, которые, возвещая Слово Божье, всегда заявляли, что они — только люди (3:12; 10:26; 14:15).
Обстоятельства смерти Ирода в повествовании Луки несколько отличаются в деталях от описания, данного Флавием, однако оба отчета об этом событии взаимно дополняют друг друга. Лука упоминает Ангела Господня, но это не означает, что смерть Ирода наступила тут же и была очевидно сверхприродной. Скорее, это указывает, что гнев Божий стал причиной его смерти, казавшейся на первый взгляд естественной. Согласно Луке, Ирод был изъеден червями, что вполне согласуется с абдоминальными болями в описании Флавия.
Ст. 24−25 Ирод, в речи которого народ слышал «голос Бога», умер, а слово Божие росло и распространялось. Варнава, Савл и Иоанн Марк (см.: коммент. к 12:12−17) возвращаются из Иерусалима в Антиохию.