Есфирь 8 глава

В тот день царь Артаксеркс отдал царице Есфири дом Амана, врага Иудеев; а Мардохей вошёл пред лицо царя, ибо Есфирь объявила, что он для неё.

 

В тот день царь Артаксе́ркс отда́л цари́це Есфи́ри дом Ама́на, врага́ Иуде́ев; а Мардохе́й вошёл пред лицо́ царя́, и́бо Есфи́рь объяви́ла, что он для неё.

И снял царь перстень свой, который он отнял у Амана, и отдал его Мардохею; Есфирь же поставила Мардохея смотрителем над домом Амана.

 

И снял царь пе́рстень свой, кото́рый он отня́л у Ама́на, и отда́л его́ Мардохе́ю; Есфи́рь же поста́вила Мардохе́я смотри́телем над до́мом Ама́на.

И продолжала Есфирь говорить пред царём и пала к ногам его, и плакала и умоляла его отвратить злобу Амана Вугеянина и замысел его, который он замыслил против Иудеев.

 

И продолжа́ла Есфи́рь говори́ть пред царём и па́ла к нога́м его́, и пла́кала и умоля́ла его́ отврати́ть зло́бу Ама́на Вугея́нина и за́мысел его́, кото́рый он замы́слил про́тив Иуде́ев.

И простёр царь к Есфири золотой скипетр; и поднялась Есфирь, и стала пред лицом царя,

 

И простёр царь к Есфи́ри золото́й ски́петр; и подняла́сь Есфи́рь, и ста́ла пред лицо́м царя́,

и сказала: если царю благоугодно, и если я нашла благоволение пред лицом его, и справедливо дело сие пред лицом царя, и нравлюсь я очам его, то пусть было бы написано, чтобы возвращены были письма по замыслу Амана, сына Амадафа, Вугеянина, писанные им об истреблении Иудеев во всех областях царя;

 

и сказа́ла: е́сли царю́ благоуго́дно, и е́сли я нашла́ благоволе́ние пред лицо́м его́, и справедли́во де́ло сие́ пред лицо́м царя́, и нра́влюсь я оча́м его́, то пусть бы́ло бы напи́сано, что́бы возвращены́ бы́ли пи́сьма по за́мыслу Ама́на, сы́на Амада́фа, Вугея́нина, пи́санные им об истребле́нии Иуде́ев во всех областя́х царя́;

ибо как я могу видеть бедствие, которое постигнет народ мой, и как я могу видеть погибель родных моих?

 

и́бо как я могу́ ви́деть бе́дствие, кото́рое пости́гнет наро́д мой, и как я могу́ ви́деть поги́бель родны́х мои́х?

И сказал царь Артаксеркс царице Есфири и Мардохею Иудеянину: вот, я дом Амана отдал Есфири, и его самого повесили на дереве за то, что он налагал руку свою на Иудеев;

 

И сказа́л царь Артаксе́ркс цари́це Есфи́ри и Мардохе́ю Иудея́нину: вот, я дом Ама́на отда́л Есфи́ри, и его́ са́мого пове́сили на де́реве за то, что он налага́л ру́ку свою́ на Иуде́ев;

напишите и вы о Иудеях, что вам угодно, от имени царя и скрепите царским перстнем, ибо письма, написанного от имени царя и скреплённого перстнем царским, нельзя изменить.

 

напиши́те и вы о Иуде́ях, что вам уго́дно, от и́мени царя́ и скрепи́те ца́рским пе́рстнем, и́бо письма́, напи́санного от и́мени царя́ и скреплённого пе́рстнем ца́рским, нельзя́ измени́ть.

И позваны были тогда царские писцы в третий месяц, то есть в месяц Сиван, в двадцать третий день его, и написано было всё так, как приказал Мардохей, к Иудеям, и к сатрапам, и областеначальникам, и правителям областей от Индии до Ефиопии, ста двадцати семи областей, в каждую область письменами её и к каждому народу на языке его, и к Иудеям письменами их и на языке их.

