Есфирь 3 глава

После того, как это произошло, царь Артаксеркс оказал почёт Аману, сыну Амадафа Вугеянина. Царь возвысил Амана, и тот занял место более почётное, чем другие вожди.

 

Nach diesen Begebenheiten machte der König Ahasveros Haman, den Sohn des Hammedata, den Agagiterⓐ, groß, und er erhob ihn ‹im Rang› und stellte seinen Sitz über alle Fürsten, die bei ihm warenⓑ.

Все царские вожди, которые были у царских ворот, кланялись и падали ниц перед Аманом, ибо так приказал царь. Мардохей же отказывался кланяться и отдавать честь Аману.

 

Und alle Knechte des Königs, die im Tor des Königs warenⓒ, beugten die Knie und warfen sich nieder vor Haman, denn so hatte der König es in Bezug auf ihn befohlenⓓ. Aber Mordechai beugte seine Knie nicht und warf sich nicht nieder.

Царские вожди у ворот спрашивали Мардохея: "Почему ты не подчиняешься царскому приказу кланяться Аману?"

 

Da sagten die Knechte des Königs, die im Tor des Königs waren, zu Mordechai: Warum übertrittst du ‹dauernd› den Befehl des Königs?

День за днём царские вожди говорили так Мардохею, но он отказывался подчиниться приказу кланяться Аману. Тогда вожди рассказали об этом Аману. Они хотели посмотреть, что Аман сделает Мардохею. Мардохей ещё раньше сказал этим вождям, что он еврей.

 

Und es geschah, als sie es Tag für Tag zu ihm sagten und er nicht auf sie hörte, da berichteten sie es Haman, um zu sehen, ob Mordechais Begründung anerkannt werden würde[1]; denn er hatte ihnen mitgeteilt, dass er Jude sei.

Когда Аман увидел, что Мардохей отказывается кланяться и не падает ниц перед ним, он очень разгневался.

 

Und als Haman sah, dass Mordechai vor ihm weder seine Knie beugte noch sich niederwarf, da wurde Haman mit Zorn erfülltⓔ.

Аман узнал, что Мардохей еврей. Но ему было бы мало убить одного Мардохея. Аман хотел найти путь уничтожить весь народ Мардохея, всех евреев, которые были в царстве Артаксеркса.

 

Aber es war in seinen Augen zu gering, die Hand an Mordechai allein zu legen, da man ihm die Volkszugehörigkeit[2] Mordechais mitgeteilt hatte. So suchte Haman alle Juden, die im ganzen Königreich des Ahasveros waren, das Volk Mordechais zu vernichtenⓕ.

На двенадцатом году царствования царя Артаксеркса, в пятом месяце, месяце Нисане, Аман бросил жребий, чтобы выбрать специальный день и месяц. И был выбран двенадцатый месяц, месяц Адар. (В то время жребий называли "пур". )

 

Im ersten Monat, das ist der Monat Nisanⓖ, im zwölften Jahr des Königs Ahasverosⓗ, warf man das Pur, das ist das Los, vor Haman, von Tag zu Tag und von Monat zu Monat, und das Los fiel auf den dreizehnten Tag des zwölften Monats[3], das ist der Monat Adarⓘ.

Тогда Аман пришёл к царю Артаксерксу и сказал: "Царь Артаксеркс, здесь есть один народ, рассеянный между народами по всем областям твоего царства. Эти люди живут отделившись от других народов, их обычаи отличаются от обычаев всех других народов, и они не подчиняются царским законам. Царю не следует позволять им продолжать жить в твоём царстве.

 

Da sagte Haman zum König Ahasveros: Da gibt es ein Volk, verstreutⓙ und abgesondert unter den Völkernⓚ in allen Provinzen deines Königreiches! Und ihre Gesetze sind von denen jedes ‹anderen› Volkes verschieden, und die Gesetze des Königs befolgen sie nichtⓛ; und es ist dem König nicht angemessen, sie gewähren zu lassen.

Если царю угодно, то у меня есть предложение. Прикажи уничтожить этих людей, а я дам десять тысяч талантов серебра в царскую казну, чтобы заплатить людям, которые это сделают".

 

Wenn es dem König gefällt, werde ‹eine Anordnung› geschrieben, dass man sie ausrotte. Ich will dann zehntausend Talente Silber in die Hände der Beamten[4] darwiegen, damit sie es in die Schatzkammern des Königs bringenⓜ.

Тогда царь снял со своего пальца перстень и отдал его Аману. Аман был сыном Амадафа Вугеянина. Он был врагом евреев.

 

Da zog der König seinen Siegelring von seiner Handⓝ und gab ihn Haman, dem Sohn Hammedatas, dem Agagiter, dem Bedränger der Juden.

Царь сказал Аману: "Вот тебе деньги, и делай с этими людьми всё, что захочешь".

 

Und der König sagte zu Haman: Das Silber sei dir gegeben und ‹auch› das Volk, dass du mit ihm verfährst, wie es gut ist in deinen Augen!

На тринадцатый день первого месяца были созваны царские писцы. Они записали все приказы Амана на языке каждой области и каждого народа. Они написали царским сатрапам (вождям), начальникам всех областей и вождям каждого народа. Они написали от имени самого царя Артаксеркса и скрепили приказ царским перстнем.

 

Da wurden die Schreiber des Königs gerufen im ersten Monat, am dreizehnten Tag desselben. Und es wurde an die Satrapen des Königs geschrieben nach allem, was Haman befahl, und an die Statthalter über jede Provinz und an die Obersten eines jeden Volkesⓞ, ‹und zwar› jeder einzelnen Provinz in ihrer Schrift und jedem einzelnen Volk in seiner Sprache. Im Namen des Königs Ahasveros wurde es geschrieben und mit dem Siegelring des Königs versiegeltⓟ.

Гонцы разнесли письма по всем областям царства. В письмах был приказ царя погубить, убить и полностью уничтожить всех евреев, молодых и старых, женщин и детей. Было приказано убить всех евреев в один день, в тринадцатый день двенадцатого месяца, то есть месяца Адара. Приказано было также забрать всё имущество, принадлежащее евреям.

 

Und die Briefe wurden durch die Eilboten in alle Provinzen des Königs gesandt, um alle Juden zu vernichten, umzubringen und auszurotten, vom Knaben bis zum Greisⓠ, Kinder und Frauen, an einem Tag, am Dreizehnten des zwölften Monats, das ist der Monat Adar, und um ihre ‹Habe als› Beute zu erbeutenⓡ.

Копия письма с этим приказом должна была стать законом в каждой области, и закон этот должен был быть объявлен всем народам, живущим в царстве, чтобы эти народы были готовы к назначенному дню.

 

Die Abschrift des Schreibens sollte in jeder einzelnen Provinz als Gesetz erlassen werden, ‹wozu› man ‹sie› allen Völkern bekannt machte, damit sie für diesen Tag bereit wären.

По приказу царя гонцы поспешно отправились в путь. Приказ был отдан и в столичном городе Сузах. Царь и Аман сидели и пили, а город Сузы был в смятении.

 

Die Eilboten zogen auf das Wort des Königs eilig aus. Und das Gesetz wurde in der Burg Susa erlassen. Und der König und Haman setzten sich, um zu trinkenⓢ. Die Stadt Susa aber war in Aufregungⓣ.