Есфирь 8 глава

В тот день царь Артаксеркс отдал царице Есфири дом Амана, врага Иудеев; а Мардохей вошёл пред лицо царя, ибо Есфирь объявила, что он для неё.

 

On that day King Ahasuerus gave to Queen Esther the house of Haman, the enemy of the Jews. And Mordecai came before the king, for Esther had told what he was to her.

И снял царь перстень свой, который он отнял у Амана, и отдал его Мардохею; Есфирь же поставила Мардохея смотрителем над домом Амана.

 

And the king took off his signet ring, which he had taken from Haman, and gave it to Mordecai. And Esther set Mordecai over the house of Haman.

И продолжала Есфирь говорить пред царём и пала к ногам его, и плакала и умоляла его отвратить злобу Амана Вугеянина и замысел его, который он замыслил против Иудеев.

 

Then Esther spoke again to the king. She fell at his feet and wept and pleaded with him to avert the evil plan of Haman the Agagite and the plot that he had devised against the Jews.

И простёр царь к Есфири золотой скипетр; и поднялась Есфирь, и стала пред лицом царя,

 

When the king held out the golden scepter to Esther, Esther rose and stood before the king.

и сказала: если царю благоугодно, и если я нашла благоволение пред лицом его, и справедливо дело сие пред лицом царя, и нравлюсь я очам его, то пусть было бы написано, чтобы возвращены были письма по замыслу Амана, сына Амадафа, Вугеянина, писанные им об истреблении Иудеев во всех областях царя;

 

And she said, “If it please the king, and if I have found favor in his sight, and if the thing seems right before the king, and I am pleasing in his eyes, let an order be written to revoke the letters devised by Haman the Agagite, the son of Hammedatha, which he wrote to destroy the Jews who are in all the provinces of the king.

ибо как я могу видеть бедствие, которое постигнет народ мой, и как я могу видеть погибель родных моих?

 

For how can I bear to see the calamity that is coming to my people? Or how can I bear to see the destruction of my kindred?”

И сказал царь Артаксеркс царице Есфири и Мардохею Иудеянину: вот, я дом Амана отдал Есфири, и его самого повесили на дереве за то, что он налагал руку свою на Иудеев;

 

Then King Ahasuerus said to Queen Esther and to Mordecai the Jew, “Behold, I have given Esther the house of Haman, and they have hanged him on the gallows,a because he intended to lay hands on the Jews.

напишите и вы о Иудеях, что вам угодно, от имени царя и скрепите царским перстнем, ибо письма, написанного от имени царя и скреплённого перстнем царским, нельзя изменить.

 

But you may write as you please with regard to the Jews, in the name of the king, and seal it with the king’s ring, for an edict written in the name of the king and sealed with the king’s ring cannot be revoked.”

И позваны были тогда царские писцы в третий месяц, то есть в месяц Сиван, в двадцать третий день его, и написано было всё так, как приказал Мардохей, к Иудеям, и к сатрапам, и областеначальникам, и правителям областей от Индии до Ефиопии, ста двадцати семи областей, в каждую область письменами её и к каждому народу на языке его, и к Иудеям письменами их и на языке их.

 

The king’s scribes were summoned at that time, in the third month, which is the month of Sivan, on the twenty-third day. And an edict was written, according to all that Mordecai commanded concerning the Jews, to the satraps and the governors and the officials of the provinces from India to Ethiopia, 127 provinces, to each province in its own script and to each people in its own language, and also to the Jews in their script and their language.

И написал он от имени царя Артаксеркса, и скрепил царским перстнем, и послал письма через гонцов на конях, на дромадерах и мулах царских,

 

And he wrote in the name of King Ahasuerus and sealed it with the king’s signet ring. Then he sent the letters by mounted couriers riding on swift horses that were used in the king’s service, bred from the royal stud,

о том, что царь позволяет Иудеям, находящимся во всяком городе, собраться и стать на защиту жизни своей, истребить, убить и погубить всех сильных в народе и в области, которые во вражде с ними, детей и жён, и имение их разграбить,

 

saying that the king allowed the Jews who were in every city to gather and defend their lives, to destroy, to kill, and to annihilate any armed force of any people or province that might attack them, children and women included, and to plunder their goods,

в один день по всем областям царя Артаксеркса, в тринадцатый день двенадцатого месяца, то есть месяца Адара.

 

on one day throughout all the provinces of King Ahasuerus, on the thirteenth day of the twelfth month, which is the month of Adar.

Список с сего указа отдать в каждую область, как закон, объявляемый для всех народов, чтоб Иудеи готовы были к тому дню мстить врагам своим.

 

A copy of what was written was to be issued as a decree in every province, being publicly displayed to all peoples, and the Jews were to be ready on that day to take vengeance on their enemies.

Гонцы, поехавшие верхом на быстрых конях царских, погнали скоро и поспешно, с царским повелением. Объявлен был указ и в Сузах, престольном городе.

 

So the couriers, mounted on their swift horses that were used in the king’s service, rode out hurriedly, urged by the king’s command. And the decree was issued in Susa the citadel.

И Мардохей вышел от царя в царском одеянии яхонтового и белого цвета и в большом золотом венце, и в мантии виссонной и пурпуровой. И город Сузы возвеселился и возрадовался.

 

Then Mordecai went out from the presence of the king in royal robes of blue and white, with a great golden crownb and a robe of fine linen and purple, and the city of Susa shouted and rejoiced.

А у Иудеев было тогда освещение и радость, и веселье, и торжество.

 

The Jews had light and gladness and joy and honor.

И во всякой области и во всяком городе, во всяком месте, куда только доходило повеление царя и указ его, была радость у Иудеев и веселье, пиршество и праздничный день. И многие из народов страны сделались Иудеями, потому что напал на них страх пред Иудеями.

 

And in every province and in every city, wherever the king’s command and his edict reached, there was gladness and joy among the Jews, a feast and a holiday. And many from the peoples of the country declared themselves Jews, for fear of the Jews had fallen on them.