 

И по́званы бы́ли тогда́ ца́рские писцы́ в тре́тий ме́сяц, то́ есть в ме́сяц Сива́н, в два́дцать тре́тий день его́, и напи́сано бы́ло всё так, как приказа́л Мардохе́й, к Иуде́ям, и к сатра́пам, и областенача́льникам, и прави́телям областе́й от И́ндии до Ефио́пии, ста двадцати́ семи́ областе́й, в ка́ждую о́бласть письмена́ми её и к ка́ждому наро́ду на языке́ его́, и к Иуде́ям письмена́ми их и на языке́ их.

И написал он от имени царя Артаксеркса, и скрепил царским перстнем, и послал письма через гонцов на конях, на дромадерах и мулах царских,

 

И написа́л он от и́мени царя́ Артаксе́ркса, и скрепи́л ца́рским пе́рстнем, и посла́л пи́сьма че́рез гонцо́в на коня́х, на дромаде́рах и му́лах ца́рских,

о том, что царь позволяет Иудеям, находящимся во всяком городе, собраться и стать на защиту жизни своей, истребить, убить и погубить всех сильных в народе и в области, которые во вражде с ними, детей и жён, и имение их разграбить,

 

о том, что царь позволя́ет Иуде́ям, находя́щимся во вся́ком го́роде, собра́ться и стать на защи́ту жи́зни свое́й, истреби́ть, уби́ть и погуби́ть всех си́льных в наро́де и в о́бласти, кото́рые во вражде́ с ни́ми, дете́й и жён, и име́ние их разгра́бить,

в один день по всем областям царя Артаксеркса, в тринадцатый день двенадцатого месяца, то есть месяца Адара.

 

в оди́н день по всем областя́м царя́ Артаксе́ркса, в трина́дцатый день двена́дцатого ме́сяца, то́ есть ме́сяца Ада́ра.

Список с сего указа отдать в каждую область, как закон, объявляемый для всех народов, чтоб Иудеи готовы были к тому дню мстить врагам своим.

 

Спи́сок с сего́ ука́за отда́ть в ка́ждую о́бласть, как зако́н, объявля́емый для всех наро́дов, чтоб Иуде́и гото́вы бы́ли к тому́ дню мстить врага́м свои́м.

Гонцы, поехавшие верхом на быстрых конях царских, погнали скоро и поспешно, с царским повелением. Объявлен был указ и в Сузах, престольном городе.

 

Гонцы́, пое́хавшие верхо́м на бы́стрых коня́х ца́рских, погна́ли ско́ро и поспе́шно, с ца́рским повеле́нием. Объя́влен был ука́з и в Су́зах, престо́льном го́роде.

И Мардохей вышел от царя в царском одеянии яхонтового и белого цвета и в большом золотом венце, и в мантии виссонной и пурпуровой. И город Сузы возвеселился и возрадовался.

 

И Мардохе́й вы́шел от царя́ в ца́рском одея́нии я́хонтового и бе́лого цве́та и в большо́м золото́м венце́, и в ма́нтии виссо́нной и пурпу́ровой. И го́род Су́зы возвесели́лся и возра́довался.

А у Иудеев было тогда освещение и радость, и веселье, и торжество.

 

А у Иуде́ев бы́ло тогда́ освеще́ние и ра́дость, и весе́лье, и торжество́.

И во всякой области и во всяком городе, во всяком месте, куда только доходило повеление царя и указ его, была радость у Иудеев и веселье, пиршество и праздничный день. И многие из народов страны сделались Иудеями, потому что напал на них страх пред Иудеями.

 

И во вся́кой о́бласти и во вся́ком го́роде, во вся́ком ме́сте, куда́ то́лько доходи́ло повеле́ние царя́ и ука́з его́, была́ ра́дость у Иуде́ев и весе́лье, пи́ршество и пра́здничный день. И мно́гие из наро́дов страны́ сде́лались Иуде́ями, потому́ что напа́л на них страх пред Иуде́ями.